Читать книгу Взрослая психология. 11 простых правил жизни - Екатерина Нигматулина - Страница 2

Здравствуйте, меня зовут Екатерина Нигматулина. Я пишу книги, преподаю английский и французский языки, воспитываюсь двумя детьми, готовлю мужу луковый суп и рататуй (и вас, между прочим, научу) и люблю рано вставать. Еще я тиран, у меня неярко выраженное биполярное расстройство, обостренное чувство справедливости, перфекционизм в запущенной форме и роман с Львом Николаевичем (пока Софья Андреевна не видит, а то я ее, к слову сказать, боюсь). По вечерам я хмурна, по утрам бодра, а в отпуске у меня очень много веснушек на носу.

Каждый раз, когда меня просят представиться, я не могу сказать просто: «Я Екатерина Нигматулина, преподаватель», или «Я мама двоих детей», или «Я из России». Все это верно и неверно одновременно, все это слишком полно и поверхностно, слишком далеко и близко от понимания меня, поэтому я представляюсь так: «Привет! Меня зовут Екатерина Нигматулина, и вчера я хотела сесть на диету, но на меня напал тарт-татен, который испек мой муж, получив в качестве задания на уроках итальянского языка приготовить пирог по переведенному с французского на итальянский рецепту». Так становится хоть чуточку яснее, не правда ли?

Самое простое и самое сложное в жизни – понять, кто ты, и описать себе себя самого.

Каждый из нас – это невероятная и удивительная смесь нашего детства, нашей любви и нелюбви, наших хороших и пугающих нас самих и всех вокруг качеств, нашей профессии, семьи, отношений с друзьями и с теми, кто нас терпеть не может, обладателей наших сердец, фильмов, которые мы пересматриваем по многу раз, и книг, что мы прочитали или, наоборот, не прочитали, нашей любви или нелюбви к собакам, кошкам и апельсинам, наших страхов и радостей. Продолжать этот список можно бесконечно, так же, впрочем, как и бесконечно искать самого себя.

Поэтому, чтобы честно и откровенно рассказать вам, кто же такая Екатерина Нигматулина, мне придется написать целую главу. Хотя вряд ли одной главы мне будет достаточно, так что, боюсь, вам придется прочитать целую книгу.

Может быть, встретившись со мной, вам будет проще встретиться и с самим собой. А это, согласитесь, одна из самых удивительных встреч, которые нам когда-либо предстоят в жизни.

Итак, давайте знакомиться.

Готовы? Прошу!

Нигматулина, представьтесь, пожалуйста!

МАМА, ДОЧКА, ПРЕПОДАВАТЕЛЬ И ЕЩЕ СТО ЧЕТЫРЕ СОЦИАЛЬНЫЕ РОЛИ

Есть предположение, высказанное некоторыми учеными-неофрейдистами, что человеку приходится выполнять такое количество социальных ролей в современном мире, что все мы с вами немного (или много) невротики. Нам приходится так часто приспосабливаться и менять наши социальные роли даже в течение одного дня, что невротик нынче норма, а не исключение. Невротикам от всего и непонятно от чего плохо. Этим невротик отличается от психопата, которому часто хорошо, но с которым плохо окружающим. Невротики страдают перепадами настроения, неуверенностью в себе, страхами, переживаниями по поводу и без, не доверяют всем вокруг.

Часто наши многочисленные роли еще и вступают в противоречие друг с другом, что приводит к ролевым конфликтам. Хочешь не хочешь, а запутаешься. Так что сначала давайте каждый с ними определимся. Что же такое социальные роли?

Впервые социальные роли в таком ключе были описаны американским социологом Толкоттом Парсонсом. Понятие это очень широкое и относится к разным сторонам нашей жизни.

Есть те роли, которые выдаются нам с рождения и обусловлены биологическими особенностями человека:

– гендерные роли: мужчина / женщина,

– возрастные роли: ребенок / подросток / молодой взрослый / взрослый / человек среднего возраста / пожилой человек.

Хотя, как мы знаем, даже здесь все далеко не так очевидно, как кажется на первый взгляд. И гендер, и возраст очень часто подвергаются субъективной переоценке на уровне каждого из нас и претерпевают многие изменения, иногда имеющие отношение к объективной реальности, а иногда существующие только в нашем сознании и воображении.

