Читать книгу Согретая турецким солнцем - Екатерина Александровна Мерт, Катя Мерт - Страница 5

После противного тиликанья Виолеттиного будильника обе обитательницы верхов спустились на землю. «Ну почему уже утро? Когда успела закончиться ночь?» – досадная истина никак не укладывалась в голове. Проснуться оказалось во сто раз труднее, чем двадцать четыре часа назад, но неимоверным усилием воли я всё-таки подняла себя с кровати.

– Доброе утро! – бодро произнесла блондинка.

– Угу… – зевая, пробубнила я.

«Нет, ну она точно ведьма! Как можно быть такой позитивной и жизнерадостной с утра?» – думала я, пытаясь до конца открыть левый глаз, который ещё досматривал сон.

– Доброе утро! – улыбнулась Ксюша, выходя из туалета.

«Ещё одна!»

– Совсем не доброе… Глаза не открываются!

– А-а-а! Ну, это нормально. Привыкнешь!

По знакомой брусчатке мы прошагали мимо клумбы, вошли в отель и в один миг оказались в ресторане. Немного освоившись, я прошла полный круг по ресторану, бегло изучив утреннее меню: яйца во всех мыслимых и немыслимых проявлениях, каши, хлопья с молоком, тосты, выпечка, сыры, фрукты и овощи… Моё нежное девичье сердце с первого взгляда, точнее, с первого вдоха, покорил волшебный аромат американских блинчиков. Повар в фирменной футболке с логотипом «Meryan» делал их на глазах у полусонных зевак, и свежайшие кружочки в секунды разлетались по тарелкам. Обнаружив рядом с ними шоколадную пасту и кокосовую стружку, я уже не сомневалась в своём выборе. Прихватив ещё пару ломтиков грейпфрута, мы с завтраком богов отправились за стол.

– А-а-а! Ты тоже блинчики любишь? – усмехнулась пионерка. На её тарелке красовались те же маленькие солнышки, с той же шоколадной пастой. – А зачем кокос?

– Люблю кокос.

– Приятного аппетита, девочки! – доброжелательно проговорила Ксюша.

– Приятного! – в один голос ответили мы с Виолеттой.

– А почему мы снова завтракаем одни? – спросила я без уточнения адресата.

– Они спят, – невозмутимо выдала блондинка «номер два».

– В смысле?

– Ну, не ходят они на завтрак. Спят чуть дольше, а потом сразу в офис.

– Обед-то только после двенадцати… Так с голоду умереть можно!

– Кому как, – выдохнула пионерка.

После завтрака мы снова попали в царство Морфея, где обладатели бело-голубых футболок досыпали, прислонившись к стенам офиса. Все заняли прежние места, и я снова села между Дариной и Тансулу.

«Если они не ходят ни на завтрак, ни на ужин, то едят, получается, только в обед и ночной дожёр? А это, на минуточку в двенадцать дня и в двенадцать ночи! То есть, кушать раз в двенадцать часов? Кошмар. А-а-а! Ну, ещё же есть пятичасовые сэндвичи! Так лучше, но всё равно плохо…»

– Саша! – вдруг крикнул Йозеф.

Все пялились, будто меня звали уже в десятый раз. И босс почему-то не выглядел так же дружелюбно, как вчера ночью в ресторане.

– Sorry25.

Начальник скривил лицо, но ругаться не стал.

– Мне нужна твоя фотография для бейджика. Хорошего качества. По пояс.

– Хорошо. Куда скинуть?

– У тебя почта есть?

Я кивнула, а он посмотрел на выключенную плазму, почесал подбородок и сказал:

– Ладно, спросишь Марину, что делать.

Я снова кивнула, еле сдерживая смех. «Ох, уж эти мужчины!» Потом Йозеф спросил, есть ли у нас вопросы и после молчаливой паузы скомандовал:

– Tamam o zaman. Hadi26!

Три ничего не значащих для меня слова дали всем сигнал к пробуждению и отрыванию своих пятых точек от чёрных лавок. Я просто двигалась в толпе, не особо понимая, куда мы идём.

– А что такое «тамамозаман» и «хайди»? – спросила я местную всезнайку.

– Не «хайди», а «хади»! Это значит: «Ладно, тогда давайте!» Ну, в смысле, если у нас нет вопросов, то идём работать.

Из офиса мы поднялись обратно к бару у бассейна, откуда двинулись к морю по той самой дорожке под пальмовой аркой. Все мои коллеги громко и не очень желали доброго утра гостям на всех употребляемых в отеле языках. Я тоже пару раз себе под нос пробубнила что-то невнятное и моментально отвлеклась.

Море было поразительно красивым! Оно походило на девушку в бирюзовом вечернем платье, со струящимися белокурыми локонами до середины спины и лёгким голубоватым макияжем глаз. Солнце отражалось в воде тысячей маленьких огоньков, словно блёстки сияли на ресницах очаровательной принцессы. Где-то далеко-далеко подол её платья менял оттенок и переливался в безоблачное голубое небо. Просто море. Непросто пейзаж…

Пройдя вдоль пляжа, мы миновали небольшой бар и оказались в амфитеатре. Марина уже привезла коляску со спящим Асланчиком Йозефу и, видимо, ждала меня. Миниклубщицы и мальчики направились прямиком в пул-бар, а Виолетта с Ксюшей – в бэкстейдж. Я подошла к Марине и Йозефу.

– Доброе утро!

– Привет! Как дела? – отозвалась длинноволосая блондинка.

– Нормально. Только спать хочу!

– Ну, это наша общая проблема! – засмеялась Марина. – Виолетта сейчас утреннюю гимнастику проводить будет, ты посмотри. Я хочу, чтобы завтра ты провела, а то она, бедненькая, устала уже! С марта здесь.

– Хорошо. А потом мне что делать?

– Потом ко мне придёшь.

– Туда, в лобби?

– Ага! Я там всегда до обеда сижу.

Марина завела разговор с мужем, а я присела к Тансулу и Дарине.

– Хочешь печенюшку? – предложила Тансулу.

– Хочу, – я изобразила детский голосок. – Спасибо! Это и есть ваш завтрак?

– Угу, – кивнула жующая Дарина.

После нашего утреннего променада все сони взяли в баре чай или кофе и спокойненько его попивали в тени арок амфитеатра. У нас как раз оставалось десять-пятнадцать минут до начала работы, которые вполне подходили для завтрака на свежем воздухе. «Нет, божественные блинчики с шоколадом и кокосом стоят того, чтобы ходить на нормальный завтрак!» – подумала я и перестала завидовать их чуть более продолжительному сну.

На сцене уже собралось общество любителей физкультуры. Ксюша вытащила ящик с ковриками для йоги, а Виолетта выкатила большую чёрную колонку на деревянной подставке с колёсиками. Я тоже взяла коврик и кое-как расположилась на солнечной стороне, втиснувшись между пожилым мужчиной и относительно молодой женщиной. «Утренняя гимнастика явно пользуется большей популярностью, чем остальные активити!» Под музыку для медитации пионерка начала разминку, и я словно перенеслась в прошлое.

