Читать книгу Хранители. Часть 3 Сихиртя - Эдуард Павлович Гадзинский, Эдуард Гадзинский - Страница 3

День обещал быть жарким. На безоблачном небе ярко светило солнце, ветер полностью стих. Проехав пять километров до основного судоходного фарватера, друзья остановились, открыли двери катера и, раздевшись донага, от души накупались в приятной, прохладной воде. Комаров и мошкары здесь не было. Только любопытные халеи низко кружили с громкими криками, высматривая, чем бы поживиться. С поднятыми вверх широкими дверями «Мячик» и сам со стороны напоминал огромную птицу, собирающуюся вот-вот взлететь.

Несмотря на то, что вся навигационная обстановка была расставлена, большие суда здесь почти не ходили из-за сплошных мелей. Фарватер много лет уже не чистился, а в августе здесь ещё и самый низкий уровень воды.

Выбравшись на нос катера, Дмитрий уселся рядом с Костей, облокотился на хромированный отбойник и, с наслаждением подставив лицо ласковому утреннему солнцу, спросил:

– Так что, капитан, куда сейчас идём?

– На озеро. Давай только сварим кофе и съедим пару бутербродов. Что-то после водных процедур опять есть захотелось.

– Надо на берегу дров насобирать. Дальше с лесом хуже будет, а там – тем более. Хоть и лесок какой-то рядом, но наверняка там весь сушняк давно вырубили.

Проехав Сенные острова, к полудню друзья переехали на другую сторону Обской губы и добрались до протоки под названием Худобинская. Собрав вдоль берега сухого плавника, они загрузили им всё свободное пространство в салоне, оставив между передних сидений место только для оружия и сумки с продуктами в дорогу. За всё время им не встретилось ни одной лодки. Солнце припекало, салон нагревался всё больше, но, чтобы экономить горючее, кондиционер в салоне пока не включали. Перед тем как войти в протоку, друзья остановились на открытом месте, ещё раз искупались, благо поднявшийся к обеду ветер сдувал мошкару, которой у берега было просто тьма, и плотно пообедали. По всем расчётам, ужинать они должны были уже на Сядэйто. Надев накомарники, Костя и Дмитрий закрыли двери, сожгли в салоне картонную, пропитанную специальным составом пластинку от комаров, чтобы вытравить насекомых, и двинулись в путь.

Внимательно глядя на уходящую на северо-запад широкую зеркальную полосу Худобинской протоки, Костя достал из бардачка спутниковый телефон и передал его Дмитрию.

– Позвони Серёге, скажи, где мы, и оставь телефон включённым. Теперь смотрим вокруг внимательно, тут уже может случиться что угодно.

Дмитрий кивнул и положил на колени ружьё.

– Это правильно, – одобрил Костя, глянув на друга. – Кстати, забыл сказать. Стенки салона внутри обшиты усиленной кевларовой тканью. Выдержат выстрел из калаша. Стёкла на дверях и лобовые тоже усиленные, но автомат не выдержат. Уж больно тяжёлые, поэтому и меньше стандартных. И так из-за них пришлось усиленные амортизаторы на двери ставить, чтобы поднимались легко. Это чтобы ты был в курсе.

Дмитрий удивлённо обвёл взглядом салон, словно видел его в первый раз.

– Ого! Это сколько же такое удовольствие стоило?

Костя улыбнулся.

– Ну да, пришлось немного доплатить.

– Да уж, представляю это немного… – с иронией заметил Дмитрий. – Но сюрприз, конечно, приятный.

Узнав о том, что они уже едут на Сядэйто, Сергей не на шутку рассердился.

– Мы должны были прибыть туда примерно в одно время. Чего вас сейчас понесло? Куда вы спешите? Мало ли, что может случиться! Возвращайтесь в губу и там переночуйте, а завтра часов в семь выезжайте. Там до озера часа четыре спокойного ходу. И мы примерно к одиннадцати прилетим.

– Да мы уже далеко, и у нас салон дровами забит. Какой там возвращайтесь! – наклонившись к трубке, прокричал Костя.

– Не переживай, всё будет хорошо, – попытался успокоить разбушевавшегося историка Дмитрий. – Скоро приедем, плеснём в озеро чуток из фляжки и, пока за нами тамошние обитатели будут наблюдать, спокойно порыбачим. Завтра к вашему приезду ухи наварим!

– Да идите вы с вашей ухой! – ещё больше разозлился Сергей. – Как малые дети! Ладно у Кота вечно шило в одном месте, а от тебя, Димон, никак такого разгильдяйства в важном деле на ожидал!

– Чего это у меня шило?! – возмущённо прокричал в трубку Кот. – И вообще, это Димона идея была!

– Ну, ладно, не сердись, – строя злые гримасы и показывая соседу кулак, примирительно сказал в трубку Дмитрий, – мы по приезде на место сразу отзвонимся и будем теперь всегда на связи. Телефон включён постоянно, если что.

– Чтобы через каждые три часа звонили и докладывали, где вы! Не вздумайте выключить телефон! Будьте всегда настороже! Завтра убью обоих! – сердито проорала трубка и отключилась.

