Читать книгу Звезды Берега - Екатерина Белецкая, Екатерина Витальевна Белецкая - Страница 4

Утро началось с того, что в дверь дома Оливии кто-то громко постучал. Настолько громко, что даже на втором этаже, где спали Ит и Скрипач, стук оказался слышен более чем хорошо, и они сразу, одновременно, проснулись.

– Ну зачем в такую рань-то… – пробормотал Скрипач, пытаясь укрыться с головой тонким покрывалом. – Ит, там уже светло?

– Вроде да, – Ит зевнул.

Стук раздался снова.

– Чертов дятел, – Скрипач сел. Поморщился – ожоги и ушибы болели гораздо меньше, чем вчера, но все-таки еще ощущались. – Кому там неймется? И где, интересно, Оливия? Почему не открывает?

– Тебя пробило на идиотские вопросы? – Ит снова зевнул. – Интересно, сколько времени?..

Скрипач заржал.

– И чего смешного? – не понял Ит.

Скрипач молча указал пальцем на часы о восемнадцати цифрах и развел руками – за что купил, мол, за то и продаю.

– Во вселенной Оливии уже десять утра, – констатировал он. – В нашей, наверное, что-то около семи. Сколько на самом деле – хрен его знает, но по ощущению шесть. Слушай, вроде бы стучать перестали. Может, еще поспим?

Поспать, однако, не удалось, потому что минуты через три в комнату без всякого стука вошла Оливия, а следом за ней – Грегор.

– Кажется, вы все-таки из наших, – не здороваясь, сообщила она. – В бухте появились две новые машины. Вставайте.

– Доброе утро, – вежливо произнес Ит.

– И прости, пожалуйста, за вчерашние слова, я не хотел тебя обидеть, – быстро добавил Скрипач.

– Фигня, – махнула рукой Оливия. – Нет уже никакого вчера, есть только сегодня. Одевайтесь, и пойдемте.

– А можно хотя бы по чашке кофе? – попросил Скрипач.

– И еще им нужна пристойная одежда, – вдруг добавил чей-то голос. – В том, что я прислал вчера, в приличном обществе появляться не стоит.

– О, привет, Плюшевый, – Оливия подняла голову. – Ты их видишь?

– Как тебя, – ответил голос. – Чудные дела творятся на Берегу этим утром. Сирин, милая, не торопись. Успеете. В запасе есть сутки, так что сейчас спокойно выпейте кофе, я пришлю одежду, и отправитесь.

* * *

«Выпить кофе» в представлении трансфигуратора по имени Плюшевый означало в представлении всех остальных «плотно позавтракать», потому что помимо объемистого кофейника, кувшинчика со сливками, пузатенькой сахарницы с торчащими из неё серебряными щипчиками, и набора чашек, блюдечек, и ложек, он прислал здоровенный поднос, уставленный тарелками с сыром, копченым и вареным мясом, тонко порезанными овощами, соусниками, и масленками. Потом появился второй поднос, на котором нашлись вазочки с вареньем и медом, а так же большая плетеная корзинка, до краев наполненная печеньем.

– Круто, – одобрил Скрипач. – Нет, это действительно круто! Как же я, оказывается, хочу есть. Ит, ты голодный?

– Не то слово, – подтвердил Ит. – Мы же с тобой почти трое суток ничего не ели.

– Я так и понял, – заметил невидимый Плюшевый. – А вот Сирин, к сожалению, про это даже не подумала. Но не обижайтесь на неё, – поспешно добавил он. – Она неземное создание, постоянно душой прибывает в небе. До бутербродов ли ей?

– Я тоже есть хочу, – заявил Грегор. – Сирин, будешь кофе?

– Буду. Под сигарету, на улице, – Оливия налила себе в чашку кофе, бросила пару кусочков сахара, и, улыбнувшись, пошла к выходу. – Я не люблю есть утром, – добавила она от двери. – Попозже поем. Тем более, вам надо переодеться. Так что девочки ждут снаружи, а мальчики… ну, понятно. Пойду, заодно встречу Софию.

Пока Грегор сооружал себе многоэтажный бутерброд, Ит и Скрипач быстро выпили по чашке кофе, а после Плюшевый сказал, что одежда прибыла, лежит в шкафу рядом с дверью.

– Потом можете что-нибудь еще заказать, а на сегодня это будет в самый раз, – заметил он. – Кажется, вам подобное окажется не в новинку. Ну-ка посмотрите, угадал я, или нет?

Едва открыв шкаф, Ит понял – да, угадал. И еще как угадал. Вроде бы ничего особенного: штаны, больше всего смахивающие на джинсы… но не джинсы, а какая-то помесь летных форменных штанов с повседневной одеждой, привычные майки-хебешки, цвета хаки, но чуть-чуть разные по фасону, куртки – похожие на куртки от летных комплектов, которые им выдавали во время работы на Терре-ноль, и ботинки – облегченный вариант берцев, тоже более чем привычных.

Скрипач спешно дожевал первый бутерброд, и тоже подошел к шкафу.

– Ага, вот это моё, – он указал на комплект, который был чуть посветлее. – А это твой.

– Я так и понял, – кивнул Ит. – Одевайся первый, я тоже бутерброд хочу.

* * *

Когда спустились вниз, обнаружили, что София уже успела присоединиться к Оливии. Обе девушки, сидевшие на лавочке у входа, уже покончили с кофе (видимо, добрый Плюшевый отправил вниз еще один поднос с кофейником и сливками), и были заняты оживленной беседой. Однако, как только дверь открылась, обе смолкли, и с интересом посмотрели на мужскую часть компании, которая вышла на свет из темной прихожей.

– Неплохо, – одобрила София. – Скромно, но неплохо. Немного необычно, не находишь, Сирин?

Оливия задумчиво нахмурилась.