Есть социально-демографические роли человека:

– муж / жена,

– родитель / ребенок,

– брат / сестра,

– знакомый / друг / противник,

– сосед / коллега / одноклассник.

Есть и те, которые регулируются не нашими биологическими особенностями, а эмоционально-психологической предрасположенностью человека, его темпераментом, характером или его осознанным выбором:

– лидер / ведомый,

– обиженный / обидчик,

– кумир / фанат и так далее до бесконечности.

Все эти роли либо предписаны нам, либо осознанно или подсознательно почему-то нами выбраны. Некоторые роли затрагивают все аспекты нашей жизни (как, предположим, роли супругов), а некоторые другие возникают и выполняются по строгому регламенту и в определенных ситуациях.

Если сесть и подсчитать все, получится довольно внушительный список.

Мне кажется, каждому из нас хорошо бы определить все свои социальные роли и осознать для начала, что мы их выполняем, а потом уже, какое значение они имеют в нашей жизни. Чем точнее и полнее вы опишите себя сквозь призму социальных ролей, тем легче будет с ними разобраться и помочь самому себе в них ориентироваться.

Вот, например, социальные роли, которые я нашла у себя. Я:

– женщина,

– дочь,

– мама,

– сестра,

– жена,

– тетя,

– преподаватель,

– учащийся,

– писатель,

– друг,

– организатор взрослого книжного клуба,

– организатор детского книжного клуба,

– организатор университета детей,

– блогер,

– лидер,

– тиран.

Как все это уживается во мне, я иногда плохо представляю. Бывает, что все эти стороны меня дружат и любят друг друга, а бывает так, что начинают жутко ссориться и скандалить и не могут находиться друг с другом в одной комнате. Чаще же всего в полной гармонии они пребывают, только когда я спокойно сплю ночью, а с утра все они начинают просыпаться и отдавливать друг другу ноги, руки и прочие части тела и мозга. Приходится каждый раз их успокаивать и рассаживать по местам.

ПРО ВНУТРЬ, НАРУЖУ, ИЛИ ГДЕ ЖЕ МНЕ ВЗЯТЬ СТОЛЬКО ЭНЕРГИИ

Из дневников. Из жизни социофоба

– Ну как занятие? – спрашивает Муж, когда я сажусь к нему в машину поздно вечером после первого урока курса по автобиографии.

Холодно, будто совсем не март. Весь день я стойко проходила в пальто цвета пыльной розы, а вечером сдалась и вновь достала зимний пуховик.

– Хорошо, – отвечаю я. – Самое страшное – это кофе-брейки.

Муж улыбается. Он, хоть и не социофоб, интроверт. Я и интроверт, и социофоб.

Многие мои друзья (Заметка на полях первая: Социофобы тоже люди. Они тоже хотят и любят дружить.) удивляются, что я социофоб. «Как же ты работаешь педагогом?» – непременно звучит их первый вопрос.

С этим на самом деле все просто. Во-первых, социофобам важно полностью контролировать ситуацию, тогда они чувствуют себя хорошо и уверенно. Им так гораздо легче. (Заметка на полях вторая: Контрол-фрики всех стран, объединяйтесь!) А во-вторых, на иностранном языке я не я и лошадь не моя: я легка, болтлива, воздушна и даже искрометно рассказываю неприличные анекдоты, что на русском для меня сродни дороге Марии-Антуанетты на Гревскую площадь. (Заметка на полях третья: Хочешь распознать социофоба – попроси его рассказать анекдот.)

Муж улыбается.

Да-да, на кофе-брейке нужно добровольно нерегулируемо вступать в контакт с незнакомыми людьми. Кошмар из кошмаров для меня, чем-то напоминающий фильмы про Фредди Крюгера! Я не умею ни вступать в этот контакт, ни хотя бы вяло отвечать на инициативу другого человека. На вопрос «Какой волшебный предмет ты хотела бы получить в подарок?» я без запинки всегда отвечаю: «Шапку-невидимку! Две, если можно!» (Заметка на полях четвертая: Лучший друг социофоба – книга, газета метр на метр, чтобы тебя за ней не было видно, или телефон. Привет, друзья-англичане! Мы помним о вас.)

