Читать книгу Дневник Личности - Екатерина Костина - Страница 4

– Я так больше не могу! Уберите ее от меня! – Мозг в истерике метался по комнате. – Ну это же невыносимо!

– Умничка, что случилось? – Люба подошла к брату и обняла его.

– А-а, это он с мамой пообщался, – заметил Илья, – такая реакция только на нее может быть.

– Что, опять тебя придурком назвала? – усмехнулся Веселый.

– Ну что ты, Ум, уже б смирился давно, – попытался утешить брата Фил.

– Знаешь что, дорогая сестра, избавь меня, пожалуйста, от этого! Сегодня после долгой и нудной лекции о том, как правильно нужно жить, я услышал, что я беспросветный болван и ни на что не гожусь, – Умника все еще трясло. – Вас, кстати, тоже поминала.

– Веселый, метни харчи на стол, видишь, человеку плохо! Сейчас, Мозг, поедим, жизнь наладится. Хочешь, 50 грамм для снятия стресса? – Илье всегда казалось, что любая проблема отступит, если хорошенько и вкусно поесть.

И действительно, усевшись за стол и вкусив первую ложку вкуснейшего наваристого борща со сметанкой, Мозгу полегчало. «Ну и что, что кричит, ну и что, что гнобит. К черту! Главное, что здесь меня любят и ценят».

– Любась, ты вот скажи мне откровенно, – откинувшись на стул, начал Умник, – почему ты не стала видным деятелем?

– В смысле? – не поняла, но в глубине души уже догадывалась, о чем будет разговор, Люба.

– Почему ты не стала делать карьеру, добиваться успехов, мой потенциал не использовала на полную катушку?

– Ха-ха-ха, – засмеялся Веселый – Мозг, ты себя слышишь? Или может тебе напомнить, как ты себя вел во время учебы в школе и в институте? Совсем память отшибло?

– Да ладно, не гогочи, – отрезала веселого брата Люба. – Знаешь, Ум, где-то в глубине души это был осознанный выбор. Ну, как бы я это так почувствовала.

– Ни фига себе! Люб, у тебя совесть есть? То есть ты намеренно оставила меня в дураках? – Мозг начал заводиться.

– Эй, Умник, потише здесь, – возмутился Философ, – ты на Любку не наезжай, лучше послушай ее, да внимательно.

– Умничка, вот скажи, что такое карьера?

– Карьера – это последовательное успешное развитие в определенной области, с соответствующим этому развитию денежным и иным материальным вознаграждением. Как-то так.

– Вот именно! В определенной области! То есть остальное бесчисленное количество областей, которые не менее интересны, остаются «за кадром». Может тебе и кажется, что ты лишен этого «развития», то только потому, что большинство окружающих тебя людей идут именно этим путем. Нам бы всем, – Люба обвела взглядом братьев, – было слишком тесно в столь узком пространстве. На самом деле, ты всегда развивался. Только не так стандартно, как это происходит у всех.

– Ну, давай, порадуй брата, – Мозг сложил руки на груди и скептически посмотрел на Любу.

– В детстве, когда ты научился читать, тебя невозможно было оторвать от книг. Ты перечитал за время учебы в школе всю домашнюю библиотеку, Детскую Городскую, и начал осваивать Областную, присовокупим сюда Большую Советскую Энциклопедию, которая во всей своей красе стояла у нас дома. Одно но: классику ты не читал. А если точнее, то очень сильно избирательно. Здесь, видимо, постарался Фил.

Люба вопросительно посмотрела на Философа.

– Ну да. Сложно было представить, что школьник способен понять всю глубину произведений Толстого или Гоголя. Всему свое время.

– Поэтому, в общем-то, тройка была более чем достаточной оценкой по литературе.

– А как же мое замечательное выпускное сочинение?

– На свободную тему? – улыбнулась Люба. – «Тема красоты в произведениях классиков»? Или как там она звучала?

– Ну, да, по произведению Заболоцкого «Некрасивая девочка». Я еще там четверостишье присовокупил после полного анализа стихотворения, – мечтательно затянул Умник.

– Да, Ум, не оценили твоих стараний, – рассмеялась Люба.

– А вот почему, интересно?

– Мы этого никогда не узнаем. Да и какая разница? Школьный курс литературы ты больше чем на тройку не знал.

– И что дальше?

– Дальше был институт. Вряд ли кто-нибудь когда-нибудь с уверенностью скажет, что ты хотел быть строителем, но из-за того, что математика была твоим коньком, выбора особенно не было. Профессия достаточно реальная, хоть и не очень популярная в то время. Тем легче было поступить.

