Читать книгу Крылья изгнанной - Екатерина Маркмирова - Страница 5

Я даже и подумать не могла, что после смерти буду так же хотеть спать, есть, испытывать эмоции и справлять нужды. Меня будут видеть люди. Это за гранью человеческого понимания, которое в меня впиталось за столетия. Но, тем не менее, я сейчас только продрала глаза после ночных приключений. Такое странное чувство, что кто-то ждёт меня. Я прямо слышу в своей голове, как мужской голос костерит меня на чём свет стоит.

– А ну-ка подняла свою пятую точку и срочно спустилась в «Департамент Жнецов»!

Ауч! Да что такое. Я буквально чувствую, как приближается мясорубка, которая меня сейчас заглотит и выплюнет в неизвестном мне месте. Мигом подскочила с кровати. А! Душ! Ох! Одежда!

– Что мне одеть? Ммм, ну пусть это будет… думай быстрее! – постучала себя по голове. – Пусть это будет мой синий брючный костюм, чёрные лакированные лоферы и жёлтая сумочка Givenchy. Абра-кадабра! В шкафу всё как по желанию. От радости захлопала в ладоши. Мои вещи куплены моим телом только физически, а зарабатывала я на них и приобретала всей душой, поэтому имею право носить. А что же будет с моим гардеробом потом? И с квартирой? Банк заберёт себе всё моё имущество? Нет времени об этом думать. Всё мирское нужно оставить живым. К сожалению…

Вылетела в коридор. Почему он такой длинный? Сейчас что? Час пик? Почему лифт так долго занят? Здесь есть служебная лестница? Я не помню! Не хочу мясорубку. В нетерпении семеню на месте ногами, будто это поможет.

Тлинь. Лифт открылся. Где же эта кнопочка? Убейте меня заново. Не нахожу «Департамент Жнецов». Нашла!

Выскочив на нужном этаже, увидела ещё один длинный коридор с кучей дверей. Побежала к той, что открылась. Из неё начали вываливать люди и все в чёрном. Наверное, я малость не вписываюсь в дресс-код. Ну и ладно с ним. Этот кабинет резиновый, что ли? Толпа выходящих никак не заканчивается. Среди них не увидела ни Антона, ни Павла. Ну конечно, они же из ОООД, а я просто Жнец.

– Да зайди ты уже! – гневный голос в нетерпеливом раздражении позвал меня.

Внутри кабинет похож на огромную аудиторию, как в моём Университете. Седовласый старик, восседающий на большом стуле, взглядом: «пасть порву, глазюки выколю» и согнутым указательным пальцем подозвал к себе.

– Ты что, королева тута? Я ждать должен? Без тебя забот полно! Сашка, иди сюда! – позвал он кого-то.

В нашу сторону подошёл ещё один в чёрном костюме, но с голливудской улыбкой. Симпатичный молодой человек. На Брэдли Купера похож, тот же типаж.

– Алекс, – протянул мне руку «Сашка»

– Мариангела, но можно Мария, – с вежливой улыбкой вяло ответила на рукопожатие.

– Вот и чудно, – скрипучим голосом начал вводить нас в курс дела вредный старец. А как его зовут? Кого-то он мне напоминает. – Сашка, дальше расскажешь ей всё сам. Мне пора гостей принимать.

– Ага, чтоб завтра как штык была на месте! – Где старик? Вместо него стоит громоподобный мужчина. Точно! Хранитель врат. Пфф, нашёл место для веселья. Это забава такая? Новичков разыгрывать? Как и на моей последней работе было. И кто с кого пример берёт, живые с не живых или наоборот?

Оставшись наедине с Алексом, почувствовала себя духом, но не в прямом смысле, а в самых что ни на есть армейских традициях:

– Ты офонарела? Правил не знаешь? – начал прессовать меня голубоглазый. – Последнему остаётся самое сложное! Курица! Меньше спать надо! Ходи теперь, учи её. Пошла вперёд, давай! – Я, естественно, прибалдела. Если очень мягко сказать.

– Слышь ты, Сашка! Как ты смеешь так разговаривать со мной? – Какая зараза стоит передо мной.

– Слышь ты, Машка, коза драная. За мной идёшь и не останавливаешься. Вопросы задаю я, командую тоже я. – Никакой этот гад не Брэдли Купер. Гопота местного разлива.

Выйдя из аудитории, Алекс направился к лифту. Я, соответственно, бежала за ним, еле поспевая. Внутри кабины в руках у Сашки оказался чёрненький модный планшет.

– Александр Ким, 27 лет, место смерти: Центральная Набережная. Время: 10-05. Причина смерти: передозировка наркотическими веществами, – проговорил чётко и по существу, – молчишь и запоминаешь. Завтра пригодится.