Мой Муж раньше всегда удивлялся, почему я не беру телефон, когда звонят с незнакомых номеров. Он до сих пор не понял до конца, но вопросы больше не задает. Да-да, и курьеров я всех отсылаю к нему. А если (моя самая большая фобия) мне вдруг позвонит Елизавета II, ну или там Камбербэтч, пусть сначала мне пришлют в WhatsApp свой номер: «Здравствуйте, Екатерина! Вас беспокоит Бенедикт Тимоти Карлтон Камбербэтч. Позвольте осведомиться, когда Вам удобно поговорить?» (Заметка на полях пятая: Социофобы, хоть и люди, не очень нормальные.)

Мы доезжаем до дома, а Муж зачем-то спрашивает меня, что я читала про Чехова, а на следующий день дарит его биографию почти в тысячу страниц. Уф, есть прикрытие на следующую неделю.

Разделение людей на интровертов и экстравертов не ново. Его придумал еще в 1921 году бородатый и суровый интроверт Юнг, основоположник глубинной психологии. Карл Юнг определял интроверсию как направленность внутренней энергии, либидо, внутрь себя, а экстраверсию – как направленность внутренней энергии на внешний мир. Экстраверт направлен на растрачивание собственной энергии, движение ее по направлению к окружающим объектам, интроверт – на накопление, движение энергии во внутренний мир.

Сильвия Лёкен в своей книге «Сила интровертов: как использовать свои странности на пользу дела» цитирует Марти Ольсен Лэйни, который предполагал, что именно Фрейд, типичный экстраверт, после их ссоры с Юнгом оценивал экстраверсию как норму, а вот интроверты были отнесены им к девиации поведения, к типичным нарциссам. Отчасти негативному имиджу интровертов мы обязаны дедушке Фрейду.

Этот термин был позже развит британским ученым Гансом Юргеном Айзенком. Типичный экстраверт по Айзенку общителен, оптимистичен, импульсивен, имеет широкий круг знакомств и слабый контроль над эмоциями и чувствами. Типичный интроверт спокоен, застенчив, отдален от всех, кроме близких людей, планирует свои действия заблаговременно, любит порядок во всем и держит свои чувства под строгим контролем.

Кроме интровертов и экстравертов в своей лекции на Международном конгрессе по образованию в 1923 году Юнг выделил и третий тип поведения:

«Существует, наконец, и третья группа, где очень трудно сказать, откуда, в основном, исходит мотивация: снаружи или же изнутри. Эта группа наиболее многочисленна и включает менее дифференцированного нормального человека, который считается нормальным либо потому, что он не позволяет себе всякого рода эксцессов, либо же потому, что у него нет в них нужды. Нормальный человек по определению испытывает влияние как снаружи, так и изнутри. Он составляет обширную среднюю группу, на одной стороне которой помещаются те, чьи мотивации определяются, главным образом, внешним объектом, а на другой те, чьи мотивации формируются изнутри. Первую группу я называю экстравертной, а вторую – интровертной».

К. Г. Юнг, Международный конгресс по образованию, Швейцария, 1923 г.

Юнг писал, что интровертов и экстравертов в чистом виде не существует, все это очень широкий спектр, и ярко выраженные его крайности встречаются редко. Нужен был более точный термин для описания некрайних состояний.

Понятие амбиверта было введено Эдмундом Конклином, американским ученым, который считал амбиверсию нормой. По его мнению, психоанализ не стал выделять эту категорию в отдельную именно потому, что работал в основном с патологиями, крайностями интроверсивно-экстраверсивного спектра. Однако, как утверждают сейчас психологи, большинство из нас являются именно амбивертами. Обычно люди склонны к большей гибкости внутри интроверсивно-экстраверсивного спектра и адекватному принятию решений. Им свойственно разное поведение в сходных ситуациях в зависимости от определенных факторов. Активность сменяется пассивностью, общительность замкнутостью. Они могут работать одни или в команде в зависимости от личных предпочтений.