– А почему ты тогда меня не напрягала?

– Уж не знаю, Умник, моя ли ошибка в этом была или так благосклонно сложились звезды, но я очень трепетно отношусь к окружающим нас людям. И знания ты черпал исключительно у тех людей, у которых черпать их было интересно не только с профессиональной точки зрения, но и по жизни.

– Ага, ты вспомни, Ум, препода по вышке! – Веселый, как и Люба, ностальгировал по студенчеству с удовольствием. – Заходит ОНО – невысокое угловатое существо, с черными грязными волосами, одетое во все черное, с черным рюкзаком через левое плечо и, не глядя на аудиторию, поворачивается к доске и начинает что-то бурчать себе под нос.

– Да, Анна Александровна. Я десять лет не мог вспомнить ее имя, а вот, само всплыло, – заулыбался Ум.

– Какие тут знания, о чем ты? Однако, вспомни, пять баллов по строительной механике, которая, кстати, была продолжением курса сопромата. Вот ты тогда удивлялся как, оказывается, все просто и сколько денег можно было сэкономить. И дело лишь было в качественном преподавателе. Потом товарищ Берлин, который вел строительство ГЭС и который таки заставил тебя полюбить гидрологию. Помнишь, как ты на ночь читал учебник и тебе формулы казались какими-то фантастическими персонажами, появившимися в результате любви кого-то с кем-то. А ведь это все из-за того, что тебе было с ним интересно общаться. Он рассказывал, как они с молодой женой ездили строить ГЭС в Сибирь, как жили в бараках, как там же родили дочку, о чем разговаривали с друзьями у костра, о чем мечтали… Одно здание, в котором ты учился – особняк Мусина-Пушкина на Разгуляе чего стоило! Жаль, что институт теперь оттуда съехал.

– Но ведь после законного трояка на дипломе я больше не учился.

– Не учился? – засмеялась Люба. – Наверное, не учился. Ты познавал. Причем настолько себе в удовольствие, что даже этого не замечал. И до трояка, и после.

– Как это?

– Ну, например, общага. Книги тебе там уже, конечно, читать некогда было. Зато сколько интересных персонажей, которых ни в одной книге не найти. Красота, раздолье для изучения! Напротив семья беженцев из Нагорного Карабаха. Слева парень из Северной Осетии, дальше маргиналы, потом русско-армянская семья. Ребята из Дагестана, выше этажом работяги с Украины и Молдавии, дальше по этажу наши студенты и студентки. Их характеры, уклад жизни, вероисповедание, привычки, желания – все на виду. И все общались, вместе пили, дружили. Что б ругались, не помню. А когда за мной залетный дагестанец с ножом по этажу бегал за то, что я его на три буквы послала, весь коридор высыпал на защиту. А тетя Валя, которая зарабатывала тем, что пекла пироги на общей кухне. Первое, что ты делал, возвращаясь из института – варил кофе и с сигареткой шел на кухню потрепаться с ней. Она рассказывала о своей жизни: как ее распределили в Москву, а мужа в Ереван и она поехала за ним. А все ее однокурсники, которые остались в Москве, получили квартиры. Потом они с семьей были вынуждены вернуться в Москву и теперь им приходилось ютиться на 18 м2 общаги с туалетом в конце коридора с двумя разнополыми взрослыми детьми, – Люба задумалась. – Вот она, цепочка: решения, их последствия, судьба… Много было интересных людей, много интересных судеб!

– Да-а, тогда я почти всему и научился, все-таки общага – это концентрированный мир, особенно такая необычная, как была наша, – Мозг стал отходить. В конце концов, жизнь действительно удивительно прекрасна и бесконечно интересна, несмотря на то, что многим так не кажется, – кстати, умение решать, казалось бы, не решаемые задачи тоже оттуда.

– Это ты про 15 ватманов диплома за две ночи? – смеялись уже все. – Насосная станция на реке Чермянке вдоль, поперек, сверху, снизу, в разрезе и в деталях. Лягушку препарировать легче!

– Кстати, Ум, скажи, что тебе больше в жизни пригодилось – умение решать поставленные задачи в короткий срок или курс высшей математики? – вопрошал Фил.

– Скорее первое…

– Во-о-от. Теперь давай вспоминать, что было после. Потом ты работал. Как водится в офисе, как водится, менеджером. Через два года хорошо стал зарабатывать. Но! Как ты работал, помнишь?