В двенадцать лет я искусно сломала правую ногу аж в нескольких местах. Последующие два с половиной месяца здоровенный гипсовый сапог стягивал её от кончиков пальцев до самой ягодицы, лишая всякой возможности шевелиться. Когда оковы сняли, нога быть моей не очень-то хотела, поэтому врачи назначили месяц прогревания и лечебной физкультуры. Так, первым испытанием стала дорога от дома до поликлиники, вторым – небольшой больничный спортзал. Ничего сложного для меня, спортсменки, там не было. Ничего, кроме того, что заставляли через дикую боль сгибать и разгибать онемевшую конечность. Воспоминания отвратительные, и именно они так некстати освежились в памяти. Те же медленные приседания, тот же «велосипед», лёжа на спине…

Спустя тридцать минут, мы похлопали в ладоши и засобирались по своим делам. Гости небрежно покидали гимнастические коврики в ящик, после чего лицо Виолетты сделалось помидорно-красным. Ругаясь себе под нос, она вывалила всё на пол и начала аккуратно сматывать каждый коврик в рулон. Мы с Ксюшей поспешили на помощь.

– Они всегда так делают! Сложно им смотать, что ли? Сложно положить обратно так же, как взяли? – цедила пионерка сквозь зубы.

– Да, ладно тебе! – улыбнулась я.

– Ага! Посмотрю я на тебя через недельку!

Я задумалась. «Может, так же злиться буду? А, может, и нет».

– Ты что сейчас делать будешь? – спросила блондинка «номер два».

– К Марине пойду. Она меня ждёт.

– Зачем? – вклинилась Ксюша.

– Откуда я знаю? Она передо мной не отчитывается, – я резко повысила тон. «Ненавижу глупые вопросы!»

Виолетта почему-то заулыбалась. Она, видимо, к маленькой киргизке тёплых чувств не питала. И, вообще, ни к кому она их не питала… Когда я вышла из прохладной гримёрки, на улице снова обосновалась жара. Люди лениво растекались по шезлонгам, подставляя солнышку филейные части. «Хорошо им!»

– Merhaba, Саша! – раздалось из бара.

– Привет! – по-русски ответила я, узнав вчерашнего знакомого.

– Nasılsın27? – дружелюбно проговорил парень.

Сначала я посмотрела на его бейдж, напомнив себе имя. «Ага, Селим!» А потом состроила непонимающее лицо.

– «Насылсын» – это по-турецки «как дела», – пояснил Селим уже на английском.

– Хорошо. А у тебя?

Улыбка моего собеседника стала ещё шире, и я на секунду в ней растворилась. Это была невероятно добрая и немножко детская улыбка, которой невозможно было не заразиться. Селим не входил в число тех парней, которых называли симпатичными. Среднего роста и средней упитанности, с восточными чёрными волосами, карими глазами и смуглой кожей. Но кое-что притягательное в нём всё-таки проглядывалось… Его тепло и искренность проникали в глубину души, отчего внутри становилось по-домашнему уютно. Не знаю, сколько мы так простояли, улыбаясь друг другу через барную стойку, но вдруг он отвлёкся на гостей, желающих выпить, и попросил меня подождать. «Ладно, мне спешить некуда!»

– Хочешь чего-нибудь? – поинтересовался вернувшийся собеседник.

– А что тут есть?

– «Кола», «фанта», «спрайт». Соки, «айс ти», айран…

– Айран? – повторила я, удивлённо выпучив глаза.

– Ты не знаешь? Это вкусно!

Когда-то я пробовала айран дома, и особого впечатления на меня он не произвёл. «Ну, может, тут по-другому будет», – раздалось в голове.

– Давай айран!

Селим достал из холодильника упаковку, похожую на йогурт. Встряхнув заморский напиток, он продырявил тонкую металлическую крышку длинной трубочкой прямо по центру и протянул мне. Я сделала пару глотков. «Холодное, солёное, приятное…»

– Вкусно!

– Я же говорил! – торжествовал мой первый турецкий друг.

– Спасибо! – кивнула я и пошла к Марине.

– Приходи ещё! – послышалось сзади.

Войдя в отель, я шла по знакомым ориентирам. Оказалось, путь к Марине окружали бутики, которых раньше я не замечала. Одежда, обувь и всевозможные пляжные принадлежности красовались на витринах по обе стороны коридора. «Ух ты! Вот эта тёмно-салатовая сумка с ремешком через плечо мне очень нравится! Может, куплю потом, если не сильно дорогая».

– Ну, наконец-то! Садись, – обрадовалась Марина. – Так. Сначала мне нужна твоя фотография для бейджика. В контакте есть?

– Да. Там много!

– Выбери сама, какая нравится. Только лицо покрупнее, – начальница протянула мне телефон.

– У меня есть классный портрет с фотосессии, но там цвет волос другой. Не страшно? – я вернула Марине гаджет с нужной фотографией на экране.

– Это ты? Это твои настоящие волосы?

С экрана на блондинку смотрела привлекательная девушка с профессиональным макияжем и длинными тёмно-русыми локонами, а со стула напротив – обычная девочка с крашенными огненно-рыжими волосами, остриженными чуть ниже плеч и собранными в хвост. Марина ещё раз посмотрела на меня, потом на фото и, обнаружив некоторые сходства, убрала телефон в выдвижной ящик стола.

– Хорошо. Теперь скажи мне, какие активити ты можешь вести?

– А какие надо?

– Надо все. Но я ещё хочу добавить что-нибудь! Ты «зумбу» знаешь?

– Раньше не приходилось, но, думаю, смогу. Тут же всего на полчаса?

– Да, да! А «латину»?

– Не люблю её, вообще-то… – сморщившись, процедила я. – Но если надо, то могу.

– Класс! А ещё что можешь?

– Я в танцевальной школе вела «go-go28» и аэробику. Потом в фитнес-клубе ещё работала. Там вела силовую, растяжку и «lady’s style29».

– Супер! Тогда ещё и танцы после обеда воткнём, и силовую! Я расписание подправлю и вам покажу.

– Хорошо. А ты, Марин, тоже танцевала?

– Нет, – хихикнула блондинка. – Я синхронистка.

Девушки, танцующие в воде, представлялись мне сказочными персонажами, и Марина быстро это поняла.

– В своё время за юниорскую сборную России выступала. Всё детство в бассейне прошло, – продолжала начальница.

Вспоминать счастливые моменты жизни всегда приятно, и Марина засветилась лучами прошлых побед.

– Столько всего там было… А потом тренер предложила сюда поехать на лето.

– В анимацию?

– Не-е! Ты в отеле синхронное плавание не видела?

Я покачала головой. «Вообще, никогда живых синхронисток не видела».

– Ну, они вместо шоу выступают. К нам тоже приедут, посмотришь.

– И ты с тех пор тут?

– Мне шестнадцать было, когда мы в первый раз приехали работать. Позже я в анимацию попала и жить осталась. Уже пятнадцать лет в Турции.

– По дому не скучаешь?

– Нет! – отрезала Марина и резко погрустнела. – Да и нет у меня там дома.

Разговор пришлось повернуть на сто восемьдесят градусов. Начав расспрашивать про шоу, я тонко намекнула Марине, что привезла с собой кое-какие костюмы. Новость её очень обрадовала, и мы приступили к обсуждению возможных постановок. Со стороны мы походили на старых знакомых, вспоминающих спортивную молодость, интересные танцевальные идеи и костюмы. Тогда я поняла, что с Мариной скучать мне точно не придётся.

– А ты в Екате где жила? – вдруг спросила она.

– На ЖБИ. Но не так уж долго я там жила…

– А я на Химмаше. Знаешь такое?

– Знаю.

На самом деле мои познания о районе Химмаш сводились к тому, что это самая небезопасная и криминальная часть Екатеринбурга. Местность, где жилые массивы разбросаны по производственной зоне, как небольшие островки жизни в мёртвой пустыне. Находиться там неприятно. Я знала, но виду не подала.

У Марины в столе запел телефон.

– Ой! Йозеф звонит! – испугалась блондинка. – Алё! Да? Ладно, иду!

