Читать книгу Змееносец Ликише - Екатерина Кузнецова - Страница 5

 Это была самая тёмная и устрашающая ночь в году. Пугливый народ свято верил в вечных богов дня и ночи – Элл и Эрр. Когда над землями Элиды царствует маленькая по размеру синяя звезда Эрр, раскалённые дюны стынут после убийственно жаркого красного гиганта – Элла. Но в эту ночь на небе не было ни голубого светила и ни красного. Скрылись за горизонты, оставив тёмное небо с россыпью мелких звёздочек и плеядой трех полумесяцев, повёрнутых чашей вверх. Для Элиды это был самый сложный период – время Иивлика. Именитого звездочёта, который изучал цикл перерождения двух светил. Время, когда высшие силы имеют большее влияние на судьбу этого мира. Изучая дивную закономерность, Иивлик предупреждал, что эта ночь главного божества и их прародителя Змея, до слияния двух солнц, в день Змеивика. Люди, живущие на южном полушарии, должны были поклоняться тому, кто подарил им этот дивный край. И в это самое время должны были боготворить великого духа, почитать его. Задаривать подарками и приносить жертвы, но Ириля больше нет, а Мирида вовсе отвернулась от магии, концентрируя всю веру в живом сарфине и его преемнике крон-корсее – Лютосе Великолепном. Но безбожные люди, альхиды, забыли, кому обязаны за свое благоденствие, и вскоре они пожалеют, что отвернулись от духовной защиты.

Однако для Ликише во дворце ничего не изменилось. С той самой секунды, когда ему пришлось покинуть это место. Все слуги, что в суете встречались ему на пути, с испуганными лицами падали к ногам корсея, кланялись великому Змееносцу. Проходя мимо комнат и той кухни, где Ликише впервые использовал необыкновенные способности – окунул в чан с кипящей водой бывшего свинопаса. Этот старый негодяй получил твёрдые указания избавиться от паренька, но Ликише опередил его. Тогда месть не обошла и злых кухарок. Жестокие женщины, любимицы Фрийи, регулярно «воспитывали» мальчика тем, чем попадётся, и нисколько не боялись возмездия высших сил. Их душераздирающие крики до сих пор помнятся корсею, как только гигантские змеи с голодным взглядом заползли в хозяйственный двор. Или тот жестокий учитель этики с хлыщом. Этот монстр в человеческом обличии издевался над Ликише, утверждая, что он дитя самой тьмы. Его не самая лучшая смерть навела ужас во дворце, призвав необычный орден Святозаров, блюстителей порядка в магическом мире.

Знакомство с монстром принесло Ликише немалые умения. Аморф увёл главного мага из-под носа заклятого врага и стал обучать паренька всем азам магии и волшебства, но для этого нужно было время. И в этом им помог тот самый октаэдр, где эти двое провели не меньше, чем три года. В первую очередь новый друг обучал своего ученика грамматике. Важнейшая часть в магии. Правильно выговорить заклинание и не превратиться в кусок мяса для диких животных. Возведя мальчика на новый уровень, тот взялся за чёрную магию и заклинания. Ликише знал немногое из того, что умел Аморф, но этого было достаточно, чтобы покинуть тайное убежище и явить миру нового Змееносца. Свои новые умения «второй» продемонстрировал  во время фестиваля. Знаменитая мальчишеская игра Турнир Героев, где победителем  непременно должен выйти корсей Лютос, но Ликише резко присвоил эту победу себе. Наглядно продемонстрировал недобрые намерения. Многие задавались вопросом: «Как этот никем не учёный мальчишка смог стать таким способным магом? Кто ему помогает?», однако, чтобы допросить виновника Ликише, его  как след простыл. Похоже, что весь мир перевернулся, прежде чем шаловливый негодяй нашёлся! К поиску подключились святозары. Семь сотен белоликих альбиносов с уникальными способностями как никогда пустились прочёсывать весь мир, заглядывая под каждый камушек. От них ещё никто никогда не мог укрыться. Их умения в разы превышали простых магов, и они искали бунтаря во всех уголках мира… но великая и праведная матерь Берегиня пусть будет главной свидетельницей той мутной истории, Ликише был не в этом мире!

 Так прошло не малых три дня, а в тетраэдре три года.

    Опытные воины-клевреты, служащие альхиды при ордене святозаров – аттарисисы, гордая канцелярщина из архива, писцы и судьи и другие господа, собравшиеся в тронном зале, несдержанно обсуждали глупейший поступок легкомысленного юноши. Многие питали надежду на близкое появление «второго», дабы скорее разрядить накалённую обстановку в народе, требующем мага на трон. Старые, с обвисшей блеклой кожей, наступая на спутанную, белую как снег бороду, едва  ковыляя на своих двоих, мудрецы ордена прибыли во дворец, чтобы осудить глупый поступок парня. Нашёптывали сарфину, как лучше поступить с бунтарём. Обещали подстроить несчастный случай. Несмотря на то, что в геральдике ордена существовали такие слова, как честь ордена, праведность ордена и несокрушимая святость, беспощадные палачи уже вынесли решение. Тем не менее Ликише уже был на слуху простого народа. На нашествие змей жаловалась вся Мирида. Ползущие рептилии и другие амфибии разного рода и вида заняли улицы города и чуть ли не дворец. Укушенных и задушенных становилось все больше и больше. Люди в ужасе обходили стороной даже сухопутных лягушек.