Через шестьдесят километров Худобинская протока стала уходить восточнее, а друзья, держа прежний курс, выехали на необозримый простор заболоченной тундры. Начиная от берега Обской губы, деревьев вокруг постепенно становилось всё меньше, а кустарник всё ниже и реже. Сейчас можно было немного расслабиться: спрятаться какому-нибудь неприятелю здесь было решительно негде. «Мячик» плавно скользил по открытому простору, тихо играла музыка, и Дмитрий сам не заметил, как уснул.

– Просыпайся, скоро будем на месте, – разбудил его голос Кости.

Разминая затёкшую шею, Дмитрий посмотрел вокруг. Справа и слева всё так же тянулась тундра, а впереди на горизонте чернела тёмная полоса леса, севернее которой виднелась небольшая возвышенность. За этой возвышенностью и должно было находиться озеро Сядэйто. Глянув на часы, он увидел, что проспал около двух часов. Стрелки показывали шестнадцать двадцать. Сделав пару глотков воды из бутылки, Дмитрий достал из бардачка бинокль и стал разглядывать лес.

– Что там? – спросил Костя.

– Ничего. Унылый пейзаж. Облезлые пихты и чахлые берёзы. Между ними – сплошной кустарник. Никого нет, техники тоже не видно.

Доехав до возвышенности, они поднялись наверх и оказались на гребне вала, окружающего почти ровным кольцом большое овальное озеро метрах в трёхстах впереди. Сядэйто представляло собой заполненную водой воронку, образовавшуюся когда-то в результате взрыва скопившегося под землёй метана. Выброшенный взрывом песок образовывал вал вокруг кратера. Такие озёра на Ямале не редкость, но это было раза в четыре больше обычных.

Не сбавляя скорости, Костя направил «Мячик» прямо к нему, спустился по поросшему травой и ягелем склону и выехал на середину. Сбросив обороты двигателей, он нажал сенсорные кнопки на мониторе в панели катера, и вместо навигационной карты появились показатели встроенного в днище эхолота.

Глянув на цифры и график, оба присвистнули. Датчик показывал под катером глубину в сто девять метров.

– Ничего себе тут газовый гидрат бахнул! – покачал головой Костя, глядя вокруг. – Эта воронка в диаметре, наверное, метров двести пятьдесят, если не больше. Никогда таких не видел. Представляешь, какой силы был взрыв?

Дмитрий посмотрел в окно и поморщился.

– Как-то здесь неуютно… Одно радует – Серёга говорил, тут рыбы много. Обычно в таких воронках рыбы не бывает, но эта просто гигантская, поэтому и расплодилась. Ну что, нас можно поздравить, мы на месте. Сейчас Филе позвоню.

Пока Дмитрий докладывал Сергею о благополучном прибытии, Костя открыл дверь катера, достал из кармана заветную фляжку, отвинтил крышечку, высунулся наружу и отлил немного воды в озеро.

Глядя на него, Дмитрий поднял вверх большой палец.

– Всё, Серёга, мы сообщили о себе. Костя вылил в озеро немного воды из фляги. Сейчас разобьём лагерь – и на вечернюю рыбалочку!

Из-за шума работающих двигателей, доносящегося в открытую дверь, Костя не слышал, что говорил Сергей, но по лицу Дмитрия догадался, что тот уже немного успокоился.

– Да, хорошо, ещё созвонимся попозже. Спасибо. Ему тоже привет.

Отключившись, Дмитрий устало потёр глаза и зевнул.

– Пашка привет передавал. Он сейчас у Серёги в гостях. Вроде успокоился немного наш профессор. Ну, всё, давай к берегу, а то уже всё тело затекло от долгого сидения. Надо немного расходиться.

Выехав на противоположный берег, они остановились и стали осматривать местность. Слева, между лесом и озером, был выстроен из жердей просторный кораль[7], рядом с которым громоздилась большая куча дров, судя по виду – плавника, собранного по берегам Обской губы, и несколько аккуратных поленниц. На самом краю леса у деревьев стояли жерди для чума, с десяток гружёных и увязанных нарт, четыре накрытых полиэтиленовой плёнкой снегохода и две железные самодельные печи с трубой. По всей видимости, это было имущество Анти Ламдо, перебравшегося со своей бабкой на лето в Ярцанги.

– Давай разобьём лагерь у кораля? – предложил Дмитрий. – Там и навес, и сушилку для одежды проще сделать. Половина жердей уже стоит. И место открытое, продуваемое. Мошкара меньше жрать будет.

Так и сделали. Подъехав к коралю, Костя поставил катер ближе к озеру и заглушил двигатели. Открыв дверь, Дмитрий взял ружьё, потихоньку спустился на землю и только начал разминать затёкшую спину, как на него тут же насела туча мошкары. Пришлось быстро брызгаться репеллентом. С той стороны катера тоже слышалось шипение баллончика.

– Не зря дед Ламдо свалил отсюда в Ярцанги! – донёсся голос Кости. – Сколько здесь живу, такого ещё не видел!

