Читать книгу Точка невозврата. Магический роман - Екатерина Жебрак - Страница 4

Дана была хороша. Фигура, кожа, темперамент. Любовным утехам она отдавалась со всей страстью, чего ей было не занимать.

Даже сейчас. Даже с ним.

Никаких чувств, просто постель.

Вдоволь наизвивавшись в его руках, настонавшись и щедро доставив ему удовольствие всеми доступными ей способами – сейчас она валялась на смятых простынях и что-то оживлённо ему рассказывала. Он не вникал. Не интересно.

Дана это знала. Их обоих это вполне устраивало. Равно как и то, что кроме него у неё имелась ещё пара-тройка любовников, включая Марко Кадини.

Дрейк сидел на кровати и невидящим взглядом смотрел в окно. Снег падал тихо и равнодушно. Приближалось Рождество. Суета, подготовка подарков. Морель досадливо скривился. Не многим он мог подарить что-то. Немногие способны принять что-то из его рук.

Вдруг комната осветилась призрачно-белым светом, и перед ним возник бестелесный вестник.

– Дрейк, сегодня никак, – заговорил он голосом Кадини. – Мы с Эстией будем в горах сегодня. Предлагаю встретиться завтра после пяти.

Вестник растворился в воздухе.

На губах Мореля заиграла сложносочиненная усмешка. Почему бы и ему не прокатиться сегодня… А с Марко и правда можно встретиться завтра.

После пяти.

***

– Марко, чтоб я ещё раз с тобой сюда поехала!!! – возмущалась итальянка, шагая за другом с лыжными палками наперевес.

Потом остановилась, фыркнула. Взмах руки, и лыжное снаряжение поднялось в воздух и зависло над землёй. А затем послушно поплыло вслед за хозяйкой.

– Для здоровья полезно, – хмыкнул тот. – О, ты догадалась? – он кивнул на левитирующие лыжи. – Тебе помочь их нацепить или ты сама?

И прежде, чем девушка успела ответить очередной колкостью, её с ног до головы обсыпало снегом от затормозившего рядом с ними сноубордиста. Эстия отпрянула и, не удержав равновесия, села в снег, пытаясь попутно очистить лицо от колкой белой массы.

А через несколько мгновений чьи-то сильные руки подняли её из сугроба и поставили на ноги.

– Спасибо, Марко, – проворчала она, поворачиваясь. – Морель?! – возмущённо выдохнула она. – Это ты меня в сугроб превратил?!

Его сноуборд уже лежал неподалеку, а сам маг, усмехаясь льдисто-серыми глазами, рассматривал ведьму.

– Во всяком случае, я тебя из него извлёк, – невозмутимо ответил он. – Вы только пришли или уже уходите? – он взглянул на Марко.

– Мы недавно тут, – ответил он, хмыкнув.

Эстия требовательно сняла руки Мореля со своей талии, сделала шаг, и, неудачно зацепив ногой сноуборд Дрейка, поскользнулась.

– Ты как на лыжах стоять будешь, если у тебя даже с ногами проблемы? – усмехнулся Морель, ловко подхватив девушку.

– Это ты на меня плохо действуешь, – огрызнулась Эстия. – Отпусти.

– Как прикажешь, – пожал плечами Морель-младший и отпустил руки.

Девушка плюхнулась в снег. Кадини хихикнул, Дрейк усмехнулся.

Глаза ведьмы метали молнии. Через мгновение в лицо Дрейка прилетел снежок. Он недоумённо взглянул на девушку. И получил ещё.

Эстия перекатилась, чтобы увеличить дистанцию.

– Ах ты ж… – прошипел темноволосый маг, зачерпывая снег и уворачиваясь от нового снежка.

А ведьма уже встала на лыжи, и, не оборачиваясь, полетела с горы.

– Ты у меня попляшешь, – Дрейк закреплял сноуборд.

– Я вам не мешаю? – хихикнул Кадини, глядя на это непотребство.

– Нет, – рявкнул Морель и унёсся вниз по склону.