Помню в одном из подкастов BBC, которые мы слушали с моими студентами, интроверсия описывалась как ситуация, когда человек получает энергию и перезаряжается внутри себя, а экстраверт напротив – через общение с другими. Эту же идею подтверждает в своей книге и Сильвия Лёкен. Я это запомнила именно потому, что это было точно про меня. Вы замечали, как мы всегда запоминаем то, что хорошо описывает именно нас. Это относится и к книгам, и к фильмам, и к пьесам в театре. В любом научном исследовании или произведении искусства мы ищем именно себя и, если находим, восторженно восклицаем: «Гениально!»

Вот именно тогда я в первый раз уверенно ответила себе на вопрос, кто я, интроверт или экстраверт. Я всегда заряжаюсь внутри самой себя. Мне хорошо и спокойно одной. Мне становится плохо и я раздражаюсь, когда в течение долгого периода времени у меня нет шанса побыть с собой наедине. Я люблю общение, но при общении с другими людьми я трачу энергию, а когда получаю возможность побыть одной, наоборот, коплю ее, собираю в коробки всех оттенков синего и аккуратно складываю на деревянные полки в многочисленных стеллажах. Сильвия Лёкен сравнивает интровертов с «аккумуляторами», которые заряжаются сами, а экстравертов с «ветряными мельницами», которым для действия необходим ветер, то есть общение и другие люди.

Не всегда интровертов и экстравертов можно определить на глаз. Так, когда я общаюсь с друзьями, я полностью использую свою энергию и иногда выгляжу как экстраверт.

Однажды моя подруга Марина рассказала мне, что она экстраверт, который выглядит как интроверт, а муж у нее, наоборот, интроверт, который выглядит как экстраверт. Так тоже бывает, и довольно часто.

Мой Муж, например, не испытывает никаких неудобств или смущений при общении с совершенно незнакомыми людьми, хотя он более склонен к интроверсии. А я, наоборот, чувствую себя некомфортно при общении с новыми людьми. Моя обыкновенная реакция – это впасть в полный ступор и замолчать. Сейчас, отследив за собой такую особенность, я учусь ее контролировать и изменять так, как мне хочется, но это не всегда дается мне просто и легко.

Есть еще одно различие интровертов и экстравертов – реакция на внешние стимулы. Так, экстраверты очень любят большое количество внешних стимулов, они любят, когда вокруг много всего происходит, когда есть какая-то активность, они любят вечеринки, тусовки, новых людей. Экстравертам некомфортно, когда в жизни этого становится мало, и на них нападает среднерусская тоска или английский сплин.

Интроверты же, наоборот, при большом наличии стимулов очень устают, теряются и чувствуют себя не в своей тарелке. Они не любят работу в команде, а для отдыха предпочитают спокойные занятия, такие как чтение и прогулки. Их потребность выражается совсем в другом – в тишине и спокойствии. Корпоративы и вечеринки наводят на них грусть и невероятную усталость, после которой нужно много времени, чтобы перезагрузиться.

Обычно интроверты плохо относятся к работе в оупенспейсе (в офисах с открытой планировкой), не любят ходить на концерты или фестивали с большим количеством людей и предпочитают отдыхать в спокойных местах, а не на популярных курортах.

Так как спектр интроверсии – экстраверсии довольно широк, сложно подсчитать, какая процент среди людей составляют экстраверты и интроверты. В своей презентации на конференции TED Сьюзан Кейн, бывший корпоративный юрист и консультант по переговорам и самопровозглашенный интроверт, оценивает количество интровертов в 30–50 %. Она подчеркивает, что интроверсию не стоит путать со скромностью, которую она определяет как страх общественного осуждения. Интроверсия – это способ человека общаться с внешним миром, реагировать на стимулы.

Проблема с интровертами, как замечает Сьюзан Кейн, совсем не в интровертах, а в наших государственных институтах, которые все, от школы до университета, адаптированы с большим количеством внешних стимулов к экстравертам. Даже решать математические задачи или писать сочинения по литературе детям все больше и больше предлагают в команде. И хотя не стоит недооценивать или отрицать важность такой работы, все же выглядит странно, когда сочинение нужно написать всем вместе. Эта мысль особенно откликнулась во мне, потому что командная работа, связанная с писательством или любым творчеством, всегда вызывает во мне первобытный страх. Когда бы я ни оказывалась на любых занятиях, я не могла представить себе более нелепого задания, чем «написать что-либо вместе».

