Читать книгу О чём плачут на Руси - Ekaterina Husser - Страница 2

Путешественник великий,

может странник для души,

иль загадка для религий,

как меня не назови

я останусь, словно дикий,

потерявшийся в ночи

удручённый многоликий

пеший, чьи мечты мертвы.

I

Поникшие лица

И злые дома.

Сутулые улицы крючит.

Дым серый клубится,

Висит бахрома

С крыш чёрных и страшно ползучих.

Невидимой тенью,

Сквозь толпы зевак

Я к ней приближаюсь устало.

Замрёт без движенья

Таинственный стяг,

Что ознаменует начало.

II

Какое юное дитя

Предстало старику седому

В день первый злого ноября,

Что раньше был едва знакомым.

Теперь он вросший тёмным сном

Бьёт по пятам. Стенает. Плачет.

Продрогшим, сиплым холодком

Сперва обнимет. Озадачит.

Потом припустит, ослабив

Вожжи, изъезженные вдоволь,

И голову свою склонив,

Свершит с прекрасным новый сговор

Среди цветов. Под щебет птиц,

Как будто благостный оазис,

Среди обмана, небылиц

Предстал пред ним. Был безотказен.

Шепча на сотне языков,

Ползком тащилась на коленях-

Ему привиделась любовь

И здесь осталась в этих стенах.

Он верил, что в закате дня,

В закате жизни резкой, нервной

Обрёл наивность. Тишина

Стала родной и совершенной.

Ты мудрецом напрасно слыл,

Храня ту пафосную верность.

Философ вечен! Ты забыл.

Поэтому погубит ревность.

Ревность не к женщине. Отнюдь.

Ревность к рассудку. Он изранен.

Придётся ревности хлебнуть,

Когда любовью одурманен.

Уйдя под руку то ль с женой,

То ли с проклятием. На грани.

За ними шлейф стыл затяжной

Листа осеннего в тумане.

III

Как светел день! И как приятен!

Такое чувство, необъятен

Весь мир! Он так красив,

Так необычен и учтив,

Что плакать хочется от счастья,

Когда настолько жизнь прекрасна,

Когда не ведает границ

И манит сотнями частиц!

Открыты двери. Забеги!

Мечты свои в миг воплоти.

Живи, пожалуйста, живи,

И если нужно позови

С собою в лёгкую дорогу

Тех, кто шагает бодро в ногу,

Тех, с кем разделишь ты мечты,

От чьей душевной теплоты

Рассыпятся в труху невзгоды!

Не выйдут никогда из моды

Милейшие в свету черты,

Ведь в них есть ты!

В этих глазах. Во всех изгибах.

И в звуках, может даже в скрипах,

В маленьких гладеньких руках,

В которых исчезает страх,

Когда поверх сжимает матерь,

Тогда вселенной жест понятен.

Но этой мало глубины…

Когда намеренья темны,

Когда в чёрной воде разлуки

Подло таятся в бездне муки,

Что с визгом тащат мать ко дну

И к сожаленью не одну…

IV

Губой обветренной целуя,

Рукой шершавой обнимай,

Еле живая, негодуя

Дитя своё оберегай.

Природой истина шептала,

Людским пороком прикрывав:

Есть только ты, что пострадала,

Но эта боль всего лишь страх.

Неси свой крест. Иди шатаясь,

Не смей о помощи просить.

Дыши свободой. Задыхаясь,

Не смей супруга тяготить.

Теряешь ум свой -нет виновных.

Есть лишь бракованная жизнь,

Что делит грубо на условных

И с этим лучше примирись.

И в этот час пред мною матерь,

Что хуже мачехи стократ.

И вижу, что с тебя уж хватит,

Ведь путь без помощи чреват…

V

Однажды, утренним звоном

Открылся базар у селян,

Пронзительным, важным тоном

Созывали они горожан.

«Ярмарка! Люди, ярмарка!

Что может быть веселее?!

Сюда подходи, дамочка,

Корзину набей пополнее!»

Не забудутся никому

Широченные прилавки

И колбасы на булавке,

Сладости, что на подставке

Разложились.

Только чавкай.

И глазами загребу

Две корзины! Не одну!

Солнце расцелует щёки

После настоящей склоки!

Грусть в вине, да утоплю

Всю печаль! А не одну!

Для чего ж ещё гулянье,

Сладострастьем испытанье?

Всё в угоду животу,

Даже похоть одному

Человеческому чреву

Я на праздник подарю!

Среди этого шума,

Среди голосистых торговцев,

Внезапно настиг сумрак,

Да выпала горсть червонцев,

Ох, бились они о брусчатку,

Катились под ноги прохожим,

Казалось, внутри без остатка

Он душу ей в миг изничтожил.

Стоял и глядел так медленно,

Тягучим волнением мучая

И был он весьма болезненным,

А сердце его дремучее.

Сомкнув свои губы, он произнёс:

«Спаси меня, дева блаженная».

И тело его сильно затряслось,

Исчезла улыбка надменная.

Она подбежала, и вся дрожа

Кричала, просила о помощи,

Но в недоумении шла толпа

И поодаль, между проёмами.

В мгновенье потупив печальный взор,

Привстала с колен порадница,

Окинула разом пустеющий двор

И ринулась вон неудачница.

VI

Спустя пару дней, окрепнув слегка

По улице темной домой она шла,

Когда вновь его повстречала,

Того незнакомца, что исподтишка

Её опозорил среди городка

За то, что ему жизнь спасала.

Столько раз слово «прости»

Ей никто не говорил,

Но она молчала.

Он смеялся.

Убедил.

Искренне ей дорожил.

А она дышала.

С этой встречи жизнь плыла.

Друг всему замена.

Мужу каждый день лгала,

Избегая плена.

Дочь ей горечь и упрёк,

Послевкусие тлена,

Слишком тяжкий ждёт урок-

Ангелов измена.

VII

Сколько пройдено троп

Ногами.

Сколько сказано было слов

Ртами.

За горами, садами,

Местами им казалось,

Что за небесами

Кто-то смело шутил

Их сердцами,

Нарезая тончайшими

Лоскутами.

Томными, долгожданными

Вечерами

Вы это знали?!

Скажите, знали

Любовь, умываясь слезами?