Читать книгу Дочь Ленина. Взгляд на историю… (сборник) - Эдвард Радзинский - Страница 4

Та же подвальная комната бывшего ДОСААФ. Те же портреты по стенам и тот же «Ленин, читающий газету Правда».

Но на столе теперь факс и телефон с автоответчиком, а в углу – переносной японский телевизор с видео. И прежняя огромная кровать теперь покрыта шелковым японским покрывалом. И стульев теперь три. Третий – с вертящимся сидением. В углу у входной двери, на аккуратно расстеленной газетке – два огромных сапога.

Инесса разговаривает по телефону со включенным спикером, так что слышен голос собеседника:

МУЖСКОЙ ГОЛОС: Ну, и сколько сегодня?

ИНЕССА: Как вчера.

ГОЛОС: Не густо.

ОНА: Вторая половина августа, осень – всегда спад. Фирмачей мало.

ГОЛОС: Послушай, ты где деньги держишь?

ОНА: «Не понял»…

ГОЛОС: Здесь намечается интересное дельце – может, соединим капиталы?

ОНА: Не будем. Раздельно всегда лучше. Значит, записывай: икру – естественно, закажи сколько сможешь. Часы-хронометр – тоже. Книг по искусству не бери, пол-Арбата ими торгует. Словарей – побольше. Затем – шесть гжельских сервизов, мне заказали «глухонемые».

ГОЛОС: Кто?

ОНА: Папа-Ленин так называет капиталистов. Подожди-ка (прислушивается. Звук льющейся воды за окном. Она бросается к окну, орет). Гады! Факены! (возвращается к телефону).

ГОЛОС: Ну что там?

ОНА: А ты не знаешь. «Заяц» – в смысле японец, ссыт!

ГОЛОС: Ну а что делать? Туалетов рядом нет. Сейчас холодно. Может, милиционера поставить?

ОНА: Есть идея. Иностранцев на Арбате – море. Ты достаешь форму, нарядим техника-смотрителя. В разгар иностранного писа он появляется и объявляет: «по распоряжению мэрии за нарушение общественного порядка – 100 долларов».

ГОЛОС: Не дадут.

ОНА: Дальше мягчаем, и за 20 будем отпускать.

ГОЛОС: Взрослеешь, дивчина. Сегодня я буду допоздна на работе. Может, на часок к тебе заехать?

ОНА: Да ну тебя! Уже столько раз было. Скучно! У нас четыре новых продавщицы – неужели тебе мало? Продолжаю список. Матрешки «Горбачев» – закончились да и берут их хреново. Зато «Ельцын» пошел классно, всего 5 матрешек осталось. В понедельник жду тебя со «стафом».

ГОЛОС: До понедельника надо дожить.

ОНА: «Не понял».

ГОЛОС: Шутка.

ОНА: Главное забыла… Когда ты начинаешь приставать, у меня все вылетает из головы. На днях подошли ко мне два южных гражданина. Они попросили достать им – догадайся, что?

ГОЛОС: Ну?

ОНА: Танк.

ГОЛОС (восторженно) Иди на *…!

ОНА: Раз на Арбате просят – значит, кто-то где-то уже продает. Не прозевать бы. Дают три лимона. Или СКВ по курсу (Звук воды. Она бросается к окну). Твари! Суки! Финик! Факен! (Хватает сапоги, открывает дверь и швыряет их один за другим в кого-то на улице).

ГОЛОС: Развоевалась.

ОНА (возвращается к телефону): Хоть сапоги, наконец, выбросила… вонючие сапоги этого сукиного сына техника-смотрителя… Ну что такое! Берет зелененькими, а порядка во дворе никакого. Не могу жить в этом писсуаре. Доставай к понедельнику милицейскую форму.

ГОЛОС: Ну ладно, до понедельника. До интересного понедельника.

ОНА: «Не понял»?

ГОЛОС: (засмеялся) Я же сказал – шутка.

(Гудки в трубке).

Она открывает тетрадь и записывает: «План на 19 августа». Узнать о милицейской форме. Это во-первых. Матрешки «Горбачев» не брать (резкий звонок. Подходя к двери) Кто там?

МУЖСКОЙ ГОЛОС ИЗ-ЗА ДВЕРИ (Не твердо): Это Инесса?

ОНА (удивленно): А кто ее спрашивает?

ГОЛОС: Жених.

ОНА: Боже мой! (открывает).

Входит Билл.

ИНЕССА (будто ничего особенного, будто совсем не удивилась.): И давно в столице?

ОН: Давно. Целых три часа.

ОНА: Хочешь сказать, сразу, с аэродрома?

ОН: Хочу сказать.

ОНА: Соврал?

ОН: Самое смешное – нет.

ОНА: Ты, помнится, Билл?

ОН: Спасибо что помнится, Инесса. Все-таки 6 лет!

ОНА: Боже мой, неужели прошло 6 лет?!

ОН: К сожалению. Но все это время…

ОНА: Ты думал обо мне!

ОН: Вот это – действительно – самое смешное. Но я шел сюда почти без надежд. Представить, что все то же и дом по-прежнему стоит в ожидании ремонта – шесть лет!

ОНА: Он еще сотню простоит! Мои правнуки будут здесь обитать, это Рашка. А ты так осторожно постучал, интеллигентно. Я сначала даже не расслышала.

ОН: Просто подумал…

ОНА: «Вас понял!»… Нет, у меня теперь другой бизнес: Фирма «Инесса». Генеральный директор.

ОН: А твой… этот?…

ОНА: Сутенер? По-прежнему – большой человек. И по-прежнему в бизнесе – со мной…

ОН: И что за бизнес?

ОНА: Продаем на Арбате туристские радости – матрешек, икру, репродукции. На нас работают уже четыре продавщицы. И еще кое во что инвестируем. Помнишь, сказала: будущее за мной. А ты чего приехал?

ОН: Ты изменилась. И я тоже. Мне надоело сводить концы с концами. И я… Это смешно… Тоже бизнесмен… Очень солидная фирма – я в ней консультант по вашей стране…

ОНА: Бедная фирма. Как ты можешь консультировать? И кто кроме нас самих может нас понять? Наши анекдоты не переводятся ни на один язык.

ОН: Совершенно с тобою согласен. Но дело в том, что я сказал тогда… неправду.

ОНА: Прости…

Прислушались: слышен шум воды, в окне с отдернутой занавеской теперь видны кроссовки.

ОНА (бросается к окну): Сволочи! Твари! Факены!

Кроссовки в окне удаляются.

ОН: Все тоже…

ОНА: О да, СССР рухнет, комуняки уйдут, царь вернется, а в окно тебе по-прежнему будут ссать… В чем же ты меня обманул?

ОН: Я вполне могу быть консультантом по этой стране. И мои родители не эмигрировали до революции – они благополучно живут в Москве… И когда я приехал на тебе жениться – я ведь был под другой фамилией, потому что я невозвращенец… Я хотел сказать все это, но когда ты про своего друга рассказала… я испугался.

ОНА: Это было лишнее. Он уже на следующее утро позвонил: «Твой гавнюк, оказывается “наш”: Переводчиком был в научной делегации, в Кельне вышел из отеля и не вернулся… Если с ним еще встретишься – морду исправлю на попу. Нам с тобой совсем не нужно, чтобы ты в чем-то была замешана».

ОН: Надо же!

ОНА: Здорово: раньше мы с тобой лежали. А теперь вот сидим… Обсуждаем прошлое. Старость.

ОН: Я когда убежал, первое время был счастлив… Не видеть по телику рожу нашего Кинг-Конга, не читать идиотских газет… И главное забыть эту жуткую программу «Время». Но потом. долго не имел работы – и, наконец, нашел! Мне предложили переводить… программу «Время» на английский! Фирма продавала ее в Университеты – для советологов – этих очкариков в твидовых пиджаках. Ночью мы записывали ее со спутника, днем я переводил и печатал в компьютер. Теперь я был приговорен день и ночь слушать программу «Время». День и ночь – рожи «гэкающих» политбюрошников. Я чувствовал себя в аду.