    Слухи о новом маге-наследнике разлетелись с невероятной скоростью, усугубляя обстановку за стенами дворца. Как правитель ни пытался положить этому конец, все его старания были напрасны. Старику уже не под силу усмирять бунтующий народ. Люди ждали помощи от Люта, но двадцатилетний парень без намека на магию мало что мог. Сарфину пришлось пойти на уступки миридийцев, давая возможность место ещё одному наследнику, дабы унять требующий народ и выиграть время, пока мальчишка еще молод и неопытен.

– Несчастного давно съели крыланы. Разорвали на части его тощее тельце, – тешились многие.– Или дикие соскозубы незаметно проглотили его. А может, он давно запекается под безжалостными лучами Элла, подобно горелым костям в жаровне.

  К счастью, все было не так.

 Совсем неожиданно для всех  в тронный  зал с грохотом ворвался  пропащий. Не тот, кто носил в своём теле кровь великих альхидов, а будто помойный подзаборник, что выпрашивал милостыню, явился перед самим повелителем. Хромая на правую ногу, избитый, в ссадинах, ранах, грязный и в пропитанных потом тряпках,  он прошёл мимо святозаров так, словно этот случай сойдёт ему с рук.

   Однако на этот раз он слишком ошибался.

  Святозары с большим  трудом узнали Ликише. Каждый был готов первым образумить парня, но это не входило в обязанности святозаров. Все ждали первого голоса их повелителя.

– Прошу простить меня за моё легкомыслие, мой правитель,– Ликише не стал дожидаться сарфина, обратился к нему первым:– Как видишь, я едва воротился живым.

Дерзкое поведение очень оскорбило Аллеля, но, увидев засохшую кровь на рубашке внука, синяки и царапины, в его голове пронеслась иная мысль: «Все Даны в одном лице! Будто время ушло далеко назад и передо мной стоит ОН. А может, оно вернулось, чтобы напомнить о моем брате? После наших с ним баталий на улице против уличных мальчишек корсей Аморф Офиус выглядел именно так, как Ликише».

– Ты где был?– послышался угнетённый голос правителя после тяжких воспоминаний.

 Ликише заметил, как ослаб его сарфин. Спутанные седые пряди на голове, кожа имела желтоватый оттенок, голос охрип, плечи опустились. Неведомо куда испарилась вся могущественность правителя, будто на троне сидит одинокий, никчёмный старик.

– Я едва остался жив,– Ликише не смел, смотреть ни на своего отца, ни на  повелителя  в присутствии господ, подобно рабу, он повиновался порядкам дворца. Прихрамывая на правую ногу, парень приблизился к старику, низко поклонился, добавил: – Прошу прощения, что начал говорить первым.

     Да, положение Ликише до сих пор было оскорбительно убогим. Ненавидя себя за это, ему нередко приходилось показывать буйный характер. Как и сейчас, он был готов броситься в бой, но святозары… только они ждали какого-нибудь неосмотрительного поступка бунтаря. И были уже начеку.

– Кто-то очень хотел, чтобы меня здесь больше не было, – начал свой рассказ Ликише, после того как правитель, махнув рукой, позволил продолжить рассказ. – Меня заколдовали. Невидимые путы невольника заблокировали мою магию. Я не мог вернуться домой. Ирильские работорговцы и их кровожадные монстры – кошачьи нимры – устраивали настоящую охоту на таких, как я. Они, мой святейший, мой повелитель, оказались очень враждебны к чужакам. Особенно если этот чужак оказался миридийцем. Тот работорговец, чья молодая кошка расцарапала мою спину первой, оказался противным человеком, который торгует всем, что попадётся. Меня привезли на ирильский рынок, где я не мог не заметить некую странность. К главному празднику разрушенного города толпы местных торопились украсить шатры и полотняныe навесы зелёными стягами и спиральными узорами. Изображали на руинах дворца змеиный знак, а на лицах змеиную кожу. Странно, но я видел, как они чтили этих ползунов, задаривая их едой, а мы нещадно топчем их, прогоняем! Ирильцы приносили в жертвы молодых козлят, птенцов детримы, смазывая их молочным жиром во имя великого духа. В первый день Иивика я познал огромный прилив энергии, от которой мне хотелось летать! Магия, которая была мне дарована в день моего совершеннолетия! Я маг!