Чтобы мошкара не лезла в глаза и рот, друзья закрыли лица сетками накомарников и принялись за работу. Выгрузив дрова, они быстро соорудили навес и сушилку для мокрых вещей. Рубить свежие палки для этого не пришлось. Возле нарт стояло несколько десятков жердей разного размера, и друзья позаимствовали оттуда необходимое количество. Закончив обустройство лагеря, костёр разводить не стали, а вытащили из катера ПВХ лодку с мотором и начали приводить её в рабочее состояние. Всё было абсолютно новое, и если мотор перед экспедицией подготовили и испытали в бочке с водой, то лодку ещё даже не распаковывали. Лодки «Азимут» были не из дешёвых, изготавливались под заказ, и производитель очень тщательно следил за качеством, поэтому распечатывать и проверять её раньше времени необходимости не было. Самое сложное в сборке было разобраться с установкой тента и защитного козырька на носовую часть.

Провозившись больше часа, друзья перенесли своё уже полностью собранное плавсредство к воде, навесили на транец мотор и подключили бензобак. Оставалось только взять снасти, и можно было отправляться.

Закончив работу, Костя уселся на туго накачанный борт, убрал с лица сетку и закурил. В воздухе пахло сыростью, небо как-то незаметно затянуло тяжёлыми, низкими тучами. Глянув на тоскливый, тёмный горизонт, он широко зевнул:

– Что-то не нравится мне эта погода. Может, ну её, эту рыбалку? Давай поужинаем и ляжем спать? А утром встанем пораньше, кинем сеточку и порыбачим.

Дмитрий пожал плечами.

– Давай. Я-то в дороге вроде выспался, а всё равно что-то в сон клонит, а ты ещё рулил. Так что как скажешь.

– Ну, давай поужинаем сухим пайком, бахнем по рюмочке, а потом решим, что делать. Сейчас даже если поймаем рыбу, я не представляю, как тут уху варить. Половина котелка мошек и комаров будет.

– Наваристей будет зато! – рассмеялся Дмитрий. – Первый раз, что ли?

Костя улыбнулся и хотел было что-то ответить, но тут его что-то ударило. Он опустил голову и увидел, что из груди у него торчит оперение короткого дротика. Не успев ничего сообразить, он почувствовал, что всё тело будто попало в стальные тиски, а горло перехватил железный обруч. Падая назад, он увидел, как Дмитрий медленно оседает на землю. Рот его был широко раскрыт, на лице застыло удивлённое выражение. Потом мелькнуло бледно-голубое пятно неба, и мир провалился в темноту.

От леса отделились две фигуры в маскхалатах и, держа наготове пистолеты, бегом направились к катеру. У обоих за плечами висело по винтовке.

Подбежав ближе, они разделились. Один запрыгнул в «Мячик» и стал быстро, профессионально его осматривать. Второй подбежал сначала к лежавшему в лодке Косте, вытащил торчащий из его груди дротик, проверил пульс и быстро обыскал. Вытащив из его кармана фляжку с водой Стига, он убрал пистолет в висевшую на поясе кобуру и откинул с головы капюшон маскхалата. У него оказались ярко-рыжие волосы и того же цвета окладистая борода. Веснушчатое лицо с тонкими, правильными чертами блестело от пота. Внимательно рассмотрев фляжку, он потряс её и убрал под маскхалат. Затем подошёл к Дмитрию и проделал то же самое. Обнаружив в его кармане ещё одну точно такую же фляжку, он удивлённо поднял брови, покрутил её в руках и убрал вслед за первой. Достав из кармана небольшой продолговатый футляр, он положил в него дротики и крикнул в сторону катера:

– Всё отлично! Две фляжки эликсира у меня. Эти раньше завтрашнего утра не очнутся.

– Хорошо, – ответил голос из «Мячика». – Подгоняй катер, будем грузить.

Рыжеволосый быстро побежал в сторону леса, и минут через двадцать из-за дальнего края выехал тёмно-зелёный катер на воздушной подушке и подъехал к коралю. Но это был не всем известный «Хивус», а какая-то совершенно другая, более крупная модель.

Второй человек в маскхалате уже закончил обыскивать «Мячик», закрыл обе двери катера и теперь спускал баллоны «Азимута». Снятый с транца мотор уже лежал рядом с лодкой.

– Забираем этих двоих и лодку с собой, – скомандовал он, глянув на выходящего из катера напарника.

Вдвоём они проворно перенесли бесчувственные тела в своё судно, загрузили туда же мотор, свёрнутый и увязанный «Азимут», а также найденные в «Мячике» рыболовные снасти и оружие.

Закончив своё дело, они ещё раз осмотрели всё вокруг.

Второй тоже откинул капюшон. У него были короткие чёрные волосы и ухоженная щегольская борода-эспаньолка.

Запуская двигатели, сидевший за рулём рыжеволосый посмотрел на напарника и улыбнулся.

– Скоро на Ямале появится ещё одна мистическая загадка: двое рыбаков бесследно исчезли вместе с лодкой на озере Сядэйто!