ОНА: Я тебя пожалела. Но зачем ты ко мне пришел?

ОН: Отгадать не трудно.

ОНА: К сожалению, я бросила этот бизнес.

ОН: Послушай, но я хочу.

ОНА: Все хотят.

ОН: Послушай, но я 6 лет хочу.

ОНА: Ты какой-то долгохочий.

ОН: Но я же приехал! Я специально.

ОНА: Только успокойся. Я тебя понимаю, но и ты пойми меня – я не могу задаром. Задаром – у меня нет желания – вот в чем проблема.

ОН: Но я хочу заплатить…

ОНА: Ну ты же видишь: у меня теперь другая профессия…

ОН: Но я безумно.

ОНА: Я тебя понимаю, но пойми и ты меня – нет повода!

ОН: А может… изнасиловать?

ОНА: Не выход. У меня – газовый револьвер. И, вообще, ты вряд ли сможешь, поверь, насиловать нужна большая физическая сила… Не знаю, не знаю, но видимо ничего у нас не получится.

ОН: Слушай, давай в карты, а?

ОНА: «Не понял»?

ОН: Предположим я выигрываю кон – ты что-то снимаешь… В конце концов я тебя раздеваю… ну и тогда, естественно…

ОНА: Ну а если выигрываю я?

ОН: Само собой, раздеваюсь я.

ОНА: Голое мужское тело? С ума сошел! Нет, этого добра я столько перевидала. Это мне не подходит… Но можно иначе. Если выигрываешь ты, я что-нибудь снимаю, если я – ты платишь. В СКВ, естественно Много не возьму – долларов по пятьдесят… ну, шестьдесят за каждый проигрыш. Энтузиазм поостыл?

ОН: Зачем же? Подходит.

ОНА (задумчиво): Похоже на повод.

ОН: Рванулись!

Прошел час.

Они играют. Она уже без платья, но рядом с ней горка мятых зелененьких бумажек – долларов.

ОН: Кстати, как наш папа Ленин?

ОНА: Как же я забыла! Пардон (набирает телефон). Алло, я сильно задерживаюсь… Как – где? Ты будто с луны свалился – в ДОСААФе. Ветераны-бизнесмены прилетают ночью из Америки. Участники встречи на Эльбе… Так что сегодня не жди! Помню, отлично помню, какой знаменательный день у тебя завтра! (вешает трубку).

ОН: И что же все 6 лет верит?

ОНА: Здесь 70 лет верили – и то ничего. Здоровье у него пошаливает…

ОН (в ужасе): Здоровье?!

ОНА: Чего это ты так испугался? Еще бы не пошаливало: когда вслух говорят о реставрации капитализма… Он теперь каждый день ждет нового Октябрьского восстания. Ночью засыпает с этой мыслью – восстанут комуняки в защиту революции. Он ружье охотничье приготовил.

ОН: И по-прежнему исполняет наказание?

ОНА: Завтра заканчивается! Он уже бородку и кепочку неделю тайно примеряет. Ужас!

Прошел еще час. Они по-прежнему играют за столом в карты… Она по-прежнему без платья, зато горка долларов на столе увеличилась.

ОНА: По-моему я тебя хорошо ограбила.

ОН: Да…

ОНА: Люблю мужчин в печали. Они как дети, так смешно расстраиваются. Ну что ж, деньги я выиграла…

ОН: И много выиграла.

ОНА: Да, возбуждает. И хоть жалеть не в моих правилах… Но милосердие…

Он радостно вскакивает со стула.

ОНА: По-моему ты забыл!.

Он бросается к окну, задергивает занавеску.

ОНА: Еще забыл!

Он торопливо гасит свет.

ОНА: И вправду помнишь!

В темноте стоны любви. Потом страстный женский крик: «Мамочки, мамочки, мамочки, мамочки – о! о! о!»

Позднее утро Он и Она – только проснулись.

ОНА: Боже мой, сколько сейчас?

ОН: Думаю, около одиннадцати.

ОНА: Чума! Иди мыться!

ОН: Это было этажом выше… по-моему?

ОНА: Естественно там это и осталось. Квартира 32. Живет там все та же бабуля. Раньше давала писать задаром. Сейчас туалет нам сдает. У старушки бизнес. Ключ висит под Лениным… Весь дом выселили, только про бабулю забыли. И она в квартире 32 спокойненько живет. Мой – сейчас серьезный чин в милиции. Он узнал: дом хотят продать иностранной фирме под офисы. Мы поможем бабке приватизировать квартиру, потом у нее купим, и продадим фирме за очень большие баксы. Кстати этот полуподвал мы тоже приватизируем, и откроем ночной бар… Конечно, с девчушками.

ОН: Мне ночью снилось. Какой-то «краснорожий, с лицом похожим на вымя», и ты ему говорила: «Я его, то есть меня, запросто продам». И я проснулся.

ОНА: Мне хотелось бы тебя продать… Да кто купит! А сейчас иди писать, а я буду краситься. времени много. Ну иди, иди, ты же знаешь, я стесняюсь голая.

Он уходит.

Она встает, торопливо делает зарядку, одевается… Ставит кофе на электроплиту.

Он возвращается.

ОНА: Включи телик для бодрости, ненавижу тишину. Там теперь по утрам замечательно орут рок.

ОН: Ненавижу рок – это то, от чего схожу с ума в Америке.

ОНА Теперь у нас будешь сходить.

Он включает.

ГОЛОС ДИКТОРА: «Образован Государственный Комитет по Чрезвычайному Положению. В СОСТАВ КОМИТЕТА ВОШЛИ»…

Застыв, они слушают сообщение диктора.

ОН: Боже мой!

ОНА: Идиот Горби – отдыхать поехал! Как будто здесь можно отдыхать – здесь можно только умереть! Ну теперь начнется… Сукины дети! Снова партсобрание, Карла Марла, Лукич… Слушай, а папа Ленин – провидец: все ждал событий! Все ружье готовил. Снова «советский народ – неутомимый строитель Коммунизма». Все народы утомились, а мы нет. Ну почему я здесь родилась? Думаю, сейчас придет.

ОН: Кто?

ОНА: Мой! Недаром вчера меня о деньгах спрашивал! Он уже вчера все знал! Нужно в темпе мотать отсюда.

Он лихорадочно одевается.

ОНА: Торопись! (набирает номер, включив спикер).

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Алло.

ОНА: Диана, это я.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Уже слышала?

ОНА: Слышала.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Теперь еще послушай.

Становится слышен глухой грозный шум.

ОНА: Это еще что?

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Танки.

ОНА: Какие танки?

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Какие бывают… С пушками!

ОНА: Иди на *…!

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Ну ты же слышишь. Идут прямо под окном… У меня окна – одно на Садовое – и другое на повороте на Кутузовский…

ОНА: Значит идут к Белому дому…

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: У нас всюду патрули… У меня пост поставили прямо у парадного… Любуюсь сверху на сапоги часовых.

Он нетерпеливо, нервно расхаживает.

Звук льющейся воды за окном.

ОНА (ему): Перестань трусить, лучше отгони от окна эту падлу!

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Что там у тебя?

ОНА: Как всегда… Та власть, эта власть – все равно ссут у окна.

Он подходит, открывает штору.

В окне видны сапоги. Он тут же испуганно задергивает.

ОН: Сапоги!

ОНА: Ну ладно, Диана, я позвоню.

Звук прекращается.

ОНА: Ну?

ОН: (заглядывает через штору): Стоят!

