Читать книгу Собака-Собака и Его Величество Кот - Егор Юрьевич Куликов - Страница 4

О том, как важно чувствовать ответственность

Максим уже четыре года снимал эту квартиру. Когда-то тут жила ещё его бывшая жена с дочкой, но с тех пор, как они развелись, он влачил своё существование в гордом одиночестве.

И за все эти четыре года он всего несколько раз видел соседей по лестничной клетке, а соседей сверху и снизу не видел ни разу в жизни. Складывалось ощущение, что там вообще никто не живёт.

Сверху-то, ясное дело, живут. Иногда он слышит, как двигают мебель или бегают, втыкаясь конскими копытами в пол. Но соседи снизу словно отсутствовали. Их не было слышно и не было видно вот уже четыре года.

Осматривая погром в квартире, Максим точно знал, что сегодня он познакомится с соседями снизу, а возможно, и сверху.

День и так не задался, а по приходе домой, в своё холостяцкое жильё, в свою личную берлогу, он надеялся отдохнуть от суеты. Надеялся закрыться в комнате, выгнать животных в коридор или во вторую комнату. Или навалить им столько жратвы, чтобы носа не показывали, и отвиснуть перед телевизором, попивая красное вино из бокала на высокой ножке.

Но ничего такого не случится. Его мечты, к сожалению, остались всего лишь мечтами. А перед глазами была разруха.

Калошница, поваленная на пол, погрызенная и без одной ножки. У одного кроссовка нет языка, у второго задника. Зато лежат они аккуратно вместе. Прямо под зеркалом с выломанной дверцей.

Наблюдая разруху в коридоре, Максим боялся двигаться дальше. Он, конечно же, догадывался, что в комнатах будет так же, но в глубине души теплилась надежда, что туда эти монстры не добрались.

– Я говорил ему – хватит. Хватит! – мурчал Его Величество Кот, ласкаясь о ногу Макса. – Но он как будто сошёл с ума. Он рвал и грыз всё, что попадалось ему на глаза. Я испугался и кричал. Кричал не своим голосом. Я забрался на шкаф, опасаясь, что он и меня съест. Он меня, кстати говоря, не любит. Что вполне взаимно. Я тоже его недолюбливаю, если честно. Только ему не говори. Пусть он думает, что мы лучшие друзья…

Его Величество Кот продолжал свой нудный монолог, но Максим не слушал. Ему в какой-то момент стало плохо: то ли давление подскочило, то ли нервный срыв намечался, но в глазах потемнело, и он спешно пошёл в ванную, чтобы умыться.

Изжёванное и слюнявое полотенце валялось на полу. Стульчак от унитаза – и тот был пожеван, словно по нему проехался трактор.

Максим не удивился разрухе в ванной. Он наклонился над раковиной и долго полоскал лицо холодной водой.

«Хорошо, хоть зеркало целое», – подумал он, пустым взглядом уставившись в своё отражение.

Лицо довольно бледное. Синие круги окаймляют глаза, будто бы это не он проспал больше суток. Мокрые волосы сбиваются и липнут ко лбу. Глаза ввалились в глазницы, как в какие-то ямы. Скулы резко очерчивают лицо, будто он до боли сжал челюсть… Максим обратил на это внимание и понял, что действительно довольно сильно сжал челюсть. До боли.

Когда полегчало, он продолжил осмотр квартиры. И был крайне удивлён, что ему вновь не стало плохо после того, как прошёлся по комнатам.

В спальне всё было вверх дном. Засохшие цветы валялись на полу вместе с разбросанными комьями чёрной земли. Видимо, Собаке-Собаке было мало, что он обронил горшки и штору, так этот паршивый пёс ещё и раскидал землю по всей комнате.

Чёрные собачьи следы усеивали простынь и одеяло. Несколько отпечатков виднелись даже на обоях, будто Собака-Собака хотел добраться до единственной фотографии, висевшей на стене.

Во второй комнате, которую Максим после отъезда жены использовал как кладовку, было, пожалуй, хуже всего. Здесь и до прихода его новых соседей-животных было не всё в порядке, а после того, как похозяйничал Собака-Собака, стало совсем плохо.