Нужно заметить, что интроверты необязательно будут сидеть в своих квартирах, никуда не выходя из дома, разве что выгулять своих двух пуделей, как это делал великий философ и чудак Шопенгауэр. Очень часто интроверты становятся хорошими и уверенными лидерами, такими как, например, канцлер Германии Ангела Меркель или лидер Индии Махатма Ганди. Обычно эти люди обладают повышенной эмпатией и могут прислушиваться к другим и таким образом более эффективно руководить.

Не только Фрейд оказался виноват в недооцененности интровертов в нашем мире. Этому есть и много других социоисторических объяснений. Одно из них заключается в том, что большинство населения планеты сейчас живет в мегаполисах, где ежедневно человеку приходится общаться с большим количеством незнакомых людей. С одной стороны, экстраверсия становится эволюционно желательным качеством, необходимым для выживания. С другой стороны, человек оказывается в ситуации, когда при наличии современных технологий ему можно вовсе не выходить из дома: еду тебе доставят, доктор приедет и возьмет все анализы на дому, учиться можно в онлайн-университетах. В Японии есть даже особая группа людей – хикикомори, что буквально переводится с японского как «нахождение в уединении». Это взрослые люди, которые от нескольких месяцев до десятков лет не выходят из дома, не работают и не учатся, живут на иждивении у родственников и друзей. Обычно это люди, страдающие либо обсессивно-компульсивным синдромом, либо имеющие заболевания аутистического спектра, но не всегда, иногда это сознательный выбор человека.

ЭКСТРАВЕРТ СО СКЛОННОСТЬЮ К ИНТРОВЕРСИИ, ИЛИ КТО ЖЕ НА САМОМ ДЕЛЕ Я?

Постарайтесь подумать про модель своего поведения и определить себя как склонного больше к интроверсии или экстраверсии. Вот некоторые характеристики, которые помогут вам определиться.

Вы, вероятно, интроверт, если:

– получаете энергию от одиночества, перезаряжаетесь внутри себя;

– предпочитаете придумывать или заниматься творческой деятельностью в одиночестве;

– обычно сначала думаете, потом делаете;

– не стремитесь расширять круг общения;

– избегаете многолюдных мероприятий и публичных выступлений;

– пишете сообщения, даже когда эффективнее позвонить.

Вы, вероятно, экстраверт, если:

– получаете энергию от общения с людьми;

– любите командную работу;

– часто сначала делаете, потом думаете;

– постоянно с кем-то знакомитесь;

– любите общение, без труда можете заговорить с незнакомцем на улице;

– раз в неделю или чаще ходите на вечеринки, концерты, выставки;

– звоните, даже когда можно написать сообщение.

Я, например, яркий интроверт, который научился экстраверсии только благодаря своей профессии преподавателя. Именно педагогика открыла во мне те черты, которые мне не свойственны. Когда я говорю на английском или французском языках на уроке, я настоящий экстраверт, я умею шутить (об этом позже) и легко общаюсь с самыми разными людьми. Я не изменяю себе, просто каким-то образом адаптируюсь к той или иной ситуации. Однако часто веду себя по всем правилам крайней степени интроверсии. Очень хорошо вижу спектр интроверсии – экстраверсии на детях. Никита у меня экстраверт, а София – ярко выраженный интроверт. Я помню, как дочь однажды подошла ко мне и спросила: «Мама, а что такое интроверт?» Выслушав меня внимательно, она задумалась на секунду и сказала: «Я, наверное, интроверт, а брат экстраверт».

Но даже интроверты иногда разговаривают с незнакомцами, ослушавшись Михаила Афанасьевича, который настоятельно советовал этого не делать.

НИКОГДА НЕ РАЗГОВАРИВАЙТЕ С НЕЗНАКОМЦАМИ, ИЛИ ПОЧЕМУ БУЛГАКОВ БЫЛ НЕ ПРАВ

Рейс Париж – Москва подходит к концу, капитан корабля объявляет, что мы скоро начнем снижаться. Я задерживаю дыхание, считаю до десяти и говорю по-французски: «Вы летите в Россию в первый раз?»