Оба весело расхохотались. Катер взревел, тронулся с места и стал быстро набирать скорость, держа направление на юго-восток.

* * *

Старенький, загруженный под завязку вертолёт летел на небольшой высоте. Из-за жары почти все иллюминаторы были открыты. Сергей и Павел сидели на крайних сиденьях возле двери и, упершись лбами друг в друга, смотрели в иллюминатор. Настроение у обоих было прескверное. Со вчерашнего вечера Костя и Дмитрий не выходили на связь, а их спутниковый телефон был отключён. Сергей по старой дружбе попросил лётчиков лететь до Сядэйто ниже, насколько это было возможно, и сейчас они с Павлом осматривали вчерашний маршрут Кости и Дмитрия, попутно снимая всё, что было внизу, на видеокамеру. Вахтовые рабочие, которых в салоне было человек около двадцати, не обращали на них внимания. Несколько человек играли в карты, пристроив в качестве стола чемодан, кто-то дремал, кто-то смотрел в иллюминатор.

Пролетая над Обской губой, заметили только две идущие к Сенным островам лодки. Подкрутив объектив камеры, удалось рассмотреть, что обе были загружены пятидесятилитровыми пластиковыми канистрами. Это ненцы везли из Надыма бензин в Кутопьюган. Больше ни лодок, ни стойбищ за весь полёт Сергей с Павлом не увидели. Худобинская протока была пуста.

Наконец вертолёт стал закладывать большой круг, постепенно снижаясь, и внизу блеснула зеркальная гладь Сядэйто. «Мячик» стоял на берегу недалеко от навеса, но людей было не видно. Едва шасси коснулось земли, бортмеханик открыл дверь и спустил лестницу. Пожав ему руку и поблагодарив, археологи быстро спустились с вещами на землю.

Когда поднятые винтами песок и пыль немного улеглись, они взяли вещи и пошли к лагерю.

– Эй, народ! Вы где? – громко крикнул Сергей, подойдя ближе.

Павел хмуро смотрел по сторонам, и его лицо делалось всё мрачнее.

На ходу бросив вещи у навеса, Сергей сразу подошёл к катеру, запрыгнул на подножку кабины, заглянул в окно и открыл дверь. Войдя в салон, он повертел головой, заглянул в стоящую между сидений сумку с продуктами, развернулся и вышел.

Павел стоял под навесом и заряжал свой карабин.

– Ну что, нет никого? – спросил он, глянув на подошедшего Сергея.

– Никого. Лодки с мотором тоже нет. В сумке протухли продукты, в салоне запах жуткий. Похоже, тут ещё со вчерашнего дня никого не было.

Павел кивнул.

– Так и есть. Заряди пока ружьё и подожди меня здесь, пожалуйста. Мне нужно катер осмотреть. Я вместе с Костей там всё укладывал, знаю, что где должно лежать. Потом посмотрим следы вокруг. Пока не ходи, пожалуйста, нигде, чтобы ничего не затоптать. Просто подожди. Хорошо?

Сергей кивнул и вытащил из кармана спутниковый телефон.

– Я пока Насте позвоню, скажу, что добрались благополучно, чтобы не волновалась.

– Не вздумай сказать, что Костя с Димкой пропали.

– Нет, конечно!

На осмотр салона ушло минут десять, ещё столько же Павел ходил вокруг катера, рассматривая следы на земле. Несколько раз он прошёлся от «Мячика» к озеру и обратно. Наконец, открыв вторую дверь, чтобы проветрить салон, он забрал сумку с испорченными продуктами, прихватил бинокль из бардачка и вернулся под навес.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Сергей.

Поставив сумку у кораля, Павел вытер со лба пот.

– Пусть пока здесь стоит, потом закопаем. В катере всё на месте, кроме одной рыболовной сетки и двух спиннингов. Оружия и фляжек с волшебной водой нет. Документы, навигаторы и карты обоих лежат в бардачке. Сейчас бери ружьё, обойдём вокруг озера. По ходу всё расскажу. Чёрт, вроде жарища такая и ветер хороший, а мошкара всё равно жрать умудряется…

На ходу брызгаясь репеллентом, он быстро похромал в сторону озера. Повесив ружьё на плечо, Сергей отправился за ним. Когда подошли к берегу, Павел показал на полосу светло-серого песка у самой кромки воды.

– Смотри, никакого следа нигде нет. Распаковывали и собирали лодку там. Вон от неё чехол лежит, – он показал на лежавший у подушки катера аккуратно сложенный чехол, в который был упакован «Азимут». – Насос там же под чехлом, и наклейки от тента на земле валяются. Потом лодку перенесли сюда. Вот след от киля, – Павел прочертил ботинком полоску возле еле незаметной продолговатой ямки на песке. – Но на воду её спустить не успели. У «Азимута» мощный носовой киль, от него обязательно бы остался след. Как у воды на суше, так и на песке под водой. К озеру вообще никто не подходил. Именно здесь что-то произошло, и именно отсюда она исчезла вместе с нашими ребятами. Хорошо, дождя не было, следы все сохранились.