ОНА: Понятно. Значит – часовой! Так сказать – облегчился «не отходя от кассы» – чего там стесняться…

ОН: Чуть тише говори. Но почему часовой здесь?

ОНА: Это уже привет – от моего…

ОН: От кого?

ОНА: Да, недаром он говорил про понедельник.

ОН (истерически): Ну что делать?! Что ты молчишь!

Звук ключа, отворяющего дверь. Входит молодой человек в штатском.

ОНА: А вот и мой – собственной персоной.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Все в сборе?…

ОНА: Позвольте вам представить, Билл, моего компаньона Сашу… А это – господин Билл Джонс…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Какой же он «Джонс», мы с тобой отлично знаем – кто он. Ну что, развратничаешь, мужик? Думаешь, если ты оттуда, тебе здесь все можно? Паспорт-то у тебя при себе?

ОН: По-моему, вы что-то не поняли: я американский гражданин.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Это вчера ты был американский. А сегодня – наш. Был прежде такой хороший закон: люди, родившиеся на территории СССР – подлежат советской юрисдикции. Был и теперь снова будет. Это значит: ты для нас невозвращенец – Боря Штейн, продавший Родину-мать за чечевичную похлебку… Что ж ты Родину-мать продаешь, паскуда? И нашу проститутку вербуешь в ЦРУ? 6 лет назад помнишь, что здесь говорил? Если не помнишь, мы напомним – благо на ленте записано… (засмеялся) Ишь побледнел, твой клиент.

ОНА: И что же происходит?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Книжки надо читать… Взяли мы как то у одного диссидента хорошую книжку – «История города Глупова» называется… Там глуповцы получили свободу – и тотчас начинают что? Безобразничать. И в конце концов в город въезжает новый градоначальник. Настоящий! И начинает что? Пребольно сечь. И глуповцы, как это неудивительно, очень рады… Устали они от свободы. Вот это и происходит сейчас, подружка дней моих суровых! Что делать, у нас только два варианта – или Ивану в ноги, или Петру – в зубы!

ОНА: И ты все знал!

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Естественно!

ОНА: Ай, ай Сашок. Не предупредил подружку суровых дней.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Зачем? Ты враг. Проститутка… Шучу, конечно. Не предупредил вчера, предупреждаю сегодня (хохочет). Я, кума, веселый.

ОН: Ну я, пожалуй, пойду.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: По-моему, ты шутишь! Нет-нет, тебе посидеть придется. Прости за каламбур…

ОНА: А где же Ельцин?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Думаю, на параше, в тюряге. За ним с рассвета ребята поехали на дачу в Архангельское… Поддал наверное по случаю воскресенья… Утром встал: воздух, покой, сидит себе в домашних тапочках – ан ребята уже у дачи. А он, как и ты – не в курсах!. Зря выходит матрешек с его рожей заказывала (хохочет)…

ОНА: Поболтали и хватит.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Да, давай к делу. Ну что ж, мать, наступило суровое время: Строгое время. Будут выявлять – воров-кооператоров, мафиози, шлюх – в общем всю вашу нечесть, разложившую державу. Будут обыски… Так что если хочешь избавиться от лишних денег…

ОНА: Лишних?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Можно иначе – опасных. Если хочешь сохранить. ну хотя бы часть…

ОНА: По моему ты меня принимаешь за дуру?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: По-моему, наоборот (достает из бокового кармана бумаги). Видишь – листики-листочки? Это не листики-листочки, это ордера на арест… Что делать – режим чрезвычайного положения. Текст – один и тот же: «изолировать» Кого? Загадка – пустое место… Ждет заполнения… А мое дело – вписать… Объясните ей, господин невозвращенец, что она просто рождена для этой бумажки – и проститутка, и кооператор… Плюс ебарь у нее – невозвращенец, заброшенный к нам ЦРУ под другой фамилией…

ОНА: Ну что, денежки тебе – и свободна я?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Плюс боязливый друг – тоже… Если откроет «котлету»… Так у нас, сэр, называются личные и толстые бумажники… И отстегнет в благотворительный фонд имени Павлика Морозова… сколько совесть подскажет! Отстегнет недостаточно, ошибется – пусть на себя пеняет… Шутка, конечно. Поверь, мне действительно хочется помочь тебе в память наших не только деловых отношений.

ОНА (Биллу): Мы трахались – он это хочет сказать… (Саше) Прости, Сашок, но… не лучшие воспоминания.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: А у меня вполне! А ты смелая!. Потому что глупая… Не веришь, что впишу тебя в бумажку… Рассудила детскими мозгами, как же я это сделаю, если мы работали вдвоем? Объясните ей, господин советолог, что существуют у нас только два класса: те, кем управляют и те, кто управляет… То есть – Мы… Будет капитализм – мы будем президентами компаний, придут комуняки – мы будем секретарями партии… так что для нас не бывает ни нового времени, ни старого. Для нас есть только изменение тактики! Изменилась тактика – и мы, подруга, тебя сажаем, Изменится опять – и мы с тобой снова в бизнесе… Но все делаем мы, а вы у нас всегда Рабиновичи, даже если вы Ивановы.

ОНА: Хорошо говоришь, но зря. Ты ведь знаешь: я все могу, только не отдать деньги.

Гудок машины.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Водила! Что ж надо идти!.. Ну на прощание попроси советолога рассказать тебе, что у нас делают в тюряге с красивыми шлюхами. Дело в том, что охрана получает мало,… Поэтому девушек держат в отдельной камере… И ночью, за бабло, пускают туда состоятельных блатарей… 10 козлов за ночь там рабочий минимум, Так что, посоветуй ей быть разумнее, молчаливый трус.

И тогда Он очень нелепо, неумело дает пощечину Молодому человеку.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (уважительно): Поступок… но неразумный.

Ударом сбивает Его на пол и на полу начинает лихо избивать ногами.

Она выхватывает газовый револьвер.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (продолжая избивать и не оборачиваясь): Не работает. Такой была вся партия. Потому и подарил тебе…

Звонок в дверь.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: За мной, к сожалению… Ну ладно – отдохнули и будя! (помогает ЕМУ подняться). Утри красные сопли… Аэропорт будет закрыт. За бугор не уедешь. По стране бегать теперь бессмысленно. У нас всюду будет прежний порядок, и теперь тебя всюду из-под земли достанут… (звонок в дверь). Подождать не может, е…й водила! (Идет к двери, открывает).

Входит «Ленин» – в кепке, без бороды и усов. В руках – чехол с карабином.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Кто к нам пришел! Никак – «человек с ружьем»? (Уходит).

«ЛЕНИН»: Доча! (обнимает ее).

ОНА: А мы вот с товарищем балакаем… только что из города имени тебя приехал.

«ЛЕНИН» (не слушая, восторженно): Доча! С праздничком тебя! С новым Октябрем! Что я говорил? Опять: «Даешь мировую Революцию!»

ОНА: А как же ты меня нашел, папа?

«ЛЕНИН»: А молодой человек, видать – твое начальство?

ОНА: Оно.

«ЛЕНИН»: Важное – сразу видать: «Волга» с антенной, фары желтые.

ОНА: Ты на мой вопрос не ответил: как же ты разыскал меня, папочка?

«ЛЕНИН»: Архиэлементарно. Взял старый справочник! Но почему в ДОСААФе – кровать? И такой беспорядок.

ОНА: Переезжаем… В новое большое помещение. А кровать теперь во всех ДОСААФах. Ветераны, как старые раны заноют…

«ЛЕНИН»: Ну да, конечно.

ОНА: Но ты мне не ответил, папаша – почему ты пришел без спроса?…

«ЛЕНИН»: Ах, голубушка, сегодня особый день Прекрасный день. На улицах – люди, танки. Прости, но я… Лениным немножко посижу… (накладывая на лицо бородку и усы). Какой день: второй раз за 74 года – мы готовимся подавить буржуазию… И какое совпадение – сегодня конец моего «срока». Я снова Ленин в такой день! Нет, нет я не верю в мистику… Я как-то сурово записал на полях книги Гегеля – «Боженьки захотел негодяй!» Но уж очень знаменательное совпадение… А где остальные работники ДОСААФ?

