Читать книгу Дасквинг и Отмеченный Драконом - Егор Борисенко - Страница 16

С тех пор, как Ян и Толга заключили временный мир, прошло два дня. За это время они успели переброситься буквально парой десятков общих фраз. Ночью они шли, ориентируясь на Глаз Ориона – яркую звезду, указывающую направление на север – и отмечая направление на деревьях при помощи магии Яна, чтобы не заблудиться. Днем они спали по несколько часов, поочередно сменяя друг друга на стреме. Ну, как спали… Беспокойно ворочались в полудреме, пытаясь доверить друг другу свой сон. Пока что получалось откровенно плохо. Если Толга, как закаленный своим ремеслом дасквинг, более спокойно переносил эти неудобства, то вот Яну приходилось гораздо тяжелее. Рана от челюстей чудовища заживала плохо, несмотря на то, что Толга и так старался регулярно промывать и обрабатывать ее. Хотя парень и не жаловался, но этим промозглым утром он чувствовал себя отвратительно, то и дело клевал носом и грозился рано или поздно врезаться в дерево.

Разговаривали они крайне редко, и в основном все кончалось перепалками. Для сдержанного и спокойного Толги язвительный и ершистый характер Яна был просто невыносим. Почти с каждым днем дасквингу все сильнее хотелось придушить этого парня, и он часто жалел о том, что не сделал этого сразу. Однако, они уже заключили с драконорожденным мир, поэтому Толга не был бы Толгой, если бы нарушил соглашение. Поэтому мужчина вынужден был терпеть общество своего врага, каждый день подвергая свою выдержку нешуточным испытаниям.

Тем не менее именно Толга пытался развязать хоть какую-то беседу. Мужчина хотел разузнать что-то полезное о Дыхании. Существовала вероятность, что Ян знает несколько больше, чем дасквинг, и дасквинг рассчитывал, что маг ненароком мог выдать важную для поисков артефакта информацию.

Однако, к его сожалению, парень в основном отделывался односложными ответами, отмалчивался, игнорировал вопросы или просто откровенно посылал дасквинга куда подальше. Толга всегда считал, что у него стальные нервы, однако в случае с Яном он словно бы столкнулся с непреодолимой преградой. Дасквинг понимал, что юный чародей тоже имеет свои причины ненавидеть его. В перепалках с дасквингом парень часто вспоминал некоего Карима, за которого то и дело грозился отомстить, ничего особо не уточняяя. «Там был кто-то, КТО БЫЛ ДОРОГ ТЕБЕ, КАК ОТЕЦ?» – Толга помнил, что Ян говорил нечто подобное. Вероятно, он тоже потерял в той схватке дорогого ему человека. И, хотя ему сложно было проникнуться сочуствием к преступнику, тем не менее, он мог понять горе драконорожденного.

В этот день Толга решил оставить парня в покое, поскольку его собственные нервы также были на пределе, и не было абсолютно никаких моральных сил пытаться что-то выведать. В тот момент его занимали более насущные проблемы: например, поиск пропитания. Еды катастрофически не хватало. Тех припасов, что каждый дасквинг привык брать с собой на задание, оказалось невероятно мало на двоих. Живности же вокруг не встречалось, поэтому и приходилось разбавлять рацион местными тошнотворными грибами, чтобы экономнее расходовать их и без того скудный запас продовольствия. Но и помимо вопросов с едой проблем хватало. Ведь никто не стал бы спорить, что нахождение в обществе с тем, кто может в любой момент выпалить в тебя огненным шаром, является тем еще удовольствем.

Ян же чувствовал себя ничем не лучше. Хотя Толга и старался давать возможность парню отдохнуть на привале, и стоял на стреме гораздо чаще, нежели маг, однако парень тоже никак не мог расслабиться в обществе дасквинга. Но если мужчина опасался нападения, то юного чародея раздражало само присутствие рядом того, кто стал причиной гибели Карима. Ярость, клокотавшая в душе драконорожденного, пыталась найти выход, и поэтому маг всячески старался навязать Толге перепалку, или – еще лучше – схватку, чтобы был повод нарушить их уговор и навязать драку. Однако дасквинг оказался крепким орешком и не велся на его провокации.

Сегодня же, после очередного привала, на котором он в очередной раз не смог сомкнуть глаз, Ян чувствовал себя невероятно усталым и разбитым. У него даже не было сил на ссоры, поэтому он просто молча волочил ноги, проклиная весь белый свет. Помимо прочего, давала знать о себе и рана, нанесенная чудовищем. Видимо, какая-то отрава все-таки проникла в кровь, и организму требовались все ресурсы на борьбу с ней, отчего парень целыми днями чувствовал себя самым настоящим овощем.