Шкаф. Огромный шкаф до потолка валялся посреди комнаты, изрыгнув на пол: вещи, бельё, обувь, коробки с лекарствами, старую технику и всё, что когда-то хранилось в нём. Как этот бесноватый пёс сумел завалить такую громадину, оставалось загадкой. Да ещё и повалил его на бок. Правда, одна из секций лежит лицом вниз.

Буквально каждая вещь была изжёвана и обслюнявлена. Будто бы Собака-Собака задался целью пожевать каждую вещь в квартире.

Вместе с Максом на обходе был и Его Величество Кот, который крутился под ногами, брезгливо переступая грязь и всё время приговаривая:

– …Когда он добрался до этой комнаты, я кричал не своим голосом. Остановись! Остановись! – Его Величество добавлял в голос нотки трагизма и до невозможности корчил морду. – Но он меня не слушал. Он как животное носился из комнаты в комнату, словно его кто-то гонял.

– А где сам Собака-Собака? – впервые за вечер обратился Макс к Его Величество Коту.

– Спрятался, наверное, где-то. Трясётся, наверное. Боится твоего гнева.

– И правильно делает, – грозно сказала Макс. Он даже не стал разуваться и ходил по квартире в туфлях. – Собака, ты где?

Ответа не последовало.

– Собака! – прокричал Макс второй раз.

В той секции шкафа, которая покоилась в полу лицом, что-то зашевелилось.

– Я здесь. Здесь! – донёсся глухой голос из шкафа. – Меня привалило. Привалило, – продолжал он лаять – Помогите. Помогите!

– Ах вот где он, – наигранно и совсем неправдиво сказал кот.

Максим с презрением посмотрел на кота.

– Будто ты не знал, где он.

– Честное слово. Я и предположить не мог, – Его Величество приложил лапу к груди в подтверждение слов. – Когда его бес совсем попутал… когда я устал кричать и даже голос сорвал… кхе-кхе… я понял, что мне с ним не справиться и поэтому спрятался. И больше я его не видел.

– Нагло врёшь в глаза?

– А что мне оставалось делать? – жалобные глаза кота буквально облизывали Максима. – Что я могу сделать с этим варваром? С этим зверем?

– Но ты ведь знал, где он?

Кот опустил взгляд в пол.

– Туалет. Туалет, – донёсся приглушённый лай из шкафа. – Туалет.

– Ведь знал? – настаивал на своём Максим.

– Ну, знал, – не поднимая глаз, ответил Его Величество.

– А почему сразу не сказал?

– Я пытался, – широко раскрытыми глазами снизу вверх Его Величество Кот уставился на Максима. – Я хотел, но ты был так шокирован, что я испугался. А вдруг ты бы подумал, что это я всё сделал? Вдруг бы ты меня избил? Я и потом хотел сказать, но тебе стало плохо. А потом… потом ты всё сам увидел.

– Туалет. Туалет.

– Заткнись! – крикнул Макс на квадратный шкаф. – Теперь будешь там год сидеть. Пока не навалишь там кучу и сам же не задохнёшься от своего говна. Ты понял? Понял?

Его Величество Кот прижал уши и по-пластунски отполз от сумасшедшего человека в сторону, ближе к уцелевшему столу, где можно было спрятаться в случае опасности.

– Понял, – едва услышал Макс.

– А ты куда пополз?

– Я ничего… Я просто.

– Хочешь сказать, ты не мог его остановить?

– Не мог, – прижимая уши, ответил кот.

– Или не хотел?

– Или не хо… Не мог!

– И он всё это натворил без тебя?

– Не мог… То есть да. Без меня. Я, как светлая сторона, пытался его остановить. Но он как с цепи сорвавшийся пёс. Он рвал и метал всё, что видел. Что я с ним сделаю? Во мне веса восемь килограмм с кислородом в лёгких и съеденными утром консервами, а он, кобелина, килограмм под тридцать весит. Как мне его остановить?

– Ладно, замолкни, – отмахнулся Макс и пошёл на кухню налить себе попить.