– Я бы сказала, очень необычно, – медленно проговорила она. – Это похоже… на военную форму.

– Или на форму летчика, – возразила София.

– На военную, – с нажимом произнесла Оливия. – Уж поверь, в этом я разбираюсь лучше, чем вы все.

– Ну, наверное, да, – протянула София. – Тебе виднее. Но в целом смотрится действительно неплохо. Вы готовы? – обратилась она к Иту и Скрипачу.

– Смотря к чему, – осторожно ответил Скрипач.

– Надо идти вниз, и проверить машины, – София поставила чашку на поднос. – Если они окажутся ваши… впрочем, об этом потом. Идемте, идемте, время не ждет.

– Солнце почти на одиннадцати, – подтвердила Оливия. – А дел у нас – чуть выше, чем макушка великана.

– Это как? – не понял Скрипач.

– Это значит много, – пояснила Оливия. – Пошли.

* * *

Не сказать, что узкие, извилистые улочки Золотой Бухты были полны людьми, но люди тут имелись. И животные тоже. Пока шли вниз – дом Оливии, как они поняли, располагался в высокой части города – проходя мимо невысоких заборов и глухих стен домиков, стоявших тут и там, успели заметить и мужчин с собаками, и женщин с кошками, и даже какого-то странного вида типа, которого сопровождала пума. Самым интересным было то, что люди, все встреченные люди, почтительно приветствовали пилотов, некоторые даже кланялись им, кто-то издали махал рукой, а один молодой парнишка крикнул что-то вроде «София, прекрасно, прекрасно!».

Пониже улицы стали более широкими и пологими, по сторонам дороги появились деревья, и запахло морем – теплый, летний запах разогретого камня, соли, ветра, простора. И Скрипачу, и Иту хотелось остановиться, осмотреться, но троица пилотов не позволяла, и приходилось ускорять шаг, разглядывая город чуть ли на бегу.

Миновали людную набережную, вышли на пирс – в самом его начале Ит с удивлением заметил высокую каменную стойку очень знакомых очертаний, и висящий на ней золотистый большой колокол. Скрипач тоже его заметил, коротко глянул на Ита, тот кивнул.

Было.

Вот это – почти что было.

Звездный колокол.

Зоряний дзвiн.

– Грегор, для чего он тут висит? – спросил Скрипач, указывая на колокол.

– Оповещаем о вылетах, о тревоге, о погоде, да обо всём, – равнодушно ответил Грегор. – А что?

– Да так, ничего, – Ит отвернулся. – Просто… ерунда.

– Тогда пошли, – поторопил Грегор.

Шли, почти бежали, по длинному молу, мимо пришвартованных на некотором от него расстоянии самолетов – и на них тоже ох как хотелось посмотреть, а было нельзя.

– Ого! – Скрипач чуть замедлил шаг. – Ит, глянь! «Кант С» пятьсот первый! Ничего себе!..

– Да, похоже на «Чайку», – Ит обернулся. – Но не совсем. Рыжий, «Чайка» больше, и она всё-таки не такая.

– Вы идёте? – раздраженно спросила Оливия. – Поговорить и потом можно будет. Если всё получится.

– Что получится? – не понял Скрипач.

– Что надо. В свое время узнаешь.

* * *

…Два самолета, к которым направлялась компания, стояли не в общем ряду, они находились на значительном расстоянии от других машин, пришвартованные в самом конце длиннющего мола. Увидев эти машины, Ит и Скрипач невольно замедлили шаг, да и все остальные пилоты тоже, и в этот раз Оливия промолчала. Видимо, торопиться было уже не нужно.

– Ит, ты видишь то же, что и я? – с подозрением спросил Скрипач.

– Вроде бы да, – осторожно ответил Ит. – Больше всего это похоже на десятые Илы. Только они почему-то гидропланы. С точки зрения аэродинамики это абсурд.

– О чем вы? – спросила с интересом София.

– О том, что эта модель самолета не может быть гидропланом, – не оборачиваясь, объяснил Ит. – Это штурмовики. Мы на таких летали. Ну, не совсем на таких, но на похожих.

– В той жизни? – София скорчила презрительную гримасу. – Считай, что во сне.

– О чем ты? – не понял Ит.

– О том, что никто точно не знает, какая жизнь настоящая, а какая сон, – пожала плечами София. – Ну так что? Подойдете? Вы признали машины, теперь надо посмотреть, признают ли они вас.

Не смотря на всю абсурдность этого заявления Ит тут же понял – она не шутила. То, что было для них – абсурдом, для неё, да и для остальных пилотов – являлось обыденностью, нормой. То есть событие, вне всякого сомнения, имело место быть, но оно, событие это, ничем не выделялось из других подобных событий. Коих тут, видимо, имелось не мало.

– И какой самолет чей? – спросил Грегор. – Узнали?

Скрипач подошел к самому краю мола, и, указав на одну из машин, уверено сказал:

– Этот точно мой. Моя, точнее. Моя машина.

– Какая? – уточнил Грегор.

– Да вон та, рыжая которая, – самолет, на который указывал Скрипач, был интересного цвета, какая-то сложная помесь бронзы и темного золота. Действительно, рыжий самолет. Впрочем, это-то как раз не удивительно…

– Неужели Люся? – проницательно поинтересовался Ит.

– Как ты догадался? – округлил глаза Скрипач. – Невероятно. Телепатия.

– Люся? – ошарашено произнесла София. В ее золотистых глазах стояло удивление.

– У него все машины – Люси, – пояснил Ит. – И которые ездят, и которые летают, и которые плавают. Привыкай. Когда-то у нас был здоровенный межконтинентальный грузовик БЛЗ, огромная махина, только колёса в два человеческих роста. Люся. Так что всё в порядке, не обращай внимания.

– Ну ладно, не буду, – София хмыкнула. – А твой – второй?