ОНА: Смешной вопрос.

«ЛЕНИН» Да-да, конечно, ушли на объекты борьбы (ходит, по-ленински, потирая руки). Снова, батенька, будем брать почту, мосты и телеграф!

ОНА: Снова повторю вопрос: как ты посмел – без моего разрешения сюда прийти?

«ЛЕНИН»: Архисложная ситуация потребовала. В 6 утра я услышал о чрезвычайном положении. Это значит все оружие должно быть сдано на поддержку пролетариата. (ЕМУ) Простите, товарищ, но, кажется, мы знакомы?

ОНА: Наконец-то, вспомнил!

ОН: Ну, конечно, 6 лет назад…

«ЛЕНИН»: Да, да, товарищ Джон Рид из США?

ОН: Совершенно точно… Приехал по приглашению ДОСААФ. Устраиваем встречу ветеранов двух стран. Новую «встречу на Эльбе».

«ЛЕНИН»: Только не забывайте, товарищ, о классовом подходе: есть ветераны-пролетарии… но есть ветераны-капиталисты.

ОНА: В последний раз: как ты мог прийти – без спроса?…

«ЛЕНИН»: Да, да. Короче, я поехал сдавать это ружье (вынимает из чехла). Это прекрасное охотничье ружье. Ильич обожал охоту. Однажды весной он настрелял… не поверите – полсотни зайчиков…

ОН: Какая меткая рука.

«ЛЕНИН»: Именно, именно, батенька. Здесь очень была важна тактика!

ОН: Тактика?!

«ЛЕНИН»: Именно, было половодье, и Ильич ленинским архимозгом прозорливо сообразил: зайчата сгрудятся на маленьком островке. Непременно Так оно и было. И он – дзык-дзык… чик-чик…

ОН: Перестрелял!

«ЛЕНИН»: Всех!

ОН: Я читал в детстве что-то подобное. Называлось – «Дед Мазай и зайцы». Там тоже половодье и тоже зайчики – правда дедушка Мазай их спасал!

«ЛЕНИН»: Хотите укорить Ильича. Не надо! Здесь дело тонкое! Партийное. Еще Троцкий писал – о буржуазном предрассудке, именуемом «священной ценностью человеческой жизни» (Расхаживая с ружьем, иногда машинально наставляя на присутствующих). Есть только одна ценность: интересы пролетариата. И во имя…

ОНА: Положи немедленно ружье!

«ЛЕНИН»: Мы должны уметь перешагнуть… Вот почему тогдашние титаны вытравляли в себе слюнявую интеллигентскую жалость. Не все тут выдерживали, Однажды знаменитый революционер Камо, друг Ленина, придумал закалить волю Федюши Алиллуева, десятилетнего брата жены Сталина (наставил ружье на Него).

ОНА: Немедленно! Отдай! (забирает ружье, но упоенный монологом «Ленин» даже не замечает).

«ЛЕНИН»: Отряд Камо притворился зверски расстрелянным, сам Камо улегся на пол с разрезанным бычьим сердцем на груди, остальные лежали рядом перепачканные бычьей кровью… И когда Федюшка Аллилуев вошел… хлюпик не выдержал – сошел с ума… Так что Ильич даже на зайчиках старался убить в себе ложный буржуазный гуманизм!

ОНА: В последний раз…

«ЛЕНИН»: Все, все. Короче взял я свое ружье, доча, и отправился сдавать его в комендатуру… Иду и мечтаю: Смольный в 17 году, солдаты топчут драгоценный паркет, спят прямо на полу, дымят махоркой… Все пропитано революционным духом… И вот я иду окунуться в атмосферу… Но…

ОНА: Но?

«ЛЕНИН»: Даже внутрь.

ОНА: Не пустили!

ОН: И кто же вас не пустил?

«ЛЕНИН»: Известно кто – часовой.

ОН: А как сюда часовой вас впустил?

«ЛЕНИН»: Не понял, товарищ?

ОН: Ну – часовой который на улице у нашего окна.

«ЛЕНИН» изумленно глядит на НЕГО.

Он открывает осторожно занавеску: сапоги по прежнему недвижно стоят в крохотном окне.

ОН: Сапоги!

«ЛЕНИН» (не понимая): Сапоги!.. (понял, залился звонким «ленинским» смехом). Это два старых сапога, батенька… Кто-то выкинул их и сейчас в одном спит котенок…

(Продолжает по-ленински смеяться).

ОНА: Ну – «синьор динь-динь» – достаточно.

«ЛЕНИН»: А ружье в комендатуру не взяли. Как ни просил… Говорят, не надоедай, дед. У нас этих ружей до хрена… И тогда решился отдать ружье в руки ветеранов. И потому пошел к тебе в ДОСААФ, доча… Вот и вся причина.

ОНА: Помощь мы, конечно, окажем, ружье заберем – нечего тебе с оружием шляться по улицам. Передадим твое ружье в надежные…

«ЛЕНИН»: Пролетарские.

ОНА: Бесспорно пролетарские руки. К сожалению, папа…

«ЛЕНИН»: Все понимаю, сегодня много дел, у нас – революция! Кстати, Ильич относился к Революции как к искусству, Он учил: восстание должно начаться: во-первых, когда низы не хотят, а верхи не могут… Эта ситуация – налицо.

ОНА: Папа, давай сразу – «в третьих»…

«ЛЕНИН»: В третьих, под лозунгами, понятными массам. В Октябре 17-го мы провозгласили: «отнимаем у буржуев хлеб и сапоги».

ОНА: Понятно! Надеюсь ты не пойдешь на улицу в этом виде?

«ЛЕНИН» (с сожалением): Да, еще рано… Тогда я явился перед массами, только когда Революция победила (снимает со вздохом усы и бороду). У Троцкого есть в мемуарах: в победоносную ночь Октябрьской революции я ему сказал по-немецки: «Голова кружится». Как девушка, понявшая, что ей принадлежит любимый… Революция – любовь моя… А знаете почему Ильич ответил по-немецки?

ОНА: Вам пора восвояси, папаша.

«ЛЕНИН»: Потому что следующая Революция должна была победить в Германии… Значит тогда в дни Октября – я продолжал грезить – о чем? О мировой Революции! Все – ухожу доча, – иду дышать воздухом пролетарского восстания… «Голова кружится» (Уходит).

Они остаются одни. Он хочет сказать, но она прикладывает палец к губам: молчи!

Она тихо подкрадывается к двери. И резко толкает. Крик за дверью.

ОНА: Надеюсь, теперь вы действительно уйдете, папаша – дышать революционным воздухом.

В окне проходят ноги «Ленина».

ОН: Сапоги! Надо же.

ОНА: Страх, дружок – сильное чувство. Сильнее любви. У некоторых.

ОН: Ну что делать будем.

ОНА: В каком смысле?

ОН: Может нам заплатить твоему?…

ОНА: Ты что? Я же сказала: я могу только брать… да он и сам это знает!

ОН: Но убегать, действительно, бессмысленно. Разыщут.

ОНА: Кто? Где? Эх ты советолог! Здесь, запомни, всегда – бардак. Подари видео – и тебя укроют хоть в бункере. Тоже дурачков нашли – «чрезвычайное положение» – порядок они наведут! За два дня! Здесь за тыщу лет ничего не навели. А теперь – страх ушел. А у нас без страха, как без снега – все сразу вымерзло… Это он тебя на понтусики брал – ну дай ему, если боишься…

ОН: Допустим, не дам. Но ты что думаешь делать?