Толга видел это состояние своего юного спутника, но не хотел останавливаться, прежде чем они найдут поляну, с которой он мог бы хорошо просматривать местность, пока парень будет отдыхать. Треклятая чащоба никак не кончалась, деревья сливались в одно сплошное размытое пятно. Не добавлял радости и шедший с утра противный дождик.

Путники продвигались к границам Империи, стараясь избегать населенных пунктов и Большой Дороги. Показываться на глаза местным жителям и привлекать к себе внимание было слишком рискованно, поскольку на территории Терадороса действовало право сильного. А два сильных и молодых раба – это самый лакомый кусочек для работорговцев.

Местность в здешних местах отличалось крайней степенью безжизненности. Некогда эти земли принадлежали друидам, но с их уходом почва тут же стала бесплодной и пустой. Красивые озера превратились в зловонные болота, а живописные леса в дремучие чащобы. Поэтому, чем больше они находились здесь, тем больше раздражения у них накапливалось.

В тот день был особенно раздражен Толга.

«Проклятые болота», – зло подумал он про себя.

Словно бы услышав его мысли, Ян вдруг в сердцах произнес:

– Что за отвратительное место! Сплошная грязь, да коряги!

Дасквинг едва слышно хмыкнул в ответ на это высказывание. Это не укрылось от взгляда Яна.

– Что смешного!? – потребовал объяснений он. – Может, тебе по душе это место? Наверное, такое же отвратительное, как и твой дом.

– Нет, просто подумал, что знай ты историю этого места, то, почему, Терадорос стал таким… Я думаю, тогда бы ты никогда бы не решился украсть Дыхание, – пояснил дасквинг.

– Всмысле? Я знаю, как образовался Терадорос! Это все знают! – вызывающим тоном произнес Ян.

– Неужели? Ну, тогда просвети меня, неграмотного, – огибая очередную корягу, с едва заметной иронией произнес Толга.

– Еще чего! Делать мне больше нечего!

– Что ж, я так и думал…

По Яну было видно, что он мечется между желанием доказать свои знания и нежеланием разговаривать с дасквингом. Однако, спустя пару минут желание доказать свои знания перевесило, и он затараторил:

– Когда-то существовало всего четыре могущественные расы: Аштены, Фаринаи, Силитосы и Тайфы. Они являлись потомками великих драконов и служили им верой и правдой, исполняя возложенные на них драконом обязанности. Но однажды среди Тайфов появился тот, кто не подчинился воле своего покровителя и захотел изменить устои, по которым жил мир. Возжелав достичь бессмертия, Теренидон Мудрейший, один из самых могущественных чародеев народа Тайфов, нарушил приказ Катесии, дракона—покровителя его народа. Могущественная драконица прознала об этом, изгнала его и заточила в потайных темницах глубоко под землей. Однако идеи Теренидона о переустройстве мира и жизни без указки драконов нашли отклик в сердцах тайфов. За великим чародеем последовали многие из его народа, и произошел раскол. Именно тогда дракон Катесия изгнала вольнодумцев с их земли за неповиновение. Изгнанники, которых назвали Отрешенными, и были теми, кто основал первый вольный город Тур здесь, на земле друидов.

Сказав все это, юный чародей замолчал, переводя дух.

– И это все? – спросил его Толга.

– Я только начал, – сверкнув глазами, парировал Ян. – Итак, Отрешенные поселились здесь. Друиды, местные жители, оказались не очень довольны, что чужаки, к тому же лишенные Дыхания, решили поселиться на их земле, но не стали предъявлять претензий. Друиды были потомками Силитосов, одной из самых миролюбивых рас, поэтому приняли изгоев на своей земле. Однако, как оказалось, Тайфы были не единственным народом, где были те, кому не нравилось жить под правлением Драконов. Со временем появилось немало тех, кто не желал подчиняться своим покровителям. В поисках иной доли они покидали свои родные края и уходили в добровольное изгнание в город Тур. Так шло время, народы и их покровители все больше отдалялись друг от друга. Драконы все меньше обращали внимания на своих подопечных и мирские проблемы, а потому росло и множилось число тех, кто не хотел более служить им и следовать их законам. Среди народа Аштенов таких было больше всего. Те из Аштенов, кто отвернулись от драконов, назвали себя Террами, и именно от этого слова пошло появилось название вольного государства Терадорос.

