Читать книгу Плата за мир. Том 1 - Екатерина Гичко, Екатерина Ивановна Гичко - Страница 7

Следующие три дня прошли очень спокойно. До полудня Тейсдариласа пропадала в фургонах песчаниц, где девушки развлекались азартными играми, шили костюм для юной принцессы и дразнили её охранников, хвостом следующих за ними. Во второй половине дня её обычно забирал кататься Вааш. А вечера, после того, как она якобы ляжет спать, они проводили у песчаников, где девушка училась танцевать.

Нагам она неожиданно начала нравиться. Даже своим охранникам, которые порой поминали её нецензурным словом. Тейсдариласа казалась им необычной. Именно так. Хоть и в самом начале она произвела посредственное впечатление, сейчас никто не мог сказать, что в ней нет ничего особенного. Уже то, что она так быстро спелась с Ваашем, было необычно. Эта парочка была узнаваема издали. Огромный наг и тоненькая девочка с живыми любознательными глазами. Вааш быстро получил красноречивое прозвище. Нянька. Он мудро разрешал «дитятке» лезть, куда можно, присматривая и изредка угрожая отрыванием ушей.

На третий день после незабываемого визита АрВаисара войско вышло к деревне. Видимо, ранее они здесь уже проходили. В пользу говорили сгоревшие остовы домов на окраине деревеньки и пожжённые поля. Население встретило их испуганными взглядами. Мужчин почти не было, только женщины и дети. Даже стариков оказалось очень мало.

День близился к ночи, поэтому было решено заночевать здесь. Сохранившиеся дома заняли те, у кого было самое высокое положение.

Тейсдариласу тоже определили на постой в дом. А наагашейд расположился всего лишь через один дом от неё. Девушка видела, как он заползал туда. Следом за ним внутрь вошли две красивые девочки лет двенадцати вместе со своей матерью. Они должны были позаботиться о важном госте. Юную принцессу тоже встретили девушка, едва вступившая в пору замужества, и мальчишка пятнадцати лет. Тейсдариласа не могла не отметить, с каким облегчением встретили её. Стало нехорошо на душе, так как она понимала, чем это вызвано. Всегда и везде мужчины, ворвавшись в поселение, занимались грабежом и насилием. Здесь это, похоже, уже пережили и боялись повторения.

Вааш куда-то отлучился ещё до подхода к деревне, и рядом с Тейсдариласой был наагариш Делилонис. Они решили немного размяться после дороги и прогуляться по деревне. Наагариш не решился оставить девушку одну с охраной в таком месте: уже был наслышан о том, что ни один самый внимательный наг не в силах был долго следить за принцессой.

Тем временем воины разбивали шатры вокруг деревни, строили шалаши и стелили лежаки. Запахло дымом, потянуло запахом жареного мяса. У песчаников одиноко зазвенели струны. Мимо на водопой к ближайшей реке провели животных.

Делилонис смотрел на идущую рядом Тейсдариласу и невольно ощущал какую-то жалость к ней. Ему нравилась эта девочка. Она живая, любознательная, некапризная и непривередливая. И ещё совсем ребёнок. Его сильно расстраивало, что Дейширолеш до сих пор не сменил гнев на милость и продолжал злиться на ни в чём неповинную девушку. Для него она была живым доказательством его позора и недальновидности. Она – результат его собственного просчёта. И это бесило наагашейда больше всего. Немудрено, что при её виде у повелителя руки чесались свернуть ей шею.

Идущий мимо них песчаник широко улыбнулся и сказал немного озадаченному таким дружелюбием Делилонису:

– Дочь? – и кивнул в сторону Тейсдариласы. – Симпатичный ребёнок. Наверное, недавно ходить начала. Никак не находится. Я часто её у нас вижу.

Наг даже остановился, услышав столь абсурдное заявление, но затем неуверенно кивнул. Принцессу Нордасскую ещё не все знали в лицо, но принять её за его дочь… Он покосился на неё. Девушка с любопытством посмотрела в ответ. Из речи песчаника ей было знакомо только одно слово: «Тайка». Правда, она не знала его значения, просто слишком часто слышала от Вааша.

– Пошли назад, – проворчал Делилонис и, подумав, добавил: – Ребёнок.

Тейсдариласа удивлённо вскинула брови.