Посмотрев на часы, я всё поняла: начинался пул-гейм. Мы молча шли к диджей-кабине, погруженные в собственные мысли. О чём думала красивая блондинка на высоких каблуках, я не знала, но я думала о ней. Из нашего долгого разговора я уяснила, что Марина была несчастной женщиной, прикрывающейся невозмутимо прекрасной маской. Скрывалось в её судьбе что-то, о чём не хотелось вспоминать, думать, говорить. «Есть, да не про нашу честь!» – сказала бы моя бабушка.

Весь бело-голубой народ уже приготовился к последнему рывку перед обеденной паузой. Мы надели дурацкие жёлтые шляпы и ждали на низком старте.

– А что за игра? – я обратилась к Виолетте.

– Баскетбол. Надо вон оттуда бросить мяч и попасть в проём между стульев. Чем дальше, тем лучше! – проконсультировала всезнайка.

Стулья стояли друг за другом так, что сиденье одного плотно прижималось к спинке другого. Спинка и подлокотники первого соединялись со спинкой второго, образуя полости, в которые и должен был залететь мяч. Услышав музыку, люди сами повалили к нам попробовать себя в прицельном бросании. «Фуф! Слава Богу, не надо никого никуда тащить», – тихонько радовалась я.

Кемаль разместился «на старте», обозначив огневой рубеж, а Эрай встал в конце цепочки из стульев, чтобы ловить мяч и возвращать его к началу. Мы с девочками рассредоточились по краям, готовые помочь. Ритмичные песни, наши крики, аплодисменты и улыбки заинтересованных гостей создавали весёлую атмосферу отдыха и непринуждённости. Кое-кто попадал и производил фурор, чей-то мяч отскакивал от цели и улетал, чей-то – просто улетал. Пул-гейм очень затянулся, и часы показывали половину первого, когда мы только начинали клубный танец.

«Сегодня я умная и не нахапаю столько всего!» – убеждала себя в ресторане. Шла с тарелкой вдоль прелестей, так предательски пахнувших, и не могла решить, чего хотела больше. «Раз салатик, два салатик, мяско, гарнирчики… Снова с горкой! Блин! Но я же всего буквально по ложечке положила!» – оправдывалась перед негодующим подсознанием. «Ну, теперь ешь, раз взяла!» – шипело оно в ответ.

– Народ! Сегодня репетиции нет. Отдыхайте! – объявила Марина.

– Ура! – обрадовались мы хором.

– В полшестого «Пиратов» пару раз пройдём и «Матрицу» выучим. Всё, приятного аппетита! Я пошла.

– Марин, а на пляж можно? – поинтересовалась я.

В этот момент все почему-то уставились на меня, будто я сморозила непристойность.

– Можно. Но там же холодно? Бр-р-р!

– Мне не холодно.

– Иди. Но ложись с краю, а то будут потом говорить, что анимация тут только загорает.

Начальница покатила коляску со спящим сыном домой, и все вернулись к тарелкам.

– Ты реально на пляж пойдёшь? – удивилась Виолетта.

– Угу! – быстро жуя салат из морковки по-корейски с чем-то ещё, ответила я.

– С ума сошла? Вода ж ледяная!

– Ты трогала?

– Нет.

– Ты сама сейчас ответила на свой вопрос. Я, в отличие от некоторых, сюда отдыхать приехала!

Выражение лица по уши правильной пионерки в тот момент просто не поддавалось описанию. Это была жгучая смесь из ярости, негодования и злобы, приправленная ненавистью и завистью. «Один ноль в мою пользу!»

– Как это отдыхать? – выдавила блондинка.

– Очень просто, – невозмутимо продолжала я. – Я приехала на море, а работа – так… Побочный эффект.

Две маленькие киргизки внимательно наблюдали за нашей перепалкой. Не произнося ни слова, Ксюша и Тансулу тщательно записывали всё на подкорку, отмечая каждую деталь. Четыре удивлённых глаза перемещались с меня на Виолетту, с Виолетты на меня.

– Посмотрю я, как ты здесь отдыхать будешь!

– Посмотри.

Пляж меня ждал и дождался! Забежав домой, я переоделась, взяла полотенце, кепку и книжку. Минут через десять солнце уже ласкало моё бледное тело, уютно расположившееся на крайнем лежаке. Голубое небо, приятное шелестение волн о каменистый берег, по-летнему жаркие лучики и интересная книга… И всё это после вкусного обеда. «Ммм… Мечта!»

«Холодно там! Вода ледяная, видите ли. Да что вы, глупые, знаете о ледяной воде?» – злилась я. «Вот в крещенской проруби вода ледяная, да. Когда на улице минус двадцать с лишним, а папа заботливо приглашает тебя окунуться – вот это холодно! Когда люди вокруг в огромных куртках стоят, шарфами перемотанные, а ты в купальнике лезешь под лёд – вот где „бр-р-р!“. А тут рай! Здесь солнце и море, которое отродясь льда не видело. Раскудахтались клуши!» Решив не думать о неприятном, я натянула кепку на лицо, чтобы не щуриться, и открыла книжку там, куда бережно вложила именную закладку, сплетённую сестрёнкой. На коралловом фоне красовалась жёлтая надпись «САША», обрамлённая небольшими кисточками по краям, тоже жёлтыми. «Ничто так не греет душу в отъезде, как милые вещицы, сделанные специально для тебя любимыми людьми!» Ещё немного покрутив в руке подарок, я отложила его в сторону и переключилась на книгу.

Проглотив ещё пару страниц, я поняла, что пора двигаться к морю. Начали подгорать не только коленки, но и мозг. Прохладная небесно-голубая вода нежно дотронулась сначала до моих ног, затем до живота и плеч. Волны то резко поднимали меня вверх, то бережно опускали… А я плыла всё дальше, периодически выплёвывая солёную жидкость, попадавшую в рот. «Вот бы мы все тут сейчас были! Я, мама, папа и сестра. Мы с папой обязательно устроили бы соревнования „кто вперёд до буйка“, а мама с Лизой болтались бы на волнах в больших надувных кругах. Только из маминого круга над водой возвышалась бы голова, а из Лизиного – ноги. Маленькая головка в маске пугала бы рыб внизу. Эх… А папа ведь Средиземного моря и не видел никогда. Мы-то, девочками, в прошлом году здесь отдыхали, а он работать оставался. Ну, ничего. Вот заработаю свой миллион, и поедем вместе!»

Когда я вернулась на пригретое место, глаза сами закрылись, и мир начал медленно растворяться в шелесте волн… «Не-е-е-ет! Уже идти пора. Миллион зарабатывать надо!» – скандировало подсознание. Перебарывая сон, я села и ещё раз взглянула на море, уходившее в горизонт…

– Ну и как? – сходу набросилась Виолетта, как только я вошла в бэкстейдж.

– Прекрасно! – неторопливо вытираясь, ответила я.

– И не замёрзла?

– Слушай! Ты дома летом в ледяных реках и озёрах купаешься?

– Ак, это летом!

– Здесь сейчас наше лето. А, может, и теплее даже…

Виолетта фыркнула и засобиралась на аквааэробику, Ксюша увязалась за ней. Я же взяла в баре полюбившийся айран и села на лавку возле волейбольного поля. Команды уже собрались и ждали кого-то из наших мальчиков. Вскоре появился Эрай с мячом, и матч начался. Ко мне подсела девушка, наблюдавшая за своим возлюбленным-волейболистом. Он весь был поглощён игрой, а она – им.

– Привет! Ты говоришь по-русски? – спросил приятный голос справа.

