Читать книгу За сокровищами - Екатерина Константиновна Гликен - Страница 7

Их экспедиция состояла из четырех повозок, тянувшихся парами лошадей. В самой первой раположились Фирс и Стремпттус за кучера. Тут были все съестные припасы на несколько дней вперед.

В следующей арбе тряслись клетки с тварями и их двое могучих усмирителей – Сандс и Силач Брамбульоне. Чудовища время от времени рычали и стонали, их приходилось успокаивать, но большую часть пути они вели себя смирно, не решаясь ослушаться владельца.

Третью привычно делили два цирковых эстета-недотроги, уверенные в том, что ничего на свете нет выше и могущественнее их профессий: фокусник Ишьблентий и метатель ножей, а по когда нужно и жонглер, Крипоруццио. Их повозка была самая закрытая, вместо объявлений и афиш, на полотнищах красовались угрожающие надписи и рисунки, запрещающие вход под любым предлогом.

– Запомни! Никогда не трогай мои вещи! – говорил любому Ишьблентий. – Ни-ког-да!

В самой последней, разукрашенной в разные яркие цвета, помещался карлик-клоун, очень недовольный с самого утра тем, что к нему подсели двое племянников дядюшки Стремптуса, Маур и Герштван.

– Куда я приведу красотку? – бормотал он. – Как я представлю благородной даме двух олухов, размером с дом.

Тем более олухи, занося свои чемоданы в повозку, несколько раз задели и уронили крохотные стульчики и даже удивительной резной работы комодик Варсофония, заляпали жиром страницы недочитанной клоуном книги, в общем, тем для ворчания у карлика хватало.

Дорога свернула, оставив за поворотом городишко, и цирковая процессия оказалась под навесом высоких темных вековых елей.

Здесь к дождю присоединилиь брызги с колючих зеленых лап, задетых краями повозок. Сырость была невыносимой. За три часа, несмотря на всю одежду, намокло, промокло и вымокло все изнутри и снаружи. Вода затекала в уши, струилась по подбородку, проникая под рубаху, капала с носа.

Здесь в лесу к сырости прибавилась еще одна напасть. Стало невыносимо душно. Казалось, ели стояли так плотно друг другу, что не давали проникнуть воздуху вниз, туда, где, спотыкаясь, лошади тянули повозки с путниками. От духоты тело покрывалось потом, голова кружилась, невероятно хотелось спать. Веки слипались сами собой.

Внизу, под еловыми широкими лапами совершенно было темно, как поздним вечером, хотя день совсем недавно начался, не было еще и полудня.

Ездоки клевали носом, лошади вязли в лужах, колеса повозок застревали в ямах, впереди не было ни одного просвета.

Стремптус дал команду остановиться. Идти вперед казалось почти невозможным. Становиться лагерем было негде.

Короткое совещание не пришло ни к чему. И даже после быстрого обмена мнениями оставалось только одно: продвигаться вперед настолько, насколько это возможно.

Далеко пройти не удалось. Лошади отказывались ступать густую дорожную кашу. Путники спешились и каждый взял одно животное под уздцы, шагая теперь рядом с ним. В повозках оставался только Фирс и карлик-клоун. В общем-то, клоун наконец-то перестал брюзжать и оценил прелесть появления в его повозке двух высоких рослых соседей.

Продвигались крайне медленно, борясь с сыростью, духотой и сном.

Фирс смотрел по сторонам. Вдруг ему показалось, будто слева от дороги мелькнуло что-то, словно бы огонек костра. Фирс потер глаза и похлопал себя по щекам. Огонек мелькнул снова.

Фирс огляделся, заметил ли кто-то еще огонек? Глазам было поверить трудно, сколько хватало глаз везде вдоль дороги тянулась непроходимая чаща, откуда бы там, за елями появиться огоньку?

И тут же он вспомнил уютный огонек в печи собственного дома, аромат свежего хлеба, мягкую постель. Сейчас бы он все отдал за тепло и свет.

Фирс встревожился. Шанс на то, что там, невдалеке можно обсохнуть у костра, был, и верить в это очень хотелось, но разум подсказывал, что в такой глуши огонь разводить могут только очень нехорошие люди, встреча с которыми не сулит ничего доброго.

Останавливать весь поход, чтобы проверить призрачную надежду, представлялось неразумным. Фирс решил, что успеет тихонько выскользнуть из повозки и, никого не отвлекая, разузнать и подсмотреть, что такое светится вблизи под темными еловыми лапами.

Двигались повозки настолько медленно, что этот план мог вполне удаться.

Фирс огляделся, аккуратно соскочил на дорогу и быстро скрылся под ближайшей еловой лапой.

Никто не заметил, Фирс выдохнул и некоторое время вглядывался в темноту чащи. Огонька нигде не было, сколько хватало глаз впереди были только ветки, колючие темные еловые ветки, местами увешанные паутиной. Или он странным образом исчез, или его не было в действительности, просто показался.