Вааш ещё не появился к их возвращению к дому. Делилонис оставил Тейсдариласу, и она под бдительными взглядами охраны поднялась на крыльцо и скрылась за дверью. Девушка и мальчишка уже ждали её с накрытым столом. Тейсдариласа посмотрела на обильное дымящееся угощение и с тоской подумала, сколько им придётся жить впроголодь после таких вот гостей. Да ещё и урожай весь сожжён. Поэтому она знаком вела обоим сесть за стол. Те долго её не понимали, пока она насильно не усадила мальчишку. После чего обрадованная девушка убежала на кухоньку и вернулась с ещё двумя ложками.

После ужина её проводили в комнату, где располагалась кровать с пышной периной и деревянная, немного покоробившаяся лохань с водой. Вода уже подостыла, но Тейсдариласе было всё равно. После стольких дней пути, когда помыться удавалось только в реке или ручье, такая вот водичка казалась блаженно горячей.

Она уже успела скинуть куртку, когда с улицы неожиданно раздался пронзительный женский крик. Тейсдариласа вскинулась, соображая откуда он исходит. Тело само двинулось к ближайшему окну, и девушка одним плавным движением перескочила через подоконник и мягко приземлилась уже на улице. Сгущались сумерки. Из деревенских домов доносились пьяные выкрики и шум гулянок. Вокруг высились шатры, палатки, шалашики и просто вразнобой у костров валялись одеяла.

Тейсдариласа обернулась в ту сторону, с которой ей послышался этот отчаянный крик. Ей открылась окраина деревни, покосившиеся заборы огородов, а чуть дальше поднимался лес. Недолго думая, она направилась туда. Не могла женщина просто так кричать таким отчаянным образом. В голову девушки закрадывались самые тёмные подозрения. Всё же здесь было много мужиков, жаждущих женского внимания и тела. И среди них хватало подонков. Никто кроме неё не бросился на крик, что уже о многом говорило: женщина на войне всегда считалась трофеем победителя, которым тот мог пользоваться, как ему заблагорассудится.

Сперва Тейсдариласа наткнулась на костёр, вокруг которого собрались четверо мужчин не очень опрятного вида. Трое из них гоготали и были весьма довольны, один при этом завязывал тесёмки штанов. Четвёртый, молодой парень, хмурился и сидел у костра, завернувшись по самый подбородок в одеяло. Со стороны ближайшего огорода раздался вскрик, и Тейсдариласа бросилась туда.

Открывшаяся девушке картина заставила её оцепенеть. Невысокий мужик тащил за волосы упирающуюся зарёванную девчонку лет шестнадцати. Она упиралась с отчаянием смертельно раненного зверя, которому уже нечего было терять. Некогда хорошенькое лицо было разбито, из носа текла кровь, а на правой стороне лица наливался внушительный синяк. Платье её было разорвано от верха до низа, открывая её тело. Одного взгляда на её бедра хватило, чтобы незнакомая с этой стороной жизни Тейсдариласа поняла, что девочкой уже успели попользоваться и, похоже, не один раз. К горлу подступила тошнота.

Мужчина тем временем бросил девушку на рыхлую землю и, придавив извивающееся тело коленом, начал спускать штаны. Тейсдариласа буквально озверела. Глаза ей словно застлала какая-то пелена. Откуда-то издалека ей послышался голос Вааша, который обнаружил её отсутствие и теперь орал на всю деревню. А Тейсдариласа подскочила сзади к мужику и, схватив того за волосы, с неожиданной силой отволокла его от девушки.

Мужик заорал от боли и неожиданности, нелепо взмахнул руками, пытаясь достать невидимого врага. Тейсдариласа грубо развернула его и, воспользовавшись тем, что он до сих пор на корточках, со всей силы ударила коленом в челюсть. Тот взвыл, но тут же вой перешёл в бульканье, когда колено врезалось ему в солнечное сплетение, выбивая из лёгких воздух. Девушка вздёрнула оглушённого болью мужчину на ноги и, подтащив к забору, впечатала его лицом в столб. Послышался отчётливый хруст. Протяжно подвывая на одной ноте, насильник прижал руку к сломанному носу. А взбешённая девушка, всё также держа его за волосы, выхватила из-за его же пояса кинжал и полоснула мужчину по низу живота, чуть выше его мужского достоинства. Из пореза тут же обильно выступила кровь. И Тейсдариласа отшвырнула его от себя, ограничившись только предупреждением, решив, что раз лично он не успел изнасиловать девушку, то пока пусть остаётся при своих бубенцах.

На жуткий вой мужчины прибежали те четверо, что ранее попались девушке. Почти одновременно с ними на огород, ломая ограду, вползли двое нагов, видимо, искавших принцессу. От ближайших костров на шум начал подтягиваться народ. Когда кричала девушка, никто не шелохнулся, а как завыл мужик, сразу все сбежались! Тейсдариласа с отвращением посмотрела на них.