– Привет! Да! – обрадовалась я.

– Ой, как хорошо! А то одни немцы вокруг! Мы с мужем вчера вечером только прилетели. Ещё тут ничего не знаем.

– А я позавчера вечером прилетела. Тоже ещё тут ничего не знаю!

Мы посмеялись, и собеседница протянула мне руку.

– Надя.

– Саша. А вы откуда?

– Я из Питера, а мой муж… Вон он в синих шортах! Из Новороссийска. Живём мы сейчас у него, но скоро переберёмся ко мне. Он моряк!

Пока Надя говорила, я с удовольствием разглядывала её большие зелёные глаза, широкие брови, длинные светло-русые волосы и пухленькие губы. Идеальный образ дополнял леопардовый слитный купальник, чёрное парео и шикарная шляпа с широкими полями.

– Моряк? Ого!

– Да. И у нас медовый месяц сейчас!

Собеседница искренне улыбалась, и это была улыбка любящей и любимой женщины. Назвать Надю «женщиной» я не могла, но «любящей и любимой» – очень даже.

– Ух ты! Вы только-только поженились? Поздравляю!

– Спасибо! Мы познакомились в интернете зимой. В марте он прилетел ко мне, а в апреле мы поженились.

– Да, ладно? Так не бывает!

– Я тоже так думала, – смеялась она, – но, оказывается, бывает. Мы как-то с первого взгляда поняли, что должны быть вместе. И вот! Вместе!

Собеседница хвалилась блестящим колечком на безымянном пальце правой руки, а я ужасно за неё радовалась. Первая волейбольная партия закончилась, и Надин муж подошёл к нам. Поцеловав любимую, он, улыбаясь, протянул мне руку.

– Костя.

– Саша.

– Очень приятно! – произнесли мы в один голос.

Костя был высоким, плечистым молодым человеком с низким приятным голосом, который прекрасно обрамлял бриллиант по имени Надежда. Он немного побыл рядом, но с началом второй партии мы с излучателем счастья снова остались вдвоём.

– А ты расскажи… Ты откуда? И как сюда поехать надумала?

– Ой… Это странная история. Сама я из Магнитогорска. Это Челябинская область, знаешь?

Надя уверенно кивнула.

– А последние полгода училась в Екатеринбурге. Там было так серо и ветрено постоянно… Душа требовала солнца! Я случайно наткнулась на объявление в интернете, бросила всё и приехала сюда.

– Тоже интернет помог, – подмигнула девушка из-под шляпы.

– Саша! Ты сегодня проведу степ-аэробика в 16:45. Марина сказал, – вдруг объявил Йозеф. – Вот, это твоя. Смотри не потеряю! – он протянул мне бейджик на шнурке и удалился.

Бейдж мне понравился! На белом фоне яркая надпись «Animation team» и логотип отеля размещались сверху, слова «sport» и «fitness», украшенные спортивными картинками – справа и слева, крупное фото – в центре и два флага – внизу: российский и британский.

– Это ты? Правда? – удивилась Надя.

– Да. Иногда я бываю такой, – смущённо кивнула я.

– Супер! Прям очень-очень!

Было приятно, но радовалась я недолго. Вдруг до меня дошёл смысл слов Йозефа. «Я буду вести сегодня степ. Ой! Надо срочно вспомнить основные шаги да связку какую-нибудь простенькую соорудить!»

– Надь, ты как к степ-аэробике относишься?

– Хорошо!

– Прекрасно! Значит, жду тебя в 16:45 вот здесь, на сцене. Окей? – сцена амфитеатра находилась в пяти метрах от волейбольной площадки, поэтому обозначить место мне не составило никакого труда.

– Договорились! Переоденусь и приду.

Я побежала в бэкстейдж, подключаясь к wi-fi по дороге. Когда заходила, краем глаза заметила танец живота в Ксюшином исполнении. Вряд ли раньше я видела что-то более отвратительное… Считала маленькая киргизка мимо музыки, танцевала тоже. Мне показалось, что даже при очень сильном желании повторить её шедевр я никогда не сумею. В своих угловатых движениях дюймовочка больше походила на другого известного сказочного героя. Только того персонажа из палена вырубили, а Ксюшу вроде нет.

Для освежения памяти айфон любезно загрузил мне видео «Степ-аэробика. Начальный уровень». Я вдруг вспомнила, как когда-то в Екатеринбурге заменяла тренера по «степу» и точно так же смотрела видеоуроки перед занятием. «Дежавю!» Не прошло и пары минут, как в гримёрке появилась недовольная пионерка со стаканом «фанты» и присела на именной стул.

– Смотрю, ты уже в курсе, что степ сегодня проводишь?

– В курсе, – бросила я, повторяя танцевальную связку за красивой девушкой с экрана телефона.

– До активити надо пройти по территории и собрать народ, – продолжала она.

«Блин! Это вообще не входило в мои планы!» – подумала я, чувствуя, как противится нутро.

– Если хочешь, я с тобой прогуляюсь? Всё равно делать нечего, – дружелюбно предложила Виолетта.

– Давай, – я выдохнула с облегчением.

– Ладно. Вот здесь у нас вещи лежат, их можно брать. С прошлых лет остались… Если хочешь, переоденься на тренировку, – проговорила пионерка, указывая на большую коробку в самом конце нашего гримировочного стола.

Пошарив в большой вещевой куче, я обзавелась очень даже симпатичной футболкой. Приятная на ощупь белая ткань, оранжевая надпись «animation» на спине и оторванные рукава – старая аниматорская форма. Тогда я почувствовала резкий укол зависти, пронзивший грудь, потому что внешне находка в разы превосходила то, в чём ходили мы.

С криками «step-aerobics», «степ-аэробика» мы с Виолеттой прошагали по пляжу, затем вдоль большого бассейна и пул-бара. К нашему возвращению на сцене уже ждали Надя и ещё две иностранки. Пионерка включила музыку и расположилась на трибуне. Там же присели Йозеф, Марина, Ксюша и Кемаль. Девочки из мини-клуба тоже выстроились вдоль ограждения детской площадки так, чтобы сцена идеально просматривалась. «Шоу пришли посмотреть?» – разозлилась я. «Будет вам шоу!»

Стартовала моя первая тренировка на английском языке, и лёгкое волнение пробежало по коже. Я поздоровалась, представилась, развернулась спиной к своим подопечным и начала разминку. К моему удивлению, уровень подготовки всех троих девушек оказался явно выше «начинающего». «Значит, можно связку посерьёзнее забабахать!» – пропело подсознание, радостно хлопая в ладоши.

Шаг за шагом, движение за движением, и уже стал вырисовываться неплохой танцевальный кусочек. «Раз! Два! Поворот! Степ! Кик! И вернулись!» – орала я, показывая движения. Покрасневшие дамы пыхтели, но старательно повторяли. Классная музыка, лёгкий морской ветерок, пальмы вокруг и атмосфера отпуска… Не знаю, как они, но я точно кайфовала от происходящего. Ещё больше настроение поднимал завистливый взгляд Виолетты, упиравшийся в спину. Обернувшись на секунду, по негодующим жестам блондинки «номер один» я поняла, что установленный лимит времени уже исчерпала. Пришлось закругляться. Мы ещё немного потянулись, одарили себя любимых аплодисментами, и я объявила, что завтра в это же время состоится пилатес. Зрители рассосались с трибуны, а две краснощёкие женщины подошли ко мне. Активно жестикулируя, они пытались что-то объяснить, перебивая друг друга.