ОНА: Бизнесом займусь: может танк куплю – на улицах, слыхал, танков много (набирает телефон). Дианка, ну как там насчет танков?

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС В СПИКЕРЕ: Слышишь? (Далекий гул). Все идут… Но ты представляешь – народ баррикаду делает… Клянусь… Сейчас баба вышла из парикмахерской в халате… Ну сто килограмм живого веса… Ампиратырь! И задницей троллейбус помогать толкала – для баррикады!.. И сдвинули, клянусь!

ОНА: «Против лома нет приема».

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Сейчас мои девки пошли к Белому дому. Там такая тусовка к ночи будет. Говорят такие актеры собираются и, вообще разные известные люди. Из Макдональда «бигмаки» носят бесплатно. Ты придешь?

ОНА: А Ельцина забрали?

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Да ты что! Он как Ильич – залез на броневик… Причем не поверишь – трезвый… Ну придешь?

Гул в телефоне.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС: Танки! Подношу трубку к окну! Слышишь?

Гул идущих танков. Крики толпы.

ОН (тихо): Мы встретились в великий миг Истории… У Вольтера написано: в разгар исторических событий – всегда были двое, которые… (ласкает ее).

ОНА: Ну перестань, перестань (положила трубку на стол, теперь в спикере по-прежнему слышен грохот танков).

ОН: Которые занимались… Поверь, это так прекрасно – любить друг друга в великий миг Истории… (ласкает ее).

ОНА: Ну что же это такое! Ну выключи свет. И почему ты такой бесстыжий…

Уже раздеваясь, в одном ботинке – он скачет к выключателю.

ОН: Ну где он, где?!

ОНА: Все там же – … под Лениным., Америка тупая…

ОНА сама идет и выключает свет.

Темнота…

Звуки поцелуев.

Сухие щелчки раздаются из телефона.

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (по телефону): Стреляют, слышишь? Они стреляют…

ОНА: А ты не боишься, что он вернется, нас арестуют (смех).

ОН: Впервые в жизни – ничего не боюсь. (Кричит) Я не боюсь!

ЖЕНСКИЙ ГОЛОС (в трубке кричит): Там что-то горит!.. И стреляют, стреляют, стреляют!!!

Звуки поцелуев.

В темноте Ее голос: «Мамочки, мамочки, мамочки, мамочки – о! о! о! о! о!»

Прошло еще 2 дня. Утро третьего дня Путча.

Та же комната. Она одна, одевается. Звяканье ключа и входит все тот же молодой человек в штатском.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: С праздничком нас всех, мамуля, с великой победой.

ОНА: «Не понял?»

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: «Спасена Россия», – как сказал бы Кутузов. Ух ты, мамочка моя! (Обнимает ее). Ух ты, душистая! Может, по старой памяти…

ОНА: Нырнем в ложе?

Входит Он – с полотенцем через плечо.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Никак, из туалета?

ОН: Именно оттуда.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну, девки-парни, лучшие люди были на баррикадах, а вы, как я вижу…

ОНА: А мы – ни-ни.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Занималась?…

ОНА: Совершенно точно – профессией. Вспоминала.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Все дни?!

ОНА: Никогда не умела наполовину.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Нет слов. Страна боролась за демократию…

ОНА: Действительно, было шумновато на улице.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Простите нас, танки шумели.

ОНА: И нервно. Мы ведь тебя поджидали… А ты как время провел? Списки хоть составить успел? Или танк хотя бы, купил?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну не понимает она шуток. Ну что делать?

ОНА: Почему? Я так и объяснила нашему испуганному американскому другу, которого ты назвал «невозвращенцем». Говорю, не боись, америкос, это он шутит! У америкоса, правда, ребра до сих пор болят после твоих шуток.

ОН: Нет-нет, ничего. Все обошлось, коллега. В смысле – коллега по убеждениям. Мы ведь сейчас, как я уже понял, все демократы? Так что расскажите нам, как демократ демократам, что происходит снаружи?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну хорошо, ты хочешь серьезно – давай. Мог ли я сказать вам позавчера то, что думал на самом деле? Неужели я так глуп, и у меня хоть на секунду было сомнение, чем все закончится? Все главари путча – это вчерашние комсомольские вожди. Ну было хоть одно дело за всю их жизнь, которое они не просрали? Неужели ты думаешь, наши ребята не взяли бы Ельцина… если бы хотели.

ОНА: Суку – как ты называл его позавчера.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну зачем ты лезешь в то, что не понимаешь? Ты «про это» все понимаешь! Вот про «это» и рассуждай. А про другое – молчи. (ЕМУ) Перестройка дала нам, молодым, свободу: будет счет в Швейцарии, будет телка в Париже, будут… эх, что будет! А старые пердуны захотели нас загнать в прежнюю клетку – зубрить Ильича, и спать на собраниях!

ОНА: Поняла, ты, действительно, демократ. И будешь в порядке при новой власти…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Не-а, при любой власти.

ОНА: И по этому радостному поводу – не хочешь ли нас оставить?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Мешать медовому месяцу? Никогда! Лишь звоночек по телефону. Думаю, придется скорректировать наш прежний заказ. Возражений у партнера нет?

ОНА: Да, мы ведь опять с тобой партнеры! (засмеялась) Ладно – я отправилась мыться.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Быстро звоню – и быстро убираюсь.

Она уходит. Молодой человек набирает номер.

ОН: Вы что же, больше сегодня не появитесь?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: А я вам нужен?

ОН: Скажем – очень нужен.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Неожиданность…

ОН: И как нам встретиться?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Примитивно: я к вам зайду в отель – вечером.

ОН: Я живу в отеле «Савой».

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Обижаете, знаю… Допустим, в три? Устроит?

ОН: Можно и в три.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Кстати, в три можем и здесь… Вашей дамы не будет – она поедет за товаром. (Говорит по телефону). Алло. У тебя, конечно, занято – как всегда. Надо скорректировать наш заказ. Мы не будем заказывать матрешек Горби. А вот икры и Ельцина – нам надо побольше. В три к тебе заедет Инесса, и вы все с ней обсудите.

Вешает трубку.

ОН: Итак, до трех.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: До трех, друг Билл.

Уходит.

Возвращается Она.

ОНА: Исторические дни, как я понимаю, закончились?

ОН: В Америке не любят фильмов с плохим концом. Фильм с расставанием там не пойдет.

ОНА: Мы уже обсудили этот вопрос 6 лет назад. У нас с тобой все тот же русский фильм – с расставанием.

ОН: Я еще раз предлагаю тебе уехать.

ОНА: Я еще раз отвечаю: приеду к вам только миллионершей.

ОН: Ну и что ты тут будешь делать?

ОНА: Теперь все. Могу организовать сеть саун под названием «Оздоровительно-эротическое шоу имени Александры Коллонтай». Знаменитая революционерка ратовала за свободную любовь! Или… изберусь в парламент. Люблю повторять: Ильич ошибся – совсем не кухарка будет управлять у нас государством. Однако, какие забавные ноги прошли пару минут назад мимо нашего окна. До боли знакомые ноги.

(Неслышно ступая, идет к двери, резко распахивает, крик «ЛЕНИНА»: А-а!).

ОНА: Здравствуй, товарищ папочка. Подслушивал, как всегда?

«ЛЕНИН»: Здравствуй, доченька.

ОНА: Ну как, победил твой Октябрь, папочка? Ты не огорчайся – в другой раз победите.

«ЛЕНИН»: Это точно. В другой раз – победим.

ОНА: Расскажи свои мысли по этому поводу товарищу Джону Риду, а я пока докрашусь.

«ЛЕНИН» (указывая на свое ружье, стоящее в углу): Так и не сдали мое ружьецо?

ОНА: Ты уж прости, папочка: заняты были, очень.

(Уходит).