– Очевидно, да, – Ит с интересом смотрел на самолет. Серебристо-серый корпус, но серебро не светлое, темное… ночное, пожалуй… И нет, всё-таки это не десятый Ил, обводы отличаются, чуть иная геометрия крыла, и вообще, довольно странно видеть гидроплан с нижним расположением крыла, очень необычная конструкция, интересно, как движок себя поведет, это же нелогично, неправильно, но всё равно почему-то красиво, это, не смотря на полное отсутствие логики действительно красиво, хотя конструктивно очень спорно, и поплавки тоже выглядят спорно, и вообще, интересно, как же он, бедный, на воде держится… но ведь держится же, покачивается на волне более чем уверенно, хотя поплавки даже на вид маловаты, и…

– А твою машину как зовут? – спросила незаметно подошедшая Оливия.

– Грей, – не отводя глаз от самолета, ответил Ит. – Темно-серый. Поэтому Грей.

– А это на каком языке? – во взгляде Оливии появился интерес.

– На английском, – Ит всё еще смотрел на самолет. – Мне почему-то показалось, что ему подходит… такое название… Оливия, а можно к нему как-то добраться? Тут лодки есть?

– Пока нельзя, – покачала головой Оливия. – На лодке нельзя.

– Почему? – удивился Скрипач.

– Потому что пока это еще не совсем ваши самолёты, – пояснила та. – Вы налюбовались? Теперь придется послушать. От того, что будет дальше, зависит ваше будущее, пусть это и звучит немного странно и пафосно. Но это действительно так.

– Мы все внимание, – заверил Ит, с трудом отводя взгляд от серого самолета. – Рассказывай.

* * *

– Без заправки, как вы понимаете, летать нельзя. Мы заправляемся у Звездных крепостей, с воздуха. Заходишь на машине в световой поток, несколько минут, и капсулы заполнены. Как выглядят капсулы, скоро узнаете. В каждой машине их всегда двенадцать.

– И на сколько их хватает? – нахмурился Скрипач.

– По-разному. Зависит от того, какие полеты, куда, какая погода, какая нагрузка. Если бой, то…

– Бой? – удивился Ит. – С кем?

Пилоты рассмеялись, но, как показалось и Скрипачу, и Иту – как-то не очень весело.

– Много с кем, – не стала вдаваться в подробности Оливия. – В общем, если бой, все капсулы можно за полдня сжечь. Сжег – выбыл. Тебе придется идти обратно на Берег, искать ближайшую Звезду, заправляться. И молись, чтобы поток был не истощенный, потому что из истощенного ты сможешь взять только резерв, чтобы домой добраться.

– Сложно, – заметил Скрипач.

– Это еще не сложно, – махнула рукой Оливия. – В общем, смотрите, что получается. У нас положено так. Вам нужно будет взять стартовые капсулы, добраться до указанной на карте Звезды, и заправить их. Только после этого вы сможете начать использовать самолеты. На всё у вас будет трое суток с момента выхода.

– Звучит не очень обнадеживающе, – хмыкнул Скрипач. – Слушай, а почему нельзя, например, взять капсулу с какого-нибудь другого самолета, поставить на этот, и смотаться заправить?

– Потому что они не подойдут, они не стартовые, – пожала плечами Оливия. – Это Берег, дружок. На Берегу ты всегда один. Привыкай.

– Не только на Берегу, – вздохнул Ит. – Но ты не совсем права. Хотя, если речь идет о машинах, то, наверное… впрочем, это неважно. Так что нам делать дальше?

– Сейчас пойдем за капсулами и картой в ратушу, потом вам нужно будет найти дом, подготовить снаряжение, и можно выходить либо прямо сегодня, либо завтра, с утра.

– А что ты посоветуешь… Сирин? – спросил Ит. Лицо Оливии стало серьезным, глаза потемнели.

– Выходите сегодня, – уверено ответила та. – Чем быстрее, тем лучше. Потому что… – она осеклась.

– Сирин, – Ит почувствовал, что лучше называть девушку именно так. – Что произойдет, если мы не уложимся в трое суток? – его вдруг кольнуло нехорошее предчувствие. Настолько нехорошее, что стало не по себе.

И он не ошибся.

– Подойди к краю, и внимательно посмотри в воду, – тихо произнесла та в ответ. – И ты, рыжий, тоже. Если пилот не вернулся вовремя, он не вернулся вообще. Пилота уведут Чёрные. А самолет…

Там, внизу, под толщей прозрачной, пронизанной солнечными лучами воды, лежали крылья. Мертвые, недвижимые крылья, множество разноцветных крыльев, и сейчас, как только Оливия сказала об этом – они увидели. Неспроста новые машины появились в отдалении от остальных, ведь их судьба, да и судьба их хозяев, еще не определена, и эту судьбу, оказывается, надо еще определить и заслужить.

– То есть халявы не будет, как я понимаю, – подытожил Скрипач.

– Это точно, – согласилась София.

– Халява – это трансфигураторы, – добавил Грегор. – Но и то дело. Была бы охота в огороде копаться, да за скотиной ходить, чтобы на ужин суп с хлебом есть…

– Слушай, Грегор, а «Чайка», ну, паралось, зеленый, у которого мотор по центру над крыльями, это же твой? – спросил вдруг Ит.

– Точно, мой. Габи зовут, – кивнул Грегор.

– Ну и как он?

– Да лучше всех, – хмыкнул Грегор. – Там, откуда я, все самолеты такие.

– А откуда ты? – спросил Ит, и тут же осекся.

Грегор почесал затылок.

– Чтоб я знал, откуда, – подумав, ответил он. – Но самолеты у нас все такие, точно. Уж это-то я помню…

* * *

В ратушу шли тоже быстро, но теперь Ит и Скрипач больше не тормозили компанию – потому что поняли: дело предстоит серьезное. Проходя мимо колокола, еще на пристани, София дернула за привязанную к нему веревку, и колокол отозвался – два тяжелых, литых звона раздалось над берегом.