Что может быть проще, чем эта фраза?! А у меня ушло два долгих часа на то, чтобы осмелиться ее произнести. Моя соседка, француженка, все время пытается выглянуть через мое плечо в иллюминатор, очевидно, нервничает. Софи, а именно так ее зовут, улыбается и кивает головой: «Да! В первый раз!» – и с удовольствием рассказывает, что они едут осуществлять мечту ее мамы посетить Россию. Следующие полтора часа мы без умолку говорим о Москве, Франции, переработке мусора, искусстве, здоровом питании, французском телевидении и Толстом. Я помогаю им взять такси и доехать до отеля. Мы прощаемся, а они говорят, что до сих пор не верят, что им повезло встретить меня.

Мы больше никогда не увидимся, но это неважно. Важно то, что каждый из людей вокруг нас – удивительная интересная история, но мы часто упускаем возможность ее узнать.

На TED есть прекрасное выступление Малавики Варадан, активной, постоянно улыбающейся девушки из Дели, которая советует всем говорить с незнакомцами.

Мы встречаем незнакомцев каждый день: продавцов в магазинах, курьеров, коллег, которых мы не так хорошо знаем. Каждый из них – это новая возможность посмотреть на обыкновенную жизнь с необыкновенной стороны.

Однажды британский фотограф из Северной Ирландии, Сьюзи Ри, задумалась о том, что каждый день по дороге на работу встречает одних и тех же людей, но совершенно ничего не знает о них. Так появилась идея ее проекта «Близкие незнакомцы» (англ. Intimate strangers), в котором она не только всех их сфотографировала, но еще и поговорила с ними, узнав их истории. Мужчина возле магазина товаров для дома со своей верной собакой, пожилой дедушка, наблюдающий за прохожими, облокотившись на изгородь, две филиппинки в булочной. Сколько таких незнакомцев находится вокруг каждого из нас?

В городе, на улице, в нашем дворе, мы чувствуем себя гораздо более защищенно и комфортно, если знаем тех людей, с которыми живем рядом. Нам необязательно становиться с ними друзьями, можно просто проявить интерес, узнать, как их зовут и откуда они приехали.

Когда мы обсуждали эту статью с моими студентами, большинство которых работают в офисах, оказалось, что многие не знают даже своих коллег, с которыми встречаются каждый день на кухне за чашкой кофе.

Если мы знаем того человека, с которым работаем или живем рядом, то зона нашего комфорта сама расширяется. Это универсальная истина.

Когда мы сняли во Франции квартиру в первый раз, меня поразило то, что все соседи стали с нами тут же здороваться и желать хорошего дня. Это удивительно, как быстро ты к этому привыкаешь, и как болезненно от этого потом отвыкать. Хотя, может быть, отвыкать совсем и не стоит, нужно просто сказать: «Привет!»

КАК ЗАГОВОРИТЬ С ЛЮБЫМ ЧЕЛОВЕКОМ И ПОЛУЧИТЬ ОТ ЭТОГО УДОВОЛЬСТВИЕ?

Просто скажите: «Привет!»

Не думайте слишком долго о том, как вы начнете ваш разговор. По себе я заметила, что чем дольше я думаю о том, как подойду к человеку и что ему скажу, тем более неуклюже это у меня выходит. В своей голове я начинаю достраивать реальность. Вернее, это совсем не я, а мое безудержное воображение, которое работает прямо как у героини в фильме «Беги, Лола, беги!» Ларса фон Триера. Запал у меня уходит внутрь меня, и на человека, на живого человека, уже не хватает сил.

Так что просто улыбнитесь и скажите: «Привет!»

Задайте вопрос

Люди любят говорить о себе, высказывать свое мнение и делиться тем, что для них важно. Задайте человеку вопрос. Он не должен быть ни слишком личным, ни слишком безликим. «Откуда вы родом?», «Как вы оказались в этом поезде?», «Что вам нравится в вашей профессии больше всего?», «Что вы в последнее время читали или смотрели интересного?»

Выслушайте ответ

Слушать внимательно и по-настоящему не так просто, как кажется на первый взгляд. Очень часто, слушая человека, мы на самом деле пытаемся слушать себя или думаем о том, что забыли поставить стиральную машинку и нужно бы купить вечером огурцы. Если вы хотите поговорить с человеком, проявите к нему неподдельный интерес и уделите ему свое внимание полностью.