«ЛЕНИН»: Неудобно тут у вас с туалетом. Впрочем, я всегда предпочитал на воздухе, как в Шушенском. Значит, вы прямо из Америки, товарищ Рид?

ОН: Совершенно точно – прямиком оттуда. И, что самое интересное: у меня к вам очень важное предложение – опять же оттуда.

«ЛЕНИН»: Важное для кого? Может для империалистических спецслужб?

ОН: За кого вы меня принимаете, товарищ Ленин?

«ЛЕНИН»: Архибдительность еще никогда никому не мешала. Излагайте дело, товарищ.

ОН: Дело, можно с полным правом назвать секретным. Международное рабочее движение, как вам известно, переживает не лучшие времена. Сколько пролетарских партий на Западе прекратили существование?.

«ЛЕНИН» (расхаживая): Соглашательская сволочь! Минеструальная мразь! Ренегаты всех мастей! Политические проститутки!

ОН: Я понимаю ваш ленинский гнев. Тем более, что на очереди падение коммунистов в Союзе. Вот почему верными марксистами-ленинцами создан подпольный международный центр «Возрождение Рабочего движения». В этом месяце, в Нью-Йорке решено созвать Первый подпольный конгресс новой организации мирового Пролетариата.

«ЛЕНИН»: Отменное решение. Ильич уважал конгрессы.

ОН: Именно. И на конгресс решено пригласить вас. Не скрою, это я рассказал о вас руководству конгресса. И убедил, что в вас буквально говорит ленинский голос.

«ЛЕНИН»: Только пожалуйста, батенька, без религиозной мистики. Ильич не любил… Но предложение мне нравится. Очень-очень кажется перспективным.

ОН: Я думаю, вам стоит выступить перед конгрессом с чтением вслух важнейших ленинских статей. Это сильно воодушевит. Что касается документов, виз, билета – все это мы берем на себя.

«ЛЕНИН» (деловито): Когда лететь?

ОН: Думаю – через неделю, надеюсь не позже. Сегодня днем я кое с кем встречаюсь – и срок вашего отъезда станет яснее. Но просьба одна…

«ЛЕНИН»: Держать в секрете. Могли бы не напоминать. В нашей партии все и всегда было в секрете.

Около трех часов дня.

Та же комната, она пуста. Звук ключа в замке, открывается дверь и входит все тот же молодой человек в штатском.

Молодой человек вынимает из портфеля бумаги, складывает в горку и разводит маленький костер. Пепел собирает в бумажку и, аккуратно завернув, кладет обратно в портфель. Затем из портфеля вынимает телефонную трубку, набирает.

ГОЛОС В ТРУБКЕ: Алло.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Какие новости?

ГОЛОС В ТРУБКЕ: Много новостей.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Говорят, маршал повесился?

ГОЛОС: Нет, маршал повесится…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Мне сказали, что кто-то выбросился из окна…

ГОЛОС: Пока нет Может, в дальнейшем.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: А у меня здесь маленький пожар.

ГОЛОС: Все сгорело?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Абсолютно.

ГОЛОС: Ну что ж, начинается новая жизнь (гудки в трубке).

Звонок в дверь. Молодой человек открывает, входит Он.

ОН: Вы один?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну вы же хотели чтоб я был один. Не ошибся? Хороша баба!

ОН: Что и говорить.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Сколько ж ты выбросил долларов?

ОН: Я не понял?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: За билет, чтоб к ней приехать.

ОН: А я не к ней приехал.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: К кому же?

ОН: На этот раз… к тебе. С предложением.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Родину не продам.

ОН: Родина не при чем. Дело совсем другое. Но баксы будут большие Я бы даже сказал – очень большие. Это просил передать тебе Артур – если ты его еще помнишь.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну как же забыть Артурку! Все-таки – одна телка была. Он ею за отъезд заплатил моему начальнику… И мне заодно… Пардон – забыл.

ОН: Ничего-ничего. Я давно знаю – все мы родственники.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ох, Артурка! Какая голова! Он ведь вначале в Израиль подался. И представляешь, в те годы сумел оттуда дать взятку – и предка к себе перетащить. И пустили папашу! Его отец ко мне звонит: «Скажи, а как их там называют? Ну… чтоб не обидеть. Не могу же я их называть евреями…» Ну Артурка – ну голова. Он первый раз в 90-м вернулся и сразу на родину поехал. Там выбирали губернатора. Из Венесуэлы… чтоб подешевше, политтехнолога привезли, чтоб кандидата-комуняку убрать… Но Артурка сказал: «Да я вашу политтехнологию… Даете тыщу баксов и комуняке – писец… Утром народ проснулся идти голосовать. И на всех машинах на ветровом стекле – листовка «Голосуйте за…» и фамилия комуняки. Хотят снять – нельзя – прилеплена несмываемым клеем. Какая была ярость! Как провалился комуняка! Но что мне нравится, Артурка – патриот. Он всегда с гордостью говорит: «Я из великой страны где ничего нельзя, но все можно!»

ОН: А ты меня вправду не узнал.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Не обижай – приходил к тебе обыск делать… Ты все хренотень писал запрещенную. Все своей девке обещал «Мне бы только вырваться…» Все грозил «там прославлюсь!»… Мой начальник Чернышевский Николай Гаврилович, большого ума мужик, сказал о тебе: «Боря Штейн бездарен»… Вот другой Штейн, тоже кстати, из прибалтийских немцев, тоже книги писал, и тоже в ФРГ намылился… того Штейна он ценил, но говорил: «Оба там провалятся. Этот – потому что слишком бездарен, тот – потому что слишком талантлив». Но того любил. Тот когда уезжал – пришел к Чернышевскому Николаю Гавриловичу. Говорит, любимую кошку взять с собой не разрешают. Ну Чернышевский всем плешь проел, но кошку в ФРГ выпустил… В последний раз они с тем Штейном пять часов сидели. Чернышевский ему вопросы по книгам задавал. Тот даже прослезился: «Мне 62, а я первый раз читателя встретил». И обнялись… Чернышевский Николай Гаврилович говорил: «Главная наша ошибка – запрещаем. Мы самая читаемая потому что самые запрещенная. Разреши читать все и никто ничего читать не будет…» И тотчас нам анекдот для усвоения. Он анекдотами всегда беседы подкреплял. «Беседуют две птички. Одна прилетела с Запада, другая – наша. Наша птичка: «Ну как там?» – Не представляешь, там – чирикай все что хочешь». – «И ты?» – «Чирикала!» – «Ну и как?!» – «Чирикать, конечно можно всё, но только кто ж тебя слушает!»… Он так радовался когда Горбача назначили. Был уверен теперь рванет на самый верх.

ОН (усмехнувшись): Рванул?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Правильно понял… На пенсию сразу вывели. А ты? Ну как, прославился.

Он молчит. Молодой человек хохочет.

ОН (зло): Ну ладно, поболтали, родственничек, и за дело! Впрочем, наш разговор пойдет тоже о родственнике. Он сюда через полчасика притопает. У меня с ним тоже – встреча.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Папашка?

ОН: Итак дело. Как ты заметил, наш папашка – не просто сумасшедший. Он – действительно вылитый Ленин. Сходство – пугающее. И Артурка сразу сказал: «Грех не воспользоваться».

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну Артурка, ну Артуревич – из всего сделает баксы.

ОН: Справедливое замечание. Бизнес, предложенный на этот раз Артуром, распадается на две части.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Весь – внимание.