– Сегодня ночью дождь по прогнозу, – вставил Сергей, глянув на низкие облака. – Сильный и с грозой.

Павел кивнул.

– У тех, кто увёз Костю с Димкой, на это и был расчёт. Они не знали, что мы сегодня прилетим. Здесь следы минимум четырёх человек и ещё одного катера на воздушной подушке.

– Четырёх человек? – изумлённо переспросил Сергей.

– Да. Там, где собирали и накачивали лодку, огромные Костины следы и ещё одни – сорок четвёртого размера, со звёздочками на подошве. Наверняка Димкины. А на этом месте лодку сворачивали два человека в другой обуви, тоже сорок четвёртого размера, но протектор с зигзагами. Вон видно, как семенили мелкими шажками рядом и скручивали. Потом сюда подошла другая подушка. Я в таких катерах не разбираюсь, но след «Мячика» пересекает другой след. Тоже от подушки, но шире. Идёт он с той стороны, – он показал на юго-восток, – и уходит в сторону леса. Или наоборот. Сейчас трудно сказать.

Ошарашенный такими новостями Сергей слушал открыв рот и еле успевал усваивать информацию, которую быстро выдавал Павел.

– Сейчас давай обойдём вокруг озера, поищем, откуда пришёл второй катер и куда точно ушёл. И едем по следу. Ты умеешь водить подушку?

Сергей отрицательно помотал головой.

– Тогда я поведу. Мне Костя давал порулить пару раз на Надыме. Вроде ничего сложного. За мной!

Он быстро направился вдоль берега, обходя озеро против часовой стрелки.

– Погоди, – остановил его Сергей. – Надо дело сделать.

Он вытащил из кармана свою фляжку, открутил крышку, присел на корточки и, читая вслух девяностый псалом, вылил в озеро немного воды.

Озеро обошли быстро. Поднимаясь на возвышенность, они по очереди смотрели вокруг в бинокль, но всё было безрезультатно. Определив маршрут «Мячика», они пошли по следу второго катера, который привёл в дальний от стойбища край леса. Деревья здесь росли гуще. Между ними и прятали свой катер неизвестные. Судя по следу, они заходили с южной стороны, по торфянику, где след менее заметен, и были здесь не один раз. На стоящих вокруг деревьях Павел нашёл следы от верёвок и предположил, что катер укрывали маскировочной сеткой. Когда возвращались к «Мячику», он каким-то образом заметил на земле следы двух человек, которые шли от края леса в сторону лагеря. Пройдя по ним, Павел остановился у зарослей карликовой берёзы, нагнулся, покрутился на месте и удовлетворённо кивнул.

– А вот и две лежанки. Отсюда они за нашими наблюдали, а потом бежали к лагерю.

– Откуда знаешь, что бежали? – спросил Сергей, разглядывая траву и ягель вокруг. – Тут даже следов не видно.

– Видно. И расстояние между ними большое. Значит, бежали. Ну, главное мы выяснили – они ушли в сторону Худобинской протоки. Едем!

Он развернулся и быстро пошёл к лагерю.

Пока Сергей грузил вещи в катер, Павел осмотрел моторный отсек, уселся за руль и завёл двигатели. На часах было тринадцать тридцать.

«Мячик» медленно стал набирать скорость. В салоне было жарко и всё ещё немного пахло протухшим мясом. Кое-как разобравшись с кнопками, включили кондиционер.

Сергей прочёл короткую молитву и перекрестил дорогу.

– Это правильно, – одобрил Павел, – молитва лишней не будет. Сейчас выедем в тундру, бери телефон и поднимай всех на уши. Звони ментам, в МЧС, в охотинспекцию, рыбнадзор, судовую инспекцию. Скажи, что похитили двух человек во время археологических исследований на Сядэйто и увезли в катере на воздушной подушке. Ребята пропали часов шестнадцать – семнадцать назад. Если брать среднюю скорость этих подушек пятьдесят километров в час, их уже могли увезти километров на пятьсот. Пусть выяснят, какие подушки, помимо нашей, ходили за последние сутки в Обской губе. Обзвони знакомых ненцев, пусть они обзвонят всех своих друзей и родственников и…

– Глянь! – резко перебил его Сергей, показывая куда-то влево.

Он быстро схватил бинокль и направил его в ту сторону.

– Там ненцы! Сюда едут! Стой! – закричал он и резко замахал рукой, словно одного крика было недостаточно.

Павел повернул катер влево и увидел вдали оленьи упряжки. Прибавив газу, он поехал навстречу.

Упряжек было две. Когда между ними и катером оставалось метров сто пятьдесят, Павел сбросил обороты, остановился и заглушил двигатели. Сергей открыл дверь и спустился на землю. Не доехав пары десятков метров, первая нарта остановилась. Шесть отличных, крупных ездовых оленей-быков, открыв пасти, тяжело дышали. В необычной, удлинённой нарте сидел одетый в зимнюю малицу и кисы старик. Его обрамлённое пыжиковым капюшоном морщинистое лицо было почти чёрного цвета. Позади него виднелся привязанный верёвками довольно объёмный деревянный короб. Опустив на землю хорей[8], старик сложил руки на колени и неподвижно замер.

