Читать книгу Оценка законности судебных решений - Екатерина Игоревна Алексеевская - Страница 3

Прежде чем обратиться к освещению соответствия оснований для отмены судебных постановлений в порядке надзора европейским стандартам правосудия, необходимо отметить, что та или иная судебная процедура, предусмотренная национальным законодательством государства – участника Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция), будет оцениваться с точки зрения требований ст. 6 и 13 Конвенции. Защита прав и свобод обеспечивается посредством справедливого судебного разбирательства право, на которое воспроизведено в ст. 6 Конвенции.

Названная статья занимает центральное место в Конвенции и является гарантией и основой любого демократического общества.

Относительно оценки тех или иных судебных процедур, в процессе которых осуществляется защита гражданских прав и обязанностей, их применение будет рассматриваться Европейский Судом по правам человека (далее – Европейский Суд) в свете п. 1 ст. 6 и ст. 13 Конвенции.

Согласно ч. 1 ст. 6 Конвенции «каждый в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения имеет право на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона. Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или – в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо – при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия».[8]

Как следует из содержания п. 1 ст. 6 Конвенции, его требования распространяются как на гражданский процесс, так и на уголовный. Аспекты системы европейских стандартов правосудия применительно к гражданскому судопроизводству содержатся в концепции справедливого судебного разбирательства.

Формулировка «справедливое судебное разбирательство» является оценочной. Конвенция не раскрывает ее, а предусматривает требования, соблюдение которых позволяет утверждать о соблюдении европейских стандартов правосудия либо об ее несоответствии. При этом ч. 1 ст. 6 Конвенции защищает те права и свободы, которые предусмотрены национальным законодательством и которые носят гражданский характер.

Право на справедливое судебное разбирательство подразумевает соблюдение следующих требований:

– публичное разбирательство дела судом;

– независимым и беспристрастным судом;

– судом, созданным на основании закона;

– быть осведомленным в отношении дела, затрагивающего права и свободы;

– свободно осуществлять процессуальные права;

– пользоваться бесплатной помощью переводчика или защитника, в случае незнания языка, на котором осуществляется судопроизводство и/или отсутствия денежных средств;

– соблюдения баланса частных и публичных интересов;

– рассмотрения дела судом в разумный срок;

– соблюдения принципа правовой определенности.

При этом часть перечисленных требований напрямую не вытекают из ст. 6 Конвенции, Европейский Суд специально сформулировал их с учетом идей Конвенции.

Положение ст. 6 Конвенции гарантирует каждому право на суд – самое эффективное правовое средство восстановления в правах, предусмотренное правовой системой любого демократического общества. Право на суд подразумевает защиту гражданских прав и обязанностей каждого. При определении, относятся ли те или иные права к гражданским, Европейский Суд каждый раз обращается к исследованию национального законодательства государства – ответчика по жалобе, определяющего его таковым, а также к своей прецедентной практике.

К числу гражданских прав отнесены Европейским Судом (по жалобам против Российской Федерации), например: право пенсионного обеспечения и связанные с ним льготы[9], право государственного служащего на получение вознаграждения[10]. В пункте 19 постановления по жалобе «Кульков и другие против России» от 8 января 2009 г. Европейский Суд повторил свою неизменную позицию, согласно которой государственные служащие могут быть лишены защиты, предусмотренной ст. 6 Конвенции, если государство в своем национальном законодательстве исключает право на судебную защиту для категории служащих и это исключение имеет объективные основания в интересах государства.

Право на суд не является абсолютным. Европейский Суд подчеркнул, что правовое регулирование может содержать оправданные изъятия, которое не должно вступать в конфликт с другими правами, воспроизведенными в Конвенции. Идея соблюдения баланса интересов отражена в ч. 3 ст. 17 Конституции РФ о том, что осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц. Данный конституционный принцип учитывается и в гражданском процессуальном законодательстве, в том числе при определении процессуальных прав и условий обжалования сторонами по делу вынесенных судебных постановлений, полномочий суда, оснований для отмены или изменения судебных постановлений.

Право на суд также подразумевает свободный доступ в судебные органы. Этот аспект права раскрывается в возможности добиться судебного разбирательства дела в суде первой и второй инстанций, включая обжалование судебного решения вплоть до верховного суда государства, и в посильных судебных расходах[11]. Право на доступ в суд означает, что этот доступ должен быть не только формальным – предусматриваться национальным законодательством, но и реальным.