ОН: Есть богатейший покупатель. Его отец – мультимиллионер, помешанный на Ленине. И сына назвал Ильичом! То ли от имени, то ли по призванию, но сын стал тоже ленинским фанатом… Месяц назад его папаша изволил отдать концы. И к нему перешли все папашины мультимиллионы… Короче, теперь у этого восхитительного богача появилось страстное желание: получить мумию Ленина… Он мечтает повозить мумию по миру. А потом подарить ее Кубе… И основать там Мекку Коммунизма. Он много читал о вашей неразберихе, и подумал, что сейчас самое удачное время выкрасть мумию.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Из Мавзолея? Спятил?! Здесь танк нельзя достать, а вы – Ленина. Нет, нет – дохлый номер.

ОН: Совершенно прав – это невозможно. Но у нас в Штатах хороший бизнесмен выслушивает до конца. У нас запрещено слово невозможно. Артурок все придумал: красть мумию из Мавзолея не надо. Это слишком хлопотно. Проще – ликвидировать Мавзолей.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Не понял?

ОН: Мавзолей взлетает на воздух. Думаю, сейчас у вас это не проблема. После чего в западных СМИ начнут появляться информации… мы об этом позаботимся… дескать, мумию украли, оттого взорвали Мавзолей… И мы отдаем мумию мультимиллионеру.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Не секу.

ОН: От тебя требуется немного – ликвидировать Мавзолей.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Договоримся – рассказываешь все.

ОН: Короче, в Америке мы создаем мумию Ленина и продадим ее террористу как подлинную… украденную из взорванного Мавзолея.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: А где ж ты ее возьмешь?

(Билл смеется).

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (наконец, понял, восхищенно): Иди на фиг!

ОН: Ну конечно: он же – вылитый.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну а как же?…

ОН: Элементарно: мы с ним уже договорились – я привожу его на некий конгресс в Нью-Йорк. В Нью-Йорке нежный укольчик. И совсем безболезненно папашка Ленин уходит из наступающей капиталистической жизни… Труп мумифицируем… передаем кубинцу и получаем баксы.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Несчастный папашка!

ОН: По-моему – наоборот: счастливый. Если бы ему сказать, что после смерти он станет истинным Лениным – клянусь: он почел бы себя счастливейшим из смертных… Ты должен оформить ему паспорт и побыстрее…

Вдруг замер, прислушивается. Крадется к двери и с силой толкает. Крик за дверью.

Входит Ильич, держась за лицо. Оглядывает комнату и как ни в чем ни бывало, садится около своего ружья в углу – под картиной «Ленин читает газету «Правда».

«ЛЕНИН»: Так, батенька, и ленинское лицо расквасить не долго.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Давно слушаешь?

«ЛЕНИН»: С начала.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Значит, все слышал?

«ЛЕНИН»: Революционная бдительность. Я сразу понял: чего-то замышляет, американец лжетоварищ Джон Рид. Надо, думаю, его хорошенько проверить… Я еще утром здесь на оконце занавесочку и задернул, чтобы ноги не видны были, когда опять приду. И пришел. Заранее. Во дворе сначала хоронился. А уж потом у двери встал на революционное дежурство (берет ружье). Отличное ружьецо… патроны к нему прихватил (смеясь, заряжает). Я вам это ружье оставил, чтоб пролетариату помочь, а вы меня обманули, никуда его не сдали. Так и простояло бесполезно ленинское ружье. Впрочем – я ведь только сначала думал, что оно ленинское, а оно оказалось (засмеялся) самое что ни на есть – чеховское… Не поняли?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Что за ахинею несешь, дед?

«ЛЕНИН»: Да, нет не ахинея. Что такое ленинское ружье – это понятно всем революционерам. Зато что такое «чеховское» – понятно только всем актерам. Чехов так объяснил нам закон хорошей драмы: если в первом акте висит ружье, то в последнем оно должно что? (поднимает ружье и целится в молодого человека)…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Да ты что?!

«ЛЕНИН»: Ха-ха. Вот именно – выстрелить!

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: «Человек с ружьем», ты чего здесь демагогию разводишь! Я бы на твоем месте сейчас к народу вышел. Может, еще не все потеряно? Брось людям пару ленинских лозунгов и позови нас посмотреть, что они с тобою сделают. С тобой и с твоим ружьем.

«ЛЕНИН»: Я вижу, ты уверен, что русская буржуазия взяла сейчас верх?

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Готов охотно поверить, что взяла «низ», Владимир Ильич.

«ЛЕНИН»: Ты что же думаешь, что все министры, в руках которых были армия, милиция, КГБ, Советы – любимое дитя пролетариата… ты думаешь, все они не смогли бы арестовать одного человека? Только одного нужно было арестовать, и занять только одно здание, где собрались российские министры-капиталисты…

ОН: Я чувствую, у вас какая-то очень интересная мысль, Владимир Ильич.

«ЛЕНИН»: Ильич ее высказал в 22 году.

ОН: Простите, но я слыхал, что у него в это время высох мозг, пардон?

«ЛЕНИН»: Что ж, все так. После смерти мой мозг хранился в институте Ленина. Одна половина была совершенно нормальная, а другая, нота-бене: архиссохлась. Сморщенный комочек. Но на то и был он гений, чтобы с ссохшимся мозгом продолжать творить во имя пролетариата. Великим интеллектом революции я написал тогда свое Завещание.

ОН: Ну как же, читали-с: «Сталин очень грубый, и за грубость его необходимо снять». Как же, помним!

«ЛЕНИН»: Нет, гражданин недорезанный американский буржуй, это была лишь маленькая часть Завещания, лишь верхушка айсберга. Сам айсберг вам знать было не дано. Да-да, существовала совершенно секретная часть, о которой знали лишь главные люди в партии.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: А что? Я в это верю. Давай, выкладывай, дед (подмигнул ЕМУ). А потом – к нашему делу!

«ЛЕНИН»: Ее обнаружил в институте Ленина все тот же художник Анненков. Эти ленинские бумаги хранились там вместе с мозгом Ильича.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Мы все внимание.

«ЛЕНИН»: И я решился доложить ее вам, чтобы немного поубавить ваше сегодняшнее торжество (расхаживает с ружьем под мышкой). В день победы Октября взял я курс на мировую революцию. Но уже вскоре понял: сейчас не выйдет. И мне пришлось провозгласить: построение социализма возможно в России. Но я знал: это невозможно! Страна наша – крестьянская., и пролетариат тут в меньшинстве… И в конце концов мы власть потеряем. Через сколько-то лет обязательно потеряем. Мой мозг иссыхал от горя. Но я придумал! Так родилось мое Завещание, которое случайно увидел этот жалкий художник. Великое прозрение, обращенное к партии – как обмануть «глухонемых».

ОН: Кого?

«ЛЕНИН»: Глухонемых. Так я назвал в нем европейских капиталистов. Итак, тактический план, изложенный в моем завещании. Первое. В погоне за прибылью капиталисты всего мира захотят завоевать русский рынок. Ослепленные жаждой архинаживы, они превратятся в кого? В глухонемых! (смеется ленинским смехом).

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (восхищенно): Ну дед, ну Ильич!

«ЛЕНИН»: И тогда у них мы получим продукты, на их деньги создадим свою армию. Для чего? Для будущей победоносной атаки против наших же кредиторов. Но для этого их следует успокоить, чтобы? Превратить в глухонемых. И в завещании я набросал план тактики: фиктивное отделение правительства от партии. Глухонемые поверят, но не до конца. Восстановление отношений со всеми странами, объявив принцип невмешательства. Глухонемые снова поверят, но опять не до конца. И далее – шла секретнейшая часть ленинского плана.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК (хохоча): Ну? Ну?