Марко было смешно. Хоть кто-то способен вывести из себя этого противного типа.

***

Командир отряда его опередил. Свалить вину на эту сволочь не удалось. Как сволочь звали – Дрейк уже не помнил. Он своё-то имя уже забывал.

Пытать тут умели все. Он тоже умел. Потом просыпался от кошмаров. Что ж, может, тем, кто сейчас издевается над ним, он тоже явится в страшных снах?.. Слабое утешение.

А ведь умереть не дадут. Мёртвый он тут никому не интересен.

Хоть бы мать не узнала. Нельзя. А то попытается вступиться. Кое-кому это может быть выгодно.

Ужас помог осознать себя. Очень зря. Потому что в полном сознании проживать пытки – это больно.

***

Спуски с горы не были её сильной стороной. Эстия хорошо знала свои способности. И предельную скорость. Смешить кого-то, кулем покатившись по горе, она точно не собиралась.

Фора времени становилась всё меньше, она чувствовала приближение Дрейка спинным мозгом. Что будет, когда он её догонит, она старалась не думать.

Эстия начала отчаянно тормозить – и физически, и магически. Морель, не ожидая этого, пронёсся мимо. Ведьма взглянула ему вслед.

Он отлично владел телом. На такой дикой скорости так легко управлять доской… Впрочем, тот, кто прекрасно левитирует – будет держаться и на доске.

Красиво. Очень красиво.

Её всегда подкупало искусство – искусство магии, искусство тела, эстетика всего, чего угодно. Морель был красив. Даже сейчас, когда он смотрел на неё сквозь злой прищур странно-светлых глаз на смуглом лице.

***

Она насмешливо улыбалась, глядя ему в глаза.

– Не боишься так со мной играть? – негромко спросил он, чуть склонив голову набок.

Руки его, как будто невзначай, оказались на её талии.

– Ты мне угрожаешь?

От его взгляда – пронзительного, жёсткого, у Эстии перехватывало дыхание. Дурная слава Дрейка Мореля была ей прекрасно известна. На его руках – кровь. Да, он оправдан, он на свободе, но он покорёжен, нездоров, и может быть опасен в этом состоянии. Она понимала это, но на её лице была лишь полусветская улыбка да лёгкое презрение в глубине глаз.

– А тебе этого хочется? – его губы изогнулись в глумливой усмешке.

– Мне хочется преподать тебе урок светских манер, Морель.

– Смело, – усмехнулся он. – Но самонадеянно.

Эстия слегка пожала плечами, сохраняя спокойно-насмешливый вид.

– Ого, вот вы где, – раздался голос неподалеку.

Дрейк досадливо обернулся.

– Ну ты и тормоз, – процедил он, оглядывая с ног до головы Марко.

– Я успел замёрзнуть, пока вы препирались, – пожаловался итальянец. – Я не приспособлен к таким температурам.

– Надо двигаться интенсивнее – тогда не замёрзнешь, – огрызнулся Дрейк. – Прошу на подъёмник, – он изобразил галантный жест, лишь мельком скользнув взглядом по лицу Эстии.

…Примерно час катания. Час попыток не замечать пронизывающий её насквозь взгляд светлых глаз на смуглом лице.

– С меня хватит, – выдохнул, наконец, Кадини. – Я замёрз, – он потёр перчаткой покрасневший нос. – И есть хочу.

– Ну пошли греться, – не очень доброжелательно проговорил Дрейк. – Я знаю прекрасное место, где вкусно готовят. Давайте руки.

Жёстко и даже грубовато ухватив их за руки, он шагнул в мгновенно открытую рябь портала.

***

– Где мы? – спросила ведьма, оглядываясь.

Они оказались на пороге небольшого светлого особняка с большими окнами. Недалеко был обрыв, о который шумно бились волны.

– Мы во Франции. Мой дом. Прошу, – он сделал приглашающий жест.

Глаза Эстии заволокло льдом, она придвинулась к Марко.

