Читать книгу Киллердром - Егор Мочалин - Страница 2

– Внимание! Внимание! Главные ворота заблокированы! Внимание! Внимание!

Прошло полминуты, но доктор Шипер так и стоял с чуть приподнятой кружкой кофе, другой рукой держась за перила, и не мог оторвать взгляд от пульсирующей красной лампы, расположенной под потолком. Здесь, в пространстве лестничной клетки, проходящей, словно позвоночник, через всё здание Научно-Исследовательского Центра, сигнал звучал особенно угрожающе, разнося эхо по бетонному пространству.

– …заблокированы! Внимание!

– Так скоро?! – почти прошептал учёный, завороженно глядя на агрессивный красный сигнал. – Чччерт! – он снял очки, опустил голову и, зажмурившись, двумя пальцами помассировал переносицу. Казалось, истеричный, не оставляющий надежды ни на что хорошее сигнал пугал его не больше утреннего будильника.

– Внимание! Главные … – неумолимо настаивал динамик в такт проносящимся по лестничной клетке красным лучам лампы, вращающейся под стеклянным колпаком.

– Как все-таки быстро пролетело время, – печально улыбнувшись подумал Шипер, глядя на оповещатель.

– Внимание! Внимание!

Ученый надел очки, взглянул на наручные часы, что-то прикидывая в уме, и, решительно ускорив шаг, продолжил свой путь вверх по лестнице.

– Это всего лишь игра! Игра, понимаешь? – женщина трясущимися руками держала сына за пухлые щеки, глядя на него широко раскрытыми покрасневшими влажными глазами, не выражавшими ничего кроме животного отчаяния. Ее легкое светлое платье и лицо были перепачканы каменной пылью, наспех надетая поверх платья теплая кофта спала с одного плеча и почти волочилась по грязному холодному полу междуэтажной площадки подъезда.

Мальчик смотрел на мать отсутствующим взглядом, казалось, совершенно не обращая внимания на царящий вокруг хаос из людей, домашних вещей и новой, сметающей все на своем пути формы жизни. По его подбородку текла капля слюны.

И тут где-то совсем рядом раздался оглушительный взрыв. Женщину и ребенка стремительно отбросило к ближайшей уже пострадавшей от ударов обшарпанной стене.

Всего лишь игра. Ребенок видел краем глаза, как двигались губы матери, прижимавшей его к себе, но не мог слышать ничего, кроме тихого свиста, на долгую минуту заполнившего собой для него все вокруг. Этот мерзкий звук оказал ему услугу, хотя бы ненадолго не дав слышать дикие нечеловеческие вопли отца, конвульсивно трясущегося в лапах бывшего соседа. Эту драгоценную минуту не слышал он и пронзительные звуки бьющегося стекла, когда кто-то, объятый тупым страхом и отчаянием, бросался из окна. Он мог лишь, наклонив голову под ладонью матери, продолжать наблюдать, как стремительно сменяют друг друга пыльные ступени подъезда. Пара секунд – истек пролет лестницы. Еще один. И еще. Кто-то еще не зараженный, толкнув их в сторону, просто перепрыгнул весь пролет лестницы и с хрустом сломал ногу. Они резко остановились, и мать с отчаянным воплем нанесла несколько ударов куда-то в сторону. Снова схватила мальчика. Пронесся мимо еще один пролет лестницы. Наконец, вот она – входная дверь в подъезд, и одновременно с тем, как женщина в легком летнем платье и кофте, забыв обо всем, кроме своего сына, вынесла дверь ударом своего тела, а дневной свет приветственно ударил глаза, к мальчику полностью вернулся слух.

Мать нервно оглядывалась по сторонам, оценивая обстановку. Привычный пейзаж еще вчера уютного двора изменился до неузнаваемости. Движение транспорта больше не подчинялось никаким правилам. Люди набрасывались друг на друга с единственным желанием – убить. Те немногие, кто все еще был похож на здравомыслящих, пытались собираться в группы и организованно давать отпор любыми подручными средствами, но озверевшие твари сметали всё на своем пути. Краем глаза женщина увидела, как вчерашний сосед по этажу сидел верхом на своей жене, зубами отрывая куски от ее тела. Кто-то бросал в озверевших бутылки с зажигательной смесью. Иные просто бежали куда глядят глаза. Ничто, еще недавно такое привычное и человечное, более не существовало и не имело значения.