– Ах, ты сука! – закричал один из дружков избитого ею мужика. – Ты что ж натворила, убогая?! Из-за этой девки?! Да она сама ноги в стороны раскинула!

Тейсдариласа сцепила зубы, уговаривая себя сдержаться. Перед ней были оборотни. Какое-то мелкое хищное зверьё, возможно, лисы или хорьки. Такие паскудники, как они, привыкли брать всё, что плохо лежит, и издеваться исключительно над слабыми. Они пользуются военным положением, чтобы грабить, убивать, насиловать и издеваться над пленными. Но война закончилась! Девушка боролась сама с собой, умоляя себя сдержаться. Такова мерзкая сторона жизни, она не сможет это исправить. Не стоит сейчас наживать себе проблем из-за зверского желания отрезать им всё, чем они думают.

Она развернулась и пошла к девушке. Та отползла в сторону и теперь сидела на земле спиной к ней, раскачиваясь из стороны в сторону, что-то говоря себе под нос, изредка прерываясь на судорожные всхлипы. Тейсдариласа подошла к ней вплотную, наклонилась, чтобы помочь ей встать, и замерла в этой позе.

Девочка прижимала к груди и укачивала на руках тело мёртвого двенадцатилетнего мальчика, чем-то внешне похожего на неё. Грудная клетка у него была разломана, наружу торчали белые сколы костей. В тощей ладошке он сжимал камень. Сквозь бормотания девушки Тейсдариласа различила «глупый братик» и «прости меня, прости». Внутри у неё всё заледенело. Принцесса выпрямилась и развернулась. Раненный ею мужик уже успел оправиться и в окружении собственных дружков набраться смелости. Поэтому сейчас он мерзко улыбался, а глаза его горели злобой.

– Под руку попался, – он развёл руками, мол, что уж тут поделаешь, а Тейсдариласа посмотрела на его правую руку, рукав которой был по локоть обильно заляпан кровью.

Он сделал шаг к ней.

– Ты бы, краса, шла бы своей дорогой, – нагло посоветовал он. – А мы тут сами разберёмся. Тебя уж, так и быть, прощу на первый раз, – оборотень покосился на нагов, выдавая причину такого милосердия. – Или компанию нам составить хочешь? Так мы не против.

Товарищи поддержали его смехом, только хмурый паренёк продолжал смотреть недовольно.

Тейсдариласа продолжала стоять на месте, за её спиной всхлипывала девчонка. А принцесса продолжала тупо прокручивать в голове одну и ту же мысль: война закончилась, такого просто не должно быть! Но никто из собравшихся не спешил порицать этих скотов. Даже наги, которые должны были её защищать, замерли, словно чего-то ожидая. Секунды медленно текли.

Никто не успел среагировать. Она просто сделала пять очень быстрых шагов навстречу оборотню, уже привычным жестом схватила его за волосы, вынуждая запрокинуть голову, и полоснула по горлу кинжалом, глубоко вдавливая лезвие в плоть. Глаза мужика удивлённо распахнулись, он открыл рот, чтобы закричать, но вместо этого с его губ хлынула кровь. Девушка дёрнула его на себя так, что в его шее что-то хрустнуло, и бросила дёргающееся в агонии тело рядом с рыдающей девочкой. Та окинула своего обидчика мутным взглядом и опять уткнулась в волосы мёртвого брата, продолжая просить за что-то прощения.

Поражённая тишина длилась несколько десятков секунд. Казалось, все пытались принять то, что увиденное действительно является реальностью. Что сейчас какая-то женщина убила у всех на глазах оборотня за то, что он посмел изнасиловать деревенскую девчонку и прибить её брата. Первыми опомнились товарищи убитого. Один из них сделал неуверенный шаг вперёд, всматриваясь в искажённое предсмертной агонией лицо.

– Она убила его… – неверяще произнёс он. – Убила… Ты вообще, что наделала?! Ты за что его грохнула? Да я тебе, дрянь, кишки за такое выпущу и привяжу ими же к ближайшему столбу! И сделаю так, чтобы ты подыхала медленно!