Вторая нарта, запряжённая такой же отличной шестёркой, объехала первую и остановилась возле катера. В ней было два человека. Управлял упряжкой ненец лет двадцати пяти, в энцефалитке цвета хаки и резиновых болотных сапогах, а позади него сидел Иван Хартаганов в новеньком натовском камуфляже, новых болотных сапогах и с небольшим рюкзаком за плечами.

Едва они остановились, Иван соскочил с нарты и подошёл к опешившему от удивления Сергею.

– Слава богу, успели!

– Иван! Ты как здесь?! – воскликнул Сергей, обнимая пилторского знакомого.

Увидев Хартаганова, Павел тоже вышел из катера.

– Ванька, привет! Какими судьбами?

– Где Дима и Костя? – спросил Иван, пожимая Зырянову руку и заглядывая в салон «Мячика».

– Беда у нас, – тихо ответил Сергей. – Они пропали. Мы как раз едем искать. Их вчера вечером каким-то образом похитили и увезли на примерно такой же подушке, как эта.

– Чёрт! – Иван с досадой стукнул себя по ноге и повернулся к стоявшему у нарт ненцу. – Опоздали всё-таки!

Незнакомец подошёл к Сергею и протянул руку:

– Здравствуйте! Женя.

Сергей и Павел представились.

– Это тот самый шаман, к которому ты нас направил, – Женя Вэла, – объяснил Иван. – Николая с работы не отпустили, я один полетел. Как только ты позвонил, я посмотрел расписание и тем же вечером в Салехард лодкой поехал. Вертолёт вчера утром в Яр-Сале летел. Он всего раз в неделю летает, вот я сразу и рванул. А когда прилетел, Женя меня на вертолётной площадке уже ждал. Сам подошёл, сказал, нужно срочно сюда к вам на помощь ехать. Там, в стойбище рядом с посёлком, нам приготовили упряжки, и мы поехали. Вот, сутки уже в дороге.

Сергей, пытаясь вникнуть в сказанное, посмотрел на Женю:

– Тебе кто-то из Ярцанги звонил? Они знают что-то про Димку и Костю?

Вэла покачал головой.

– Нет, мне дедушка сказал, – он показал на стоявшие в стороне нарты.

Сергей и Павел посмотрели на старика в зимней малице. Тот сидел всё так же неподвижно.

– Это безухий Кульчин, – тихо сказал Иван. – Тот самый.

– В каком смысле? – спросил Сергей, непонимающе глядя то на Ивана, то на Женю.

– Тот самый Кульчин, что спрятал нарты в пещере, – ещё больше понизив голос, объяснил Иван. – Мы его потомков искали, а он сам ещё живой! Представляете?

– А он откуда узнал, что тут произошло? – спросил Павел.

– Видел, – ответил Вэла. – Кульчин шаман большой силы. Он многое знает, что простым людям недоступно. С десяти лет я учусь у него. Старик живёт отшельником в тундре, а вчера ночью он приехал к нам в стойбище и сказал, что здесь, на Сядэйто, случилась большая беда и надо ехать на помощь. Только сперва велел дождаться человека, который прилетит на вертолёте и поедет с нами. Теперь расскажите, что здесь такое случилось, что дедушка сам поехал с нами? Зачем приехал Иван, я уже знаю, но дедушка не хочет об этом сейчас говорить. Сказал, надо сначала спасти людей, которые могут умереть. Ему больше ста лет, он давно никуда не выезжает дальше нашего стойбища, а сюда, в такую даль, поехал. И двух оленей взял, чтобы с духами говорить и вам помогать. Так что здесь случилось и чем вам помочь?

Немного поколебавшись, Сергей решил рассказать всё как есть.

– Женя, сейчас здесь, на Сядэйто, решается судьба всего человечества. Подробно рассказывать некогда, но вкратце: вот это, – он вытащил из кармана фляжку, – нужно отдать людям сихиртя. С помощью воды, которая в этой фляжке, подземные люди предотвратят катастрофу всего человечества. Они уже знают, что мы здесь, и должны к нам выйти и забрать то, что мы им принесли. Но это только одна фляжка, а ещё две у наших друзей, которые пропали. Сихиртя должны получить все три. Если можете, помогите нам найти наших друзей. Можно мне поговорить со стариком?

Вэла, явно взволнованный услышанным, с готовностью кивнул.

– Да, нужно всё ему рассказать! Только он плохо слышит и ещё хуже говорит. Ты его вряд ли поймёшь. Подождите здесь!

Он быстро подбежал к старику и, наклонившись к самому уху, стал ему что-то говорить.

– Сколько часов назад ребята пропали? – спросил Иван, наблюдая за Кульчиным и его учеником.

Сергей глянул на часы.

– Часов семнадцать.

– Звонили куда-нибудь?

– Вот только собирались – и вас увидели. Ну что они там? Мне кажется, мы зря теряем время.

– Нет, не зря, – возразил Иван. – Я про него много узнал, пока сюда ехали. Думаю, этот старик сейчас единственный, кто реально может помочь.