– Сбор, – пояснила София. – Когда вы вернетесь… если вернетесь, конечно… расскажем, что к чему. Сигналы придется выучить. Их на самом деле не так много.

– Выучим, – улыбнулся Скрипач. – Но пока нам, видимо, не до сигналов.

– Это верно, – согласилась София. – Вы не бойтесь. Я тоже боялась, когда шла. Но мне повезло, моя Звезда оказалась близко. Я вообще удачливая…

«Именно поэтому ты на Берегу, – подумал Ит. – Знать бы, какая удача тебя сюда привела, и что с тобой, настоящей, случилось».

– Тем более, вы ещё и вдвоем, – продолжила София. – Веселее будет.

Ратуша оказалась большим зданием, сложенным из красного кирпича, и здание это явно было главным на небольшой городской площади. К нему вели семь улиц – по крайней мере, Скрипач с Итом успели насчитать семь – сходившихся на идеально круглой площади с фонтаном по центру, рассмотреть фонтан толком не получилось, но Ит успел заметить крылатую фигуру, вроде бы с кувшином в руке, из этого кувшина и стекала в круглую чашу вода.

Само здание ратуши имело смутно знакомую архитектуру – оно было похоже одновременно на готический собор и римскую базилику, но структуру имело пирамидальную, хотя и не ярко выраженную.

– О, пирамида майя, – заметил Скрипач, когда они подошли ближе. – Но с колокольней. Хотя нет…

– Сам-то понял, что сказал? – спросил Ит. – Мне больше кирху напомнило. На малой Грузинской была кирха, помнишь?

– Да, что-то есть. Но чего-то я у той кирхи колонн с капителями не припомню, – Скрипач нахмурился. – Точно, там их не было. С памятью сейчас всё на сто процентов в порядке, и я готов поклясться, что…

– Потом рассмотрим, – пообещал Ит. – Слушай, да тут все дома какие-то интересные.

– Вы чего там копаетесь? – поторопила София. – Идемте, нас ждут.

…После жаркой улицы просторный темный холл ратуши обрадовал тишиной и прохладой; но холл они быстро миновали, свернули налево, в неприметный коридор, потом направо, и вскоре очутились в небольшом зале, больше всего похожем на зал для совещаний. Или на командный пункт. Или на переговорную. Или на музей. Или на всё сразу. Огромный овальный стол по центру, удобные мягкие стулья вокруг, на стенах – карты, витрины с какими-то незнакомыми предметами, несколько маленьких столиков возле окон, на столиках – приборы, больше всего похожие на приборы из дома Оливии… в зале оказалось полно народу, часть уже сидела вокруг стола, часть – стояла у стен. Через полминуты стало понятно, что все без исключения сидящие – пилоты, а стоявшие – нет. Пилоты были при очках, а у всех стоявших очки отсутствовали, зато к ногам некоторых жались звери.

– Приступим, – один из мужчин, сидевших за столом, поднялся. – Судя по машинам, у нас ожидается пополнение. Неплохо, пополнению мы всегда рады. Сирин, София, Грегор, вы ввели их в курс дела?

– Да, – кивнула София. – Ветер, капсулы прибыли?

– Десять минут назад. Карта уже движется, значит, скоро увидим Звезду.

– Помощники?

– Мы готовы, – ответило вразнобой несколько человек у стен. – Увидели. Ветер, можно выходить?

– Выходите, – распорядился мужчина. – Как только найдете, бегом обратно.

– Это само собой, мы порядок-то знаем, – ответил кто-то у двери. – Народ, пошли! Все кошки – наверх, собаки – вправо-влево, птиц в воздух…

Стоявшие с животными вдоль стен люди в минуту исчезли из комнаты. Остались только пилоты.

– Нам кто-нибудь объяснит, что происходит? – в пространство спросил Скрипач.

– Сейчас, секунду, – Оливия подошла к карте, висевшей на стене. – Ага, всё-таки горная… ох и набегаются ребята… Сокол, эта не та, к которой ты ходил?

– Нет, – откликнулся черноволосый мужчина, сидевший рядом с Ветром. – Моя была восточнее. Сирин, подожди, карта всё еще идёт.

– Вижу, – покивала девушка. Изображение на огромном полотне, висящее перед ней, медленно двигалось. – Ждём.

– Ну что ж, давайте пока познакомимся, и я вам кое-что объясню, – Ветер снова сел на своё место, Иту и Скрипачу садиться он не предложил. – Вы прибыли в Золотую Бухту… ммм… несколько необычным способом, но, поскольку в бухте появились новые машины, которые вы узнали, и которые с высокой долей вероятности узнают вас… вы – потенциально наши новые пилоты.

– А вы у них – главный, – подсказал Скрипач.

– Отнюдь, – покачал головой Ветер. – У нас главных нет. Я, скорее, распорядитель, голос, если угодно. Это моя обязанность. Так вот. Сейчас ваша задача – взять капсулы, дойти до Звезды, пока не знаю, какой, заправить капсулы, вернуться, и оживить машины.

– Оживить? – переспросил Ит с удивлением.

– Именно так. Если всё получится, ты поймешь, о чем я говорю… Ит, – с некоторой заминкой произнес Ветер. – Ты сложно читаешься, забавно. Далее. Люди, которые нам помогают, сейчас ищут ваш дом – потому что всем, кто попадает на Берег, даруется своё жилище.

– Мы знаем, – кивнул Скрипач.

– Да? – удивился Ветер. – Хотел бы я знать, откуда. Впрочем, пока неважно. Они ищут ваш дом, чтобы сэкономить время.

