Читать книгу Отдай мою жизнь - Егор Алексич - Страница 5

Марат сидел за рулем, все еще глядя на желтый дым над дорогой, как вдруг слева резко зазвучал сигнал сирены. Марат вздрогнул и повернулся. Рядом с ним стоял автомобиль патруля Мосгвардии, и из него уже выходили двое гвардейцев. Марат запоздало включил аварийку и тоже вышел.

– Сломался. – зло сказал он и направился к багажнику, что бы вытащить и установить знак аварийной остановки. За его отсутствие гвардейцы штрафовали нещадно, а у Марата сейчас не было настроения с ними препираться, что бы потом звонить семейному адвокату. Нужно было еще вызывать эвакуатор, потом ехать с машиной в сервис.

– Оставайтесь на месте! – резко бросил ближний гвардеец.

– Ты глухой что ли? – раздраженно крикнул Марат. – Я сломался, пошел знак устана…

– Я сказал, оставаться на месте. Не отходите от водительской двери, иначе мы будем это расценивать как неповиновение законному требованию сотрудника Мосгвардии. – осёк его гвардеец.

Над головой прожужжал дрон. Велась ли съемка игры, или это уже был дрон Мосгвардии, было непонятно. Но если съемка будет, то адвокату придется труднее. Да и что там эта гадина про репутацию отца говорила? Он и так зол на Марата, а новый залёт, да еще под объективами камер, вообще сейчас был неуместен. Марат остановился и развернулся в сторону гвардейцев. Тот, который его окрикнул, сейчас как раз направлялся к Марату по прямой. При этом рука его лежала на кобуре.

Вдруг прямо за «Геликом» с визгом оттормозился черный минивэн. Марат увидел, как отъехала боковая дверь, из нее выпрыгнули несколько человек и бегом кинулись к Марату. Они были одеты в черную униформу без опознавательных знаков, лица скрывались под балаклавами. Марат не успел ничего сделать, как его схватили под руки с двух сторон, согнули в захвате и потащили к машине.

– Вы что творите?! – закричал Марат, но ему тут же врезали под солнечное сплетение, и он забыл как дышать.

Марата кинули в боковую дверь минивэна, но не на пол, а на широкое сидение. Участники захвата попрыгали вслед за ним, и двое из них уселись по бокам от пленника, зажав его между собой. Руки ему не связывали, но он даже не попытался сопротивляться, а хватал ртом воздух, как рыба на суше, и держался за грудь обеими руками. Минивэн тронулся, и, набирая скорость, понесся по МКАДу.

Когда к Марату вернулась способность дышать, он повернулся к одному из захватчиков и сипло сказал:

– Что происходит? Вы кто такие? Немедленно отпустите меня!

Никто даже не повернул к нему головы. Марат потянулся в карман за коммуникатором, но с ужасом понял, что так и оставил его на панели «Гелика». Вдруг перегородка между пассажирским салоном и отделением водителя опустилась. Водителя Марат не рассмотрел, а вот на переднем сидении рядом с ним сидел лысый крючконосый мужчина.

– Марат, правила есть правила. Ты проиграл. По условиям игры ты должен занять жизнь человека, бросившего тебе вызов.

– Да вы что несёте?! Какую еще жизнь?! Это вообще была не гонка! У меня машина сломалась, во-первых. А во-вторых, верну я вам ваши пятьдесят тысяч и катитесь вы на все четыре стороны.

– Нет. – он покачал головой. – Ты сам выбрал гонку, так что за состояние своей машины отвечаешь только ты. А деньги… Эти пятьдесят тысяч ты вложил в машину, которая тебя подвела. Поэтому теперь машина достанется победителю. Можешь не возвращать.

– Отпустите меня! – крикнул Марат.

– Знаешь, Марат, почему-то никто из проигравших богатеев добровольно не соблюдает правила после проигрыша. Я тебе говорил, мы серьезная организация. И правила придется соблюсти. – и он кивнул, взглянув куда-то за спину собеседника.

Марат почувствовал укол в шею, и вдруг всё вокруг расплылось, появилось чувство невесомости и бесконечного счастья. Марат поневоле начал улыбаться, глаза закрылись сами. Он уснул.