Ян снова замолчал, чтобы сделать небольшую передышку, поскольку говорить и быстро идти было не самой простой задачей. На сей раз дасквинг ничего не сказал, терпеливо ожидая продолжения рассказа. Отдышавшись, его спутник продолжил:

– Идея независимого народа и страны, где никто никому не подчиняется была весьма привлекательна и соблазнительна. Однако, там, где нет порядка, вскоре возникает хаос. Так и произошло с Терадоросом. Из-за отсутствия системы управления, к власти стали приходить бандитские группировки. Они раздробили Терадорос на зоны влияния. Жители страдали от постоянного террора и страха, они молили Драконов прийти им на помощь и разрешить вернуться. Однако те остались глухи к их мольбам. И тогда появился он, Варитос Безжалостный. Этот загадочный Терр был отлучен от Дыхания также, как и все аштены, кто посмел пойти наперекор Генемону. Однако, несмотря на это, Варитос обладал огромной магической силой. Население Терадороса увидело в нем надежду, и многие последовали за могущественным чародеем, чтобы избавиться от тирании разбойников. Чародей, собрав вокруг себя всех недовольных и обездоленных, основал Культ Крови, членов которого стал обучать особым видам магии, доступным только ему одному. Загадочный волшебник не раскрывал своих секретов, но каждый, кто становился одним из его приближенных, становился могущественным чародеем. Однако, разумеется, за все силу нужно платить. Использование магии крови навсегда связывало неразрывными узами чародея и Варитоса. Воля Варитоса становилась целью жизни для чародея, что испробовал магию крови. Культ Крови стал карающим мечом Варитоса. Но даже несмотря на это, многие из лишенных магии Дыхания готовы были заплатить такую цену за возможность вновь почувствовать силу, струящуюся по их жилам. Обладая армией могущественных и послушных ему магов, Варитос освободил Терадорос и стал его единоличным правителем.

Ян закончил рассказ и остановился, чтобы отдышаться. Дасквинг также остановился, давая возможность магу передохнуть. Мужчина был практические уверен, что парень не знает всей правды, которая были известна совсем немногим. Но он терпеливо ждал, желаю узнать, насколько много на самом деле известно драконорожденному.

Спустя минут десять, Толга, поняв, что парень, вероятно, закончил свой рассказ, произнес:

– И это все?

– Всмысле? – не понял Ян.

– Это конец истории? Больше не было ничего важного, про что стоит упомянгуть? – уточнил Толга.

– О чем ты? – раздраженно, но заинтересованно спросил парень.

– Я просто пытаюсь понять, знаешь ли ты действительно всю историю до конца, – пояснил дасквинг.

– Всмысле…

– Видимо, не знаешь, – сам себе кивнул дасквинг. – Дело в том, что все это время друиды не вмешивались в жизнь своих непрошенных соседей и старались держать нейтралитет. Но магия крови, которую использовали члены Культа Крови, извращала землю и все живое там, где эта магия применялась. Друиды решили высказать свое недовольство и послали делегацию к Варитосу, чтобы заставить отказаться от использования столь разрушительной магии. Однако Первый Маг Крови не собирался прислушиваться к друидам, его не интересовал ущерб земле, как и мнение друидов на сей счет. Он просто убил всех, кто приехал к нему, таким образом лишив друидов совета старейшин и могущественных чародеев. Теперь друиды не могли противостоять ему и не представляли угрозы. Да, собрав армию обученных и лояльных ему чародеев, Варитос действительно смог объединить Терадорос и одолеть всех, кто долгое время правил на этих землях, это правда. Но, придя к власти, он без колебаний расправился со всеми, кто мог иметь хоть малейшие притязания на власть. И расправой над бандитами он не ограничился, нет. Внезапно стали исчезать те, кто помог Варитосу прийти к власти. Так продолжалось до тех пор, пока на политической арене Варитос не остался единственной значимой фигурой. Избавившись от всех конкурентов, чародей провозгласил себя Спасителем и единственным правителем Терадороса. Так он и получил свое прозвище – Безжалостный. Теперь вся власть была сосредоточена в руках Варитоса Безжалостного и его Культа Крови.

Ян посмотрел на него с недоверием и возразил:

– Неправда! Друиды просто разделили свои земли с Варитосом! Он настоящий спаситель этих земель и справедливый король!