Он угрожающе двинулся к Тейсдариласе, наги наконец качнулись вперёд, но их помощь не потребовалась. Девушка крутнула кистью в воздухе, под рукавом рубашки сверкнул синим браслет, и её ладонь сжалась на длинном древке алебарды, явившейся на зов. Лезвие алебарды было длинным, имело крутую форму в виде полумесяца, украшенному по краю острия тускло светящимися синим рунами. Тейсдариласа выставила оружие перед собой. Три кольца, вдетые в нижний край лезвия, упреждающе звякнули. Мужчины испуганно попятились.

Одно дело девчонка, вооружённая лишь кинжалом, а другое дело, когда у этой девчонки в руках оружие с магическими свойствами. Алебарда в её руке имела не совсем стандартный внешний вид, её форма не подходила под описание ни одного из видов этого оружия. Значит, делали её на заказ. А сделанное на заказ оружие с магическими свойствами не таскают при себе обычные девчонки. Такое оружие носят только те, кто может позволить себе эту роскошь. А позволить её могут те, кто богат или имеет высокое положение в обществе. И сейчас мужчины мучительно соображали, кем может быть эта девушка, которая, прищурившись, смотрела на них, небрежно выставив перед собой алебарду с лунным лезвием.

Владеет ли она этим оружием или нет, узнать им было не суждено. Толпа расступилась, и на рыхлую землю огорода стремительным шагом вышел консер Вотый в сопровождении ещё трёх оборотней. Он окинул всех присутствующих взглядом, особенно пристально рассмотрел плачущую девчонку, мёртвого оборотня, его товарищей, но самый заинтересованный взгляд он подарил Тейсдариласе.

– Моё почтение, ваше высочество, – он склонил голову.

Девушка лишь вскинула подбородок, наградив его надменным и холодным взглядом. И оружие не опустила. Но консер не обиделся на столь холодный прием. Он подошёл к плачущей девочке, присел рядом с ней на корточки и ласково спросил:

– Кто это сделал с тобой?

Та подняла на него мутный выцветший взгляд. А затем подняла руку и по очереди указала на мёртвого оборотня, а потом на трёх его товарищей. Хмурый парнишка, продолжавший со злобой смотреть на Тейсдариласу, её внимания не удостоился. Консер поднялся и развернулся к Тейсдариласе.

– Какой участи желает для них её высочество? – спросил он.

Тейсдариласа разжала ладонь, и алебарда пропала. А затем резко, не колеблясь ни секунды, провела указательным пальцем по своему горлу. Консер кивнул своим сопровождающим, и те слаженно метнулись к виновникам и перерезали им глотки. Дёргающиеся тела они бросили на землю. Молодой парень, что был с ними, побелел, взгляд его стал испуганным.

– Принцесса довольна? – с улыбкой спросил консер.

Тейсдариласа поморщилась, показывая, что столь лёгкая смерть её не совсем удовлетворила. Сложив руки на груди, она вскинула брови, показывая, что ожидает его дальнейшего решения. Консер с задумчивым видом прошёл мимо убитого ею оборотня, а затем остановился перед единственным оставшимся в живых из шайки парнем. Тот побелел ещё больше, но старался держаться с достоинством.

– Брат? – консер кивнул на мёртвое тело.

– Старший, – с трудом разлепив губы, произнёс парень.

Консер опять подошёл к девочке.

– Расскажи, что произошло.

Она рассказала. Говорила она глухо, безэмоционально и, кажется, не воспринимала то, что происходит в реальности, продолжая пребывать где-то далеко.

Эти мужчины выволокли её из дома. Просто пришли, схватили за волосы и потащили на улицу к костру. Младший брат пытался защитить её. Его раз за разом отпинывали, пока оборотням не надоело его копошение, и ему просто не разломали грудную клетку и не отбросили к огородам. А затем её повалили на траву, разорвали одежду и насиловали. Первым был тот, кто первым и умер. Потом они отвлеклись, и она бросилась к огородам, к брату. Но её поймали и хотели опять сделать это с ней. Но… Тут она запнулась и замолчала. Несколько секунд она просто смотрела в пустоту, а затем начала рассказ с самого начала.

– Достаточно, дитя, – ласково произнёс консер. – У тебя очень храбрый брат. Он умер как настоящий мужчина.

После этих слов в глазах девушки появилось что-то осмысленное, и она тихо расплакалась. Горько, но без полубезумных причитаний. А консер вернулся к парню.

– Тебе оставят жизнь, – произнёс он, – так как ты не участвовал в этом. Но ты не пытался остановить своего брата и его друзей и просто смотрел, как женщину насилуют у тебя на глазах. Я очень не одобряю насилие над женщинами. От этого бывают неприятные последствия в виде незапланированных ублюдков. Или… – он сделал многозначительную паузу и обвёл собравшихся взглядом, – может кто-то хочет повторения истории с участием ещё одного бастарда?