  По наставлению Аморфа,  Ликише старался быть до боли вежливым, прибавив к своему рассказу ярких эмоций. Нельзя было сказать, что это было очередной  выдумкой Ликише, так как это было самой настоящей правдой. Оригинальная  идея Аморфа, дабы добраться до Ириля в день Змеевика без посторонних глаз. Парень явил ирильцам редкую магию и доказал, что их бог жив.

– Как?! Кто осмелился поднять руку на род Асхаев-Данов?  – внезапно, будто бы пробудился от долгого сна, старик изрёк  долгожданные слова для Ликише. – Великий род! Альхид Ликише Офиус  Асхаев – Дан первый, признанный сын Великого альхида Гадесисиса Асхаев – Дана и Фрийи из Диодона. Нарекаю тебя корсеем, одним из претендентов! Не cлова безумца, подобно раскату грома, от которого содрогнулись даже святозары. Никто не посмел осквернить слово самого повелителя, ожидая  каких-либо пояснений, однако  ничего такого не последовало. Пока все уразумевали услышанное, старый дед, чей рассудок далеко отошёл от реальности, продолжал яро выражаться  насчёт безопасности его семьи. Ликише в это время низко опустил голову, нагло укрывая удовлетворённую ухмылку. Все шло прекрасно, даже может, и лучше. Хитрый план Аморфа сработал.

    Заметив неладное в поведении сына, коссей Гадесисис тут же кинулся в сторону подлого изменника:

– Это твой план?!  Ты все продумал, чтобы тебя провозгласили наследником?!  Ты не маг! Ты не можешь быть магом! Магов больше нет! Женщины не рожают магов!

– Гадесисис, ты же не хочешь сказать, что это моя ошибка? – старый повелитель встал на ноги, вынуждая присутствующих в зале сделать шаг назад.– Моей ошибкой было то, что я долго не признавал очевидного. Видел в Ликише только детскую надменность. Тяга к зазнайству! Но этот мальчик такой же, как и Лютос, усердно шел к совершенству и… повиновению. К тому же, как всем известно, Лютос не имеет никакой магии, но это не изменит моего решения! Ликише поклянётся в верности брату, он будет охранять покой крон-корсея!

– Это братоубийство! – процедил коссей.

– Ликише – маг! А значит, он… может претендовать на трон! Претендовать, а не завоёвывать! Он второй по очереди! –исправил сына старый сарфин.

– Отец,– не мог согласиться Гадесис.– Ты забываешь, он же «второй»… Фрийя…  она родила…

– Я не «второй»!

Гадесисис хотел возразить правителю, повлиять на решение отца, как вдруг огненная стрела сына пролетела мимо едва задела ему лицо. Ликише и его огненная чаша пересечённая волнистой чертой, представляя необыкновенную магию, которой он мастерски овладел в Ириле. Как последний трус, коссей Гадесисис спасал себя – махнул в толпу разодетых и испуганных господ в поисках защиты. Но никто не осмелился пойти против того, кто принёс саму тьму во дворец.

– Змееносец! Снова этот проклятый дух в моем доме!!! – раздался испуганный голос старого повелителя. – Уберите его с глаз моих!

  Шесть смелых святозаров выступили вперёд, желая сойтись в схватке с магом. Молодые, успешные в бою воины окружили юношу, словно стая тех же диких саблезубых нимров над добычей. Их белые ладони, как и их глаза, стали сиять золотыми ореолом света, являя всем магию святозаров. Каждый из них уже приготовился к внезапной атаке, зная, что исход более чем очевиден и бунтарь поплатится за своё высокомерие! Так думали все присутствующие в зале, в том числе и сам сарфин Аллель, но никто не ожидал, что Ликише станет сопротивляться святозарам. Белые как снег воины старались противостоять силам Ликише, но ничего у них не получалось. Парень легко отбивал нападения воинов. Как исчезая в темной дымке, так и появляясь, но уже в другом месте. Так Ликише смог противостоять каждому святозару, потешаясь над каждым.

– Мрак тянет наши силы! Он сознательно использует эту магию! – воскликнул измаявшийся воин, ощущая пустоту внутри себя.

– Используйте магию воссоединения! Бейте все вместе!– послышался хриплый голос старого святозара, выряженного в серебряное покрывало, подобно римской тоге.

   По наставлению, все шесть рекрутов в снежных сутанах с капюшоном мигом бросились друг к другу, объединившись в единое тело, сотворили нечто. Белоликий гигант стремительно рос вверх. Веером расправил шесть пар рук, а лицо скрыл за отражающей, как зеркало, маской. Единым прыжком великан подскочил к Ликише, и двенадцать мощных ударов монстра принесли юному магу увечья, от которых кости бунтаря ломались, как соломинки. Кровь брызгала во все стороны, окрашивая белоснежную сутану великана в алый цвет. Придворные, что стали свидетелями неравного боя и нечеловеческих  приказов старых святозаров: « Бей сильнее!», питали надежду на скорый конец страдальца. Но дальнейшие события, что вершились в стенах тронного зала, заставили содрогнуться не только святозаров. Несмотря на смертельный урон, в Ликише будто кто-то вселился. Парень взлетел вверх и повис над головой рукастого чудовища. Вмиг его кожа покрылась в чёрную змеиную чешуйку с зелёным отливом. Сквозь грязную рубаху на теле мальчика загорелись непонятные иероглифы, после чего глаза Ликише вспыхнули ярым пламенем и напугали всех в зале. Махнув в сторону великана, тот исторгнул огонь подобно огнедышащему дракону, заполняя зал яростной стихией.