– Я же говорил, что он истерить начнет. – сказал один из бойцов.

– Ничего удивительного, они все истерят. – ответил другой. – Никто из них до конца не верит, что всё это всерьез. А вот почему за таким как он охрана не приглядывает, вот это удивительно. Я думал, охрана будет.

– Папа отозвал охрану и прислугу, лишил денег. На чем мы его и раскрутили. – покачал головой лысый. – Я его вообще не хотел в игру брать, но уж кому-то он там наверху приглянулся.

Когда Марат проснулся, то перед глазами всё так же расплывался окружающий мир. Невесомость и эйфория улетучились, а вот пелена перед глазами осталась. Марат потянулся ладонями, что бы протереть глаза и немного помассировать лицо, и к своему удивлению нащупал щетину. Еще сильно чесалось за левым ухом. Марат потянулся и туда, но вдруг услышал мужской голос:

– А вот это трогать пока не нужно.

Марат попытался найти взглядом собеседника. Но четкость зрения не приходила.

– Ты кто? Куда меня упрятали? Какого рожна происходит? – спросил Марат и попытался сесть. И вдруг понял, что голос был не его. Вернее его, но какой-то другой. Он таким голосом бывало с дикого похмелья говорил – грубым, с хрипотцой. И что за манера речи, он никогда раньше так не разговаривал.

Даже от попытки подняться как-то помутнело в глазах и закружилась голова.

– Не надо вставать. Нужно немного полежать, сейчас мы займемся реабилитацией. – сказал тот же голос.

– Че? Какой еще реабилитацией? – встревожился Марат. И опять манера говорить была не его. Он говорил резко, отрывисто, с напором.

– Реабилитацией после несложной пластики. Голос, зрение, имплант и так, кое-что по мелочи. – сказал мужчина.

Марат почувствовал укол в предплечье, и чувство тревоги ушло, наступил покой и расслабленность. Но вместе с этим, укол напомнил, что не так давно его кололи в шею в минивэне. А до минивэна он проиграл гонку, и лысый мужик сказал ему, что он займет чужую жизнь.

– Да че за дела? – вяло спросил Марат. Язык не хотел его слушаться.

– Вам подкорректировали некоторые черты, сделав вас идентичным человеку, которому вы проиграли. Это часть подготовки. Вы должны это понять, молодой человек, и принять себя как новую личность. – спокойно говорил мужчина. – У вас изменился голос, но незначительно. Словарный запас мы не корректировали. Мы убрали сленговые выражения из вашей памяти, характерные для вашей социальной среды, но добавили вам кое-какие знания и речевые обороты. Манера речи у вас теперь соответствует оригиналу, хотя ваша память наверняка это отторгает.

– Бредятина. – вяло сопротивлялся Марат. – Я домой хочу.

– У вас теперь новый дом. Но об этом чуть позже. Адаптация будет вторым этапом. – продолжил собеседник. – Так же мы установили вам имплант коммуникатора точно такой же, какой был у оригинального владельца вашей нынешней личности. Его пару дней нельзя тревожить для приживаемости, поэтому не чешите, не дергайте и не беспокойте его.

– Я заяву на вас напишу… – попытался угрожать Марат и провалился в сон.

– Да как будет угодно.

Потом человек в белом халате, беседовавший с парнем, повернулся ко второму мужчине, находившемуся в палате, но до сих пор молчавшему и не никак не выдававшему свое присутствие.

– У него высокая моральная сопротивляемость. Он даже понимая всё, что с ним происходит, всё равно будет нам ставить палки в колеса. Проблемный пациент. – сказал врач.

– Ну уж какой есть. – ответил ему второй мужчина. Он тоже был в белом халате, но накинутом на плечи поверх элегантного серого костюма. – Не первый раз такие попадаются, справимся. Они все когда-то ломаются. Ты подержи его на успокоительных пару дней, пока приживается имплант. Ну и беседуй с ним всё в таком же духе. Пусть он под седативами всю информацию переваривает, может перестанет психовать и смирится. А потом уже я адаптацию проведу. Хотя, по внешним признакам коррекция прошла успешна. Молодец, док. Я все не перестаю удивляться, как же просто из одного человека сделать совершенно другого.