Ответом ему была напряжённая тишина. Оборотни старательно прятали глаза.

– Ты останешься здесь, с этой девушкой, – вынес приговор консер.

Парень вскинулся, но под пристальным взглядом своего господина ничего не посмел сказать.

– Ты ведь из рода Рола́й?

Парень кивнул и добавил:

– Из побочной ветви.

Консер улыбнулся.

– Род Ролай лишается права выбора наследника.

Наступила оглушающая тишина.

– Господин… – потрясённо протянул парень.

– Ответ за проступок твоего брата и твой собственный понесёт твой род. Раз род не смог достойно воспитать своего потомка, значит ему и нести ответственность за поступки своего выродка. Правильно? Правильно, – и неожиданно добавил: – Наследником рода становишься ты.

Ответом консеру опять была тишина и непонимающий взгляд парня.

– Ты становишься единственным наследником рода. Если род лишится тебя, то он лишится возможности на своё продолжение.

На лице парня появился ужас.

– Если я решу, что ты не достоин быть наследником, то у твоего рода не будет ни единого шанса на продолжение. И род Ролай станет «мёртвым». Поэтому не разочаруй меня. Ты остаёшься с этой девочкой. Твоя задача не дать ей наложить на себя руки, скинуть плод, если она понесёт, и вообще сделать всё, чтобы она была счастлива. Так что эта малышка – шанс твоего рода продолжить своё существование.

Парень с ужасом посмотрел на рыдающую девушку, продолжающую сжимать тело брата в объятиях.

– Далее, – продолжил консер, – рода Фрай, Доваро́й и Ши́ный лишаются права выбора наследника.

– Господин! – раздалось потрясённое из толпы.

– Они не смогли воспитать достойных представителей для своего имени, поэтому я сомневаюсь в том, что им стоит давать право на дальнейшее существование. Сын семьи Ролай всё это затеял, да. Но сыны трёх других семей пошли у него на поводу, как цепные псы. Нужным ли нам те, кто слепо идёт за кем угодно, стремясь получить сиюминутное удовольствие? Нет, не нужны.

Стояла оглушающая тишина. Оборотни боялись привлечь внимание своего господина и вообще сожалели, что пришли сюда в поисках зрелища.

– Но я дам шанс этим семья на продолжение. Если эта девочка вдруг забеременеет, то её ребёнок станет наследником того рода, от чьего сына она понесёт. Поэтому молитесь, чтобы у неё было дитя. К ней запрещается приближаться любому представителю из перечисленных семейств. Я уже назвал того, кто будет заботиться о ней.

Выдержав паузу, он продолжил.

– Ребёнок останется с матерью. Семье, наследником которой он будет, не позволено участвовать в его воспитании. И надейтесь, что родится дочь. В этом случае семья, кровь которой будет носить в себе девочка, получит право назвать наследника из своих мужчин. А если девочка потом выйдет замуж за представителя другой «мёртвой» семьи, то и та семья получит это право. А если у неё родится дочь, и она решит спасти третью из перечисленных семей, то и этой семье будет даровано право на возрождение.

– А если она не понесёт? – рискнул задать вопрос парень – брат убитого.

– Тогда она становится невестой, – с улыбкой сообщил консер. – Да-да, право на возрождение будет даровано той семье, в которую она войдёт. Но я запрещаю давить на неё. Она будет совершать свой выбор сама. Если я узнаю, что кто-то нарушил мои требования, то никаких «если» для этого рода не будет. Он станет мёртвым. Я всё понятно объяснил?

Никто не рискнул ему возразить.

– Теперь ты, – он повернулся к новоявленному наследнику рода Ролай. – С этого момента ты её цепной пёс. Цель твоей жизни – забота о ней и её ребёнке, если он будет. Так ты искупишь вину своего брата, свою бесхребетность и дашь своему роду возможность продолжить существование. Жениться и завести своего наследника ты сможешь только после полного исполнения своих обязанностей, а именно: после прекращения заботы о ней, а это возможно только в случае её смерти. И то, если эта смерть будет от старости, и после того, как её ребёнок вырастет. И да! Если я узнаю, что ты залез к ней в постель, то лично озабочусь тем, чтобы ты стал мерином. Тебе ясно?

Парень кивнул.

– Молодец. Приступай к своим обязанностям.

Молодой оборотень растерянно посмотрел на зарёванную девчонку, а потом перевёл взгляд на тело брата.