Инстинкт сработал молниеносно, и женщина, схватив своего умственно-отсталого сына за руку, бросилась бежать к ближайшей уцелевшей машине.

Крики, пожары, всеобщая паника, животное насилие, охватившие все вокруг, отошли для нее в тот момент на второй план. Добежать до ближайшей машины – это все, что ее интересовало в ту минуту. – Беги! Беги! – истерично кричала она, подгоняя сынишку, послушно перебиравшего ногами настолько быстро, насколько мозг мог давать команды конечностям. Сработала повседневная привычка, и мать не задумываясь повернула голову сначала налево, затем направо, и это помогло избежать гибели. Говорят, что в самые стрессовые моменты время как будто растягивается, люди успевают среагировать на угрозу и совершить больше действий, чем можно себе представить. Мать чудом успела остановиться перед стремительно пронесшимся мотоциклом, который, спустя пару десятков метров движения завилял из стороны в сторону и влетел в угол здания. Мотоциклиста, по инерции отброшенного в сторону, начало трясти, казалось, почти подбрасывая над землей. В следующую секунду женщина увидела, как другой человек после такой же тряски вскочил на ноги и, совершив нечеловеческий по длине прыжок, с животным рыком набросился на здорового мужчину, орудовавшего топором.

Мальчик споткнулся, отпустил материнскую руку, и женщина успела сделать несколько шагов, пока не поняла, что сын остался позади. Она резко обернулась, кофта слетела с одного ее плеча, огромные, округлившиеся от паники и страха глаза сына были последним уцелевшим из человеческого и родного, что она увидела в этот день. Большой помятый автомобиль со зверем вместо водителя на огромной скорости нанес удар, выжить после которого было почти невозможно. Женщину подбросило вверх и отбросило в сторону. И если даже после этого в ней и оставалась жизнь, то несколько зараженных, набросившихся следом, уничтожили ее окончательно. Любящей матери больше не было.

Мальчик оказался полностью парализован. Единственное, что он сейчас мог делать, все, на что хватало его изможденного в тот момент ума, – это встать и кричать. Безудержно. Нечеловеческий крик и беспомощное нелепое размахивание руками посреди кромешного ада. Прерывисто крутя головой из стороны в сторону и усердно пытаясь зацепиться хоть за какой-то обрывок мысли, он, наконец, заметил, что наискосок по улице на него движется маршрутный мини-автобус. Не в силах пошевелиться он стоял как вкопанный, глядя как неуправляемая машина, разгоняясь приближается к нему.

– Ну ну ну! Давай же! – бормотал полушепотом молодой ученый, глядя в монитор. Зеленая полоска, иллюстрирующая объем копируемых данных, ползла чертовски медленно.

Шестьдесят три процента.

«Организация не спасёт твою семью, если ты все провалишь. Будь они все прокляты!» – мысленно тиранил себя мужчина стиснув зубы и провел ладонью по вспотевшему лицу.

Восемьдесят два процента.

Это был чуть полноватый азиат тридцати двух лет. Осторожный и даже чуть пугливый взгляд контрастировал с почти постоянной легкой приветливой улыбкой, которой он по обыкновению встречал окружающих. Черные волосы были всегда аккуратно причесаны, галстук – строго подтянут к самому горлу. На его бейдже, прикрепленном к карману белого халата, располагалась крупная надпись: «Нил Нарайянан. Первый ассистент» Скромная формулировка его должности подразумевала, однако, полное отсутствие личного времени и, фактически, жизнь исключительно внутри здания Научно-Исследовательского Центра. Первый ассистент был одновременно основным помощником при выполнении самых сложных операций и опытов, а также секретарем, обязанным знать распорядок работы всех коллег-руководителей во всех лабораториях Центра изо дня в день. Единственным, кто вызывал внутри Нила Нарайянана благоговейный страх внутри здания, был ученый, руководящий всем центром, которого за глаза звали просто «Главный».