– Ну что ты, глупышка, – Марко покровительственно её приобнял. – Не бойся, этот псих тебе ничего не сделает.

Ледяные глаза уже прошивали итальянца насквозь.

– Морель, успокойся. В гости приглашают не так, – осклабился Марко. – Дорогая, не волнуйся. Всё будет хорошо, – он поцеловал её в висок. – Пойдём. Мы ж не в родовое поместье Морелей прибыли, право слово. Вот там стоило бы поволноваться… В конце концов, портал открыть всегда успеем, – Кадини белозубо улыбнулся.

«Как бы не так», – подумал про себя Дрейк, прикладывая руку к двери особняка.

Магия сработала, узнавая хозяина. Хорошо смазанные двери бесшумно распахнулись.

***

Потонувшая во мраке светлая комната, потрескивающий огонь камина. Свет свечей в изящных подсвечниках выхватывает из темноты детали. Стол с резными ножками, изящные блюда на нём. И манящие ароматы.

– Очень странно, не находишь, Эстия – для такого мрачного человека, как Дрейк, такой интерьер? – итальянец вовсю ухаживал за невестой. – Светленько, миленько. Чего не скажешь про родовой особняк. Там ууууу.

– Что ты имеешь ввиду, Кадини? – лениво протянул хозяин.

– То, Морель, что там жутковато. Жить там и не свихнуться – нереально.

Эстия холодно смотрела в пустоту. Изящная, с аристократичной осанкой и идеальными манерами. Не жеманная. Такие манеры надо уметь использовать, иначе это выглядит наиграно и потому нелепо. В случае Эстии они были естественны.

Дрейк прищурился, глядя на неё, и поднёс к губам бокал. Эта ведьма казалась существом из какого-то другого мира – слишком силён контраст между ней и привычными ему девушками из Академии. Примерно, как у наследной принцессы и развесёлыми маркизками из предместий.

«Матери наверняка она бы понравилась», – мелькнула быстрая мысль.

Госпожа Летиция сама была носительницей изящнейших манер и резко отличалась от обыкновенных колдуний.

– Всё нормально? – вдруг заговорил Марко, глядя на девушку.

– Разумеется, – на её лице была светская маска.

– Эстия, не будь так мелочна, – усмехнулся хозяин. – Ужин, вино, приятная компания. Стоит ли играть светскую леди?

Ведьма насмешливо посмотрела Дрейку в глаза.

– Я не играю, я являюсь, Морель. Но тебе это не оценить.

– Ты очень сильно ошибаешься сейчас, Эстия, – он смотрел ей в глаза.

«Удивительно, держится, страха не показывает», – подумал он. – «Непорядок».

Марко, хитро усмехнувшись, взял тонкую кисть и поднёс к губам.

– Тебе холодно? – удивился он. – Руки ледяные.

Эстия отняла у него свою руку.

– Это генетическая непереносимость Морелей, – отшутилась она, глаза же оставались холодны. – Я в их присутствии цепенею. Кровь замерзает.

«В присутствии Морелей положено не цепенеть, а сдаваться и подчиняться… Ты ещё и неплохо держишься. Пока», – Дрейк скрыл усмешку, пригубив вино.

– Значит вот так, – он властно коснулся её пальцев, – я могу заставить тебя впасть в анабиоз?

– Возможно, – Эстия улыбнулась уголками губ. – Но я не позволю тебе такую вольность. Ты не тот, с кем можно стоять в ступоре и при этом быть в безопасности. Особенно в твоём доме. Он слишком сильно питает тебя.

– Моё место Силы, – он пожал плечами.

– Именно.

Дрейк усмехнулся, неотрывно глядя ей в глаза. Его магия тихими змеями подбиралась к ней.

– А я вам по-прежнему не мешаю? – невинно поинтересовался Марко.

Ответом ему была колючая волна от двух этих странных личностей. Марко примирительно поднял руки.