    В бой с огнедышащим чудовищем вышли старые святозары. Они давно замышляли испытать Ликише, ведь никто так и не утрудил себя поинтересоваться, чем же владеет он. Вооружив себя легендарными посохами Ириля, волшебные реликвии смогли погасить пламя демона. Звучные удары древка эхом пронеслись по залу, создавая чудодейственный купол для одержимого. Вслед за святозарами будто проснулся ото сна и сам повелитель. Легким движением руки в сторону толпы старик добился тишины в зале, но сам Ликише на этом не останавливался.

– Аллель! – раздался многозвучный нечеловеческий голос  из уст Ликише.– Аллель!!! Это говорю тебе я, тот Змееносец, которого ты так боишься! Я праотец долины Змей и сынов моих   альхидов! Я подарил им город, который ты разрушил. Я оставил вечное обиталище духов ради того, чтобы жить вечно возле своих детей. Тысячи лет я жил в сердцах правителей альхидов. Именуя себя сарфинами, они служили мне сосудами в этом мире. Однако ты посмел осквернить мой род! Изменил время и историю. Чтобы перевернуть этот покой, ты отнял мое право восседать на троне! Отнял мои реликвии, которыми вы так гордитесь, нарекая себя всемогущими. Норовишь снова уничтожить меня и память обо мне? Дабы прийти в этот мир предвечным, мне пришлось создать идеальный сосуд. Чистокровного альхида! И он будет концом твоего мира и началом моего! Запомни, Аллель, за свои деяния тебе придётся ответить. Тебя ждет расплата! Узри, плут, как угасает твой род! Меркнет перед ложью и обманом.  Бойся!!! Бойся, Аллель!!! Скоро мы встретимся, и ты предстанешь перед всеми богами!

  Слова Змееносца со страхом проникли во все сердца почтенных мужей, уважаемых дам и святозаров.  Молодые девушки не вынесли жуткий голос, исходящий из самого мрака, с криком бросились прочь из зала. Испуганная Фрийя как можно крепче обняла любимого сына Лютоса и спряталась за тахтой правителя, пытаясь укрыться от всевидящих глаз демона. Тем не менее сам Лютос, чьё безразличие безмерно потрясало, не сдвинулся с места.

Ликише быстро пришел в себя и вернул прежний человеческий вид. Альхиды, чьи бледные лица выражали опасение, смешанное с глубоким уважением. Тем не менее были и те, кто смотрел на него с завистливой дерзостью. Нетрудно было предугадать, кто это был. Их имена не были столь важны, как имя самого сына бога, поэтому верные подданные сарфина сами выбрали свою участь.

– Сын самого Змееносца! – послышался изумлённый голос черноволосого господина в синем одеянии.– Я полагал, что слухи распускают страхом затравленные люди, но, как мы видим, этот маг не очередная выдумка народа! Он существует! В семье Асхаев-Дан есть маг! Кто-то хитро играет нашим умом, ложью затуманивая рассудок! Мы почти ничего не помним с того момента, как покинули Ириль, потому на троне может оказаться сам свинопас!

– В правящей династии перестали рождаться маги. Женщины-мириды, потомственные маги, рожают детей без способностей! – c горечью в голосе выкрикнула из толпы взволнованная придворная повитуха в траурном убранстве.– Дети альхидов рождаются мёртвыми! А если кому-то посчастливилось родить здорового малыша, то ненадолго. Их жизни безнадёжно коротки. Но дети прислужниц, рабынь, купцов или простых кузнецов удивляют необыкновенной живучестью. Боюсь, у нас нет другого выбора! Мы обязаны молить богов о прощении.

– Симанакка! Вспомните его слова! За что он поплатился жизнью?– продолжил господин в синем, успокаивая измученную горем женщину.– Бедного провидца привязали к огромной глыбе, которую он должен был тащить на вершину горы, однако кровожадные птицы намного раньше отведали его мясо, чем он смог сдвинуть этот камень. Но чем же этот одинокий скиталец согрешил? Ведь все, что он говорил, о чем предупреждал, сбылось?

– Каменный Пастух напророчил конец роду сарфина!– недовольным голосом накинул другой господин.– Будто мы и есть то, что мы имеем. Что это за слова такие?! Как толковать его предсказания?

– А питать надежду, что корсей Лютос станет магом? – продолжила повитуха. – Это невозможно! Быстрее в глухом каньоне покажется вода! Как говорил Симонакка, это конец роду альхидскому!