Алекс нажал кнопку «Пункт назначения» и двери открылись не в холле или на парковке, где бы нас ждал специальный автомобиль. Мы вышли прямиком на Набережную. Чего возмущаться было? Сейчас заберём душу наркомана и вернёмся в Департамент. Вдохнула свежий сентябрьский воздух. Вот хорошо же человеку. Выбрал себе такое прекрасное место для смерти. Центральная Набережная. Солнышко светит, птички щебечут, речка журчит. Чем не прелесть? Не то, что у меня было. А он ещё и кайф ловить будет. Вот что я попробовала в этой жизни? Жила себе как правильная, училась, честно работала.

– Поняла? Идёшь и запоминаешь, – выдернул из моих мыслей мрачный умник.

– Запомнила, не тупая! – Вот же бесячий гад! – Мы что, так сильно опаздываем? Почему торопимся?

– Молчишь и запоминаешь! – зыркнул на меня абсолютно не симпатичный Жнец. – У нас есть только данные: «Центральная Набережная» Оглянись, она огромная. Длина два с половиной километра. Повезло, что людей не так много, благо утро. Где Ким? Может здесь, либо выйдет откуда-нибудь. Мы не знаем, – развёл руками в стороны. – Но мы должны поймать душу чётко по времени. Знаешь, почему плохо, что он наркоман? Потому что не поймёт, что умер. Потом бегай за ним по всему городу. Ты считаешь Москву маленьким городом?

– Нет, – кажется, начала понимать Алекса.

Следующие полчаса мы гоняли по Набережной безуспешно. Интересно, люди впрямь видят бегающую чудачку в красном вечернем платье? До времени назначения осталось чуть меньше пяти минут. Вдали вижу Алекса, он развёл руками. Надо подумать. Просто поразмыслить. Я и впрямь тупая курица! Встала прямо, сделала глубокий вдох. И сняла с себя щиты. Разрешила своей эмпатии помочь мне. Да, мне будет плохо, но я смогу найти. Чувствую чужую радость, злость на близкого, раздражение из-за работы, беспокойство о ребёнке, переживание перед свадьбой. Вот она ниточка – эйфория. Нашла. Словно поисковый пёс, я взяла след. Чутьё вело меня в сторону спуска к воде.

– Алекс, я нашла! – крикнула Жнецу. Не знаю, что мне делать с душой один на один. На мою радость он ринулся за мной.

За минуту «до» мы подлетели к объекту. Он валялся на бетоне, его тело било конвульсиями. От эйфории не осталось и следа. Только боль и непонимание. Пена текла из его рта, а в закатившихся глазах слёзы. Жуткое зрелище. Молодой идиот. Мимо проходили люди. Кто-то вызвал скорую помощь. А мы с Алексом наблюдали, как душа собирается покидать его тело. Ровно в 10-05 напарник взял бедолагу за руку и потянул на себя. От тела наркомана отделилась призрачная субстанция в облике умершего.

– Чё надо? Пусти! – душа хотела вырвать свою руку из тисков.

– Вы Александр Ким, 27 лет, место смерти: Центральная Набережная. Время: 10-05. Причина смерти: передозировка наркотическими веществами. Сейчас мы вас депортируем в зал ожидания.

– Чё сказал? Ничёсе меня накрыло. Гы–гы–гы. Эй, пусти. Куда потащил? Пусти, придурок! – вопил дух. Но Алекс железной хваткой поволок его. Я шла за ними. Видела, как приехала скорая. Толпа зевак смотрели с отвращением и страхом на мертвеца. Утро перестало сиять яркими солнечными лучами. Мне стало тоскливо.

Я следовала за Алексом бездумно. Не знала, куда мы идём. Жнец подошёл к дверям Отеля. Кажется, из них мы вышли сюда.

– Запоминай, Маша, заходишь в те же двери, откуда вышла. Иначе вернуться будет очень сложно. Поняла?

– Поняла, – спеси во мне значительно поубавилось.

– Когда душа отходит, хватаешь его за любую часть тела. И держишь железной хваткой, чтоб не убежал. Уяснила?

– Уяснила, – понуро отвечала Алексу.

– Ну что, Маруся? С боевым крещением! – с улыбкой поздравил меня с несуществующим праздником.

Я подняла на него глаза в недоумении. Странная перемена настроения. Он же не наркоман? Псих обыкновенный.

– «Eruditio aspera optima est» – строгое воспитание самое лучшее. Вечные истины на вечной латыни, Маша. И не смотри на меня волком. А то ходил бы сейчас, сопли тебе подтирал. Эта метода безотказно работает, – голливудская улыбка снова на его физиономии.

Мы завели душу в Департамент и передали на поруки хранителю врат. Только я выдохнула, как Алекс достал тлинькающий планшет.

