Читать книгу А маме не скажем - Екатерина Аверина - Страница 4

Стэфан

– Твою ж мать! Чертов дождь! – Меня занесло на одном из поворотов, и вместо того, чтобы выровняться на дороге, машина влетела во двор между нескольких, стоящих недалеко друг от друга панельных многоэтажек.

«Так даже лучше», – отметил нежелающий трезветь мозг.

Тачка слушаться тоже отказывается и продолжает вилять задом по скользкому асфальту.

Впереди огромная лужа. Надеюсь, в ее глубине не таится сюрприз в виде огромной ямы. Иначе: «Привет стена. Пиздец Стэфу!». Продолжаю сбрасывать скорость, начинаю трезветь. Поднимаю глаза и вижу в свете собственных фар человеческую фигурку. Мне на секунду показалось, что это ребенок. Походу в это мгновение я поседел! От алкогольного дурмана не осталось и следа. Вдавил тапок в педаль и с визгом тормозов меня стало кидать по узкой дороге еще сильнее. Нельзя эту машину так останавливать. Нельзя!

Начинаю уводить останавливающегося монстра в бок.

Пронзительный женский визг… Дерево… Удар… Снова удар…

В это раз подушка безопасности прямо мне в грудак. Задыхаюсь от резкой боли. Морда у тачки всмятку, из-под искореженного капота в небо и в стороны красиво разлетается дым. Мне повезло, что успел сбросить скорость. Только головой все равно приложился, и судя по липкой субстанции, что течет по моему виску, разбил ее в кровь, успев удариться об руль прежде, чем меня откинула назад умная система безопасности.

Стало резко мутить. Найти кнопку, чтобы сдулись эти чертовы подушки, вышло не сразу. Едва успев нажать на нужный девайся, освободился и выпал из машины прямо в грязь, утопая руками и коленями в вязкой холодной жиже. Из подъезда выскочили какие-то люди, а я блюю на четвереньках возле разбитой тачки. Красавчик! Отец меня убьёт. До охреневшего мозга стало доходить страшное – похоже я сбил человека!

Подскочил на ноги и столкнулся с обеспокоенным взглядом пожилого мужчины.

– Сынок, присядь. Сейчас скорая приедет, – сказала сочувствующе незнакомая бабушка. На заднем фоне кто-то громко возмущается о том, что я – зажравшийся гондон, наехал на любимую клумбу. Было что-то еще. Мне плевать. В голове только одна мысль. Может, все обошлось? Я не помню удара тела о капот. Он ведь должен быть? Должен был быть удар?!

Ошалело оглядываюсь по сторонам, но за толпой сонных зевак ни хрена не вижу. Но тут мой воспаленный мозг выхватывает небольшую тень, которая, пошатываясь, двигается в сторону одного из подъездов. Это верно она… или он? Нужно срочно подойти. Может, помощь нужна? Я ведь могу помочь. Надо позвонить… С этим потоком мыслей в ушибленной башке я проталкиваюсь сквозь толпу к девушке.

Насквозь мокрая, грязная, потерянная. Почему-то сразу понял, что это она.

– Живая, – выдыхаю с облегчением, но тут же включается праведный гнев. – Ты дура?! – ору на нее.

Девчонка остановилась, обхватила себя руками за плечи и непонимающе на меня уставилась.

– Какого хера ты лезешь под колеса?! Отскочить не могла?! Жить надоело?! – бешеный адреналин стал выходить сквозь все клетки моего тела, отдавая дрожью в конечностях и плохо контролируемой злостью. Голова дико болит от удара и выпитого за прошедший вечер алкоголя. Снова поругался с отцом. Достало!

– Сам дурак! – гордо вздернув подбородок, заявляет эта ненормальная мокрая курица. Ее тоже колотит так, что слышен стук зубов.

– Идиотка! – выплевываю в ответ, стискивая зубы.

– Псих! – парирует она, разворачивается и идет к подъезду, обиженно ворча себе под нос: – Что сегодня за день? Один пристает, другой убить пытается, – ее приятный, хоть и севший сейчас от холода и страха голос дрогнул.

Девушка вошла в подъезд, и все, что я смог разглядеть в свете мигалок подъехавшей скорой, это длинные, необычные красно-рыжие волосы.

Меня резко повело. Кто-то удержал от падения. Медики стали светить в глаза фонариком. Попытался оттолкнуть руку надоедливого врача, но сил не хватило. Снова мутит. На кой хер я столько пил? Машину жалко. Опустил голову, позволяя людям делать все, что они хотят. А они захотели меня куда-то увезти.

– Ладно, – говорю им, хотя меня никто и не спрашивал. – Только там, это… – язык не слушается, мне вкололи лекарство и веки тяжелеют ежесекундно. – Доки в тач-ке, клю-чи…

Да что ж такое… И темнота, спасительная, уютная темнота обволокла меня с головы до ног. Давно бы так.

И так мне в ней было хорошо, пока злой и до боли знакомый голос не вырвал из неги лечебного сна.

– Я вижу, что ты проснулся, – строго говорит отец.

Прямо как в детстве, когда мы с Крисом ругались. Я люблю брата, но иногда складывается ощущение, что я просто менее удачная копия его. Вроде и выкинуть жалко, свое же, но и тащить тяжело. Вот и сейчас отец, бросив все свои важные дела, примчался выручать непутевого сына.

– Я уже взрослый, па, – отвечаю, даже не пытаясь открыть глаза, ощущая, что кровать подо мной слегка шатается.

– Иногда я в этом сомневаюсь, – тон родителя стал мягче. – Как ты себя чувствуешь?

– Что с машиной? – задаю встречный вопрос вместо ответа.

Отец только тяжело вздохнул.

– Ты понимаешь, как тебе повело, Стэф? Ты мог погибнуть этой ночью.

– Будто ты сильно расстроишься, – усмехаюсь и тут же получаю по больной голове. – Ладно, ладно. Извини, – вмиг стал серьезным.

Угу. Я умею иногда. Просто мне не надо. Для этого у них есть Кристиан.

– Дурак, – усмехнувшись, сжал мою руку отец, а я увидел видение: Дрожащую девушку с длинными, необычного цвета волосами.

Помотал головой и меня вывернуло, едва успел склониться с кровати. Хорошо, что предусмотрительный медперсонал поставил там тазик.

– У тебя легкое сотрясение. Врачи сказали, будешь паинькой, можно будет отлежаться дома. Ты вообще очень легко отделался, Стэфан! Ты будешь наказан!

– Па, напоминаю, я большой мальчик. Ты даже на карманные расходы меня наказать не можешь, – усмехаюсь, вспоминая себя подростком. – Я давно зарабатываю сам.

– Ничего, – довольно улыбается предок, и мне это совершенно не нравится. – Я найду, как тебя наказать… побольнее. Чтобы запомнил!