– Как бы не так, – отвечал ему Толга. – Война за Терадорос и все жестокости, что творил Варитос и члены его Культа, насквозь пропитали смертью священную землю друидов. И хотя они и потеряли множество своих старейшин, отправив их на встречу с Варитосом, хранители жизни были не готовы просто отдать свои священные леса на растерзание безумному чародею и его культу. Они стали вести с ним подпольную войну, лишая средств к существованию. Друиды ушли из этих мест, но забрали с собой и остававшиеся еще на тот момент в земле силы природы. После этого животные начали покидать эти места, ведь земля стала практически непригодной для жизни. Пропитания стало мало, и постепенно здешние леса, некогда пышущие зеленью, стали умирать, пока не пришли к тому плачевному состоянию, в котором находятся сейчас сейчас. Да, Варитос Безжалостный завоевал Терадорос и освободил от бандитов, но он же и превратил этот процветающий край в безжизненную пустошь. Именно поэтому в этих лесах почти ничего не растет и живет. Вот теперь ты знаешь подлинный конец этой истории.

Закончив рассказ, дасквинг посмотрел на своего спутника. Тот остановился и о чем-то сосредоточенно думал. Ян открыл было рот, желая что-то сказать, но тут же закрыл. Парень выглядел так, будто его огрели по голове чем-то тяжелым.

– Я не верю тебе… – тихо сказал он, но свою мысль так и запнулся. Свою мысль он так и не продолжил.

Дасквинг покачал головой:

– И все же, я говорю правду. Теперь ты понимаешь, почему мне было смешно? – спросил Толга. – Варитос – жестокий тиран, забравший власть ценой огромной крови. Поверь, я догадываюсь, что ты украл Дыхание не для личных нужд. Так вот, можешь ли ты попытаться представить, что бы произошло, попади артефакт такой мощи в руки к такому, как Варитос?

Ян напряженно посмотрел на Толгу, но снова ничего не сказал. Лишь стиснул зубы и продолжил шагать. Дальше разговор у них не клеился. Драконорожденный сосредоточенно думал о чем-то, и дасквинг не мешал ему. Нет, он не питал иллюзий и не считал, что сможет хоть что-то доказать этому парню. Однако, думал мужчина, возможно, рассказанное сможет заставить его хотя бы задуматься о возможных последствиях своих действий.

Так они и шли долгое время, размышляя каждый о своем.

Спустя несколько часов пути Толга, кинув мимолетный взгляд на двухэтажные мешки под глазами Яна, решил, что все-таки парню нужно немного времени переварить сказанное и передохнуть. Тем более, они как раз вышли на вполне себе приличную полянку, откуда неплохо просматривалась окружающая местность.

– Сделаем привал, – объявил дасквинг. – Я буду первый на стреме.

Юный маг тут же оживился.

– Ты же вчера тоже не прилег ни на минуту, – сказал Ян, мгновенно выйдя из состояния оцепенения. – Я буду сегодня на стреме, а ты иди спать.

Дасквинг поморщился.

– Давай ты перестанешь играть в героя и молча уляжешься, хорошо? – бросил Толга, уже приглядывая себе место с наилучшим обзором.

Однако Ян решил почему-то стоять на своем.

– Нет, – твердо произнес он. – Ты посмотри на себя, так и валишься с ног Какой толк от уставшего воина?

Дасквинг хотел было возвести глаза к небу, но передумал. И ему неожиданно пришел голову единственный вариант, при котором он гипотетически мог выиграть этот глупый и никому не нужный спор.

– А какой толк от чародея, который так и норовит врезаться в дерево? – парировал Толга. – В случае, если нападут работорговцы с Большой Дороги, нам будет нужна магия. Один дасквинг не так эффективен против толпы, как волна огня, не находишь?

Было видно, что парню опять хотелось возразить что-то просто из принципа. С минуту он стоял, хмуро глядя на Толгу усталыми глазами. К счастью, благоразумие и усталость победили, и Ян все же счел аргумент дасквинга достаточно веским и, не проронив больше не слова, молча устроился около узловатого основания дерева.

Толга, удовлетворенный тем, что в этот раз не пришлось вступать в долгую полемику, выбрал себе место с отличным обзором и занял выжидающую позицию.

Спустя буквально несколько минут мужчина услышал, как дыхание его спутника стало слишком ритмичным и размеренным для бодрствующего, из чего можно было сделать вывод, что парень впервые за много дней наконец-то уснул. Дасквинг протер глаза кулаком и проморгался, чтобы скинуть оцепенение. Отвернувшись от спящего мага, мужчина вперил свой взгляд в даль и стал наблюдать.