– Если я правильно понимаю, люди заинтересованы в пилотах? – неожиданно для себя спросил Ит.

– Верно, так и есть. Они в нас, мы в них, так что интерес взаимный. Они охотно нам помогают. Как только мы найдем вашу Звезду, и как только они найдут ваш дом, вам следует взять капсулы, пойти домой, собрать экипировку, и – выдвигайтесь. Но в первую очередь вам нужно будет срисовать карту.

– Мы запомним, – Ит улыбнулся. – С этим проблем не будет.

– Вы не запомните, – Ветер сделал ударение на слове «не». – Никто не в состоянии её запомнить. И не потому, что память плохая. Память может быть любой, у меня она вообще абсолютная. Но… карта Берега – не стабильна. Она меняется. Только путь остается прежним, и только при условии, что ты несешь свой путь с собой.

Ит и Скрипач переглянулись – это было что-то новое. От Эри они таких подробностей никогда не слышали, впрочем, ни о каких картах в её случае речи не шло. Ей просто не нужны были карты.

– Что делать ночью? – спросил Скрипач. – Мы немного в курсе про Черных, которые забирают всех подряд… ну, не всех подряд, но всё же. От них можно как-то отбиться, или спрятаться, или… не знаю, но хоть что-то сделать можно? Иначе, подозреваю, это путешествие будет лишено смысла.

– Чёрных не бойтесь, не было ни одного случая, чтобы Чёрные пришли за пилотом. Они могут придти за вами только в одном случае: если вы не справитесь, не вернетесь вовремя, – успокоил Ветер. – Бояться следует другого, уж поверьте, в горах, помимо Чёрных, имеется более чем…

– Карта встала, – сообщила Оливия. – Ребята… мне очень жаль…

– Обнадеживающее начало, – подбодрил её Скрипач. – Ну давай, ужаль уже. Что там такое?

– Небесная Пристань.

– Ого! – Ветер аж привстал. – А она что, еще существует?

– Как видишь.

– Я вообще не понимаю, о чем вы, но заинтриговать получилось, – заметил Скрипач. Ит дернул его за рукав – перестань, мол – но Скрипач лишь досадливо отмахнулся. – Ну так что?

– Вы по горам лазать умеете? – спросила София.

– О, Пристань… – протянул черноволосый Сокол. – Да…

– Дальше только Царствие Небесное, – добавил Грегор.

– Царствие Небесное – это тоже какая-то Звезда? – уточнил Скрипач.

– Держи карман, – хмыкнул Грегор. – Ты, небось, думаешь, что раз ты тут, шею себе сломать нельзя? Можно. И вот когда ты на Пристань полезешь, рискуешь не на неё попасть, а прямиком в Царствие Небесное…

– Спасибо, – Ит на секунду задумался. – Напугали, у вас получилось. А теперь давайте бумагу, карандаш, или что у вас там, и показывайте, как срисовывать маршрут.

* * *

Лямка рюкзака снова начала сползать, и Ит мысленно обругал ни в чем не повинного Плюшевого, который эти рюкзаки прислал. Плюшевый действительно был не виноват, Ит сам забыл закрепить лямку, и она от движения начинала съезжать, но останавливаться пока что было рано. Ит попробовал подвязать как-то лямку прямо на ходу, но ничего не вышло, наоборот, лямка стала съезжать еще сильнее.

– Спина болит, – пожаловался Скрипач. – Издевательство какое-то. На сожженную спину такую тяжесть…

– А у меня лямка не фиксируется, – проворчал Ит. – Рыжий, что решаем? Остановка? Или еще пройдем?

– Давай еще минут двадцать, и привал, – попросил Скрипач. – Хорошо, что хоть подъем пологий.

– Это он пока пологий, – «успокоил» Ит. – Дальше будет хуже. А нам до ночи нужно подняться на первый перевал.

– Спасибо, я в курсе, – сардонически усмехнулся Скрипач. – Спине вот только этого объяснить не получается.

– Мне тоже больно, – заметил Ит. – Только я не жалуюсь.

– Ты на лямку жалуешься, – парировал Скрипач. – Самое паршивое, что мы совершенно не в форме. Были бы в нормальном виде, проскочили бы этот кусок в ускоренном, и все дела.

– Ты в ускоренном сейчас двух минут не выдержишь. Я тоже. Лечиться, как я понимаю, тут нечем, хотя, как мне кажется, эти трансфигураторы вполне способны сделать практически любой синтез, если будет адекватный заказ, – заметил Ит.

– С чего ты так решил? – удивился Скрипач.

– Если они из ничего делают еду, то смогут и лекарства, наверное, – предположил Ит. – Хотя знаешь, странно. Эри сто раз говорила, что тут не болеют. Что даже если шею сломать, на завтра будешь в порядке. Помнишь про монаха и волка? У него разорванное горло за две минуты заживало.

Скрипач кивнул.

– А у нас ни черта не зажило больше чем за сутки, места живого нет, – констатировал Ит. – Мы еле тащимся. И это еще по хорошей дороге…

Дорога пока что и впрямь была хорошая. Широкая тропа, петляющая между камней, ведущая вверх, к поросшему хвойным лесом перевалу, позволяла идти рядом, лишь иногда соприкасаясь плечами. Вот только эта хорошая дорога не радовал, потому что оба отлично помнили, что там дальше, на этой наспех срисованной карте.