– Ich verstehe nicht30, – медленно проговорила я заученную фразу, демонстрируя своё крайне скудное знание немецкого языка.

– Okay! English31? – спросила одна из них.

Мой одобряющий кивок дал им сигнал к продолжению беседы.

– Вы нам очень понравились! Мы живём в Штутгарте и давно занимаемся фитнесом. На степ раньше не ходили, а теперь будем! Завтра снова вы ведёте?

– Спасибо! Очень приятно слышать! А про завтра сказать ничего не могу, к сожалению. Я сама ничего не знаю.

– Ну, если вы, то мы придём! – в один голос выдали мои собеседницы.

– Надеюсь, увидимся! Спасибо за тренировку! Хорошего вечера!

– Это вам спасибо! Tschüß32!

Женщины устало побрели в сторону жилого блока, и наступила Надина очередь говорить.

– Ты молодец! Мне понравилось очень! Ты фитнес-тренер, да?

– Спасибо! Ну, я больше по танцевальной части…

– А-а-а! Сегодня ещё что-то будет?

– Неа. У нас тут сейчас репетиция, а потом перерыв. Мы только вечером вернёмся.

– Понятно. Я тогда пойду Костю искать. Он купаться пошёл. А вечером будем искать тебя!

– Договорились! До вечера!

Надя ушла на пляж, а на сцену начали стекаться аниматоры. Судя по лицам, репетиции никто особо не радовался.

– Уже друзей себе нашла? – то ли с завистью, то ли с отвращением спросила Виолетта.

– Они сами нашлись.

– Как это сами?

– Вот так. Взяли и сами нашлись, – повторила я, желая завершить разговор.

– О! Это ты? – вытаращила глаза пионерка, взяв в руки мой бейджик.

– Нет, блин! Просто картинку из сети скачала.

– А чего у тебя фотка такая красивая? У меня обычная, – протянула она, демонстрируя мне шейный портрет.

Наконец, появилась Марина, и репетиция освободила меня от ненужного внимания. Сначала мы повторили то, что выучили вчера, потом начали учить новый танец. Я, конечно, уже стояла впереди и помогала остальным. Дома мы оказались только в полседьмого, то есть через час после окончания рабочего времени. Без бутербродов. Буфет закрывался в шесть. А желудок, к сожалению, работал без перерывов…

– Девочки, кто-нибудь пойдёт на ужин? – обратилась я к соседкам по комнате.

– Я хочу есть, но идти не хочу, – отозвалась Ксюша. – Лучше полежу.

– А ты знаешь, что ужинать надо с гостями? – съязвила всезнайка.

– В смысле?

– Думаешь, мы все просто так на ужин не ходим? Никто не хочет за чей-то стол подсаживаться! Вот и питаемся сэндвичами. Если, конечно, взять успеваем.

– Я тоже так не хочу…

– Либо терпи до ночи, либо иди ешь с кем-нибудь.

«Думай, Саша, думай… Надя! Надо их с Костей подловить и с ними покушать. Только я понятия не имею, когда они в ресторан пойдут… Ладно, на месте разберусь», – размышляла я, выбирая себе наряд на вечер.

Ровно в двадцать минут восьмого я переступила порог главного ресторана нашего отеля. Прямо у входа меня встретило многоэтажное строение, заставленное арбузами и дынями, мастерски превращёнными в произведения искусства. На одном полосатом шаре вырезали лебедей, на другом – морской пейзаж, на третьем – забавную карикатурную физиономию. Вдруг внимание привлекла длинная очередь в глубине зала и, подумав, что напрасно народ толпиться не станет, я двинулась в гущу событий. Подошла и ещё раз убедилась, что попала в рай. На широком подносе лежала клубника. Красная, спелая, ароматная… «Как у бабушки в огороде! Только раза в три больше. Или в четыре. И это в конце апреля!» Набрав себе полную тарелку ягод, я решила, что не мешало бы и еды прихватить. Пока ходила вдоль заставленных всякими яствами столов, упорно искала глазами новых знакомых, но их нигде не было. «Неужели придётся садиться к чужим?» – негодовал мой внутренний голос.

Время перерыва подходило к концу. «Если не начну есть сейчас, то не успею в бэкстейдж к восьми», – проговаривала я, стоя посреди ресторана с двумя полными тарелками еды. Нади и Кости не было, так что выход оставался только один. Заметив немолодую женщину за маленьким столом, я решила попытать счастье. «Интересно, она одна, или ждёт кого-то?» – думала голова, когда ноги уже шли к намеченной цели.

– Здравствуйте! Можно к вам присесть? – спросила я по-английски, натянув самую лучезарную из своих улыбок.

– Ja! Ja!33 – кивнула женщина, переставляя свою сумку со стула на пол.

«Значит, всё-таки не одна», – досадно отозвалось внутри.

Я с удовольствием приступила к содержимому первой тарелки. Ужин в отеле во сто крат превосходил великолепие и разнообразнее блюд завтрака и обеда, вместе взятых. Так что голодные глаза и загребущие руки вновь обеспечили меня непосильной порцией. И съесть её предстояло за пятнадцать минут. Точнее, за четырнадцать. И ещё минута оставалась на дорогу к амфитеатру. Я запихнула в рот что-то, завёрнутое в виноградный лист, когда к столу подошли пожилой мужчина и парень.

– Хэллоу! – кое-как выговорила я с набитым ртом.

– Guten Appetit34! – в один голос ответили они.

Неловкости в моё положение добавилось, но вкусная еда перебивала все плохие мысли. Дошла очередь до клубники. Моё счастье на какое-то время приняло вполне осязаемую форму и сосредоточилось в больших красных ягодах с крошечными желтоватыми семенами. «Как же это вкусно!» Не обращая никакого внимания на немецкое семейство, я уплетала порцию свежих летних витаминов как в последний раз. Соседи по столу удивлённо поглядывали на меня, шокированные скоростью опустошения тарелок. «Ну, извините. Времени у меня в обрез!»

В бэкстейдже я появилась вовремя с набитым под завязку пузом. Йозеф, Кемаль и Эрай уже играли в телефоны, миниклубщицы пили чай, а Виолетта что-то активно доказывала Ксюше. Я присела на своё место и шумно выдохнула.

– С кем сидела? – переключилась на меня блондинка «номер два».

– С немецкой семьёй.

– Ты немецкий знаешь?

– Нет.

– Ну, и как тебе ужин?

– Классно! Клубники объелась…

В глазах моей собеседницы блеснула откровенная зависть. «Так тебе!» – мой внутренний голос показывал ей язык.

Когда в бэкстейдж заезжала Марина – слышали все. С привычным грохотом она закатила коляску с сыном внутрь, собирая все косяки на своём пути.

– Девочки, пойдёмте в офис за подарками на «бинго»! – скомандовала молодая мама.

– Что за «бинго»? – тихонько спросила я.

– Сегодня лотерея, – начала объяснять Ксюша. – Мы сейчас призы на стол выставлять будем. Принесём из офиса много разных турецких сувениров: футболки, кружки, часы, магниты и главный приз – кальян. Расставим всё, как надо и будем ждать.

– Чего ждать?

– Ну, когда шоу закончится. Мы должны стол с подарками охранять. А потом Марина «бинго» начнёт.

– Ясно. А что за шоу?

– Турецкая ночь, – с явным отвращением пробубнила оказавшаяся рядом Виолетта.

Я была и остаюсь танцором до мозга костей, но национальное хореографическое творчество меня всегда утомляло. Монотонные звуки незнакомых инструментов и скучные перемещения артистов с унылыми лицами по сцене никогда не доставляли эстетического удовольствия, поэтому я сразу переняла эмоции пионерки.