Ужин проходил в молчании. Сказывалась усталость и напряжение. Дрейку было злобно-смешно. Эстия сильно отличалась от привычных ему особ противоположного пола. Её стойкость и показное отсутствие страха заводили его, пробуждали инстинкт охотника. А без страха Тёмным магам сложно – приходится черпать Силу в собственной злости.

– Пойдёмте к огню.

Он жестом предложил следовать за ним. Перед камином стояли три удобных кресла. Эстия присела. Кадини же, извинившись, вышел.

Дрейк, не скрываясь, рассматривал итальянку. В темноте зала его блекнущее зрение не так сильно ощущалось и не так сильно раздражало. А Эстия была красива хоть на свету, хоть в темноте.

А главное, она его не соблазняла. Это было вдвойне приятно, потому что он предпочитал быть охотником, а не жертвой.

– Боишься, – он не спрашивал, он утверждал.

– Много чести, – серые глаза смотрели насмешливо. – Мне нечего бояться. Ты ничего мне не сделаешь.

– Это ты сейчас меня убеждаешь или себя? – фыркнул Морель.

Эстия вдруг подогнула под себя ноги, уютно и по-домашнему устроилась в кресле. Дрейк удивлённо приподнял бровь.

– А у тебя кроме страха никакого другого козыря в рукаве нет? Ты так напираешь на то, что я должна тебя бояться… Война кончилась, Морель, и если ты на свободе, то считаешься законопослушным магом, которого незачем опасаться.

– Вот как? – усмехнулся он. – Выводы прекрасные, но мало кем разделяемые. Обычно от меня по старой памяти предпочитают шарахаться.

– Чему ты рад, – она улыбнулась. – Ведь так?

Морель ответил на улыбку, тонкие губы как будто с трудом её изобразили.

– Так. Меня радует отсутствие глупых пугливых людей рядом. Если они шарахаются от моего прошлого – они мне и в настоящем не нужны.

– Справедливо, – она вздохнула.

Он сквозь лёгкий прищур разглядывал её. Гордый профиль, изящные кисти рук, вьющиеся тёмно-медные волосы. Почему-то злость утихала. Запугивать её становилось неинтересно. Девушки редко могли поддержать диалог с ним. Обычно или вешались на него, или избегали.

– Ты тоже одинока. Почему?

– Они скучные.

– А Кадини? Ты странно смотришься рядом с ним.

– Меня он устраивает.

– Вертишь им? – он понимающе улыбнулся. – Смотри, поосторожнее. Если им можешь вертеть ты, то смогут и другие.

– Спасибо за заботу, Морель, – её улыбка была где-то в глубине глаз.

Дрейк чуть подался вперёд, неприкрыто разглядывая её.

– А ты смелая. И злая. И ты не Срединная. Да, Эстия? А ещё ты завидуешь мне.

– Тебе? – её глаза расширились.

– Да, – он надменно усмехнулся. – Потому что тебе ещё только хочется в петлю, а меня моё проклятие скоро добьёт. Ты не подходишь этому миру.

– Говори за себя, Дрейк, – её улыбка стала светской. – Ты так упиваешься своим положением, своей грядущей смертью… Мне тебя немного жаль.

– Бороться с фактами – глупая затея. Проклятие есть – это факт. Его пока не смог снять никто – ещё один факт. Ты считаешь упиванием то, что я открыто об этом говорю? – он фыркнул. – Люди обычно не любят говорить о смерти. Я могу немного пощекотать их нервы. Они же, такие святые и безгрешные, ждут – не дождутся, когда ж я подохну, – он осклабился. – И я подохну, но для начала попорчу многим жизнь тем, что не торгуюсь со смертью и не жду её, как палача. Я жду её, как другие ждут Рождества, Эстия. И считаю, что это честнее, чем делать вид, что я радуюсь жизни. Не находишь?

Он пронзительно смотрел на неё. Его магия заполняла комнату. А дом путал коридоры и комнаты, чтобы Марко Кадини подольше пытался найти этот зал.

Девушка грустно улыбнулась.

– Радость жизни может быть неплохим прикрытием.