Девяносто восемь процентов. Именно в этот момент компьютер предательски вывел на монитор вращающиеся песочные часы.

Услышав звук быстро приближающихся к двери шагов, молодой ученый поспешно выдернул портативный носитель из компьютера, поместил его в мини-карман брюк, запахнул халат и инстинктивно выпрямился, натянутый как струна, за долю секунды перед тем, как в комнату ступила нога Главного.

Это был высокий худощавый мужчина, около семидесяти лет, с удивительно прямой для преклонного возраста осанкой. Подбородок чуть вскинут, мощные скулы смотрели в стороны, а уголки губ направлены вниз, дополняя образ не терпящего возражений диктатора. Его лицо было похоже на чертеж, где не было ни одной неуверенной линии. Он остановился в дверях, держа руки за спиной и какое-то время молча разглядывал комнату, сосредоточенно нахмурив брови, словно сканируя пространство. В крайне редких случаях Нил решался заговорить со своим руководителем первым, и текущий момент не был исключением, – тишину разбавлял лишь мерный гул машин и оборудования.

Главный сделал глубокий вдох.

– Вам уже известно, что процесс перешел во вторую стадию, мистер Нарайянан? – холодно спросил ученый, все еще глядя сквозь пространство просторной лаборатории. Казалось, он разговаривает с кем-то невидимым, находящимся в глубине комнаты, и совершенно не замечает присутствия своего первого ассистента.

– Разумеется, доктор Шипер! – стараясь не выдать волнения ответил ассистент. Он лихорадочно пытался сообразить, какую часть этой лаборатории можно увидеть, когда привычно открываешь дверь.

Шипер неожиданно повернул голову к ассистенту, сверля его холодным взглядом сквозь круглые очки, издалека напоминавшие нечеловеческие глаза.

– Надеюсь, вам хватит терпения и мужества продолжать работу по утвержденному плану?

– Я всецело предан нашему делу, – непринужденно улыбнулся азиат.

– Прекрасно. Прекрасно. Как себя чувствует новая модель? – он сделал несколько шагов вперед, к самому центру лаборатории, где располагался большой стол, из которого, словно механические змеи, тянулись вверх трубчатые с гнущимися изломами-суставами подставки, на которых, в свою очередь, крепились многочисленные плоские мониторы, смотревшие прямо в центр стола, словно головы сосредоточенно оперирующих молчаливых хирургов. Несколько толстых черных шлангов, спущенных откуда-то из-под высокого сводчатого потолка лаборатории, чуть касались пола и впивались в столешницу снизу, сливаясь с целым облаком проводов поменьше. Ножки стола напоминали лапы механического животного, – узкие у самой столешницы, к полу они расширялись и, прерываясь крупными шарнирами для регулировки высоты, заканчивались приземистыми цилиндрическими тумбами, намертво соединенными с полом. Все это сложное и завораживающее устройство напоминало живое существо из металла и пластика. На столе, прикрытый большим белым покрывалом, располагался громоздкий предмет около двух метров в длину, некоторыми выпуклостями под покрывалом напоминавший человека. Шипер наклонился к столу.

– Как и ожидалось к сегодняшнему дню, дыхание стабилизируется, адаптация клеток со сплавами проходит с прежней скоростью, основные функции организма…

– Так не пойдет, мистер Нарайянан, – мягко, но настойчиво перебил Главный, пристально разглядывая коллаж лица их общего подопечного.

– ..в норме. Простите?! – помощник, увлеченный докладом, боязливо и сосредоточенно взглянул на стоявшего к нему спиной Главного.

– Уберите этот довоенный пережиток и приделайте-ка ему линзу получше, он должен хорошо видеть, – с этими словами Шипер оторвал что-то от человекоподобного существа на столе и бросил бесхозный предмет в сторону.

– Видеть как можно дальше. Всегда! На этот раз никаких ошибок быть не должно. Вы поняли? – рявкнул он, резко повернувшись к коллеге.