Закончив расстановку подарочной экспозиции, мы с соседками по комнате присели рядом со столом. На сцене шло мини-диско, и я удивлялась предприимчивости человека, который его придумал. «Довольные детки, счастливые мамы и папы. Здорово! Только аниматоры не особо радуются».

– Всё никак не могу спросить, сколько тебе лет? – вдруг заговорила Виолетта.

– Двадцать два. А тебе?

– Я старая уже, – грустно выдохнула она. – Скоро двадцать шесть.

– У тебя день рождения намечается?

– Да. Четырнадцатого мая.

– Круто! У нас будет пати?

– Ага… Какое тут пати? – совсем скисла пионерка.

– Эй! Чего это ты? Будет тебе настоящий день рождения с настоящими подарками!

Виолетта посмотрела на меня так, как уличная дворняжка глядит на протянутый случайным прохожим кусок колбасы. Моя неприязнь к ней дала трещину.

– Ксюш, посиди здесь! – вдруг скомандовала всезнайка. – Мы за коктейлями сходим.

Виолетта поднялась и зашагала в сторону пул-бара, жестом пригласив меня с собой. Ничего не понимая, я отправилась следом.

– Нам для «бинго» надо четыре специальных коктейля в баре взять, – пояснила она.

Бармен знал о нашем приходе, но попросил немного подождать. Уже стемнело, и все столики в районе барной стойки заполнились гостями. Официанты то и дело бегали туда-сюда с подносами, заставленными либо экзотично оформленными напитками, либо пустыми бокалами. Вечерние туристы, впрочем, как и вечерние аниматоры, сильно отличались от дневных. В солнцепёк никто особо не прихорашивался, а к ужину все выходили, как на красную дорожку. Мне, человеку провинциальному, нравилось разглядывать иностранцев в дорогущих нарядах. Женщины в блестящих платьях с безумными декольте и массивными украшениями напоминали конфетки в праздничных обёртках. Мужчины же в своих туалетах оставались более сдержанными, но детали образов многих из них прекрасно гармонировали с костюмами дам, так что легко можно было определить, кто с кем приехал.

– Саша, я хочу с тобой поговорить! – неожиданно заявила пионерка.

«Не люблю я такие вступления… Ну, очень не люблю!» – отозвался внутренний голос, пока Виолетта настойчиво сверлила меня взглядом.

– Хорошо. Говори.

– Я видела, как ты с Селимом разговаривала сегодня. О чём? Он тебе нравится?

Улыбка сама собой появилась на моём лице. Вроде бы, блондинка говорила серьёзно, но я с трудом сдерживала смех. Вместо привычного понижения интонации в конце фразы, Виолетта её усиленно повышала, а ещё в её исполнении звук «о» слишком сильно выделялся. Когда-то я читала, что жители Прикамья унаследовали традиции от древних северных народов, которые жили в морозном климате и говорить старались полузакрытым ртом, не выпуская тепла. Пионерка была ярчайшим носителем особенного пермского говора, который её серьёзные намерения превратил в юмористическую миниатюру.

– А ещё с Йозефом разговаривала. Значит, он мне тоже нравится? – засмеялась я.

– Ак, то другое. Я видела, что вы с Селимом друг другу улыбались!

– Он тебе нравится, да? – я вопросительно подняла одну бровь, тихонько пихнув Виолетту локтем.

Пионерка опустила глаза в пол, потеребила карман джинсов и тихо пробубнила:

– Да. Очень.

– Он хороший мальчик, дружелюбный. И улыбка у него классная! Но увы. Мне он неинтересен, так что расслабься.

Всезнайка снова превратилась в доверчивую дворняжку с огоньком надежды в глазах. «Как же быстро она меняется!» Бармен выставил перед нами четыре бокала с разноцветными трубочками и кусочками арбуза, нанизанными на стеклянные края. Четырёхслойная жидкость внутри завораживала. По дну растеклась оранжевая полоска, на ней разместилась жёлтая, ещё выше – зелёная, а венчала этот квартет полоса цвета ясного турецкого неба в самый солнечный день. Раньше радугу в стекле я никогда не видела, поэтому детский восторг засиял в моих широко раскрытых глазах. Мы с Виолеттой вернулись к столу с подарками и дополнили экспозицию цветными коктейлями. Я присела рядом с Ксюшей, а блондинка «номер два» – рядом со мной.

– Он тебе точно не нравится, да? – переспросила Виолетта.

– Точно.

– Хорошо… Просто… Я давно на него смотрю.

– На кого? – влезла в разговор Ксюша.

– Неважно! – оборвала её пионерка.

На сцене появились артисты в национальных турецких костюмах. Парни облачились в голубые рубашки, расшитые золотом жилеты, чёрные шаровары с широкими поясами и сапоги того же цвета. На девушках были чёрно-голубые платья, расшитые жилеты и чёрные туфли на низком каблуке. Про улыбку эти ребята ничего не слышали и двигались по площадке с самыми угрюмыми выражениями лиц. Подсознание советовало заговорить о чём-нибудь прежде, чем сон унесёт меня далеко от всех этих событий.

– Марина сказала, что ты тоже здесь в первый раз. А почему поехать решила? – обратилась я к Виолетте.

– Ой… Это длинная история.

– Я думаю, что времени у нас предостаточно, – и кивнула в сторону сцены.

– На самом деле, я давно хотела. В прошлом году здесь отдыхала с друзьями и познакомилась с одним мальчиком.

– Местным?

– Ага! Я, по сути, к нему и ехала. Но в итоге сейчас здесь сама по себе.

– Почему?

– Сама не знаю. Раньше думала, он мне нравится, а когда приехала, поняла, что мне до него нет дела. В принципе, как и ему до меня. Но я не жалею, что бросила всё там, в Перми. Я ж риелтором работала. Скучно! Я ненавидела свою работу. А тут мне нравится…

– Да… Сказочное место!

– А ты как сюда попала?

– Я? Просто устала от однообразия. Лазила как-то в интернете, увидела объявление о наборе аниматоров и решила, что ищут именно меня. По-быстрому уволилась из фитнес-центра и клуба и приехала сюда.

– Ты работала в фитнес-центре? Я так и подумала.

– Да. Танцы и фитнес – единственное, что я умею делать хорошо.

– Я заметила. Ты классно танцуешь. Я тоже так хотела бы…

– Спасибо!

– А парень есть у тебя? – в лоб спросила Виолетта.

С одной стороны, я всегда симпатизировала прямолинейным людям. Стеснение и рамки приличия придумали слабые и закомплексованные представители общества, чтобы уподобить себе тех, кто смел, честен и открыт. Но оборотная сторона такой открытости – бестактность, которую вряд ли кто-нибудь в людях ценит.

– Если бы у меня был парень, приехала бы я сюда на полгода? – слова вышли немного грубее, чем хотелось.

– Я бы тоже не приехала, – выдохнула блондинка.

Мы улыбнулись друг другу и погрузились в собственные мысли. На сцене смены действий не предполагалось, и мой взгляд быстро перешёл на заполненный амфитеатр.

– Саша! – Надя радостно махала мне рукой, приглашая присоединиться к ним с Костей.

Я пробралась сквозь скучающих зрителей и оказалась на центральной трибуне, где для меня оставили местечко.

– Привет ещё раз! Красивая такая! – улыбалась девушка.

– Привет! И ты! Прямо вау-вау! – ответила я. – Костя, я уже говорила, что у тебя замечательная жена?

– Знаю, – парень задрал нос и обнял любимую.