Женя закончил говорить и, присев на корточки перед шаманом, стал смотреть ему в лицо. Кульчин, видимо, что-то ответил и показал рукой в сторону озера. Вэла кивнул, подал ему с земли хорей и быстро вернулся к катеру.

– Сказал ехать за ним. Надо с духами говорить.

– Может, лучше мы дадим вам спутниковый телефон, а сами поедем, пока ещё след разглядеть можно? – предложил Сергей. А позже созвонимся и…

– Нет, – твёрдо перебил Вэла. – Нам всем сейчас надо ехать за ним. – Он посмотрел на проехавшую в это время мимо них упряжку. – Послушайтесь, пожалуйста. Надо делать, как дедушка говорит. Он поможет. Поверьте!

Сергей посмотрел на Павла.

– Что делать будем?

Тот со вздохом пожал плечами.

– Едем за шаманом. Задержимся на пару часов. Он же шаман и сто лет на свете прожил, знает, наверное, что говорит.

– Да уж, аргумент… – пробормотал Сергей, забираясь в «Мячик».

Подъехав к краю леса с восточной стороны, Кульчин остановился, довольно проворно для своих лет вскочил с нарты и стал отвязывать из упряжки крайнего оленя. Женя, бросив свою упряжку в стороне, кинулся ему помогать.

Чтобы не пугать рёвом двигателей животных, Павел поставил катер у кораля.

– Интересное старик выбрал место для камлания, – заметил Сергей, поднимая дверь. – Там дальше, метров через тридцать, в лесу длинный холм. Святилище древнее. Мы с археологами прилетали сюда несколько лет назад, чтобы изучить его, но не успели. Вертолёт раньше, чем планировалось, прилетел за нами, пришлось всё бросить и возвращаться в Надым.

Как только Павел, Иван и Сергей вышли из катера, к ним подбежал Женя.

– Помогите дрова отнести. Только потоньше берите. Скорее!

В куче дров, которые вчера Костя с Дмитрием привезли, тонких веток почти не было, поэтому Павел достал из «Мячика» топор, бензопилу, быстро нарезал коротких чурок и их тут же порубили на части.

Пока Сергей и Павел разводили костёр, Женя и Иван, направив, по ненецкому обычаю жертвенного оленя мордой к солнцу, накинули ему на шею сделанную посередине длинной верёвки петлю и, растянув два конца в стороны, задушили его. Убрав верёвку, они принесли тушу ближе к костру и уложили на спину, воткнув рогами в землю.

Кульчин тем временем развязал лежавший на его нартах короб, достал из него две оленьи шкуры и расстелил их на земле. Развернув из старых тряпок вырезанные из дерева фигурки каких-то животных и птиц, он расставил их на одной шкуре. Потом вытащил небольшой нож с костяной рукоятью, старинную медную чашу, кованый железный черпак, несколько непонятных мелких предметов и разложил всё это на второй шкуре.

Когда костёр разгорелся, Сергей, Павел и Иван сели на траву в стороне и стали ждать, что будет дальше.

Закончив приготовления, Кульчин снял пояс с висевшим на нём ножом и медвежьими клыками на цепочках, снял малицу и сложил всё на нарту. Поверх выцветшей старой энцефалитки через шею у него висела небольшая сумка, похожая на туцю – ненецкую женскую сумку, в которой хозяйки хранят предметы для рукоделия: иглы, бисер, высушенные жилы, кусочки меха и так далее. На голову шамана смотреть было жутковато. Лысая, почти чёрная, на тонкой высохшей шее, она была как-то несуразно вытянута, а вместо ушей чернели две дырки. Раздевшись, он взял лежавший на шкуре нож, быстрыми, точными движениями снял с боков оленя шкуру и выпотрошил тушу. Женя находился рядом с ним и немного помогал, придерживая то здесь, то там. Отрезав небольшой кусок мяса, шаман обмакнул его в скопившуюся внутри туши кровь, вытащил из висевшей на шее сумки что-то завёрнутое в тряпки и стал мазать это куском окровавленного мяса.

– Это он свою смерть кормит, – тихо сказал Иван. – Там деревянная кукла в одёжках. Пока ехали, каждый раз, когда садились есть, он сначала свою смерть кормил, потом сам ел. Говорит, пока он её кормит, живёт. Перестанет кормить, умрёт. Вернее, сам он толком не говорит, его Женька-то понимает, а я ни одного слова не разобрал. Вроде я тоже хант и по-ненецки хорошо знаю… А так Женька переводит, а дед только головой кивает.