– Римма Эдуардовна Касинская, 89 лет. Место смерти: Ленина, 58, частный дом. Время смерти: 12–28. Причина смерти: Пришло время.

Мне понравилась эта причина. Так и должно быть. Я нажала кнопочку «Пункт назначения» и мы вышли в частном секторе из двери местного торгового павильона. Напарник кивнул на большой дом из красного кирпича.

Мы подошли к красивой кованной калитке и я спросила:

– Алекс, а что мы должны говорить? Пустите нас, мы за душой Вашей бабушки пришли?

– Можно сказать, что в голову придёт. Хоть косметику предлагай. Тебя всё равно забудут сразу. Либо представиться служащим из Пенсионного Фонда. Но в твоём красном платье это будет странно. Маша, не могла в чёрном костюме похоронить своё тело? – мда, резонный вопрос.

– Давай скажем, что мы из банка и она наш тысячный клиент!

– Дамы вперёд, прошу, – Жнец дал мне возможность выразить себя.

Пора. Я нажала кнопочку и нам открыла женщина лет пятидесяти.

– Что надо? Косметику не покупаем, – недовольно брякнула и начала закрывать калитку. Я успела вставить ногу.

– Ваша мама, Римма Эдуардовна – наш тысячный клиент.

– Чего? Какой клиент? Она лежит в кровати уже как десять лет.

Блин, подумала я и захлопала ресничками. Алекс отодвинул меня в сторону, одел голливудскую улыбку и запел соловьём о том, какая чудесная погода. А мы соседи новые, хотим познакомиться. Я же его сумасшедшая сестра, которая всё время ходит в вечернем платье. Потом галантно поцеловал её ручку. Шах и мат. Та, само собой растерялась, немного покраснела и впустила нас. Алекс шёл впереди, тётка за ним, поправляя свою причёску. А я, как прибитая, плелась позади. Уже в гостиной, хозяйка угощала нас чаем. Алекс указал мне на время:

– Пора, – тихонько шепнул голубоглазый, – иди и ищи старушку.

Я отправилась на поиски, оставив мрачного душку охмурять дочь будущей покойной.

– Поди сюда! – донеслось из комнаты в конце коридора. Пошла на голос. На кровати лежит пожилая женщина, смотрит на меня. – Я ждала тебя, – с трудом произнесла она.

– Меня? – удивилась, мы вроде незнакомы.

– Ну конечно. Сколько мне тут ещё лежать? Я хочу новую жизнь. Бегать своими ножками, нравиться мужчинам. Наряжаться в такие же красивые платья, – указала глазами на мой наряд.

– Вам не страшно? – Поразилась такому тёплому приёму, если честно.

– Ты смерть или психолог? – с усмешкой подколола Римма Эдуардовна.

– Смерть…

Старушка закрыла глаза, а на губах осталась счастливая улыбка. Я взяла её за руку.

– Господи! Как же легко! – воскликнула её душа.

Мы спускались по лестнице. Хозяйка побежала наверх сквозь нас. Алекс ожидал внизу, допивая чай.

– Добрый день, – радостно поприветствовала его Римма Эдуардовна.

Мы вошли в торговый павильон и вышли у Департамента. Старушка бодро пошла вперёд. А нас ждала новая смерть. А потом ещё одна и ещё одна. Когда я вернулась в свою комнату, рухнула в кровать прямо в синем костюме. У меня нет сил, ни капельки. Хоть на части рвите.

Как же быстро наступило утро. Окон нет, но я чувствую, что пора на службу. Нужно прийти вовремя. Я ещё не догадываюсь о том, что опоздание не влияет на то, какую душу придётся сопровождать. Вчера был просто воспитательный процесс. Мне станет известно об этом только через неделю. А пока… где мои платья-костюмы? Сегодня я отправлюсь за душой без Алекса. Страшно мне? Очень! Но я готова идти вперёд. Стану изводить себя. Мне до смерти, да жутковато звучит, нужно думать о чём-то другом. Находиться наедине с собой ужасно неуютно. Наверное, мои слова – обычная бравада, но пусть у меня будет много работы. С меня так и сыплется чёрный юмор. Может по ночам в стендапе подрабатывать?

Позже мне мои слова аукнулись молотком по голове. Забирать и сопровождать душу человека старого или больного нелегко, но более естественно, чем молодого и здорового. Немощные тебя ждут как чудо. Моё посмертное красное платье воспринимается как что-то хорошее и сулящее освобождение для измученных жизнью людей. Почти девять вечера и мой планшет запиликал, выводя на экран данные четвёртой на сегодня души. И меня разрывало на части от осознания трагедии человеческого существования: «Арсений Попов, 3 года. Место смерти: Паустовского 7, кв. 21. Причина смерти: удушье дымом. Время смерти: 21–32» У меня затряслись руки, и я выронила планшет. Как мне это сделать? Серьёзно? Ребёнок?