В кухне он ещё не был и очень надеялся, что когда откроет дверь, то не увидит там того, что видел во всей квартире. Он надеялся, что кухня останется единственным уцелевшим островком.

Дверь закрыта. Хороший знак.

Максим схватился за ручку и с болью в сердце потянул дверь.

Его надежды не оправдались.

– Твою мать, – только и сказала он.

И, вместо того чтобы просто налить чайник и подождать, пока он закипит, Максим побежал в ванную, схватил пластиковый таз, половую тряпку и ринулся обратно.

Вода доходила уже до порожка. Ещё полчаса – и она, заполнив кухню, тонкими струйками выйдет в коридор и в другие комнаты.

Не снимая туфлей, он кинулся убирать воду. Тряпка впитывала воду мгновенно. Таз плавал как кораблик. Максим несколько раз выжал тряпку в таз, затем понял, что это мартышкин труд.

А что самое главное – он не перекрыл место утечки.

Оказалось, что Собака-Собака перегрыз шланг под раковиной, который ведёт, точнее который вёл, к крану.

Пришлось перекрывать всю воду в квартире.

Максим понял, что одной тряпкой ему не справиться, и притащил на кухню все грязные вещи. Чего-чего, а грязных вещей после погрома было достаточно.

На кухне оказалось постельное бельё, свитера, пиджак, трусы, носки, спортивные костюмы. Всё, что изжевал и изгваздал Собака-Собака, теперь плескалось в воде.

Кухня стала напоминать большую стирку на одной из индийских рек. Примерно как у того корреспондента в телевизоре. Вещи горой лежали посередине и впитывали воду. Но проклятая вода никак не хотела исчезать. Её по-прежнему было много. Очень много…

Максим отжал простынь и пододеяльник, тем самым наполнив пластиковый таз доверху. Он не решился выплёскивать содержимое в раковину, переживая, что Собака-Собака и там погрыз всё что можно.

Он не сразу заметил, что таз подтекает. Приглядевшись, Максим увидел на дне несколько маленьких дырочек, очень напоминающих укус. Ему не пришлось ломать голову, кто бы это мог сделать. Он лишь выругался и продолжил работу, орудуя дырявым тазом и ворохом тряпья, так как другого ничего не придумал.

Со временем воды стало меньше. Теперь она едва скрывала подошву.

Макс краем глаза заметил Его Величество Кота, который тайком подглядывал из-за угла.

– Чего тебе?

– Нет, ничего… Я так, – сказал Кот и продолжил украдкой смотреть за ним.

Максим уже не понимал, чего на нём больше: воды с пола или собственного пота. По крайней мере вся одежда вымокла до последней нитки.

Ближе к вечеру, когда Макс продолжал носить воду, Кот окликнул его:

– Максим… Макс… – словно боясь кого-то разбудить, шёпотом звал Кот.

– Чего?

– Я не хочу надоедать и показаться довольно настырным котом, но меня волнует ещё одна маленькая деталь, которая, кстати говоря, если бы о ней знал и ты, тоже тебя немало бы взволновала…

– …Ну, говори уже, – вытирая мокрым рукавом лоб, раздражённо сказал Максим.

– Как бы ты ни был зол, какой бы гнев ни сидел в твоей душе, но если ты не выгуляешь Собаку-Собаку, то тебе придётся убирать ещё одну лужу. – Как только Его Величество это сказал, он тут же скрылся за углом.

Максим произнёс что-то нечленораздельное, жужжащее и, скорее всего, матерное, бросил таз на мокрый пол, слава богам, теперь уже всего лишь мокрый, и пошёл в комнату.

Одним движением он поднял шкаф, и Собака-Собака, выскочив на свободу, начал нарезать круги по комнате.

– Свобода. Свобода, – кричал пёс. – В туалет. Хочу в туалет.

Собака-Собака через некоторое время остановился и сел, уставившись на Макса. В его взгляде не было ни капли сочувствия и тревоги. Словно не этот паршивый пёс разворотил всю квартиру и затопил кухню. Как и ожидалось, лапы у него были чёрные от земли. Зато шерсть лоснилась и переливалась слепящей белизной.

