Читать книгу Страшный дар - Екатерина Коути - Страница 12

Отослав и экономку, которая многозначительно ухмыльнулась напоследок, мистер Линден облокотился о каминную решетку и зарылся пальцами в волосы, слипшиеся от макассарового масла.

Уже второй день его сводила с ума одна мысль. Точнее, одно ощущение. Его источником была девчонка.

Такая чужая.

Еще тогда, на конюшне, прежде чем явилась ему щуплая фигурка в клетчатом платье, он почувствовал запах жасмина. А как шагнул во двор, то чуть не вскрикнул от того смятения, которое, верно, чувствует крестьянка, когда отвернется всего-то на пару минут, а в колыбельке вместо пухлого малыша уже лежит большеголовый уродец и сучит ножками-палочками.

Подменыш. И суть у него другая, чужая.

Ну да что с нее взять? Пустенькая фарфоровая кукла, исковерканная системой женского образования. Права была Мэри Уоллстонкрафт, при всем своем беспутстве права – неправильно мы учим дочерей Евы.

Девчонку следовало отдать в пансион построже, где ее научили бы штопать чулки, а не мастерить безделушки. Одно оправдание – в те дни, когда она нежданно-негаданно свалилась ему на голову, ему было недосуг сравнивать пансионы. И смотрел он исключительно на статистику смертности, а в заведении мадам Деверо она была как раз невысока.

Что ж, любой джентльмен со сложившимися привычками почувствует раздражение, когда в его личное пространство вторгнется девочка-подросток, чьи интересы не простираются дальше крема от веснушек. И чьи манеры ему придется отшлифовать, прежде чем спровадить ее замуж. Как раз усталое раздражение и было бы закономерной реакцией на такое положение вещей.

Но его чувство было иного сорта.

Радость.

Он уже забыл, когда в последний раз спускался в столовую. Или вообще ощущал вкус еды. И особенно молока. А ведь он с детства любил молоко, гораздо больше пива, которое в их старомодном помещичьем доме подавали даже за завтраком. Как-то раз миссис Крэгмор, тогда еще няня Элспет, намекнула, чем могут быть вызваны его странные вкусовые пристрастия, и тогда это казалось ему ужасно забавным.

Пока не стало просто ужасным. Как и все остальные его… особенности.

А ведь он в кровь истер пальцы, разбирая по камню дворец памяти, выжег его дотла, слышал, как в треске потолочных балок и звоне стекла тонет смех, и беззлобное поддразнивание, и даже признания в любви. Лишь изредка среди закоптелых руин скользили два призрака и звали его по имени. «Джейми! Джейми! – шептали они. – Что же ты наделал? Неужели стало лучше?» Доза лауданума заглушала их голоса.

Нет, ничего не осталось. Только работа.

К счастью, со служением Богу работа приходского священника связана лишь косвенно. Всего лишь череда обязанностей. Следить за тем, чтобы стены в церкви белили вовремя. Неукоснительно соблюдать обряды. Содержать пасторат в идеальном порядке. Не отлынивать от сборов десятины, как бы это ни возмущало прихожан. В конце концов, священник требует десятину не столько для себя, сколько для своего преемника, которому рано или поздно передаст приход. А кому нужен приход, где все погрязли в долгах?

Только работа. Должна ли она приносить удовольствие? Нет, как и любой другой труд, поскольку с самого начала он ниспослан человеку в наказание.

Но дальше лгать себе не имело смысла – мистер Линден упивался воспитанием племянницы.

Это было противоестественно.

Уж не относится ли он к числу тех мужчин, которых французы именуют sadique? Он всегда замечал за собой некоторую жестокость, но направить ее на женщину – прежде он о таком и подумать не мог!

Или это тоже часть его… природы? Опять вылезло что-то новенькое?

Сколько раз он молил Господа, чтобы тот опустошил его и вдохнул новую суть. Сделал таким, как все. И он готов был поклясться, что получилось! Сколько лет он брел по дороге праведности, заросшей терниями, и не помышлял о той, другой…

Вот и сейчас преподобный Джеймс Линден испытал неодолимое желание открыть молитвенник.

Уже в дверях пастор бросил взгляд на камин и нахмурился: кажется, он недвусмысленно велел убрать оттуда все художества мисс Агнесс, все бантики-рюшечки-фиалки. С какой же стати там торчит цветок… Но, присмотревшись, мистер Линден обреченно вздохнул. Даже тернии лучше, чем это.

Алая наперстянка.

Она проросла сквозь трещину в каминной плите.