Читать книгу Забытые деревни Костромской области - Екатерина Кислицина - Страница 8

В своей книге «Деревни, села и города Костромского края» Белоруков Д. Ф. писал: «Сначала на ее месте стояло два починка, которые назывались Бабкин и Каменка. Затем починки слились в одну деревню, которую стали называть „Бабкино, а Каменка тоже“. В 1620 году оба починка царь Михаил Федорович дал в поместье дьяку Разрядного приказа Григорию Ларинову. Но недолго Бабкино находилось у Ларинова. Дьяк поссорился с дьяком Телепневым – чей род выше – и царь Михаил Федорович „закручинился и велел Ларинова из дьяков выкинуть и выписать из города“. Перед отменой крепостного права половиной деревни Бабкино владел Репнин Н. В., а другой половиной – Любовь Васильевна Раевская, жена Андрея Семеновича Раевского, двоюродного племянника прославленного героя войны 1812 года генерала Николая Николаевича Раевского». В 1877 году было 18 дворов, в которых проживало 102 жителя (мужчин – 49 и женщин – 53), а в 1907 году в деревне был 51 дом, проживало 293 человека (мужчин – 147 и женщин – 146). Деревня находилась около р. Волма в 5 км от поселка Вохтома (рис.6).

Рис. 6 Расположение д. Бабкино

Из воспоминаний Матвеевой Евстолии Алексеевны, 2011 г:

«Родилась я в 1928 году в д. Бабкино Матвеевского сельсовета. Но в деревне жила немного. Потом мы уехали в город. Жили в Москве, Московской области, на Урале, в Сибири. Отец был инженером-строителем, поэтому мы и ездили. Много мест объехали, а перед войной приехали обратно. Война здесь нас и застала. Работала в колхозе «Светлый луч», который образовался в 1929 году, рядовой рабочей, 10 лет отработала на ферме, потом заведующей фермой, заместителем председателя. Ездила учиться на механика-комбайнера, потом им и работала. Потом колхоз переименовали в «Новый путь» Бабкинского с/с. Вышла замуж. С 1954 года живу на Вохтоме. 22 года отработала в школе техничкой, работала на МТС8 в бане.

Семья наша была большая: 6 детей у мамы и отца. Жили мы в большом деревянном доме. Учиться начинала в Москве, а потом училась в Бабарыкинской школе. Хозяйство было большое в деревне: коровы, овцы, поросята. Работать начинали с 12 лет. Ребятишки очень много помогали и за работу просили мед. У нас в деревне была пасека из 30 ульев. За день каждому ребятенку нужно было перетеребить 100 снопов, за что получали 1 кг меду. Война началась, когда я училась в 5 классе. Ушла из школы и сразу вручили повестку на лесозаготовки. Работала 3 зимы в Нейском районе, в Полушкином лесу. Потом ушла на ферму. Фермы у нас были большие, на каждой ферме было по 30 дойных коров. Доили коров по сменам. Каждой нужно было доить по 4 коровы. Доили по три раза в день. Навоз выносили на себе. Коровы тоже работали, на них пахали поля. Возьмешь ее за веревку и ведешь за собой, а сзади приделывали плуг, коровы не лошади очень уставали. Позднее стали пахать на быках.

В деревне было очень весело, был клуб, выступали, ставили постановки большие. Много было народу, танцевали, плясали, гуляли весело. Престольными праздниками были Спас-Преображенье и Казанская. Ходили в гости. В войну не больно давали праздники справлять.

Заливали печки, чтобы шли работать. Приходилось работать и в праздники, но находили время справлять масленицу, делали куличи, катались на санках, санях. В деревне было 77 дворов. В каждом доме по 6—7 человек. 2—3 ребенка в редком-редком случае. Вот сколько было. 3 лошади ходили до Бабарыкина, возили детей по 7 человек, а еще ходили в село Ильинское учиться.

Колхоз с 1929 года образовался и распался. А уже основательно был создан в 1930 году. Первым председателем был, по-моему, Александр Александрович Смирнов.

Одежду каждый год разную носили. Были и пальто, овчинные полушубки с опушечкой, фуфайки были. Нарядно не ходили, нечего говорить. Валенки носили. Большие семьи и вовсе плохо жили. По очереди носили валенки, ждали, когда тебе придется в валенках погулять.

В деревню приехал нарочный и сказал, что война началась. Все работали в поле. Сразу привезли несколько повесток. Потом каждый день отправляли. 53 человека погибло из деревни. Несколько умерло в Ленинграде от голода. Жили очень плохо. Голодно было. А до войны жили хорошо.

Закрытие церквей старые воспринимали очень плохо, а мы глупые были. В Ильинском церковь не разрушили, у нас служба шла и в войну. Часовни снесли в 30-е годы. Мы были в комсомоле, нам все запрещали: не молись. Крестили тайком как-нибудь, отца не записывали, на дому пока его не было дома. Росли не крещенные. Подписываться заставляли, а платить нечем, работали за палочки. На нашу долю выпало очень трудное детство. Писали на газетах, на книгах в школе. Все в деревне дорожили родством. Двоюродные, троюродные ходили друг к дружке в гости. Не из чего было стряпать, но все равно гуляли. Собирались на беседы».

Из воспоминаний Бархатова Николая Аполинарьевича, 2011 г.:

«Моя мать, Бархатова Манефа Евгеньевна, во время войны 2 года была председателем колхоза. Ее судили за то, что разрешила раздать зерно на трудодень колхозникам. 2 года дали условно. Потом была звеньевой в колхозе. Отец, Бархатов Аполинарий Михайлович, инвалид Гражданской войны, без ноги, краснодеревщик, жил в Ленинграде, там и умер. Мать рассказывала, что в деревне был купец Андреев, он возил товары (сахар, соль) и продавал на дому. Александр Александров – кузнец хороший, приносили работу из других деревень ему. Богатый был дом Поспеловых (пасека была). Ходил в школу в деревню Бабарыкино. В первый год войны на лошадях возили. Весной днем – в школе, а ночью быков пасли, караулили. Старший брат Михаил Аполинарьевич всего 2 класса закончил, а был председателем колхоза после войны (прошел он всю войну) и звеньевым тракторной бригады».