– Туалет, – пролаял Собака-Собака.

– Туалет? – закипел Макс. – Ты чего мне тут натворил? А? Я выгоню вас. Сдам в приют.

Он заметил, как Собака-Собака прижал уши и отвёл взгляд. Кот тоже как-то занервничал.

«Вот оно! – подумал Макс. – Вот он, рычаг управления этими животными».

Но Кот отвернулся не из-за стыда или страха. Он запрыгнул на поваленный шкаф и повернулся к Максу.

– Максим, ты наивен, как рыба в аквариуме, которая думает, что такая одна во всём мире. Ты думаешь, что мы, говорящие животные, будем жить в приюте? Или не сможем оттуда сбежать? Ха…

Макс сурово посмотрел на Кота, затем на Собаку-Собаку. Развернулся и вышел.

Он переоделся в сухие вещи и повёл пса на улицу.

– Рядом иди, – ругался он, если тот убегал слишком далеко. – Рядом, я сказал.

– Я тут. Тут, – кричал Собака-Собака, скрываясь за деревьями.

За время их прогулки Максим несколько раз порывался дать Собаке-Собаке по башке. Хоть разок. Наказать, чтоб знал, что нельзя портить чужое имущество. Особенно если это имущество хозяина, который тебя кормит. Особенно если ты в этой квартире всего один день. И особенно если это не твоя квартира и даже не твоего хозяина.

Но злость сменилась смирением, а затем и улыбкой.

Безмятежный и наивный взгляд Собаки-Собаки мог усыпить бдительность и задушить гнев на корню у кого угодно. Стоило этим преданным голубым глазам разок взглянуть, и рука не поднималась ударить. Оставалось только грубым голосом прикрикивать, да иногда материться сквозь зубы.

Когда они возвращались, Максим впервые увидел своих соседей.

Одни пришли сообщить о шуме, а вторые о том, что Максим их затопил.

– Вы что себе позволяете? – ринулся в атаку мужик в трениках.

– Теперь понятно, откуда был такой шум, – сказала пожилая женщина. – В следующий раз постарайтесь привить своей собаке умение молчать в ваше отсутствие. У меня маленький ребёнок, – спокойно сказала женщина и пошла вверх по лестнице.

– Собака. Собака, – пролаял пёс, когда услышал своё имя.

– Об этом я и говорю, – обернулась женщина.

– Я думаю, больше такого не повторится, – оправдываясь, сказал Максим.

– У меня весь потолок вздулся, – продолжил мужик. – Там грыжа на всю кухню висит.

– Я очень и очень извиняюсь.

– Мне ваши извинения не нужны.

– Я оплачу вам ремонт, – сказал Максим, не желая превращать первую встречу с соседями в ссору.

– Там тысяч на тридцать выйдет.

– Ага… на все сто, – усмехнулся Макс и открыл дверь.

– Вы мне ещё поговорите! Я вызову людей из ЖЭКа, они оценят. А они оценят, – угрожающе сказал мужик.

– Что вы от меня хотите? – стоя в дверях, спросил Макс. – Я перед вами извинился. Постараюсь, чтобы такой ситуации не повторилось. Я оплачу вам ремонт в разумных размерах. Разумных.

Потирая щетину, мужик окинул Макса взглядом. Сам-то он был на добрую голову выше, шире в плечах, да и массой больше раза в полтора.

– Слушай сюда, щенок! Ты мне отвалишь столько денег, сколько я скажу. А если что-то не нравится, можешь прямиком в суд валить. Только не обижайся потом, если тебя найдут в переулке с проломленной головой. Ты меня понял? А питомцев твоих я лично передушу как крыс, – бросил напоследок мужик.

Макс на какой-то момент испугался. Он почувствовал, как в горле растёт ком и мешает ему дышать. Руки начали дрожать.

– Что вы себе позволяете? – сказал Макс и понял, что голос его предательски выдаёт. Тут бы и ребёнок не испугался от такой претензии, а перед ним далеко не ребёнок. Перед ним мужик лет сорока с головой как у быка.