– Пыталась вас найти в ресторане вечером, чтобы вместе покушать. Но… – я пожала плечами и состроила грустную гримасу.

– Ой, как жалко! Мы часов в восемь пришли.

– В восемь я была уже тут, – указала на закулисье амфитеатра. – До сегодняшнего вечера я и не знала, что ужинать нам можно только с гостями.

– Серьёзно? Глупость какая… Ну, значит, завтра договоримся, в какое время пойдём кушать!

– Было бы здорово! А то сегодня пришлось с немцами сидеть. Они меня так разглядывали, что повторения совсем не хочется! – я попыталась изобразить удивлённые взгляды немецкого семейства, а Костя и Надя поддержали меня заливистым смехом.

– Саш, а у вас всегда такие скучные шоу? – спросил широкоплечий моряк.

– Вообще-то, я про наши шоу пока мало знаю… Но мы сейчас репетируем очень даже нескучную программу. Правда, я понятия не имею, когда она появится на сцене.

– Вы сами выступать будете? – удивился он. – Это интересно. А все аниматоры профессионалы?

Я покачала головой. – Но все очень стараются.

– Надеюсь, мы застанем ваше шоу!

– Не могу обещать, но буду надеяться вместе с вами, – улыбнулась я.

Артисты поклонились и удалились за кулисы. Кемаль и Эрай сразу же вынесли стол с подарками на сцену, а Виолетта поставила рядом специальный барабан с шарами для лотереи. Ксюша и миниклубщицы со своих мест не сдвинулись, и я последовала их примеру.

– Что сейчас будет? – поинтересовалась Надя.

– Лото. Те, кто купил билетики, будут зачёркивать в них номера, которые Марина достанет из барабана.

– А сколько стоит такой билетик? Я бы поиграла.

– Честно говоря, не знаю… Но могу спросить, если надо.

– Кость? – пронзительный Надин взгляд устремился на мужа.

– Ладно, ладно! У меня деньги с собой, – сдался обезоруженный Костя.

Я хотела подойти к Марине, чтобы узнать стоимость, но рядом оказался Кемаль.

– Кемаль! – тихонько крикнула я.

– Что?

– Сколько стоит один лотерейный билет? И где его можно взять?

– Кто-то хочет купить? – его глаза радаром забегали по трибунам.

Мои знакомые сидели в паре метров от нас и внимательно наблюдали за ходом беседы.

– Они? – коллега кивнул в сторону молодых супругов.

Недолго думая, он обошёл меня и оказался прямо перед Надей и Костей. Достав из кармана лотерейки, Кемаль принялся навязчиво уговаривать пару купить побольше, не обращая на меня никакого внимания. Я так и стояла в стороне, шокированная и обозлённая на наглого турка. Надя, считав мои эмоции, тоже разозлилась и отказалась покупать билеты. Поняв, что ничего ему не светит, парень развернулся и ушёл, демонстративно толкнув меня плечом по дороге. Что он бормотал себе под нос, я, конечно, не поняла, но это определённо были не самые добрые слова. Переваривая произошедшее, я простояла без движения ещё несколько секунд, затем снова вернулась к своим новым друзьям.

– Какой он мерзкий! Мы даже не сказали, что хотим купить, а он уже начал совать нам в лицо свои бумажки! – возмущалась Надя.

– Щегол! – бросил Костя.

– Саш, он тебя обидел? – Надя заглянула мне в глаза.

– Нет-нет. Просто я в шоке.

Пока мы обсуждали выходку парня с козлячей бородкой, Марина начала игру. Один за одним она вытаскивала шары, громко объявляя их номера на русском, английской, немецком и турецком языках. «Удивительная женщина!»

– А она здесь кто? – спросил Костя.

– Менеджер по связям с общественностью. Ну, и в анимации тоже не последний человек.

– Мы её сегодня с ребёнком видели, – заявила Надя.

– Да, у них сынок есть.

– С таким мужиком с косичкой, да? – уточнил Костя. – А он кто?

– Наш начальник.

– Так они муж и жена? – округлила глаза Надя. – А почему колец нет?

– Нет колец? А я и внимания не обратила. Не знаю даже…

– Нету-нету! Я точно видела. Не понимаю, как так можно! – продолжала молодая жена.

– Не знаю. У всех свои тараканы, – вздохнула я.

– А после лотереи ещё что-то будет? – поинтересовался Костя.

– Да. В одиннадцать часов мы все пойдём в «диско». Там сегодня ретро-вечеринка Oldies goldies35. Присоединитесь?

Надя посмотрела на Костю, и он сразу понял, что они пойдут. Потом девушка улыбнулась и спросила:

– Это в подвале возле ресторана?

– Да. Там прям написано «Disco».

«Бинго» закончилось, когда все призы нашли своих обладателей. Аниматоры потянулись в бэкстейдж, куда направилась и я. В гримёрке снова воцарился хаос, где каждый пытался выбрать что-нибудь подходящее из общей кучи костюмов.

– А это зачем? – обратилась я к Ксюше.

– Ты разве не знаешь? Нам нужно переодеться в кого-то из звёзд 70-х или 80-х.

– Блин! А я таких звёзд не знаю… И переодеваться не хочу…

В полной растерянности я взглянула на вешалки. Глаза бродили туда-сюда, пока не наткнулись на блестящее синее платье. «По-моему, подойдёт», – отозвалось в голове. Для полноты образа я прихватила каштановый кудрявый парик и чёрные босоножки. На мне платье выглядело гораздо хуже, чем на вешалке. Шили его, видимо, на длинноногую крепкую деваху, коей я не являлась. Перевязав талию ярко-розовым платком, я надела пышный парик с мелкими завитушками, накрасила губы фиолетовой помадой и нарисовала стрелки внушительных размеров. «Вуаля! На звезду, конечно, не похоже, но смотрится нарядно».

– Девочки, время для фото! – объявила я.

Ксюша и Тансулу находились ближе всех, поэтому быстро шагнули в кадр. Они облачились в синие брюки и красные широкие рубашки, усыпанные пайетками, и отличались лишь причёсками: Тансулу собрала волосы в высокий пучок, а Ксюша распустила.

– Подождите меня! – заорала Мари, докрашивая губы.

– И меня! – вклинилась Виолетта.

Вскоре в объектив моего телефона позировали уже все представительницы анимационной команды, отсвечивая самыми разными цветами. «Вот это воспоминания!»

В 22:45 ослепительно-блистательной толпой мы двинулись в пул-бар. После шоу гости плавно переместились туда, и к десяти вечера бар просто ломился от наплыва желающих выпить на свежем воздухе. Мы скакали между столиками и уговаривали отдыхающих пойти в «диско». Моё стеснение медленно, но верно сходило на нет: то ли костюм так действовал, то ли стадное чувство. К одиннадцати часам вся команда была уже в подвале, превращённом в настоящий ночной клуб. Там оборудовали и бар, и диджейскую кабину, и сцену, и танцпол, и столики с мягкими диванчиками вдоль стен. «Всё как в настоящем клубе! Всё, кроме ужасной музыки».

Пустой диско-зал. Унылые песни. Из присутствующих только диджей в кабине, бармен за стойкой, Йозеф на барном стуле и восемь счастливых аниматоров в дебильных костюмах на танцполе. «Веселуха!» Мы, конечно, изображали кайф, но даже в темноте проглядывались наши злобные лица. Вскоре в подвал потянулись гости. Они, как по команде, усаживались на удобные диванчики и с предвкушением чего-то грандиозного глазели на нас. Поняв, наконец, что никакой развлекательной программы не предусмотрено, пожилые пары начали присоединяться к нам, а через полчаса танцпол до краёв наполнился желающими тряхнуть стариной и зажечь под хиты своей молодости. Моё настроение заметно улучшилось, и, забыв про свой неординарный внешний вид, я отрывалась как могла.