– Этих убрать, – распорядился консер и кивнул на тела.

Мёртвых оборотней тут же утащили.

– Надеюсь, это будет хорошим уроком для всех, – веско произнёс консер. – Если я узнаю о подобном случае, то наказание вам уже известно. Советую семьям, которые имеют подобных невоздержанных представителей, как можно скорее избавиться от них, чтобы они не подвели род к безымянности. На этом всё! Настоятельно рекомендую разойтись.

Всех как ветром сдуло. Остался только консер, его сопровождающие, парень-оборотень с плачущей девочкой и Тейсдариласа с нагами. За её спиной возвышался неизвестно когда приползший Вааш. Теперь он с грозным видом замер над ней.

– Госпожа, – почтительно пробасил он. – Я думаю, нам пора. Холодает, а вы легко одеты.

Тейсдариласа кивнула и, круто развернувшись, ушла с огорода. Наги последовали за ней. Консер некоторое время смотрел ей вслед, а затем тоже ушёл. Остался только молодой оборотень и бедная девочка с мёртвым братом на руках. Она не желала никуда идти, смотрела на своего «цепного пса» затравленным, злым взглядом и плакала. Парень опустился рядом с ней и с безнадёжным видом запустил пальцы в волосы.

Тейсдариласа сидела рядом с Ваашем на лавочке. Цвет лица у неё был слегка зеленоватым. Как только они остались вдвоём, она сиганула в кусты, где её долго рвало.

– Первый раз убивала? – сочувствующе спросил Вааш.

Девушка отрицательно помотала головой.

– А-а-а, значит сама ситуация…

Девушка опять позеленела.

– Молчу-молчу, – спохватился Вааш. – Но ты хорошо держалась. До самого конца слабину не давала.

Похвала девушку не приободрила.

– Я тебе поэтому и говорил не лезть к оборотням, – признался он. – Подонков везде хватает. Но мы, наги, женщин и детей не трогаем. Нам инстинкты не позволяют причинить им вред, поэтому среди нас тебе ничего не угрожает. Ну, и соседи наши тоже поостерегутся тронуть: они знают, что мы так это не оставим. А эти оборотни… они ж с Салеи! Тёмные знают, что от них ожидать.

Тейсдариласа теперь поняла, почему деревенские девушки от оборотней шарахались, а на нагов только испуганно смотрели. И прислуживать к нагам отправили всех детей. Похоже, уже по предыдущему визиту знают, что змеелюды в этом плане предпочтительнее.

– А про ублюдков это Вотый им хорошо напомнил. Лет четыреста назад у них эта история произошла. История о мстящем бастарде. Этим бастардом был сам консер Вотый. Его папаша как-то изнасиловал девчонку где-то на окраине страны, вырезал всю её семью, а её бросил подыхать. Но она выжила, родила от него сына и вырастила себе мстителя. Шерех тогда вырезал всю семью Вотый, включая женщин и маленьких детей, а под конец грохнул собственного отца. И затем начал резать всех, кто имел хоть какое-то кровное родство с его семейством. А так как род был очень влиятелен, то породниться с ним спешили многие. Ох, и шороху же он навёл! Два десятка лет он прорежал все кланы страны, даже незаконных детей своего рода нашёл и прикончил. И сделать с ним никто ничего не мог: силён зараза. А потом остановился. Влюбился. В свою дальнюю родственницу. Очень дальнюю, но капля родственной крови в них есть. Он решил оставить ей жизнь, но к тому времени уже успел прикончил её кузена. Так что она от Шереха была не в восторге, мягко говоря. Но он сделал предложение всем самым влиятельным кланам, от которого они не смогли отказаться: они отдают ему девушку, а он прекращает их резать. Так что женился, остепенился… Потом подмял под себя все северные кланы оборотней. И вроде успокоился.

Тейсдариласа вопросительно посмотрела на него.

– Жена его? – понял Вааш. – Да привыкла к нему. Семерых сыновей родила и ни одной дочери.

Девушка слабо улыбнулась.

– Спать тебе только сегодня придётся с нами, на улице, – сказал Вааш. – Я не рискну тебя одну в комнате оставить. Не нравится мне интерес Шереха.

Тейсдариласа прихлопнула припиявившегося к шее комара и с тоской посмотрела светящиеся уютным светом окна дома.

– Ну или можно и в доме, но тогда я сплю у тебя, – предложил Вааш. – Но это вроде неприлично…

Девушка насмешливо вскинула брови.