– Все верно, боги дали нам шанс покаяться! – выступил еще один недовольный превалир.– Это единственный мальчик в правящей семье дожил до десяти и стал магом! Змееносцем?!

– Мы расплачиваемся за то, что сближаемся с мирянами, – тот господин, из-за которого начался этот раздор, выступил вперёд.– Легко поддавшись самообману, коронуем недостойных! Мы забыли свою историю. Ушла память вместе с родной землей. Вместе с Ирилем. Хм, узрите недостойные на себя. Яркие наряды, украшения, перья на головах, место подле самого правителя, будто придорожный театр. Чудаки – разве это альхиды? Нет. Мы забыли, каково быть альхидом!

– Наглец!– вспыхнул Гадесисис, – ты редкий безумец! Эти слова сказаны с нехитрым умыслом, о котором нам говорил Диерманур! Или мне призвать этого господина, чтобы он подтвердил ваши слова?

– К большому счастью, у меня нет привычки отрекаться от истины.– Смелый господин медленно подошёл к Ликише, всматриваясь в лицо парня, поймал родственную нить, что указывала на благородную кровь. – Я предлагал Диермануру решить эту проблему, пока Мириде не пришел конец. Нам нужен маг, а не мирянин, лишённый магической божественности, на которую мы все уповаем. Он не принесёт нашему краю счастья. Это пустые надежды! Или вы предоставите нам наследника мага, или освободите трон для светлого завтра!

– Сихей Дан, ты только что подписал себе смертный приговор! – возмутился Гадесисис, достал из ножен тонкий клинок, принялся ждать ответа мага, судорожно добавляя. – Это измена!

– Измена?!– расхохотался Сихей Дан, чья близкая линия рода альхидов тесно связана с Асхав-Данами. От такого жеста кровь стыла в жилах, и Ликише, как и другие очевидцы спора, ожидая ответа от коссея, приблизились на шаг вперёд. – Ты, чья рука поднялась на сокровенное! Ты палач своего же рода и убийца альхидов! В твоих жилах течет грех, который подвластен только простым смертным с голых улиц. Ненасытный!– голос того господина стал тяжёлым, а лицо исказилось от невыносимых страданий.

–О чем ты говоришь, безумец?

– Моя единственная дочь всецело отдала себя в святозарам. Поверила им и незадолго приняла там анафему! И вы, мудрые святозары, вольные клевреты,  писари, судьи, предали свою сестру ради нагретого места! Вы наказали ее, отлучив от ордена, заточили альхида в чертоги тюремного бастиона! Черный каземат стал для нее могилой. Вы укрывали ее для этого чудовища! Монстра в золотом виссоне! Вы, продажные глупцы, открыли двери тирану! Скольких он еще погубил? Сколько пропало молодых девушек после того, как моя бедная Кайтлин вовсе исчезла из памяти родной матери после анафемы? Белые воины, мощь Элиды, не смогли вступиться за свою сестру? Отдали в руки убийце. Будьте вы прокляты! – c убивающей горечью прошипел господин.

– Что ты такое говоришь? Это клевета! – тут же возразил Гадесисис, его широкие глаза испуганно забегали по сторонам.

– Нет! Пятнадцать лет прошло, но я все помню, словно это было вчера. В ночь, когда Эрр и Элл укрылись за горизонтом, а дворы и улицы были заполнены этими гадами. Ползучие твари вырвались из своих нор и убежищ, яростно шипели, окружив тюремный бастион. Дорогой экипаж заметили возле тайного входа в бастион, и ты держал в руках корзину с новорождённым! Тебя выдала любовь к золотому висcону и красный драмургский перстень на пальце. Ты приехал за младенцем от моей дочери Кайтлин! Но ты, ничтожный обманщик, выдал этого малыша за своего сына. Этим ты смог утвердить положение среди альхидов! Но ты ошибаешься, если думаешь, что мы глупы. Этот мальчик родился от божественного духа! Он чистокровный альхид, и ты ему не вровень. Ты не имеешь права называть себя его отцом!

– Не имею понятия, о чем ты! – подавившись слюной, прохрипел Гадесисис.– Замолчи, иначе я дам приказ святозарам казнить тебя здесь и сейчас!

– Я никогда не боялся смерти, и моя семья давно смирилась со своей участью и только ждут, когда ваши исполнители, палачи и приспешники святозары явятся в наш дом. Напоследок добавлю, что всегда доверял своим глазам, и мне нравится то, что я вижу. Готового к сражению за себя и своё наследие мальчика, сынa всебожественного духа Змея. Скажи, юный друг, кто же тебя нарёк вторым именем – Офиусом? – Сихей храбро продолжал размышлять вслух. – Ты не похож ни на кого из Данов, но весь род альхидский в одном лице! Даже этот идиот, который лишь называется твоим отцом, не ведает, кто стоит перед его глазами!