– Рот закрой и слушай сюда. Завтра жду тебя с деньгами. Готовь пятнадцать тысяч. У меня только натянули потолок. Он новый, скотина ты безрогая. Новый, – мужик приблизился вплотную.

Макс чувствовал противное дыхание соседа. Ещё он чувствовал, как сердце дробью стучит в груди.

«Куда подевалась вся уверенность и все силы?» – промелькнуло в голове. Сегодня только прописал начальнику, да так прописал, что тот на пол рухнул. Этого, правда, такой удар не свалит.

Максу казалось, что если он вложит все силы в удар, то мужик этого даже не заметит. Руки обвисли, как сухие ветки на дереве.

– Ты меня понял?

– Пойдёмте посмотрим ущерб, – опять этот фальшивый голосок, подумал Макс.

– Чё там смотреть? Двадцать тысяч готовь. А то тебе ещё больничные счета придётся оплачивать.

– Да ты охренел, что ли? – неожиданно выдал Макс, сам того не подозревая.

– Чё ты сказал?

– Глухой, что ли? Повторить? На хер, говорю, пошёл. Пять тысяч максимум. Если потолок натяжной, то этого тебе с лихвой хватит.

– Ты чё, щенок?!

Мужик схватил Макса за грудки и приложил о дверной косяк. Затылок обожгло болью.

Макс попытался вырваться, но сосед ещё раз ударил его о косяк.

– Да ты ох… – ещё один удар не дал закончить фразу.

В глазах потемнело, и Макс вслепую ударил. Вроде бы попал в челюсть. Но руку обожгло так, словно это челюсть попала в кулак.

Не успел Макс сообразить, что происходит, как услышал лай:

– Пусти. Пусти, гад!

Собака-Собака вцепился мужику в ногу.

Сосед отпустил Макса и схватил собаку за холку, пытаясь оторвать бешеную псину от ноги.

Недолго думая, Макс увидел перед собой сгорбленную фигуру соседа. Вцепив руки в замок и размахнувшись, он влепил хорошую оплеуху тому по затылку. Мужик качнулся, но не упал.

Он кидал бешеные взгляды с собаки на Макса, не зная, от кого отбиваться.

Собака-Собака жалобно заскулил, когда получил кулаком по голове, но не отступил.

Макс и не догадывался, что добрая морда Собаки-Собаки может превратиться в настоящую пасть зверя. Глаза налились кровью. Острые зубы сверкали и клацали с молниеносной скоростью.

Сосед всё-таки оторвал Собаку-Собаку от ноги и бросился бежать вниз по лестнице.

Макс стоял, облокотившись о дверной косяк, а Собака-Собака держал в зубах кусок штанины и тяжело дышал.

– Как мы его. Как! – задорно пролаял пёс.

– Нормально, – сказала Макс выдохнув.

– Уроды! Вам повезло, что у меня нет времени! – прокричал сосед снизу.

Они услышали, как защёлкнулась дверь этажом ниже, и только потом зашли в квартиру.

Его Величество Кот сидел на перевёрнутой тумбе с широко распахнутыми глазами. Вздыбив шерсть, он не двигался и даже не моргал.

– Вы чего там творите? – спросил Кот.

– Ну и денёк сегодня выдался, – сказал Макс, не замечая вопроса Кота.

– Драка. Драка! – сказал пёс и выплюнул штанину изо рта.

– Ну и денёк, – повторил Макс, прошёл в комнату, сел на диван и включил телевизор.

Его Величество Кот и Собака-Собака проследовали за ним.

– Спасибо, – сказал Макс и вздыбил холку псу.

– Нравится. Нравится, – промямлил пёс, задирая глаза к потолку.

– А ты чего не вышел на помощь?