– Не просто. У этого пациента изначально не было импланта. И если бы отсутствовала необходимость его установки, то мы бы не достигли коррекции речи никаким способом. – врач сосредоточенно устанавливал новую капельницу. – А с имплантом да, заливай что угодно через слуховую область коры. Приживется любая программа.

– Ой, только не грузи меня подробностями. – поморщился человек в сером костюме. – Знаешь что, док… А ты можешь проколоть ему седативов так, что бы он после коррекции еще недельку был спокойным? Что бы подольше в себя приходил. А то боюсь, что начнет скандалить, прежде чем поймёт серьезность ситуации.

–Да хоть на месяц в ступор его отправлю. – улыбнулся доктор.

Марат провел два дня в бреду. Он не понимал, где явь, а где сон. Он всё так же плохо видел, пелена не уходила с глаз. О течении времени ему периодически сообщал его собеседник, которого он так и не смог рассмотреть. Просто всё время видел одно большое белое пятно на белом фоне. Шевелиться очень не хотелось. Он не ел, не ходил в туалет. По крайней мере он этого не помнил.

– Итак, сегодня третий день коррекции. Пора приходить в себя. – сказал ему всё тот же голос.

Марат снова почувствовал укол в предплечье, но в этот раз у него учащенно забилось сердце, на лбу выступила испарина, а внутри вдруг вспыхнуло чувство непонятной тревоги. Его взяли за руки и помогли сесть. Дали воды. Потом ему что-то поднесли к лицу и помогли надеть. Это были очки. И тут же окружающий мир обрел четкость. Марат резко огляделся и увидел немного полноватого мужчину в белом халате. Потом он бегло осмотрел комнату, в которой находился – это была больничная палата: белые стены, белый потолок, белая мебель в минимальном количестве. У его кровати стояли стойки капельниц.

– Молодой человек, постарайтесь не паниковать. С вами теперь будет работать другой специалист, а моя работа завершена. Вон за той дверью, – человек в халате указал пальцем, – санитарная комната. Очки не снимайте. У вас теперь другое зрение. Сейчас ваша зрительная кора головного мозга адаптируется и учится обрабатывать визуальную информацию. Поэтому без очков, на которые мы вас настроили, поначалу будет сложно, если вдруг возникнет такая необходимость их снять. Потом всё сгладится, сможете и без очков передвигаться и что-то делать. Осмотрите себя и привыкните к себе.

Он вышел из палаты.

Марат спустил ноги с кровати и встал. Состояние было такое, словно по нему проехались катком. И физическое и моральное. Он прошел в уборную, и сразу с порога увидел свое отражение в зеркале напротив входа. Это был он и не он. Очки, щетина, другая прическа. Он был в больничной накидке, под которой ничего не было. Сорвав ее он увидел то, что еще больше поразило его: на левой стороне груди у него была татуировка, а на шее крестик на цепочке. Он не поверил своим глазам и ощупал сначала крестик, а потом потер татуировку в виде головы ворона. Почему-то ему вспомнилось лицо парня за рулем «Субару». Тот парень был даже больше похож на оригинального Марата, чем настоящий Марат сейчас.

Наклонившись над раковиной, он хотел умыться. Но просто плеснул себе водой на очки. Пришлось их снимать, протирать полой своей накидки, а потом только умываться. Зрение без очков было ужасно размытым. Умывшись, Марат снова водрузил очки на нос и пошел в палату, неся робу в руке. Но в палате он оказался не один: на стуле у входа сидел другой мужчина в сером костюме с невыразительным лицом. Такие лица Марат часто видел у охранников отца, это были лица профессиональных игроков в покер – ни одной эмоции, непробиваемая маска. Марат инстинктивно прикрылся накидкой, но мужчина даже не обратил на это внимания, продолжая его разглядывать.

– Ну привет, Тимур. Отлично получился. – сказал он с усмешкой.