– Сколько вам повторять, я не имею отношения к пропаже вашей дочери! – не унимался Гадесисис, как только известный всем случай всплывает каждый раз, когда надменный превалир Сихей Дан встречается у него на пути. – И этот парень не ее сын! Он второй сын моей супруги и не претендует на трон! Таков указ самого сарфина!

– Змееносец не претендует на трон?!– безудержная натура старого превалира требовала справедливости. – Это и есть его трон! Это его право вести наш род альхидский, так почему не дать ему это право?

– Вы и так много позволили себе, Сихей,– Гадесисис был вне себя от дерзости старого альхида. – Вы смеете говорить такие речи, не задумываясь о последствиях. На этот раз вам не поможет известный ваш Дом Невест. Вы обрекаете своих дочерей на убогое существование! Они лишатся всего, что вы имеете, и станут побираться на низших улицах города Ириля. Подальше от Мириды! Вы деспотичный, крайне эгоистичный самодур! Отрекитесь от своих слов и просите прощения у своего повелителя!!!

– Со своим складом характера я давно знаком,– дерзко ответил Сихей, что вызвал смех у окружающих.– Что не скажешь о ваших внутренних качествах. Эти принципы, за которые вы так показательно боретесь, не стоят и глиняного гроша. Таких горе-циркачей полно на улицах Мириды. Не думал, что такие люди встретятся здесь, во дворце сарфина. – Досыта высмеяв коссея, Сихей бросил на него свой самый угнетающий взгляд и уже более серьёзным тоном продолжил: – Мой брат, да прeбудет в покое его душа, бьющаяся за этот мир, набрался смелости назвать тебя сыном наложницы, лишив ее шанса на замужество, а тебя титула! Так почему ты уверен, что я не посажу Змееносца на его законное место?! Всем и так известно, что вы обязаны покровителю. Тот, кто всегда находится в тени, отдавая приказы своим пешкам, словно кукловод из уличного театра…

– Уберите этого изменника! – раздался повелительный  голос Гадесисиса двум святозарам. – Казните изменника так же, как и его брата Изимата, а дом распустить по улицам Мириды! Этой ночью его мясо отведают дикие звери!

 Тяжёлая пауза затянулась среди высокородных. Едва осмысливая происходящее, альхиды вдруг осознали свою ошибку. Кровожадный тиран добрался до власти, убирал негодных ему соперников. К арестованным присоединился Сихей – отец богатого Дома Невест рода Асхаев-Данов. Однако ровно, как и его брат, Сихей умел бросать на дорогу крупицы, после чего весь дворцовый люд примется их разжёвывать. Ценою своей жизни и существования семьи он бросил жирный кусок правды ради мальчика, для которого он отдал все, что имел.

–Сихей, все твое богатство и дворцы перейдут в мое право. Теперь твои дочери – нищенки, и никто в Мириде не протянет им руки помощи! Тот, кто примется помогать предателям, будет самим предателем! провозгласил Гадесисис, ощущая сладкую как мёд власть над родовитыми.

– Это не сойдёт тебе с рук!

–Ты поплатишься за это!

– Боги накажут тебя! – звучали недовольные голоса из толпы, после чего в зале началось настоящее безобразие. Испытав могущество вершителя судеб, Гадесисис взялся заключать под стражу тех, кто пробуждал в нем ненависть. По указу коссея святозары уводили всех, кто брал на себя смелость пойти против заступника сарфина. Приговаривая альхидов к смерти или изгнанию, подобно капризному ребёнку, он взялся озвучивать имена неугодных.

   Пока святозары метались по залу, подобно застоявшимся сорнякам, вырывали предателей из благородной почвы, старый повелитель зрел, как в страхе кричали женщины, сбегая из тронного зала, а их мужья подвергались к смертной казни на месте, пленённые падали от рук рекрутов-святозаров и их клевретов-учителей. Мудрейшие святозары, не теряясь в догадках, обратили внимание на коссея, преклонились перед новым правителем, прославляя Гадесисиса и его единственного сына, желая ясное будущее для всей Мириды.

– Остановитесь!!! – громогласным криком сарфин остановил беспредел сына. – Тихо!!!

 Ликише с открытым удивлением смотрел на то, как быстро покорились своему повелителю святозары и альхиды. Точно как стая хищников перед вожаком, опустив головы, ждали решающего голоса.

– И роди твоей Альхидский, – эхом раздался голос сарфина, наполняя им глубокую тишину в зале. – Гиея полна Элла. Под ладонями пекучими  Гиея жил ирильский. Язычи умолк навечно…

– …Язычими черными славою завелся,– Ликише продолжил за правителя, словно знал, кому были адресованы его слова.– Умолк Гиея славленый и род наш Альхидский.

– Да. И род наш альхидский,– полным голосом повторил сарфин, окинув внука пытливым взором.– Ты исчезал из дворца, чтобы учиться Змееносцу? Твоя магия сокрушительна, величественна, а поддался дешёвому трюку с похищением.  По твоему взгляду я вижу, что мои худшие опасения оказались правдивы. Это все подстроено!