– Я хотел. Хотел, – нервничая, говорил Кот. – Когда я услышал, как вы пришли, я был на кухне, на столе. Я вздрогнул от чужих голосов и нутром почуял, что сейчас что-то произойдёт. Что-то обязательно должно было случиться. Когда я услышал голос этого мужика, я был готов прийти к вам на помощь, но ты ведь знаешь, Макс, коты так боятся воды, что под страхом смерти не полезут купаться или даже замочить наши пушистые нежные лапки. Пока я преодолел это расстояние, вы уже и управились. А так – я хотел. Очень хотел.

– Ну да, рассказывай, – улыбаясь, сказал Макс. – Так мы тебе и поверили.

– Врёт. Врёт, – подтвердил пёс.

– И я думаю, что врёт.

– Я не вру.

– Врёшь. Трус. Трус.

– Я никогда в своей жизни не врал. За всю мою долгую жизнь, а жизнь моя очень долгая, я не соврал ни разу.

– И сейчас врёт, – пролаял Собака-Собака.

– Идите вы, – сказал кот и отвернулся.

Максим чувствовал, как сердце приходит в нормальный ритм. Ощутил боль в руке и несколько раз сжал кулак. Поморщился и растянулся на диване, по привычке поглаживая подлокотник. Пальцами он нащупал некоторую шероховатость. Он посмотрел, в чём причина, затем перевёл взгляд на Кота.

– Так что, Ваше Величество, давайте вернёмся к нашему разговору о сегодняшнем погроме. – Услышав эти слова, Собака-Собака прижал уши. – Ты говорил, что пытался остановить Собаку?

– И продолжаю на этом настаивать, – не оборачиваясь, сказал Кот.

– Ты кричал ему: «Остановись, остановись!» Ведь так?

– Может быть, не слово в слово, но суть остаётся правильная.

– И ты говоришь, что весь погром учинил Собака, так? – допытывался Максим.

– Точно так.

– Тогда чьих рук, а точнее чьих лап, вот это?

Кот медленно обернулся.

Максим показал на потрёпанный подлокотник. Не стоило больших усилий догадаться, что тонкие коготки, а именно кошачьи, совсем недавно драли текстиль этого дивана.

– У кого-то чесались когти? – серьёзно и строго спросил Макс.

– Это всё Собака-Собака.

– Ты кому лапшу на уши вешаешь? Может, я и тупой, но не настолько, чтобы не замечать очевидных вещей. Собака-Собака хотя бы не отрицает своей вины, а ты, как самый последний подлец, жмёшься в угол и боишься ответственности.

– Хо-хо-хо… – сказал Кот и повернулся к Максу. – Это я боюсь ответственности? Кто тогда всю свою жизнь скрывается от ответственности? Кто растерял всех друзей и родственников, боясь всё той же ответственности? Кто же тогда развёлся только потому, что она, видите ли, просила взять на себя чуть-чуть больше ответственности? Кто бросил свою жену с ребёнком? Кто даже на развод не решился бы никогда подать, если бы не она? Кто терпел унижения и издёвки? Страдал, жаловался, мучился, но признать, что супруги давно не любят друг друга, взять на себя ответственность и разорвать этот порочный круг не решался. Нет, ты терпел и ныл. Ныл, ныл и ныл… А кто…

– Заткнись ты уже, – спокойно сказал Макс. – Сам знаю.

– Тогда не надо тут говорить об ответственности.

Минут пять Макс сидел сложа руки. Собака-Собака смотрел на хозяина, вывалив язык. Кот вылизывал свою идеально гладкую шерсть, делая её ещё более идеальной.

– Собирайтесь, – сказал Макс и почти взлетел с дивана. – Мы уезжаем.

– Давай. Давай, – пролаял пёс и начал носиться по кругу, сшибая всё на своём пути.

Макс хотел было окликнуть его или даже поругать, но, посмотрев на беспорядок, понял, что хуже он уже не сделает.

– Я ещё здесь не освоился. Не хочу никуда идти, – недовольно заворчал кот.

– Тогда можешь оставаться в гордом одиночестве.

– Куда мы? Куда? – не останавливая бег, спросил Собака-Собака.

– Мы идём к моей бывшей. В этом бардаке я ночевать не буду.

– Ррррр… опять переезды. Ты даже нас не покормил.

– Там поедите. Поехали.