Читать книгу Любовь, рождённая у моря. Ох уж эта любовь - Екатерина Ивановна Полухина - Страница 10

Она встала, аккуратно заправила кровать, убрала со стола и вышла во двор. Солнце жгло уже во всю мощь. Море отменяется, хотя бы часов до шести вечера. Она еще раз сполоснулась в душе, заглянула на скотный двор, с детства любила животных, еще, когда приезжала к своей Ритуне. Они с Ленуськой были закадычными подругами, хотя Ритуня была на двадцать пять лет старше Ленуськи. А вот же, дружились как сверстницы. У Ритуни тогда тоже было хозяйство, а мужья их вместе рыбачили, вместе и загинули. Но море тут не виновато, – бабы говорили, они сами сгинули, надо было этому случиться. А море, кормилец, его нельзя винить. Это плата за всё то, что даёт кормилица наша людям.

И вот уже и Ритуня ушла к своему Петру, ну а Ленуська за всех должна жить еще долго-долго. Ведь и Катерина в этом участвует, ну хоть ей – то она должна подарить внуков, раз уж ее самые родные этого не дождались.

Посмотрев, что корм и вода у всех животных в достатке, она вернулась в дом и стала разбирать свои вещи. Вещи все были яркими, модными. Всякие топики, шортики, маечки. А вот шикарное нижнее белье, а это еще что такое? Господи! Вечернее платье, как оно попало сюда? Да, ведь и босоножки на высоченной шпильке? Абсурд просто, зачем эти вещи присутствуют в ее дорожной сумке?

Ну, уж раз они здесь, нужно же и их поместить в шкаф. В шкафу было пусто, как будто он ждал именно ее вещи. Ох уж эта Ленуська, ну просто чудо.

Распаковывая свои вещи, она как-то успокоилась, расслабилась. Какое-то умиротворение нашло на нее, совсем как в детстве, когда она была у Ритуни, длинноногая, медноволосая, девчушка, а местные мальчишки кричали ей вслед, рыжая- рыжая, рыжая, бесстыжая.

Это обижало ее и удивляло, ну почему они так, зачем обижают? Ведь я им ничего не сделала плохого. Родители говорили ей: Да, они просто завидуют, что у них нет таких солнечных волос. Вот они и дразнятся, а как подрастешь, так все влюбятся в тебя, потому что не влюбиться в тебя, не возможно.

Опять. Нет. Так нельзя. Мне нельзя оставаться одной. А что делать? Сейчас придет Ленуська и все снова повторится, ведь они опять будут вспоминать. О чем? О ком? Господи! Пойду во двор, может, там найду, чем заняться. А так нельзя, можно сойти с ума. Боже! Нет! Нет!

ГЛАВА 9

Она вышла снова во двор и, растерянно остановилась. В загоне у кабанчика кто-то стучал, да и сам кабанчик радостно похрюкивал. Ленуська уже пришла, а ко мне не заглянула, хотя рано ей еще прийти, – подумала девушка. Кто же это?

Она ближе подошла к загону и увидела, дядьку Михайло, живущего через два дома от Ленуськи. Он по хозяйски, постукивал забор в загончике, а полы у кабанчика были мокрыми и уже приятно белели. Рядом лежал шланг, из которого лилась вода в корыто. У кур тоже была заменена вода, посыпан свежий корм, выметен вольер за сеткой, и сам дядька Михайло, что-то напевал себе в усы и был так доволен, то ли работой, то ли вообще жизнью.

Увидев девушку, он веселее блеснул белизной зубов, усы его приподнялись и, поклонившись девушке, он проговорил: – О Катеринка! Какая радость у Лены, ну молодец! Ну, умница! Не забываешь родных людей. Ай да девчушка! Ай да красавица! А я вот тут, трошечки решил вот, по мужской линии, а то Лена придет на обед то, а ей то и Красулю подоить, и то, и се. А я вот тут трошечки решил вот, по мужской линии, она- то ведь женщина.

И он как будто смутился, зарумянился и крякнул в усы. Да я ведь девонька, что дома то? Что не со всеми то, на плантации, – продолжал он? Так, мотор мой в груди, что-то, барахлить стал. Врач говорит, до инфаркта недалеко, лежать, мол, надо. Так ведь лежал, лежал уж, сколько мог, а тут думаю, Лена придет на обед, а я вот тут, трошки по мужской линии. И все это было настолько трогательно, настолько с любовью, что Катя подумала: Есть, есть эта любовь! Настоящая! От которой в озноб тебя бросает. От которой и, в преддверии инфаркта, лежать не хочется. А все хочется, трошки по мужской линии. Счастливая Ленуся! Ой, какая же она счастливая!

Девушка постояла еще минутку и вышла на улицу. Длинная, предлинная, улица уходила далеко в гору и, как бы проваливаясь куда-то в обрыв, опускалась в лощину. Все добротные дома, некоторые в два, а то и в три уровня. Разноцветье крыш. Шифер и черепица – зеленой, красной, фиолетовой, голубой и даже розовой расцветки и в одну струнку, зеленый с белым, забор. Как будто один человек построил эти все дома и загородил единым забором. В палисадниках розы, розы, розы. Чайные, парковые, вьющиеся, плетистые. Ранние уже цвели, распространяя вокруг аромат, ни с чем несравнимый, сладкий и бесподобно замечательный. Потом будут флоксы, георгины, канны и хризантемы. И все это мощное, крупное, зеленое.

Вдали виноградники, виноградники, виноградники без края; бахча, плантации помидор.

Она шла по улице, приветствуя старушек, сидящих на скамеечках; ее приветствовали. Слышала за спиной: Вот ведь девчонка прижилась, не меняет наше море на заморские. А уж красавицей стала, что тебе принцесса. На любую Сишелу не грех, а то и на Таитю, или ишо куда. А вот нет же, наша голубушка – кормилица, ей кабыть, больше глянулась. Да, она ведь и самая лучшая и есть; самая тёплая, самая ласковая. И, воистину, кормилица, чтобы ни говорили.

К Ленке та, голубка приехала, дак она, самая родная то и осталась, после Ритки.

Кэт ускорила шаги, чтобы не слышать дальнейший разговор, дошла до центра – где рассыпались палатки, магазины и магазинчики; больница, дом культуры, дом отдыха, дом рыбака, да и много чего еще. Кафе, рестораны и всякие модные, увеселительные заведения. Отдыхающих почти не было, все на море. Почти большинство людей, не глядя ни на какие проблемы, связанные с обжигающим действием солнца, этого великого и лютого хищника, пожирающего всю живую плоть в середине лета, идут на пляж в любое время дня.

Нет. Нет. Ей это ни к чему, хотя бы, впервые дни приезда. Она купила себе крем для загара, боясь, что сразу же сгорит, и тогда прощай пляж. Можно будет только ночью купаться, словно русалка, да мешать влюблённым парочкам. Нет, нет – нужно подойти к загару со всей ответственностью. Она по детству знала, что такое ожог или перегрев на солнце. Уж лучше не спеша, время у нее есть.