* * *

…Дом нашли удивительно быстро, к счастью, он оказался невдалеке от ратуши, буквально в пяти минутах ходьбы. Но времени не оказалось ни на что, дом даже не рассмотрели, потому что не прошли дальше столовой, совмещенной с кухней – успели заметить только, что кухня большая, под старину, но техника более чем продвинутая, они такой пользовались на Окисте, когда жили там в собственном доме всей семьей. Плюшевого, видимо, уже предупредили, потому что заказ он прислал практически сразу, словно нужные вещи лежали у него заранее наготове. Неплохие станковые рюкзаки, легкие парашюты-ранцы, удивительно компактные; еда, теплые куртки, спальники, и даже крошечная палатка. Пока рюкзаки спешно паковали, Плюшевый болтал без умолку, то ужасаясь тому, «во что они вляпались», то радуясь, что «будет два новый самолетика», то давая какие-то явно бестолковые, или на первый взгляд бестолковые, советы.

– Капсулы получше заверните, получше, – вещал он. – Вот прямо во всю одежду и заверните. Поплотнее.

– Они что, разбиться могут? – с интересом спросил тогда Скрипач.

– Нет, не разбиться. Света могут набрать, солнечного. Им это не надо, лучше в темноте всё время держать, – объяснил Плюшевый.

– Понятно… – Скрипач с интересом рассматривал капсулу, которую держал в руках. – Ладно, спасибо, что сказал.

Больше всего капсулы напоминали хрустальные, наглухо запаянные колбы, покрытые сложной резьбой – растительный орнамент, животные, какие-то символы. Скрипач, конечно, тут же сказал, что у них салатница под оливье была родной сестрой этих капсул, и что если бы он знал, он бы захватил еще и салатницу, ей бы это точно понравилось. Весили капсулы порядочно, килограмм по шесть, но Плюшевый объяснил, что от зарядки они вес не меняют, даже, пожалуй, становятся полегче.

А вот с самой зарядкой вышел полный затык, потому что Плюшевый так и не смог объяснить, чем именно заряжаются капсулы. Энергией, ясно чем. Но какой? Энергией Звездных крепостей, разумеется. А что это за энергия такая, можешь рассказать? Плюшевый задумался, потом неуверенно ответил, что энергия… фиолетовая. Ну, фиолетовая. Такая, знаете… как цветочки сирени, только потемнее, и немножко светится.

– Она хотя бы безопасная? – сдался Ит. Он и сам устал от вопросов, на которые, кажется, ответа просто не было в природе.

– Нет, нет, не опасная, – заверил Плюшевый. – Она, как бы это сказать, добрая. И не вредная совсем.

– Хорошо, – вымучено согласился Ит. – Слушай, мы вообще успеем? Хоть какой-то шанс у нас есть?

– Шанс всегда есть, – без особой уверенности ответил Плюшевый. – Но уж больно плохо эта Звезда расположена. Это крошечное плато, там на скалу только почти четыреста метров лезть…

– Ага, ты используешь метрическую систему, – обрадовал Скрипач. – Интересно…

– Это не я, это ты её используешь, – возразил Плюшевый. – Я просто подстраиваюсь, чтобы клиентам было удобнее. Совет могу дать один: выходите сразу. Дом, город, знакомства – всё потом. Сперва сделайте то, что нужно сделать.

– Это мы уже поняли, – вздохнул Ит. – Плюшевый, подскажи, раз уж говорим, одну вещь. Там, выше, будет дорога, ведь так?

– Будет, точно. Туда все выходят обычно. Ну, то есть всегда. Хотя после вас – получается, что уже обычно.

– Как ее пройти?

– Вот это как раз проще простого. Ты про кустарник, да? Он мысли читает. Просто подумай про самолет, как будешь подходить, и пообещай вернуться. Вы же пилоты, вас там запросто пропустят…

* * *

Палатку поставили удачно, на небольшой, и, к счастью, почти ровной полянке рядом с тропой. Расстелили спальники, набрали веток, разожгли костер. Скрипач, побродив по кустам вокруг, обнаружил маленький ручей с удивительно чистой ледяной водой, и это было просто отлично, потому что воду они выпили почти всю. О том, что в горах воды полно, рассказала София, и это оказалось правдой – да, вода была, и это сильно облегчало дело.

Наполнили фляги, сварили кофе, и наскоро сделали ужин из концентратов. Каша с мясом получилась неожиданно вкусной, а сухое сладкое печенье под хороший кофе пошло так и вообще на ура.

– Живем, – удовлетворенно заметил Скрипач, когда с ужином было покончено. – Теперь бы еще мозги в кучу собрать, и как-то мысли в порядок привести…

– Слишком много всего, согласен, – вздохнул Ит. – Кажется, только что уходили через мост, и на тебе, пожалуйста. Я как посчитал, сколько времени прошло с тех прощальных посиделок с родителями, мне аж плохо стало.

– И сколько? – спросил Скрипач.

– Пятые сутки пошли, – Ит затянулся. – Всего лишь пятые сутки. Мне мозги словно миксером взбили, – пожаловался он. – Это даже не каша в голове. Это значительно хуже.

– Суфле из мозгов, – покивал Скрипач. – Слушай, родной, я вот тоже думал… значит, с нами что-то всё-таки случилось. С модулем. С телами всё хреново, если мы оказались здесь.

– Фэб меня убьет, – констатировал Ит. – Помнишь, он когда-то сказал, что если я снова покалечусь, чтобы домой не приходил? Если мы тут, то, значит, мы настолько сильно покалечились там, что… что я не знаю, до какой степени. Если ты помнишь, я один раз пролежал в коме больше года.

– Помню, мне ли не помнить, – проворчал Скрипач.

– Но даже тогда я ни на какой Берег не попал, – продолжил Ит. – Да мы с тобой даже для Берега – нонсенс. Вышли в море, память сохранна, и…

– И не выходи на десятый круг, пожалуйста, – попросил Скрипач. – Я тоже про это думал. Да нет, что я несу… Я вообще не перестаю про это думать. И у меня ровным счетом ничего не получается. А если еще добавить к этому всему то, что говорила Бастет, то, как изменилось поведение Саба, то, что постоянно говорила Эри…

– Не могу сделать вывод, – подвел итог Ит. – И ты не можешь. В принципе, вывод сделать можно, но он абсурден. Хотя, знаешь… Помнишь, был случай, на Терре-ноль ещё, когда девчонки были совсем крошками?