– Да хорошо работал. Вон, Веселого спроси. Постоянно смеялись.

– Смеялись-то, смеялись, я не про это. В низкий сезон, когда хоть волком вой, что ты читал?

– А-а-а, точно! Как-то я сел читать какую-то книженцию художественную…

– И не смог. Потому что ты уже перерос это. И понеслось – «Жизнь после жизни», «Диагностика кармы» – отвратительное название, но довольно увлекательное открытие психосоматики в замесе с религией. «Не рычите на собаку», «Искусство быть счастливым» – беседы Далай Ламы с американским психотерапевтом, «10 привычек высокоэффективных людей», «Теория решения изобретательских задач» да чего там только не было! Все, что попадалось под руку, что можно было заказать на Озоне. Вся социология, психология, политология, тогда же тебя реально заинтересовала и религия.

– А вот теперь, только теперь, дорогой наш брат! – Философ подошел к Мозгу и, по-отечески положил руки ему на плечи. – Теперь ты дорос до классики!

– Да ладно, Фил, Анну Каренину я прочитал пятнадцать лет назад!

– А осмыслил когда?

– А осмыслил недавно, – согласился Ум.

– Я это к чему? Если сейчас перед тобой поставить любую задачу – спроектировать дом, ГЭС, мост, дорогу, заняться сельским хозяйством или животноводством, составить презентацию по любой теме, высказать свое мнение о проблемах политики или экономики, объяснить ту или иную точку зрения и доказать, что ты прав – ты справишься! Потому что а) ты многое знаешь; б) то, что не знаешь – найдешь; в) как уже сказано, умеешь решать в срок нерешаемые задачи; ну, и г) мы с Филом всегда поможем.

– Любка, по-моему, ты меня переоцениваешь, – Мозг испуганно глянул на сестру.

– Ум, хоть и доказывать твоя прерогатива, я тебе докажу, что я права. Ты помнишь, как тебе нужно было сдавать курсовую по начерталке? Тема – перспектива. Помнишь, как ты ее сделал?

– Да, сел перед листом ватмана…

– И?

– И начертил.

– А ты знал, как это делать?

– Нет, – тут до Мозга, наконец-то, начало доходить.

– Иногда, братишка, ты непроходимый тупица, – улыбнулась Люба. – Когда ты принес этот лист и показал профессору, он с большим изумлением изучал то тебя, то лист. Потому что ты сделал эту перспективу способом, который он не только не преподавал, но и которым не пользовались уже несколько десятилетий! Ты его изобрел! За вечер!

Умник медленно втягивал информацию. Он уже успел забыть об этом случае и наконец, его прорвало:

– Да! Я крутой! Yes!!! Ух ты!!! Давай, Веселый, наливай!

Братья рассмеялись. Все встало на свои места.

– О, нет, Мозг, ты не крутой, ты болван! – сквозь смех изрек Философ. – Крутой изобретает что-то новое, а ты изобрел то, что уже много лет никому не нужно!

– Но и это не все, Умничка. Я никогда не знала и, кстати, до сих пор не знаю, какая именно профессия была бы нам под стать. Поэтому еще до института была попытка поступить в Школу Милиции, но тогда Илюша подкачал.

Илья стыдливо понурил голову.

– Не расстраивайся, Илюх, Бог отвел. Потом, когда тебя, дурака, выгнали из института на втором курсе, я попыталась взять учебу в свои руки и поступить в ГИТИС. Тоже не сложилось. Так что то, что есть, то наше.

– Но почему у нас нет любимого дела, в котором можно развиваться из года в год? Почему мы не зарабатываем этим деньги?

– Это не мой каприз. Любое дело, за которое ты брался, очень быстро становилось скучным. Любое. Мы с Филом долго смотрели на это и, в конце концов, поняли, что единственное, что тебе действительно интересно изучать и в чем развиваться – это сама Жизнь. Это занятие тебе никогда не надоедало.

– А как же семья, дети?

– Здесь ты попал в совершенно незнакомые и очень далекие от твоих познаний измерения. Тем интереснее. Но об этом давай уж как-нибудь потом.

– Ура, товарищи! – провозгласил Философ – Веселый, наливай уже, Мозг сегодня гуляет!

– И прошу тебя, Умничка, – наклонилась Люба к брату, – будь терпим к нашей мамочке – у нее свой жизненный опыт и свой взгляд на мир. А в следующий раз бери с собой Фила, он тебе поможет.