   Ликише поймал недобрый взгляд правителя и понял, что идти по плану наставника было уже глупо. Повелитель не зря процитировал песнь одной античной  поэмы «Гиея – лжец», выказав, кто здесь лжец. Какие-либо пояснения излишни. Падать к ногам и слёзно просить о прощении, как любит делать это коссей Гадесисис, равнялось уязвлённому бесчестию для юноши. Порой мальчишка задавался вопросом, есть ли что-то сродное у него с отцом или тот господин в синем прав? Увидев, как вьётся он у ног правителя…

– Ты немедленно уедешь отсюда,– выставил своё требование повелитель Мириды, сохраняя мёртвую тишину в зале.

– Как это?! Куда же я поеду?– новость о ссылке с Мириды потрясла не только юношу, но всех присутствующих.

– Ты получил, что хотел? Видишь, к чему это привело? Кто лишится тёплого дома, а кто и жизни. Ты этого хотел?

–Нет. Не хотел.

– А кто тебя надоумил? Кто смеет учить тебя магии?

–Никто.

– Снова лжёшь.

– Я не лгу!

– Вон отсюда! Убирайся как можно дальше и сиди, пока тебя не призовут к служению!

– Но…

– Вон отсюда! Беги!!! Беги в Ириль!!!

– Ирильцы не похожи на людей, они живут малыми общинами. Больше похожи на древнее племя, нежели на цивильных людей. Эти варвары разорвут в клочья!

– Мне все равно, как тебя встретят жители крепости. Главное, чтобы тебя тут больше не было!

– Ириль и ты покинул,–  без малейшего страха произнёс Ликише, за что мог поплатиться своей головой, но старый правитель не предался осуждению.

– Ты слишком похож на того, кто по глупости своей или от горечи говорит правду. Может, мы все и одной крови, но ты все же другой. Не такой, как я и мои дети!

– Нет! Я Ликише Офиус Асхаев-Дан! Я альхид и твой внук! Я достойный твоего благословения! А ты пытаешься избавиться от меня! Не смотришь в мою сторону, делаешь вид, будто меня не существует, отсылаешь на край мира! – несправедливость судьбы и рухнувшие надежды получить все и сразу пустили детские слезы отчаяния. – Изгоняешь меня из родного дома?! На кого, как не на тебя, я похож?

– Все земли Элиды – твой дом, а пока ты будешь в Ириле,  чтобы  прислужники Лютоса не выпустили твои внутренности уже сегодня, жалкий ты негодяй! Похоже, та история никогда не закончится, – cудорожно  произнёс правитель, задумчиво обхаживая вокруг Ликише.

– История битвы двух братьев? – не пропустил оговорки повелителя Ликише, явил свои познания. – Как ты оказался на троне, если не владеешь ИМ? Почему змей тебя не выбрал?

– Ах, ты… – голос повелителя задрожал.– Подлый ты змееныш, притащил сюда скверну, испоганил мой дом! Ты продолжение проклятия! Твой взгляд… Этот дерзкий взгляд мне уже знаком! Вон отсюда!!!

    Этa кровная обида затаилась в сердце юного мальчика навсегда. Ядовитой заразой травило его сердце. Глаза Ликише блеснули слезами. Правда тяжким бременем укрыла его. Он тут никому не нужен! Отверженный всеми в детстве, изгоем стал и сейчас. Разгадать, почему с ним так поступают, не было ни времени, ни желания. Зная, что будет чему ещё удивляться, он оставил это на «долгое потом». А сейчас ему нужны силы. Мощь, перед которой эти надменные и бессердечные альхиды опустят головы точно так же, как и сегодня перед своим сарфином.

– Если это проделки Улема, то он поплатится за свое предательсво! – откликнулся правитель в спину уходящему внуку.

– Нет, мой повелитель, это черная магия,– сухо ответил Ликише, уняв боль в груди. – Святозарам категорически запрещено иметь дело с такими, как я.

  –Да! – Месть затмила старому сарфину глаза. Его снова посетила навязчивая идея убрать с пути заклятого врага – змея. Пусть этот гадкий червяк и кроется в теле его родного внука, но это ненадолго. – Этот червь все же потянул свои гадкие щупальца к моей семье.  Как же так? Неужели твоя тюрьма… не-е- ет!  Октаэдр не простой камешек, оттуда невозможно выйти, если он не… Ах, этот проклятый Змееносец! – вполголоса лепетал старый сарфин, перекосив лицо от отвращения, снова обратился к парню. – Ты можешь считать это подарком судьбы, но я считаю это настоящим наказанием! И если ты осмелишься… то мне придётся… если твой треклятый змей разрешит себе… если ты прольёшь хоть одну человеческую кровь… Я избавлю тебя от твоего подарка, и не гарантирую сохранить твою никчёмную жизнь, и не стану щадить тебя! Убирайся, пока тебя не вызовут, как только твои способности сгодятся в деле. Сиди в Ириле и не высовывайся! Святозар Улем будет с тобою до последнего дня, чтобы рассказывать мне обо всем, что там будет происходить. Это моя воля.