– Какой? Этих случаев было выше крыши.

– С детской площадкой возле дома. Когда я гулял с детьми, мы пришли в их любимый дворик, и обнаружили, что дом ломают, а площадку разрушили. Этот двор я тоже любил, потому что именно там сидел, когда не стало Фэба. Я очень расстроился, когда понял, что его уничтожили. И очень захотел, чтобы все стало, как раньше.

Скрипач кивнул. Щелчком отбросил окурок в ближайшие кусты, и вытащил из пачки новую сигарету. Сигареты Плюшевый прислал просто изумительные – прекрасный табак, пахнущий черносливом и шоколадом, в меру крепкий, идеальной просушки.

– А на следующий день мы снова туда пришли… и всё оказалось на своих местах. И площадка, и дом, и двор. Мы тогда почему-то не обратили на это внимания, но сейчас… рыжий, если хотя бы на секунду допустить, что мы способны как-то влиять на реальность…

– Не сознательно, – тут же ответил Скрипач. – Ты же тогда не говорил «колдуй, баба, колдуй, дед, двор, вернись на место». Ты тогда… на тебе лица не было от горя, и, если правильно помню, у тебя дико болела голова. Ты ушел в комнату и залег до следующего утра. А мы с Бертой гоняли детей, чтобы они к тебе не лезли и не будили.

– Всё верно, – согласился Ит. – И вот тогда, в эту ночь, что-то произошло. Глобальное что-то. А мы были так заняты, что не заметили. Но… временами я это чувствую. В те годы я это часто чувствовал. Меня словно накрывало. Казалось – протяни руку, и вот оно. А потом ушло. Незаметно, но ушло. Мы опять оказались по уши в рутине, в работах, девчонок, опять же, нужно было вырастить и выучить… чем дальше, тем меньше я думал об этом. Знаешь, дети – это прекрасно, но…

– Ну хоть ты произнеси уже это вслух, – попросил Скрипач. – Или хочешь, чтобы я? Давай. Это минус четверть века нашей собственной жизни. Жестоко звучит, да?

– Подло, – Ит отвернулся. – Но мы ведь этого хотели?

– Хотели. И, видимо, нам нужно было через это пройти. Снова. Но, уже прости, Ит, еще раз – нет, – Скрипач помрачнел. – Я больше не смогу так долго жить… словно с сорванной кожей. Понимаешь?

– Еще бы, – Ит тяжело вздохнул. – Мне и сейчас за них страшно, я стараюсь про это вообще не думать, но порой как подумаешь, и… Рыжий, хватит. Давай эту тему пока что закроем, ладно? Давай лучше про насущное.

– Давай, – тут же оживился Скрипач. – Спины давай намажем, Плюшевый нам этой мази с избытком дал. И присобачь ты уже эту лямку, чтобы намертво. И давай посмотрим карту, и кофе еще выпьем, и печенья там, кажется, чуть больше чем до фига.

* * *

После перевала, на котором они ночевали, следовало спуститься в долину, пройти через лес, а потом начать подъем на первую гору. Это будет относительно легкий подъем, там есть какая-никакая тропа, и даже метки, потому что гора эта пользуется популярностью у любителей полазить по скалам, туда довольно часто наведываются и одиночки, и группы. Но – любители поднимаются максимум до середины стены, а Скрипачу с Итом следовало подняться до верха, чтобы выйти на первое плато, после которого последует новый подъем. Судя по карте, плато изобиловало сюрпризами: на оригинале, с которого они срисовывали маршрут, имелись пометки о карстовых воронках, змеях, расщелинах, пещерах. Подъем после этого плато был коротким, и он приводил к леднику – Скрипач тут же спросил про синий лёд, и был вознагражден презрительным взглядом Ветра, потому что среди пилотов считалось, что синий лёд – для слабаков. После ледника начинался новый подъем, потом нужно как-то перебраться через ущелье, и только потом будет подъем на плато, приютившее Звезду-крепость под названием Небесная пристань.

– …Интересно, какой высоты эти горы, – задумчиво произнес Ит, когда они закончили рисовать карту.

– Здесь не очень высокие, около двух лиг, – равнодушно ответил Ветер.

– Больше девяти километров? – удивился Скрипач.

– Да, а что особенного? Вот пик Розы да, он высокий. Почти четыре лиги.

– Неслабо, – с уважением сказал Скрипач. – А на какую высоту максимально способен подняться самолет?

Ответом ему был красноречивый взгляд Ветра, который, судя по всему, означал – много будешь знать, скоро состаришься.

…Утром быстро перекусили, выпили по чашке кофе, на всякий случай наполнили фляги, упаковались, и пошли вниз, в заросшую лесом долину. Тропа всё еще была хорошей, выспались отлично, поэтому сейчас шли скоро, тем более что тропа вела полого вниз, под сумрачный свод деревьев. День обещал быть жарким – впрочем, тут, судя по всему, почти всегда стояла такая погода – поэтому решили максимально быстро начать подъем, ведь неизвестно, каким он будет, и, главное, сколько сил отнимет.

– Эх, нам бы отлежаться недельку, мы бы этот маршрут на раз проскочили, – сокрушался Скрипач. – А не получится. Вернее, уже не получилось.

– Вот сделаем всё как нужно, и обязательно отдохнём, – пообещал Ит. – И вообще. Помнишь, как годами в госпитале вкалывали на том же Долгом озере? Это ведь гораздо труднее было. Ничего, справились. И сейчас справимся.

– Там была всё-таки реальность. А это… – Скрипач задумался.

– А это – нет? – спросил Ит. Скрипач кивнул. – Я не уверен в том, что ты прав. Что такое реальность вообще, если вдуматься?