– Только тогда придётся прятаться ото всех – иначе очень быстро всё станет понятно, Эстия Арьени.

– Не все такие умные, как ты, Дрейк Морель.

Тишина была вязкой и текучей. Только камин слегка потрескивал. Родовая магия Морелей обтекала девушку, подобно тому, как вода обтекает камень, брошенный в русло.

– Моя клякса. Посмотришь её? Ты говорила, что можешь попробовать помочь.

– Если ты будешь готов отвечать на мои вопросы, то шанс есть, – глаза ведьмы уже были устремлены на его шею. – Покажи…

Она грациозно, одним движением, встала, подошла к нему. Верхние пуговицы его рубашки были расстёгнуты, но Эстия уверенно расстегнула ещё две.

«Натренировалась на Кадини», – подумал он, ощутив смутное раздражение, перемешанное с томлением.

Она вот так же могла расстёгивать пуговицы на рубашке Марко, перед тем как позволить тому овладеть ею. Эта мысль странным образом и бесила, и возбуждала.

Магия, струящаяся из кончиков пальцев девушки, проникала сквозь кожу, уходя куда-то вглубь. А он рассматривал тугие пряди насыщенно-медных волос. Вырез платья. Точёный профиль… Вдыхал едва ощутимый пряный запах корицы.

– Очень глубоко проросло. Это должно быть больно, – она не смотрела на него. – Мне очень не нравится то, что я вижу. Я посоветуюсь с отцом, но обнадёжить не могу.

Она стояла слишком близко. Это пьянило. Он уже давно отвык от таких ярких эмоций. А её слова мало его интересовали. Вряд ли она поймёт что-то, чего не поняли все те маститые маги, нанятые отцом.

Его руки легли на её талию. Эстия вздрогнула, сфокусировала взгляд на его смуглом лице. И уже через мгновение глаза её стали пустыми и холодными.

– Нет.

– О чём ты? – усмехнулся он, не убирая рук.

– О том самом, – её усмешка была опасной. – Даже не рассчитывай.

– Почему? – Дрейк слегка запрокинул голову. – Я всяко лучше, чем Марко, – он с наслаждением ощущал тепло её тела под ладонями.

Эстия рассмеялась.

– Какая самонадеянность. Ты не лучше его. Ты даже порядком хуже.

– Чем же? – он встал, не убирая рук. – Тебя смущает моя дурная слава? Моя опала? – он притиснул её к себе.

Степень его возбуждения уже вполне могла быть ощутима для неё. Девушка судорожно вдохнула.

– Твоя вседозволенность и эгоизм, – в её голосе появилась горечь, а в грудь ему упёрлись её кулачки. – Ты думаешь только о себе, Дрейк Морель. Ты будешь всегда один.

– На недостаток женского внимания я не жалуюсь, – его руки плотнее прижали её к себе, заставив дыхание девушки сбиться.

Дрейк смотрел ей в глаза. Его магия настойчиво давила. Эстия должна была уже давно сдаться, обмякнуть, потерять волю к сопротивлению… Но, видимо, камню нет дела до того, чего хочет обтекающая его вода. Родовая магия Морелей проникала, наполняла, заполняла всё вокруг, но сознание ведьмы оставалось кристально-чистым…

– Одни хотят тебя как горячего любовника, другие как богатого жениха, – рассмеялась она. – И никто не захочет узнать тебя как человека и не сможет полюбить.

– А мне и не надо.

– Врёшь, – её руки легли ему на плечи. – Ты очень этого хочешь.

– Как и ты, – его голос стал тихим.

– Ты прав, – её улыбка стала горькой. – Но для меня, как и для тебя, это недостижимо.

Она смотрела на него – на привыкшие к злым усмешкам губы, на аристократичные черты, чёрные непослушные волосы, а у самой на глаза почему-то наворачивались слёзы.

Он чуть нахмурился. Рука неумело погладила её по волосам.

– Эстия… – он вдруг понял, что не знает, что говорить.