«ЛЕНИН» (шепотом): Самым верным партийцам было предложено совершить великую жертву во имя будущей победы. Троцкий – идеолог мировой революции, главное пугало для глухонемых, согласился быть исключенным из партии и высланным за границу. В придачу к нему Зиновьева и Бухарина и прочих фанатичных революционеров, ненавидимых глухонемыми, должны были лишить постов и будто бы осудить. А на самом деле? Отправить в секретное место, где они готовили бы мировую революцию. К власти же приходит неизвестный глухонемым – Сталин. Он должен был раскрыть объятия для дружбы с глухонемыми. Объятия, в которых должен быть задушен мировой капитализм… Но уже перед смертью… Ильич… все понял про Сталина: вот почему умолял передвинуть его на другой пост, не доверять ему исполнение плана. Но в ничтожной борьбе друг с другом ученики мои сохранили Сталина. И что же – Сталин всех обманул: будто исполняя мой план, он попросту их уничтожил. Жалкий восточный человек не хотел мировой революции: ему нужна была власть… Но вот теперь, через 70 лет – свершилось. Скажу архиискреннне, прежде считал Горбачева Иудой, изменником делу пролетариата. И только в эти дни я его понял: он – новый Ленин.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК. Иди на фиг! Сергеич – Ильич?

«ЛЕНИН»: (шепотом) В ядре нашей партии признали: наши люди разуверились в ленинизме, страна истощена – гибнет пролетарское дело. И тогда Горбачев собрал посвященных и рассказал им новый план Первое – воскресить архивеликую ленинскую идею. То есть? Обмануть глухонемых… Чтобы потом, батенька – исполнить, наконец, мою, то есть ленинскую мечту – свершить всемирную революцию. Чтоб «от Японии до Англии сияла Родина моя»… Вот для чего была объявлена Перестройка (хохочет ленинским смехом).

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ильич! Чистый Ильич!

«ЛЕНИН»: Но Запад нам не поверил до конца. Аплодировали, перестройке но мало дали денег для нашего возрождения. То есть? (хохочет) Да, да – для грядущей своей погибели! И тогда Горби приказал самым верным членам партии пожертвовать собою и объявить путч. Чтобы? Чтобы потерпеть поражение, батенька! Но зато теперь глухонемые уж точно поверят в нашу перестройку – в нашу капитуляцию (хохочет). И шаг за шагом разоружатся. И при этом? Шаг за шагом воссоздадут нашу мощь. В моем конце – мое начало!.. И вот тогда-то мы, наконец-то их задушим! И победит моя бессмертная мечта – мировая революция: «Только советская нация будет, только советской нации люди» (хохочет ленинским смехом). А какой успех нас ждет теперь внутреннем фронте. Не поняли? Расцветет ваш русский капитализм! Вы представляете, что у нас начнется, батенька? Все предсказал любимый поэт Ильича… Слово Некрасову-поэту-гражданину. «Я заснул, мне снились планы о походах на карманы благодушных россиян». Это – только начало… А вот какой будет расцвет: «Грош для новейших господ выше стыда и закона, Ныне тоскует лишь тот – кто не украл миллиона». И тогда-то оживут все наши прежние идеи социальной справедливости. И даже брежневский застой покажется народу раем. Такой секретный план придумал великий Сергееич-Ильич.

ОН: Браво! Но особенно нам понравилась ваша мысль о «самопожертвовании партии». И, коли вы слышали наш разговор за дверью…

«ЛЕНИН»: А как же! Слышал, слышал. Из года в год тренирую ухо.

ОН: Значит должны оценить мое предложение. Ваше усыпление очень поможет захиревшим ленинским идеям.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ну совершенно точно, дед! Будут тебя возить по странам, будешь возлежать в ленинском облике в гробу, а вокруг будут продаваться книжки Ильича. Такое большевистское ООО создадим – миллиарды – в кассу партии. Вижу по глазам – оценил! Соглашайся, дед!

ОН: Великая пропаганда ленинских идей, дорогой Ильич! Смертью смерть поправ!

«ЛЕНИН»: А я и не спорю – заманчивое дело. Но к сожалению, – слишком поздно…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Не понял, что поздно? Горбичу, значит, не поздно жертвовать партией, а тебе, видите ли поздно?

«ЛЕНИН»: (будто не слышал) Ах, как поздно, батеньки! Потому что никак нельзя вам это дело осуществить.

ОН: Но почему?!

«ЛЕНИН»: Руки у вас нечистые, капиталистические щупальцы. Потому, молодые люди, нельзя мне вас отсюда выпустить. Вы враги, узнавшие важнейшую партийную тайну. Так что теперь (вздохнул) твоя очередь – чеховское ружье! (поднял ружье).

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Да ты что, папаша? Ты приди в себя!

Ленин молча взвел курок.

«ЛЕНИН»: За то что посмели замыслить кощунство над телом Вождя. За то что хотите покуситься на мой Мавзолей…

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Ах ты, сукин сын!.

Рывком выхватывает револьвер, но в тот же миг раздается выстрел «Ленина».

Молодой Человек падает.

ОН: Боже мой!

«ЛЕНИН»: Революционный суд – на фоне меня, читающего газету «Правда», в присутствии портретов уважаемых товарищей из Политбюро – свершился!

Вновь поднимает ружье и наставляет на Него.

ОН: Но Владимир Ильич? Ну зачем же так? Ну давайте по-хорошему? Я подписку дам о неразглашении? Обойдемся без крайностей!

«ЛЕНИН» (целясь): Главная беда наших интеллигентов-хлюпиков – в вечном желании искать гнилой компромисс с буржуазией. Никаких компромиссов, батенька.

Стреляет. Он падает.

«ЛЕНИН»: Второй зайчонок! Мавзолей отстояли. (Аккуратно ставит ружье. Встает на стул, с поднятой рукой, устремленной в зал – как на скульптурах Вождя). Товарищи! Да здравствует новая эра в истории мировой революции! На повестке дня: – новое подполье и новая «Искра»!

Раздается выстрел. Это Молодой Человек, все-таки сумел выстрелить. «Ленин» падает.

МОЛОДОЙ ЧЕЛОВЕК: Попал, паскуда! (Затихает).

«ЛЕНИН» (лежа на полу, задумчиво): Все мертвы… Таков финал «Гамлета»… Я хорошо играл Тень Отца… (Умирает).

Прошло полгода.

То же помещение, Сейчас здесь вовсю идет ремонт, разрушены стены – помещение подвала стало огромным.

На стенах написанные краской портреты Ленина.

Появляется Она и щеголеватый молодой человек с косичкой. Это – Артур, он в шелковой рубашке, в мягком, свободном костюме. Говорит по-русски уже с легким акцентом.

ОНА. Знаешь, Артурка, чьи это портреты?

АРТУР. Это нам до смерти не забыть: дорогой Владимир Ильич!

ОНА. Нет, Артур, это папины портреты. С папиных фотографий. Папа-Ленин!

АРТУР. Такого человека погубили! Что с ним можно было сделать! Какие были планы!

Двое рабочих вносят огромную вывеску и ставят ее к стене.

АРТУР. Нет. Лицом к стене ставить нельзя – плохая примета.

Рабочие разворачивают вывеску, высоко ее поднимают. На вывеске портрет Ленина и надпись:

«В ГОСТЯХ У ЛЕНИНА». НОЧНОЙ БАР.

Работает с 12 ночи до 12 утра».

Стрип-шоу «Аленький цветочек».

Совместное американо-советское предприятие «Артур и Инесса».

АРТУР. Есть идея: при открытии и закрытии бара мы будем включать. Прошу, господа!

Включают магнитофон. И откуда-то сверху раздается голос Ильича:

«Революция, о необходимости которой говорили большевики свершилась…»

ГОЛОС (все повторяет и повторяет): «Революция, о необходимости которой говорили большевики свершилась…»

«Революция, о необходимости которой говорили большевики свершилась…»

«Революция, о необходимости которой говорили большевики свершилась… Свершилась… Свершилась… Свершилась!»

КОНЕЦ

1992 год.

Эту пьесу, законченную в декабре 1992 года (первая редакция) я написал для Евгения Леонова. Но так и не успел ему ее показать – он умер в январе 1994 года…