Читать книгу Дороги, дураки и компьютеры. Есть ли будущее у России - Эдуард Нистратов - Страница 6

Пока мы семьдесят лет строили сказочное «светлое будущее», а затем более десяти лет разваливали то, что построили, мир изменился. Нам надо найти свое место в этом сложном мире. Для этого надо знать свою историю, которая начиналась не с приглашения Рюрика на княжение, не с киевской Руси, и, тем более, не с ее крещения. Наша история уходит вглубь веков до рождества Христова.

Сегодня Россия на распутье. Конфликт на Украине четко обозначил развилку: налево – вольница с элементами охлократии и национализма, направо – казарма с элементами дедовщины, прямо – много проблем и опасностей, но только там можно счастье найти. Россия должна сделать выбор. Государство – это, однозначно, аппарат управления. А здесь успех возможен только при условии жесткого подчинения: начальники и подчиненные, приказы и исполнение. Но если отвлечься от чисто внешних атрибутов («Слушаюсь!», «Будет исполнено!»), то эффективная вертикаль подчинения реально существует только в армии и в коммерческих структурах. Армия по определению должна иметь дисциплину, а в коммерческих структурах это достигается экономической заинтересованностью. Как же добиться этого в государственных структурах? В принципе, здесь возможны три пути.

Первый путь – традиционное повышение дисциплины и ответственности, в том числе путем частичного восстановления жесткой карательной системы. Но печальный результат этого пути нам знаком. Мы еще раз доказали всему миру, что рабский труд неэффективен. Или, по Чаадаеву, показали всему миру, как не надо жить. Но вряд ли кто будет спорить, что в государственных службах элементы жесткой воинской дисциплины нужны.

Второй путь – государственная власть работает как коммерческая структура, т. е. верхние этажи власти жестко контролируют денежные потоки через преданных людей. Механизм обеспечения управляемости – заинтересованность подчиненных находиться поближе к кормушке, наказание за неподчинение – отлучение от кормушки. Эффективный механизм, но политика здесь очень скоро начинает выражать интересы чиновников, а не страны. Расцветает коррупция и страна катится вниз. Это путь, на котором мы стоим сегодня.

Третий путь – каждый уровень власти находится не только под контролем начальства, но и под жестким контролем общества. А для этого политика и экономика должны быть прозрачными, а общество – информированным и активным. Для этого нам надо к своей восточной духовности добавить немного западного прагматизма. Конечно, «они» грамотнее нас в организации производства нужных товаров, «они» умеют делать свои и чужие ископаемые полезными, «они» не проводили опытов по отмене частной собственности, «они» знают разницу между Человеком и Гражданином, Родиной и Государством. И, кроме подкидного дурака, «они» умеют играть в более сложные игры. Но всему этому можно научиться и обыграть «их» по их же правилам! И поможет нам в этом Компьютер!

У автора были все основания написать именно такую книгу

По образованию автор – инженер по электронной технике, а по образу жизни и мышления – программист. Это такая профессия, которая любую проблему решает с точностью до нуля и единицы. И эта профессия связана не только с компьютерами (ЭВМ). Программировать можно любой процесс, в том числе достижение успеха, как личного, так и общественного. Один из тезисов современной теории познания «мы знаем что-то, если можем это запрограммировать», очень точно характеризует максимализм этой профессии. К чему этот биографический экскурс? А для того, чтобы объяснить читателям, что у автора были все основания написать именно такую книгу.

Далекое-далекое детство

– Эдик, иди домой! – Мам, щас, – Знаю я твой щас! – Иди немедленно!

Почему вдруг вспомнился этот разговор из далекого детства. Все дело в причине, почему я не мог тогда идти немедленно. Жили мы в маленьком городе Веневе, что в 50 км от Тулы и 170 км от Москвы. Это очень древний город, значительно древнее Москвы. После появления Москвы он стал ее оборонительным рубежом на южных границах.

Об этом говорят даже названия пригородных деревень: Стрельцы, Пушкари, Озеренцы (озиралы, т. е. пограничники), Городенцы, а также названия лесов около Венева – засеки, т. е. специально поваленный лес против вражеской конницы. Кроме того, Венев – один из красивейших уголков России с архитектурой древнего русского города, множеством церквей, пейзажами Саврасова и окружающей природой Левитана и Шишкина.

Но все это замечательно в мирное время, а тогда? Ожесточенные бои за Москву прошли через наш город. Взяв Венев, немцы остановились перед Тулой. Именно в эти дни состоялся знаменитый разговор Жукова со Сталиным, когда на вопрос Верховного главнокомандующего – удастся ли отстоять Москву, Жуков уверенно ответил – «да!». Всего две недели прожили мы в оккупации. Для нас бои быстро закончились. Но под Москвой они стали еще ожесточеннее. Именно там погиб мой отец, агроном, а тогда командир пулеметного взвода Федор Васильевич Нистратов. Но вскоре немцев отогнали далеко от Москвы. А потом и война закончилась, город перешел на мирную жизнь.