– Я бы не хотел иметь святозара под боком. Это так похоже на … – воспротивился Ликише.

– Это решение твоего сарфина!

  Вместо того чтобы гордиться единственным магом и внуком в семье,  старец решил избавиться от него. А ко всему этому ему точно указали на дальнейшую участь цепной псины, которая будет выполнять команды хозяина. Может, он и заполучил желаемое, но цена тому слишком оскорбительна. К сожалению, Ликише был не готов к этому, но Аморф,  как мог, отводил его от правды. Знал, что так будет. Тем не менее Ликише все же надеялся. До последнего уповал на понимание.

– Ты даришь Ириль, – не сдержал себя Ликише, без разрешения Аморфа, парень потребовал город. – Клятвенно пообещай, что эти земли будут моими.

  Невольно Ликише заставил правителя вспомнить прошлое, которое он так старался забыть. Испытать тот непритворный ужас, что не оставляет его и поныне. Вернуться в прошлое, роковой день, когда острое лезвие  Аллеля отведало плоть бывшего Змееносца – родного брата. Однако хитрый змей жив и, что ещё хуже, вселился в тело его внука! Сарфин не смотрел на внука, не смотрел ему в глаза, это было чересчур сложно для него. Ему больше не хотелось предаваться воспоминаниям, тот отвернулся от мальчика, едва слышно переговариваясь с ним.

– И что ты будешь делать с проклятой землей? Это место, никому не нужное. Грязное и гнилое, едва доживает свои последние дни. Забирай эти кислотные земли,– донеслись до мальчика последние слова правителя. – Вернёшься, когда нам понадобятся твои услуги!

  Расстроенный Ликише вышел из зала и случайно столкнулся со старшим братом в кулуарах дворца. Тем временем Лютос активно считал черные пятна на подгоревшем наряде из дамаска, стонал над  растрёпанными волосами. Младшему брату было невыносимо  видеть, как те верховные святозары льстиво ахали при наследнике, обсуждая испорченную тряпку и спутанные завитки волос, потому хотел пройти мимо но Лютос ждал его.

– Эй, это новый шёлк! Золотопрядная пряжа и виссон! Тебе и не снились такие наряды! Запомни, «второй», ты об этом пожалеешь!

– Каким это образом?! – Ликише холодно бросил взгляд. – Как будешь готов, только намекни, и мы наконец – то поговорим по-братски!!!

– Я удивляюсь! «Второй» начал подавать голос? А я думал, что ты совсем пропащ… – не успел Лютос закончить издевательскую речь, как его тут же остановили святозары.

   Чёрною дымкой его обволок негатив Ликише, отчего белые воины среагировали быстро, став стеной между братьями.

– Призываем вас к разумности, – тихо произнёс  один из воинов, внешне напоминающий бледноликого, белокурого альбиноса. – Вы приняли титул?

     Ликише мог бы покориться им, как было и раньше, но одно слово властителя Мириды изменило всю картину. Теперь вместо пренебрежительного «второго», что оскорблял высокопоставленных господ просто своим присутствием, был наследник в первую очередь. Корсей! Равный, как и его старший брат. Произнося слова, святозары особенно учли новое положение Ликише, не смея поднимать на продолжателя рода глаза. Для юного Ликише это было неподдельным триумфом, нeсмотря на то, что  сегодняшний день не увенчался полной победой, на которую он рассчитывал. Однако он будет ждать своего часа. Ему ещё предстоит обучиться многому, чтобы возвратиться в Мириду. Только на этот раз в качестве завоевателя.

– Да, вы правы,– согласился Ликише. – Змееносец не смотрит на обычных людей. Людей, лишённых магии. Простолюдинов. Мирян.

– Это ты Змееносец?! Подзаборник!!! – не упуская момента для оскорблений, Лютос пытался как можно больнее ужалить словами  младшего брата. – Никакой ты не Змееносец! Ты лжец и братоубийца! Как только я стану сарфином, ты первый, кто будет молить меня о пощаде! И когда это случится, знаешь, что я сделаю? Я прощу тебя! Прощение ради никчёмной жизни нищего!

   Лют, чей рост на голову превышал Ликише, да еще и имел склонность к полноте, мог бы уложить жилистого братца одной кулаком. К тому же рядом с ним было немало святозаров, которые, несомненно, стали бы на сторону первого наследника. Однако испортить безупречный образ блаженного Люцида Асхаев-Дан не решался, оставляя этот вопрос на будущее.

– Ты не представляешь, во что ввязался,– на одном дыхании проговорил тот, с трудом проталкиваясь сквозь живую стену из  белых святозаров. – Да что ты знаешь о политике? Меня учат лучшие умы…

  –…ВСЕЙ МИРИДЫ? – закончил слова брата Ликише и накинул свое: –  Видать, недостаточно учили, раз не заметили,  как учусь я!