Требование о рассмотрении дела судом, созданным на основании закона, предполагает осуществление судопроизводства судом, учреждение которого было реализовано посредством принятия закона парламентом. В Российской Федерации как в правовом государстве правосудие осуществляется только судом. Учитывая то, что законом предусмотрены виды и формы судопроизводства, это требование предполагает также осуществление правосудия компетентным судом, т. е. судом, к подведомственности и подсудности которого отнесено законом рассмотрение данного спора.

Равенство сторон в судебном процессе является важным аспектом концепции справедливого судебного разбирательства. Это означает, что правовое регулирование должно гарантировать стороне спора равную возможность представить свои требования и возражения по сравнению с состязающейся стороной по делу.

Требование быть осведомленным в отношении дела предполагает привлечение к участию в деле лица, чьи права, свободы и законные интересы затрагиваются разрешением конкретного правового спора. Независимо от их процессуального положения в деле такие лица извещаются судом о времени и месте рассмотрения спора. Осведомленность в отношении положения дела, о представленных доказательствах по делу или замечаниях на них позволяет лицу осуществлять свои процессуальные права и состязаться с другой стороной спора на равных условиях. Извещение судом о месте и времени судебного разбирательства лиц, участвующих в деле, позволяет им принимать непосредственное участие в судебном заседании суда и осуществлять иные процессуальные права, например, поддержать свою правовую позицию при рассмотрении дела.

Рассмотрение дела в разумный срок является сложным критерием справедливого судебного разбирательства и состоит из нескольких аспектов, в свете которых оценивается продолжительность судебного процесса в национальной судебной системе: сложность дела, собственное поведение заявителя, последствия несоблюдения разумного срока для заявителей, оперативность работы судебных органов. Учитывая общий характер положения п. 1 ст. 6 Конвенции, требование рассмотрения дела в разумный срок охватывает период времени с момента подачи заявления в суд до момента исполнения судебного постановления. Исходя из этого, Европейский Суд в каждом конкретном деле устанавливает соответствие судебного разбирательства по делу заявителя требованиям п. 1 ст. 6 Конвенции.

Одним из требований права справедливого судебного разбирательства является его публичный характер. Публичность судебного разбирательства предполагает не только доступ общественности в зал судебного заседания для наблюдения за ходом процесса[12], но и оглашение судебного решения[13] и его опубликование, если это предусмотрено национальным законодательством.

Европейский Суд отметил, что ст. 6 Конвенции предусматривает случаи, когда судебное разбирательство осуществляется в закрытом режиме. Осуществление судопроизводства по делу в закрытом режиме означает отсутствие публики (общественности, журналистов). Однако при закрытом режиме судебного разбирательства принцип публичности будет проявляться в осведомленности лиц, участвующих в деле, о деятельности суда. В этом случае стороны по делу могут получить судебное решение в канцелярии суда либо иным способом, предусмотренным процессуальным законодательством.

Судебное решение как результат справедливого судебного разбирательства должно содержать его обоснование и решать все заявленные требования по спору. Аргументированное изложение обоснования судебного решения позволяет понять лицам, участвующим в деле, и обществу в целом почему суд пришел к данному итогу слушаний и на каких нормах права оно основано. Европейский Суд в постановлении по жалобе «Красуля против России» от 22 февраля 2007 г. напомнил, что «п. 1 ст. 6 Конвенции обязывает суды мотивировать свои решения».

Комитет министров Совета Европы (далее – Комитет) в приложении к Рекомендации R(84)5, принятой 28 февраля 1984 г., отметил, что в решении должна быть ссылка на любую норму права и в нем, безусловно, должны быть решены все вопросы, связанные с доводами сторон.

Необоснованное судебное решение не позволяет утверждать, что судебное разбирательство по делу было справедливым, а правовой спор решен в рамках закона.

Гарантии ст. 6 Конвенции распространяются на все стадии судебного разбирательства: от суда первой инстанции до верховного суда государства, включая стадию исполнения судебного решения.

Говоря о европейских стандартах правосудия, невозможно не упомянуть ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, принятого 20 марта 1952 г. Осуществление правосудия, включая исполнение судебных постановлений, как вид государственной деятельности также должно соответствовать критериям, изложенным в названной статье.