– Я тебе не Тимур. Че за шутки? Че вообще со мной сделали? – зло бросил Марат. И еще больше разозлился от своих слов. Ну не мог он так говорить. Только в старых фильмах, которые он раньше с удовольствием смотрел, так говорили какие-то бандиты и неудачники.

– Нет. Молодой человек, отныне и далее ты Тимур. Ты проиграл своё имя вместе со своей прошлой жизнью. Если ты до сих пор считаешь это шуткой, то спешу тебя разочаровать – это всё очень серьезно. Теперь, Тимур, ты будешь жить жизнью, которая тебе досталась по игре. Если ты думаешь, что сможешь что-то изменить, побежать снова к отцу, как делал это двадцать лет, что заявишь в органы правопорядка на нас, то давай сразу расставим все точки. Во-первых, на твоем предыдущем месте уже есть реальный победитель «Дуэли», и никто не увидит подмены. Это наша работа, и делаем мы ее очень хорошо. Во-вторых, доказать свою принадлежность к прошлой жизни ты больше не сможешь. Отпечатков пальцев и проб ДНК ты нигде не оставлял, так как уголовному преследованию не подвергался. Спасибо папиному адвокату, да? Голос твой изменен, аудиоверификацию ты не пройдешь, разговариваешь ты теперь совершенно по другому. Твою сетчатку глаза нигде не фиксировали. В-третьих, обращение в какие-то инстанции нами будут жестко пресекаться. У нас везде свои люди. Некоторые из них, кстати, наши клиенты, которые получили свое тёплое место в результате игры. Некоторые – это игроки, которые делали ставки на тебя, а ты их оставил без денег, не оправдал надежды. – рассказывая всё это мужчина даже не поменял позы, ни разу не пошевелился.

– Да это все гонево какое-то. – Марат попытался контролировать свою речь, но слова из него вырывались сами, и совершенно не те, что он говорил раньше. – Нельзя отбирать жизнь. Нельзя менять людей. Ты че, Бог что ли?

– Можно. И без Бога. И ты это видишь своими новыми глазами. – спокойно парировал мужчина. – Сидя в теплом уютном гнездышке под крылом папы или мамы такие как ты никогда не думают, что всё может легко измениться, причем не в лучшую сторону. Поэтому так легко и опрометчиво вы рискуете своей жизнью.

– Мне никто не сказал… Я думал, что это все не так будет. – реальность происходящего давила, он не желал ее воспринимать, отказывался верить в то, что говорит этот человек, отказывался верить своим глазам.

– Тебе всё рассказали заранее. А то, что ты не поверил в реальность ставки, в этом ты виноват сам. Тебе твоя жизнь была не так дорога, если ты согласился использовать ее в ставке против пятидесяти тысяч. Да все твои развлечения с погонями, уличными гонками, пьянством, наркотой и тому подобным нелегальным экстримом, являются лишним подтверждением того, что тебе наплевать на свою жизнь. Ты в любой погоне или гонке мог вообще погибнуть. Мог сесть в тюрьму. Так чего ты сейчас мямлишь? – мужчина сделал паузу, а потом добавил. – Но у тебя есть шанс.

Марат поднял взгляд на него.

– У тебя есть шанс отыграться. – продолжил собеседник. – Если ты не будешь доставлять проблем в адаптации к новой жизни, если ты примешь новую жизнь, как часть игры, то в ближайшее время мы дадим тебе шанс сыграть снова.

– На мою настоящую жизнь? – с надеждой спросил парень.

– Вряд ли так сразу. Но всегда есть вероятность вернуться к своей жизни в череде игр. Тут, кстати, открою тебе секрет: это решают те, кто делает ставки. На активных игроков ставки выше, поэтому для подогрева интереса допускают реванш за свою оригинальную жизнь. Это некий финал для такого игрока. Но нужно завоевать любовь публики, которая ставит на тебя.

– Ну и как это сделать? – удрученно спросил Марат.

– У тебя будет время влиться в новую жизнь. Это отслеживается, что бы подтвердить твое согласие с правилами игры. Если ты лоялен к правилам, значит имеешь право играть дальше. Правила есть правила. И вторым пунктом будет являться то, что ты должен принимать вызовы на новые дуэли. Не так уж и сложно.