– Йозеф разрешил взять какой-нибудь коктейль, – Виолетта кое-как перекрикивала громкую музыку.

Мои счастливые глаза посмотрели сначала на неё, потом на барную стойку. Все обладатели смешных париков и блестящих одежд толпились возле выставки красивых бутылок со стаканами в руках. «Йозеф тоже там, значит, пионерка не шутит!»

– Классный у нас начальник! – я покрутила стакан в руках.

– Вообще-то, это впервые. Я тут с марта, и до сих пор нам ещё ни разу ничего не перепадало. А так хотелось… – отозвалась Виолетта.

– Это потому что я приехала!

– Да уж. Слишком много перемен из-за тебя!

От слов пионерки повеяло неприятным холодом, и только я собралась задать вопрос, как в дверях появились Костя и Надя.

– Какие вы смешные! Отдыхаете? – подмигнула Надя.

– Ага! Йозеф разрешил.

– Классно! Значит, надо поддержать компанию. Кость, я тоже буду!

Мы расположились на диванчике в глубине зала, «чокнулись» и выпили за дружбу. Начался добрый разговор по душам, и я всё больше влюблялась в свою новую работу. Бокалы опустели, и наш единственный мужчина вновь отправился в бар. Из-за громкой музыки нам с Надей приходилось кричать, чтобы слышать друг друга, но это не мешало делиться байками из жизни. Вернувшись, Костя поставил на столик три бокала «виски-колы». Я посмотрела на них, потом на Костю, потом по сторонам…

– Да, брось! – ухмыльнулся большеглазый парень. – Никто не узнает!

– Ты же сама сказала, что вам разрешили? – подхватила его жена.

«Муж и жена – одна сатана!»

– Да, разрешили. Но только по одному…

– Так ты и пьёшь один! Просто медленно, – сверкнул глазами Костя, протягивая мне бокал.

Я ещё раз оглянулась по сторонам, убедившись, что до меня никому не было дела, потом взяла бокал и сделала три больших глотка, чтобы он не выглядел новым.

– А пойдёмте танцевать? – предложила Надя.

– А пойдёмте! – согласились мы с Костей.

На танцпол мы вышли под песню Глории Гейнор «I will survive36», и наши руки сами поднялись, двигаясь в такт музыке. Народу было по-прежнему много, а мои коллеги попрятались по тёмным углам: из всех аниматоров танцевала только я. И надо же было Йозефу войти в «диско» именно тогда… Бегающие огоньки волнами освещали его недовольную физиономию, и аниматоры тут же телепортировались обратно на площадку.

Никто не считал, сколько ещё раз Костя наведывался в бар, но я чётко ощущала, что была пьяна. Мы то сидели за столиком, то танцевали, то смеялись над очередной Костиной шуткой… Вечер проходил лучше, чем просто прекрасно, но в половину первого Ксюша сообщила, что нам пора. Я обняла Надю, попрощалась с Костей и вместе с коллегами отправилась бэкстейдж. По дороге я полной грудью вдыхала ночную прохладу и запах моря, доносившийся с пляжа. Ощущение безграничного счастья окутывало с ног до головы, а широкая улыбка никак не покидала моего лица…

Пока мы переодевались и убирали гримёрку, пионерка безотрывно сверлила меня взглядом. В любое другое время это бы меня взбесило, но только не в ту ночь. Решив, что не голодна, после традиционной встречи у диджей-кабины я сразу пошла в комнату. Только залезла под мягкое одеяло, как дверь с грохотом распахнулась и передо мной предстала Виолетта во всей красе.

– Хорошо, что ты не спишь!

– Сомневаюсь, – яркий свет заставил прищуриться.

– Почему ты кушать не пошла? – блондинка явно нервничала.

– Не хочу.

– Ты читала правила? – почти кричала она.

– Читала.

– И что там написано?

– Куча глупостей, – спокойно ответила я, продолжая лежать и смотреть в телефон.

– Ты думаешь, я не видела? – глаза пионерки практически выпрыгивали из орбит.

– Чего? – я сохраняла невозмутимый вид, хотя соседка сильно мешала мне сосредоточиться на сообщениях.

Моя ненависть к Виолетте снова напомнила о себе. «Вот не живётся же человеку спокойно!»

– Саша! Я не глупая! Я видела, что ты пила в «диско»!

– Я тоже видела, что ты пила. И?

– Ты поняла, о чём я говорю! – блондинка перешла на истеричный визг.

– Ты тут на меня не ори! Пила. Дальше-то что?

– Нам нельзя!

– Я в курсе.

– Я всё Йозефу расскажу!

– Попробуй. Смотрю, у тебя куча доказательств?

Она задумалась. В комнате снова повисла тишина.

– У тебя нет совести, – по слогам проговорила пионерка, смотря мне прямо в глаза.

– Слушай! Ты чего хочешь от меня?

– Дак, я весь вечер на вас смотрела! Ждала приглашения! Я тоже хочу веселиться в компании друзей! Но тебе пофиг на других! Только о себе и думаешь!

Виолетта резко повернулась и убежала в уборную. «Вот это поворот…» Я пролежала, глядя в верхний ярус двухэтажной кровати, ещё какое-то время, но, услышав тихие всхлипывания, поспешила в туалет. Пионерка сидела на закрытой крышке унитаза, обхватив колени руками, и что-то бормотала себе под нос. Тушь вместе со слезами стекала по её раскрасневшимся щекам, расчерчивая лицо девушки полупрозрачными линиями. В порыве нежности я обняла блондинку и слегка удивилась собственным действиям.

– Ты серьёзно? – осторожно спросила я.

– Конечно, серьёзно! – хлюпнула Виолетта.

Передо мной сидела уже не грозная и правильная пионерка, а одинокая уставшая девочка. Одной рукой я её обнимала, второй – гладила по макушке. Казалось, прошла целая вечность, пока она снова не заговорила.

– Ты даже не представляешь, как я тебя ждала! Когда Марина сказала, что приедет ещё одна девочка «на фитнес», я очень обрадовалась. У мини-клуба своя семья, у мальчиков – своя, а у меня только эта прилипала! Но я хочу нормальную подругу! Мне тоже нужно общение! Так что я очень надеялась, что приедет хорошая девочка, а ты, – она сделала длинную паузу, и мне стало не по себе, – а ты начала общаться с Ксюшей!

– Начала общаться с Ксюшей? Ничего смешнее сказать не могла?

Виолетта растерянно поморгала.

– Это она начала со мной общаться, а не я с ней. Она постоянно рядом крутится. Не прогонять же!

Входная дверь щёлкнула, и мы резко затихли. «Легка на помине!»

– Девочки, я пришла! – послышалось из-за стены.

– Хорошо, – ответили мы в один голос.

– Значит, вы не друзья? – прошептала блондинка.

Я покачала головой, еле сдержав ухмылку.

– А как насчёт пива завтра? В вечерний перерыв.

Мой мозг готов был разорваться, затем склеиться, а потом разорваться снова!

– Чего? Пива? Это ты меня спрашиваешь? – я особенно выделила слово «ты».

– Вообще-то, я тоже человек, – заулыбалась собеседница.

– Я не особенный фанат пива, но от твоего предложения не откажусь.

Блондинка слезла с унитаза, вытерла слёзы и обняла меня.

– Значит, договорились?

– Договорились!