Согласно ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции «каждое физическое или юридическое лицо имеет право на уважение своей собственности. Никто не может быть лишен своего имущества иначе как в интересах общества и на условиях, предусмотренных законом и общими принципами международного права.

Предыдущие положения не умаляют права государства обеспечить выполнение таких законов, какие ему представляются необходимым для осуществления контроля за исполнением собственности в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов сборов или штрафов».[14]

Статья 1 Протокола № 1 к Конвенции закрепляет в качестве прав человека право собственности. Однако приведенные положения данной нормы достаточно сложны и содержат оценочные критерии:

– право собственности;

– вмешательство в право собственности;

– какое именно из возможных трех форм вмешательства имело место;

– преследовало ли вмешательство законную цель, интересы общества;

– соразмерность вмешательства между частными и общими интересами.

Понятие «право собственности» Европейским Судом толкуется достаточно широко. К числу «собственности» относятся не только движимое и недвижимое имущество, но и вещные права, право требования, например, акции, право на пенсию[15], имущество присужденное по решению суда[16]. Собственность в контексте ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции подразумевает имущество, которое реально существует.

Ожидание получить какое-либо имущество в собственность, как, например, наследство или дар, не подпадает под действие ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции.

Вмешательство в право собственности подразумевает осуществление такого действия, которое создает реальное препятствие собственнику в реализации своих прав в отношении своего имущества. Выделяют три формы вмешательства в право собственности:

– нарушение беспрепятственного пользования собственностью;

– лишение имущества;

– осуществление государством контроля использования собственности.

Исходя из ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, вмешательство государства в право собственности должно преследовать законную цель «в соответствии с общими интересами или для обеспечения уплаты налогов или других сборов или штрафов». Законность вмешательства в право собственности также включает в себя принцип правовой определенности, предполагающий создание адекватных санкционированных государством правил в форме закона. При определении этих правил государству необходимо соблюдать баланс между частными и публичными интересами. В спорах между собственниками и государством Европейским Судом устанавливается, нарушило ли вмешательство равновесие интересов сторон или нет. В случае констатации Европейским Судом нарушений ст. 1 Протокола № 1 к Конвенции, государство-ответчик несет ответственность за нарушение данной нормы.

Статья 13 Конвенции предусматривает право каждого, чьи права и свободы, признанные в настоящей Конвенции, нарушены, на эффективное средство правовой защиты в государственном органе, даже если это нарушение было совершено лицами, действовавшими в официальном качестве.

Приведенное положение Конвенции является дополнительной гарантией защиты нарушенных прав. Государства-участники Конвенции, взяв обязательства соблюдать провозглашенные Конвенцией права человека, обязаны предусмотреть механизмы их защиты.

Идеей эффективной защиты прав человека пронизаны и другие международные документы: Всеобщая декларация прав человека (ст. 8, 10); Международный пакт о гражданских и политических правах (п. 2 ст. 3). Принципы п. 1 ст. 6 и 13 Конвенции направлены на предоставление такой правовой защиты в рамках национального законодательства государствами-участниками, а при ее отсутствии – предоставление защиты на международном уровне от действий (бездействий) государства, нарушившего права. Констатация Европейским Судом нарушений Конвенции государством-участником побуждает последнего принимать меры не только индивидуального характера, направленные на возмещение за нарушение прав человека, но и меры общего характера, предназначенные предотвратить аналогичные нарушения в будущем. При оценке эффективности внутригосударственных правовых средств защиты Европейским Судом учитываются полномочия какого-либо компетентного органа и процедурные гарантии лиц.

Государство, стремясь обеспечить справедливое судебное разбирательство, предусматривает в законе гарантии, исключающие вступление в законную силу судебных решений, при вынесении которых допущена юридическая ошибка. Под юридической ошибкой понимается нарушение принципов справедливого судебного разбирательства, воспроизведенные в национальных процессуальных кодексах, и нарушение норм материального права, регулирующие спорные правоотношения. Перечень этих нарушений предусмотрен в гражданском процессуальном законодательстве в виде оснований для отмены или изменения судебных постановлений. Основания для отмены или изменения судебных постановлений устанавливаются для каждого проверочного производства. Однако если процессуальное законодательство предусматривает не одну проверочную судебную инстанцию, то основания для отмены или изменения судебных постановлений имеют некоторое отличие, обусловленное статусом проверяемых судебных постановлений.