Но не мы – мальчишки. Для нас война не кончилась. Пусть мы были раздетые, разутые и голодные, но какая интересная вокруг была жизнь! Весь город в развалинах, а в них патроны, мины, неразорвавшиеся снаряды. Играй, не хочу! Но что за игра, если нет правил? Вот их-то я и разрабатывал! Ну, разве можно было бросить ребят и идти домой? Ведь без меня игра становилась не интересной. Игра без правил – это баловство. А нам хотелось, чтобы все было как у взрослых, по правде. Вот и вспомнил я эту перебранку с матерью, когда стал писать о программировании успеха. Оказывается, я тогда программировал игру, и именно это делало ее серьезным мужским делом.

Очень интересная мысль? Но тогда я не знал, что занимаюсь программированием. Я и слова то такого тогда не знал.

Институт, завод, комсомол

Об электронных вычислительных машинах (ЭВМ) автор впервые услышал в 1960 году при завершении учебы на факультете электронной техники Ленинградского электротехнического института (ЛЭТИ). Более того, нам ее показали. Правда она еще находилась в наладке. Преподаватели об ЭВМ, конечно, знали давно, поэтому выразили уверенность, что нам придется с этой техникой работать. Сказали, что теоретических знаний у нас вполне достаточно, остальное выучим по книгам, которые должны скоро появиться. И с этим напутствием я поехал работать на завод «Уралэлектротяжмаш».

Никаких ЭВМ на заводе в помине не было, поэтому пришлось заняться автоматизацией производства: фотоэлементная защита на прессах, управление литейным конвейером, система испытания ртутных выпрямителей. Увлекся, понравилось, стало что-то получаться. Партия меня заметила и послала работать в комсомол. Отказываться от подобных предложений тогда было не принято. Тем более, предложение очень грело самолюбие. В заводской комсомольской организации было 2000 членов, а я над ними начальник! И опять увлекся. Оказалось, что руководить – это интересно. Кроме того, я понял, что для того, чтобы сделать что-то большое и важное, нужна власть. Не заметил, как пролетели три года!

А вузовские преподаватели оказались правы. Пока я до 1964 года комсомолил, книги про ЭВМ появились. Поэтому, отвергнув все карьерно-престижные предложения, полагающиеся бывшему первому секретарю заводского комитета комсомола, члену бюро и нештатному секретарю Свердловского обкома комсомола, я уговорил директора создать бюро механизации инженерного и управленческого труда и купить ЭВМ.

С этого времени и на всю оставшуюся жизнь – рядом с ЭВМ

С директорами мне очень повезло. Поскольку своего отца я последний раз видел, когда мне было 4 года (в 1941 году он ушел на фронт и в 1942 году погиб под Москвой), то мой первый директор Анатолий Тимофеевич Циркуненко стал для меня как отец родной. Он в меня поверил. Может быть потому, что, пока я был комсомольским секретарем, мы с ним много времени провели вместе на различных неформальных мероприятиях. И, все-таки, уговорить директора купить ЭВМ, было не так просто. Деньги на ЭВМ планом естественно предусмотрены не были, поэтому пришлось брать кредит в Госбанке. А дальше пошла обычная работа с ненормированным рабочим днем и без выходных.

Следующего директора – Блюхера Василия Васильевича (любимый сын легендарного маршала) я встречал уже в должности начальника созданного мною координационно-вычислительного центра (КВЦ) объединения «Уралэлектротяжмаш». В КВЦ было более 200 работников, из них 50 программистов. На энтузиазме нам удалось самостоятельно разработать и ввести в эксплуатацию одну из самых первых в стране автоматизированных систем управления предприятием – АСУ «Эльмаш». И она работала. Более того, именно на научных идеях, заложенных в ее основу, я защитил кандидатскую диссертацию. Ее тема и сегодня звучит актуально – «Надежность автоматизированных систем обработки данных».

НПО «Уралсистем» – прыжок в рынок

И опять партия меня заметила и предложила стать директором Свердловского ПКБ АСУ (НПО «Уралсистем»). Здесь, кроме директорских обязанностей, пришлось изучать ЕС ЭВМ, СМ ЭВМ и персональные компьютеры. И создавать автоматизированные системы управления (АСУ) по всей территории нашей огромной страны. На самых высоких правительственных уровнях нам поручили делать их для всех предприятий электротехнической и химической промышленности, а также в жилищно-коммунальном хозяйстве СССР. Разных АСУ было много, поэтому пришлось создать универсальную алгоритмическую модель АСУ «Триада».

К началу перестройки НПО «Уралсистем» было благополучным предприятием с коллективом более 1000 человек. Как программисты, мы понимали, что программы КПСС программами не являются. Это всего лишь лозунги нечетко сформулированных целей. Поэтому идеи перестройки активно приветствовали. Но то, что произошло в 1990 году, стало для нас шоком. В одночасье оказалось, что наша работа не нужна. Точнее, нужна, но платить за нее не чем. Спасайся, кто может! Вот тогда я на собственной практике понял, что шапка Мономаха не только тяжела, но снимают ее вместе с головой! Пришлось программировать не детские игры и не ЭВМ (это как раз очень просто!), а реальную жизнь и бизнес, т. е. быстрый переход к рынку.