Тропа шла под уклоном вниз, но вскоре, это уже стало понятно, она пойдет вверх, и станет не до разговоров. Придется беречь дыхание.

– Для нас, рыжий, это вполне себе реальная реальность, – продолжил Ит. – Причем на физическом уровне. У нас сгорели спины, мы ушиблись. Едва не утонули. Поэтому, готов поспорить, для нас это всё – живой и действующий мир. Просто немного иной.

– Мир, в котором наши тела – он тогда что?

– Не знаю. Тоже реальность. И вообще, реальность определяет наше сознание. Реальны оба мира, и тот, и этот.

– А Эри, и тот Берег, на котором она жила?

– Тоже. Просто для неё были чуть другие правила, вот и всё, – уверено сказал Ит.

– И кот, – ехидно добавил Скрипач.

– Для неё да, кот. Для нас – самолеты. Почему нет? В общем, давай принимать реальность, как она есть, и играть по её правилам.

– Ага, давай, – Скрипач хмыкнул. – Как будто у нас есть альтернативы.

– Одна есть, – напомнил Ит. – Сядем тут, разведем костерок, и подождем Чёрных. Хочешь?

– Благодарю покорно, – поежился Скрипач. – Давай лучше прибавим шагу.

* * *

– Вот интересно, почему на часах у Оливии… блин!.. восемнадцать часов, – Скрипач стоял на одной ноге, прикидывая, куда поставить вторую. – Только бы не навернуться, костей не соберешь… заметил, как она взбеленилась, когда ты спросил?

– Помню, – Ит стоял на пару метров выше. – Бросай веревку, тут площадка. Бросай, бросай, тут есть куда положить рюкзаки.

– Точно?

– Да точно, говорю тебе… ага, поймал. Рыжий, тут костыль вбит, значит, сюда поднимались.

– Выше костыля не видишь?

– Подожди… – Ит на секунду скрылся из виду за каменным выступом. Потом появился снова. – Вижу. Знаешь, что? Стой пока там, площадка слишком маленькая. Я проверю тот костыль, и веревку перенесу, если скоба найдется.

– Привязал, – отрапортовал Скрипач через минуту. – Осторожнее только, неохота лезть вниз и начинать всё сначала…

В самом начале подъема они умудрились уронить оба рюкзака, и в результате потеряли двадцать минут – пришлось спускаться и выуживать рюкзаки из кустов. Теперь действовали осторожно, страховались. По горам они не ходили уже очень давно, навыки, разумеется, были частично потеряны, поэтому приходилось двигаться осторожно, медленно. А это было плохо, потому что за сегодняшний день предстояло пройти основную часть маршрута. Успеть бы…

Шаг за шагом, уступ за уступом. Склон становился всё круче, держаться на нем – всё сложнее; костыли и скобы больше не попадались. С одной стороны это было плохо, потому что свой запас скоб и костылей тратить не хотелось, мало ли что там ждёт впереди, с другой – обнадеживало, потому что отсутствие скоб и костылей означало, что они преодолели уже больше половины подъема.

– Устал, как собака, – пожаловался Скрипач на исходе второго часа штурма склона. – И спина снова разболелась. Не действует эта мазь… ни хрена!

– Она бы действовала, если бы спины не трогали, – возразил Ит. – Эх, сюда бы чего-нибудь из нашего набора… с «Горизонта» хотя бы… или из «Вереска», или с «Балтики»… за пару дней про это всё забыли бы…

– «Если бы», – передразнил Скрипач. – Дожидайся… Бы, бы… давай, полезли дальше, смотри как солнце уже высоко…

* * *

Склон закончился неожиданно, Ит, который шел первым, сначала даже не понял, что лезть вверх больше не нужно, что под руками не очередная зацепка, а ровный камень. Он отполз подальше от края, именно отполз, и с полминуты лежал неподвижно, переводя дух. Затем стал подтягивать веревку, к которой были привязаны рюкзаки.

– Чего ты тащишь?.. – раздраженно спросил Скрипач. – Подожди!.. Куда?! Да подожди ты, ё-моё!..

– Не ори, долезли… кажется… – дыхание всё никак не восстанавливалось. – Сейчас…

Скрипач появился у края, кое-как переполз через него, и рухнул рядом с Итом. Почти минуту он лежал лицом вниз, не шевелясь, потом тяжело сел, и произнес:

– Они сказали, что это легкий подъем?

– Вроде да, – Ит дотянулся до своего рюкзака, вытащил фляжку, протянул Скрипачу. Подождал, пока тот напьется, потом отпил хороший глоток воды сам.

– Тогда какие – тяжелые? – с неподдельным ужасом спросил Скрипач.

Ит вяло пожал плечами.

– Мне больше интересно, как мы вниз потом будем спускаться, – проговорил он. – Хотя бы часть дороги придется идти пешком, парашюты, если я правильно понял, можно использовать только с этой точки, максимум – с ледника. Я, правда, не очень этот момент понял, но ладно. Увидим, разберемся. Наверное.

– Мы влипли, – констатировал Скрипач мрачно. – Ит, мы влипли, как в лучшие времена.

– Я догадался, – невесело усмехнулся Ит. – Ты отдохнул?

– Ага, просто отлично. Энергия так и хлещет, – скривился Скрипач. – Да ладно, ладно, встаю уже. Чего у нас там дальше по плану? Гремучие змеи с карстовыми воронками?

* * *

…полное отсутствие реакции на речь и каких бы то ни было осмысленных действий. При этом сохранны реакции на внешние раздражители: звук, яркий свет, вибрация, изменение температуры. Требуется разрешение для проведения полного обследования с применением доступных технических средств для поиска и устранения причин…

(из отчета руководителя группы «Капкан», подразделение проекта «Азимут»)