Исходя из вышеуказанных критериев оценивалась, оценивается и будет оцениваться процедура проверки судебных постановлений в суде надзорной инстанции на предмет ее соответствия требованиям справедливого судебного разбирательства при рассмотрении жалоб против Российской Федерации Европейским Судом.

Ранее правовое регулирование производства в суде надзорной инстанции и, в частности, основания для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора и их применение создавали риск для сторон, заключающийся в отсутствии стабильности вступившего в законную силу судебного решения. Отмена вступившего в законную силу и подлежащего исполнению судебного решения нарушала право на справедливое судебное разбирательство и принцип правовой определенности, являющийся одним из аспектов верховенства права, воспроизведенный в Конвенции. При рассмотрении ряда дел по жалобам против Российской Федерации Европейский Суд констатировал нарушения ст. 6 Конвенции и в некоторых случаях – ст. 1 Протокола № 1.

Комитет как контролирующий орган исполнения постановлений Европейского Суда в Резолюции ResDH(2006)1 от 8 февраля 2006 г. отметил, что процедура надзора позволяет отменить судебное решение ввиду любого допущенного в нем нарушения материального и процессуального права и призвал власти Российской Федерации провести реформы, обеспечивающие в том числе сокращение допустимых оснований отмены судебных решений, которые затрагивали наиболее серьезные нарушения закона. Комитет подчеркивал, что в эффективной судебной системе ошибки должны исправляться посредством использования обычного обжалования (апелляционного или кассационного), прежде чем судебное постановление вступит в законную силу и будет подлежать исполнению, что позволит избежать последующего риска нарушения права сторон быть уверенными в стабильности судебного постановления, вынесенного по их делу. Комитет призвал власти Российской Федерации установить в законе процедуру, в процессе которой имеющиеся судебные ошибки исправлялись посредством обычного обжалования в суде апелляционной или кассационной инстанции.

Комитет, принимая указанную Резолюцию, обращал внимание властей Российской Федерации на нарушения конвенционных принципов в процедуре надзора, установленной ГПК РСФСР 1964 г.

Однако в ряде постановлений по жалобам против Российской Федерации Европейский Суд, устанавливал нарушения Конвенции при проверке российскими судами вступивших в законную силу судебных постановлений в порядке надзора по правилам ГПК РФ, в редакции, действовавшей до внесения изменений Федеральным законом от 4 декабря 2007 г..[17]

В постановлении по жалобе «Петров Сергей против России» от 8 марта 2007 г. Европейский Суд отметил, что оценка оснований для отмены судебных постановлений в суде надзорной инстанции позволяет сделать вывод о возможности исправления допущенных нарушений норм права судом второй инстанции, поскольку у ответчика по делу – военкомата не было уважительных причин для пропуска срока на обжалование в ординарном порядке. Исходя из этого, надзорная жалоба ответчика преследовала цель пересмотра дела и вынесение нового решения суда.

Конституционный Суд РФ, проверяя соответствие ст. 387 ГПК РФ Конституции РФ, в постановлении от 5 февраля 2007 г. указал, что использование федеральным законодателем оценочной характеристики, как существенность нарушения, обусловлено разнообразием обстоятельств, подтверждающих наличие соответствующих оснований, делает невозможным установление их перечня в законе и само по себе не может расцениваться как недопустимое. Предоставление суду надзорной инстанции определенной свободы усмотрения при решении вопроса о наличии или отсутствии оснований для отмены или изменения судебных постановлений в порядке надзора – при условии единообразного толкования указанной нормы в процессе правоприменения – не противоречит принципу доступности правосудия и отвечает роли, месту и полномочиям суда как независимого органа правосудия. Основания для отмены или изменения вступивших в законную силу судебных постановлений должны отвечать конституционно значимым целям и в соответствии с принципом соразмерности не нарушать баланс справедливости судебного решения и его стабильности. Поскольку проверка судебных постановлений в порядке надзора выступает в качестве дополнительной гарантии реализации конституционного права на судебную защиту и обеспечения правосудности судебных решений, когда исчерпаны все средства защиты в судах общей юрисдикции первой и второй инстанций, основания такого пересмотра не должны открывать возможность надзорного производства лишь с целью исправления судебных ошибок, подлежащих устранению в обычных (ординарных) судебных процедурах проверки судебных постановлений, не вступивших в законную силу.