Девушки в его присутствии не плакали. Они могли рыдать от страха – когда оказывались в плену во время войны. А так, как она, не плакал никто и никогда. Что делать в таких случаях, Дрейк Морель не знал.

Заполнившая комнату магия растворялась, как утренний туман, так и не подавив волю ведьмы.

– Прости, – она выпуталась из его объятий, вытирая глаза. – Усталость.

Он был растерян и обескуражен. Происходило что-то очень странное.

– Боже мой, Морель, кто строил этот дом! Я еле нашёл комнату! – раздался голос Марко со стороны двери. – Дорогая, этот контуженный тебя не испугал?

– Всё нормально, Марко, – блекло отозвалась Эстия. – Я устала, хочу домой.

– Конечно, любовь моя, – Кадини белозубо улыбнулся и, подмигнув Дрейку, приобнял девушку. – Доставим домой быстро и бережно, – он поцеловал её руку. – Хорошо, что у меня широкие взгляды на отношения, – он ухмыльнулся. – Другой мог бы заподозрить измену… Твоя усталость – она столь двусмысленна…

В глазах Эстии вдруг полыхнуло тёмным пламенем.

Ведьма резко развернулась, выпутываясь из рук Кадини.

– Ты!!! Ты оставил меня наедине с непонятно кем! На невесть сколько времени! И ещё будешь высказывать мне претензии?! – она казалась сейчас рассерженной кошкой. – Нечего ухмыляться. Когда будешь с моим отцом разговаривать, тогда поухмыляешься. Если глупости хватит.

Взмах – открытый портал – и ведьма исчезла, не удостоив никого из молодых людей взглядом.

Дрейк и Марко переглянулись.

– Похоже, кто-то попал, – усмехнулся Морель.

– Не переживай, всё свалю на тебя, – белозубо улыбнулся итальянец. – Дескать, попал в какую-то ловушку в особняке сомнительного преступного субъекта. Как мог, стремился к возлюбленной. Пришёл вовремя, предотвратив своим появлением надругательство над честью юной особы. Мне поверят. А тебе ничего не сделается. Разве что мастер Эстен ускорит твой конец. Что тоже неплохо. Быстро и безболезненно, – он осклабился. – Эй, эй, потише ты! Псих!

Магический удар настиг Кадини уже в портале.

Морель криво усмехался. Посадка будет жёсткой. И это только начало.

***

Он стоял, запрокинув голову, и откровенно усмехался. На душе было спокойно. Сейчас дойдёт очередь до его приговора, и всё закончится.

Некоторым, кто был перед ним, присудили пожизненное. Остров Херс станет их последним пристанищем. Ещё несколько получили вышку. Яд. И посмертный наговор, чтоб уж наверняка. Ему тоже это светит.

А на душе всё равно хорошо. Потому что война кончилась. Потому что никого больше пытать не надо. И никто не умрёт, если он откажется повиноваться.

Всё закончилось. Жалко мать, ей сложно будет перенести приговор. Но отец поддержит её.

Он зло усмехался. Его дурацкая жизнь закончится по-дурацки. Так не принято в роду Морель. Но так и пытать у них не принято. Вот подставлять, хитрить, плести интриги – это да.

Однако же пытать и убивать пришлось.

Звучит его имя. Дрейк напрягся. Надо разобрать каждое слово. Этот приговор будет музыкой для его ушей. Потому что в нём будет избавление.

Рукам вдруг стало как-то не так. Чего-то не хватает. Он кинул взгляд на руки. А кандалы? Где они?!

Чего?! Свободен? Оправдан? Они свихнулись?! Так не должно быть! А как же смерть? Почему его лишили этого права?..

Эрик. Сволочь-Эрик. Это он. Проболтался про тот день. Падла. Забрал возможность уйти.

Вот и помогай им после этого. Обидно до слёз.

Это слишком жестоко. Он не настолько много плохого сделал, чтобы с ним – так.

Его наказали жизнью.

Это слишком.

Это сокрушительно.