Элея нашла меня сидящей на полу рядом с лифтом:

– Мариангела, милая, мне так жаль тебя. Но ты должна собраться и сделать это. Невыносимо сложно, но так устроен мир. Я помню, как тяжело было Алексу, когда он забирал тебя в двухлетнем возрасте сгоревшей в своей кроватке. Он видел, как горевала твоя мать. Ты была первой детской душой, которую Алекс сопровождал.

– Алекс? Он знал, кто я? – меня поразило это открытие.

– Да, знал, но от этого не легче. Мы все одинаково бессильны перед болью от смерти близких и особенно детей. Кем бы ни были. Но должны это принимать. Мари, тебе нужно взять себя в руки. Вместо тебя никто не встретит этого малыша. Если ты опоздаешь, он будет очень сильно напуган. Кто сможет показать ему дорогу?

– Спасибо, Элея, – искренне поблагодарила подругу.

Было сложно, несмотря на самовнушение. Я зашла в лифт, нажала «Пункт назначения» И вышла, вернее, вошла в подъезд и побежала на третий этаж. Внутри меня тысяча диких кошек скребётся, и все они воют, как волки.

21–15: Я не чувствую запаха пожара, не слышу сирен. Как попасть внутрь? Постучалась в дверь, никто не открывает. Как же быть?

21–20: Дым! Появился дым! Начала звонить и стучать в другие двери. Никакой реакции. Что же мне делать?

21–25: Послышался вой сирен. Наверное, кто-то вызвал пожарных.

Волна паники начала накрывать меня с головой. Ну как же открыть эту долбанную дверь?!

21–28: «Мари, куриные твои мозги. Приехала пожарная машина. Бегом к штурмовой лестнице!» – Алекс прислал сообщение на планшет.

Очень многое можно сделать за 120 секунд. Сбежать с третьего этажа, растолкать пожарных, вскарабкаться вверх и залезть через окно в задымлённую комнату. Он лежит в своей кроватке. Маленький умирает во сне. Дома никого нет. Мама ушла, но провод зарядного устройства воспламенился, оставшись в розетке. А рядом лежит книга. С неё огонь перекинулся на палас.

21–32: Протянула дрожащую руку к бездыханному тельцу. Выдернула невинную душу и прижала к себе.

– Тётя, а где моя мама? – тоскливо спросил ребёнок. Как мне сказать, что он не сможет с ней попрощаться?

Полный отчаяния крик ворвался в почти потушенную квартиру.

– Малыш! Мой малыш!

Даже мои надёжные щиты не помогли спрятаться от парализующей смеси оттенков материнской боли. Она отлучилась на один час, помыть полы в соседнем доме. Мать-одиночка цеплялась за любую возможность заработать.

В эту ночь я так и не смогла уснуть. Как принять циклональный круговорот жизней? Элея права, я слишком долго была человеком. Сидя на полу около двери, не услышала приближающиеся шаги.

– Держи, Маша, – Алекс пришёл ко мне с литровой бутылкой виски, – пей залпом, сколько осилишь.

– Алекс, мне Элея рассказала, что я была твоим первым ребёнком. – Сделав, наверное, глотков десять, с трудом смогла вымолвить.

– Да, тогда мне бутылку виски принесла Элея. А она не сказала, что я тебя забирал ещё четыре раза? Ты и в семь лет, и в пять, и в двенадцать, и тринадцать погибала в пожарах. Я понимал, что ты особая душа. Мне было жаль тебя.

– Спасибо, Алекс.

– За что?

– Вчера ты показался последней скотиной…

– Ну, спасибо – грустно рассмеялся мой учитель. – Забыла? «Eruditio aspera optima est»

– Строгое воспитание самое лучшее, – монотонно проговорила перевод. – Ты был в ОООД?

– Да, но недолго. Лет шестьдесят, – Алекс смутился и махнул рукой.

– А что так? В их отделе вроде престижнее, – протянула своё умозаключение.

– Надоело, – последовал короткий ответ.

– Алекс, за какой грех тебя Жнецом назначили? – Красивое лицо исказила гримаса горечи. – Не обязательно рассказывать, прости.– Зачем я лезу без спросу в чужие секреты?

Отхлебнув пару глотков из бутылки, всё же поведал:

– Я служил при Петре III цепным псом. Устранял неугодных ему людей.

– Ого! Столько лет прошло. Разве ещё не закончилось твоё наказание?

– Не хочу новую жизнь, не готов к ней…

Мы с Алексом проговорили всю ночь. Его неожиданная поддержка оказалась так кстати. В его лице обрела настоящего друга.