Накормив смерть, Кульчин спрятал её обратно в сумку. Затем взял медную чашу, зачерпнул в неё крови, отрезал несколько кусочков мяса и бросил туда же. Издавая какие-то нечленораздельные, протяжные звуки, шаман вынул из чаши один кусок и бросил его в огонь, потом подошёл к каждому и дал по кусочку – Жене, Сергею, Павлу, Ивану. Сырая, ещё тёплая оленина с кровью для всех присутствующих была пищей привычной и даже деликатесом, поэтому никто от такого угощения не отказался. Даже Сергей, уже много лет не употреблявший крови, сделал сейчас исключение. Оставшуюся в чаше кровь шаман выпил сам и поставил пустую посудину на шкуру. Вынув из короба позвякивающий металлическими подвесками халат, окованную медными полосками шапку, короткие сапоги с железными, ручной ковки нашивками, небольшой бубен и колотушку, шаман облачился в костюм. Что-то приговаривая, он стал подносить бубен к огню и делать им пассы. Так продолжалось с минуту. Потом он резко поднялся и громко ударил колотушкой по натянутой коже. Раз, два, три… Глухой, низкий звук понёсся над тундрой. Ударяя всё чаще и чаще, шаман начал быстро двигаться вокруг костра. Он то наклонялся к огню, как будто говорил ему что-то, чего не должны слышать остальные, то отходил подальше в сторону и, двигая расставленными в сторону локтями, изображал какую-то птицу. Глядя в небо и подняв над головой бубен, он обращался к небесам, а потом садился на землю и, низко склонившись, что-то нашёптывал духам земли. Всё это повторялось снова и снова. Удары бубна становились всё чаще и громче. Несколько раз он останавливался, зачерпывал чашей немного крови, выливал её в костёр и взмахами бубна направлял дым на стоящие на шкуре фигурки. Дым от костра то поднимался вверх ровным столбом, то закручивался причудливыми спиралями, то исчезал вовсе. Зрелище было завораживающее и пугающее.

Сергей за свою жизнь видел шаманские обряды на Таймыре, Чукотке, Алтае, в Бурятии, но этот был другой, особенный. Если всё, что он видел раньше, больше напоминало театрализованное представление, то здесь необычайно остро чувствовалось что-то по-настоящему древнее, сильное, сакральное. Вокруг всё было перенасыщено незнакомой, мощной энергетикой. Заботы и переживания на какое-то время ушли куда-то на задний план, и было головокружительное чувство, что тебя как будто несёт куда-то сильное, быстрое течение, а ты не в силах этому сопротивляться и просто беспомощно ждёшь, чем это всё закончится.

Наконец Кульчин положил колотушку и бубен на шкуру, распластался на земле лицом вниз и, раскинув в стороны руки, затих. Костёр почти прогорел. Сергей хотел было встать и помочь старику подняться, но Женя сразу дал ему знак оставаться на месте.

Пролежав неподвижно минуть десять, шаман шевельнулся и стал медленно приподниматься. Помощник тут же подошёл, помог ему сесть и стал внимательно смотреть на лицо учителя. Немного помолчав, старик стал что-то говорить. Остальные присутствующие замерли в ожидании. Несколько раз Женя кивал, что-то говорил старику на ухо и снова слушал. Разговор их продолжался минут пять. Затем Женя взял нож, отделил от туши оленя голову, подойдя к деревьям, выбрал стоявшую неподалёку лиственницу и водрузил её между двух толстых веток. Взяв на обратном пути из нарт Кульчина какой-то предмет и небольшую фляжку, он подал фляжку шаману и подошёл к остальным.

– Друзья ваши живы, – сразу сказал он, глядя на встревоженные лица.

Все трое облегчённо вздохнули.

– Ты, Иван, и ты, Павел, сейчас же берёте дедушкину упряжку и едете в сторону Худобинской протоки…

– А я? – тут же перебил его Сергей.

– Ты останешься здесь. Только они двое должны ехать. Дедушка так сказал. Слушайте внимательно, запоминайте. Отсюда сейчас по следу поедете в сторону Худобинской протоки. Когда начнутся заросли кустарника, сразу сверните вправо и поезжайте вдоль них, пока не увидите на краю три больших ели в ряд. Оставьте нарты там и идите пешком дальше до длинного узкого озера. В конце этого озера в лесу спрятан катер, как ваш. Там ваши люди и ещё два человека. Вашим друзьям грозит смерть, но пока они живы. Дедушка попросил ветер дуть сильнее, и на большой воде будет шторм. Плохие люди не смогут уехать. Дедушка сказал, что, если ваши друзья умрут, всем людям беда большая будет. И хантам, и ненцам, и русским – всем плохо будет. Так дедушка сказал. И ещё. Возьмите вот это, – он протянул Ивану и Павлу два черных камня, каждый размером с перепелиное яйцо. – Людям, что забрали ваших друзей, помогают их духи. Но они не из наших мест. Чтобы их обмануть, возьмите это и держите всегда при себе. Смотрите не потеряйте, иначе будет худо. Сейчас я дам вам ещё оленя, и скорее езжайте.

– Так, может, я следом за ними на подушке? – спросил Сергей.

Женя покачал головой.

– Нет, ты должен остаться с нами. Мы будем ждать их возвращения.

Через десять минут, захватив с собой бинокль, спутниковый телефон и оружие, Иван и Павел уехали.

Сергей стоял мрачнее тучи, молился и всё крестил быстро уходящую вдаль упряжку. Иван, закинув за спину его двустволку, сноровисто орудовал хореем, Павел сидел позади.