– Конечно. Сделаем! – энергично закивал головой помощник и поспешно вытер со лба обильно сочившийся пот.

Главный пристально вгляделся в лицо, только на одну половину оставшееся человеческим, и улыбнулся.

– Даже не вздумай умереть. Ты будешь жить, слышишь меня?! Они будут тобой восхищаться. Ты всех их переживешь, таково твое предназначение! – закончил он чуть дрожащим голосом.

– Восхищаться, вы понимаете меня, мистер Нарайянан? – вдруг громко выкрикнул ученый, не поворачиваясь к коллеге. – Вы знаете, что это за чувство?

– Д.. да, доктор Шипер, – выдавил тот из себя, удивленно глядя в спину руководителя.

– Прекрасно. Прекрасно! – удовлетворенно прошипел Шипер. Он гордо выпрямился, развернувшись к помощнику. На несколько секунд вперил свой холодный взгляд в глаза Нила Нарайянана и направился к выходу из лаборатории.

И в этот момент что-то мягкое резко оттолкнуло мальчика в сторону, с неожиданной силой и скоростью ударив в спину. Он сделал пару шагов вперед и упал на колени, уперевшись руками в землю. Городское маршрутное такси с диким грохотом стремительно промчалось у него за спиной.

– Что расселся? Кого ждешь?

Не в силах понять, что произошло, кто и откуда произносит эти слова, мальчик наклонил голову к земле и застонал.

– Ее больше нет! Вставай! – уставились в него внезапно возникшие рядом большие зеленые глаза, усы вокруг розоватого носа были подпалены. – Да шевелись же ты! – почти взревел кот и отвесил мальчику крепкую когтистую пощечину. Мальчик замотал головой, неуклюже поднялся на ноги и уставился на животное. Темно-серая шерсть местами скомкалась в сгустки, сквозь нее проглядывала пара царапин, к туловищу была прикреплена небольшая кобура. По-человечьи присев на одно колено, кот быстро перезарядил пистолет.

– Это последняя обойма, больше патронов нет, – посетовал он, вложив металлическую кассету в рукоятку пистолета. – Ломись как получается, я буду на тебя поглядывать, понял? – он вложил маленькое оружие обратно в чехол и снова встал на четыре лапы. – За мной! – скомандовал кот и резво побежал вперед, перепрыгивая обломки предметов и куски бетона, но через несколько метров остановился. – Чего стоим? – зверек оглянулся, глядя на пацана. – Говорящих котов не видел?

Мальчик остервенело смотрел на животное.

– Валим отсюда!– уже в панике заверещал кот, взглянув куда-то поверх мальчика. Тот развернулся. Увиденное в небе усилило обычную скорость его реакции.

Прямо в их сторону с неба неслись сразу несколько огромных пылающих сгустка, по ходу полета разбрасывая вокруг себя плохо различимые по форме мелкие горящие частицы. Их стремительное движение сопровождалось нарастающим пронзительным звуком.

– Сюда! – испуганно выкрикнул мальчик и, закрыв уши руками, неуклюже припустил за проворным спасителем.

Надвигающаяся катастрофа сыграла им на руку, – воюющие стороны людей и зараженных стремительно разбегались по ближайшим укромным местам.

Стремясь не быть замеченными или раздавленными, они старались держаться ближе к стенам зданий.

– Быстрее же! – верещал кот, то и дело оглядываясь назад.

Мальчишке приходилось пригибаться к земле, прятаться на секунду-другую, но кот в этих условиях полного безумия был абсолютно незаметен. Пару раз он на бегу одной лапой хватался за оружие, но в итоге стрелять не требовалось, – до них никому не было дела перед лицом угрожающего удара.

– Туда! За … – он не успел закончить фразу до того, как позади них с диким грохотом и скрежетом упали обломки авиалайнера. Несколько небольших зданий превратились в груды обломков. По улице катились камни и куски искореженного металла, разлетались очаги огня. Вверх поднялось огромное плотное облако пыли. Прокашлявшись, Бархат нашел глазами мальчика и подбежал к нему.