Запоминайте

Если вы действительно внимательно слушаете человека, у вас не составит труда запомнить то, что важно для них: имена их мужей, детей, любимых попугаев. Все это важно для человека, когда вы о нем помните, человек понимает, что и он важен для вас.

Найдите то, что вас объединяет

У любых, даже самых разных людей, можно найти что-то, чем вы будете похожи. Когда-то давно я прочитала фразу, которая мне очень понравилась: «Каждый человек уникален, точно так же, как и остальные шесть миллиардов людей на земле». Это очень верно. Мы все и похожи, и непохожи. И если наши различия могут рассказать нам столько всего интересного о мире, то наши сходства будут нас сближать.

Нет ничего более объединяющего, чем общая работа и фраза «Класс! И я тоже!». Может, вы оба любите пить кофе в этой кофейне или ходите в один и тот же театр. Возможно, вы из одного города или страны или в детстве оба играли на домре в музыкальной школе. Если вам удастся найти такие схожие моменты, человек сразу же станет вам гораздо ближе.

Разговор – это просто разговор, а не предложение выйти замуж

Не думайте, что вы обязаны общаться с человеком и дальше, если почему-то он вам не понравился. Необязательно становиться со всеми закадычными друзьями. Обыкновенная вежливость и дружелюбие значительно упрощают и улучшают качество жизни любого человека. Хотя мы никогда не знаем, чем закончится любое знакомство с новым человеком. Может, вы найдете себе нового друга, бизнес-партнера или будущего мужа или жену. Кто знает?

Когда-то давно я придумала себе очередное развлечение в Instagram: раз в год ходить и пить кофе с незнакомцами. Когда я впервые предложила это своим подписчикам, я испытала весь спектр эмоций. Сначала мне было очень интересно, потом очень страшно, а потом я хотела убежать, но взяла себя в руки и в результате познакомилась со многими удивительными людьми. Все проекты, которые я себе придумываю, прежде всего вызывают у меня эйфорию и радостный трепет. Когда же дело доходит непосредственно до их осуществления, реакция меняется на диаметрально противоположную – священный ужас и холодный пот. У меня раньше уходило довольно много времени, чтобы справиться со своим волнением. Когда у меня это получалось, я находила новых друзей или просто приятное общение на вечер.

Сделайте человеку искренний комплимент

Я никогда не делаю людям комплименты, когда в них не верю. Одним из самых больших испытаний в университете было, когда девочки меня спрашивали, нравится ли мне их новое платье. Я не умею врать, фраза «О боже, это платье совсем тебе не идет!» написана у меня на лице. Зато, если мне что-то нравится, я обязательно об этом скажу человеку. Это очень важное качество не только в отношении с незнакомцами, но особенно в отношении с людьми, которых ты любишь. Научитесь подмечать хорошее в каждом человек и делать искренние комплименты.

БИПОЛЯРНОЕ РАССТРОЙСТВО, ИЛИ АХ, СТИВЕН ФРАЙ, ВСТАНЬТЕ РЯДОМ!

Помню, как в очередном порыве любви к Стивену Фраю, я наткнулась на документальный фильм о нем, который назывался «Секретная жизнь человека с маниакально-депрессивным синдромом». Так как в тот момент я читала все, что делал этот очаровательный и остроумный англичанин с самым кривым и оттого удивительным носом на свете, то подумала, что отлично будет посмотреть этот фильм с моими студентами. Я начала готовиться и писать задания к уроку. Чем больше я смотрела и разбиралась в «маниакально-депрессивном расстройстве», о котором до этого момента, честно говоря, никогда не слышала, тем больше я понимала, что что-то подобное испытывала и я. О боже! Почему мне никто не рассказал про это раньше?

Фильм начинается с истории, как Стивен Фрай, сыграв в пьесе на Вест-Энде всего три премьерных спектакля, сбежал. Роль показалась ему полным творческим провалом. Нелестные отзывы критиков добавили масла в огонь. Стивен Фрай не выдержал.

Однако интересным был тот факт, что ощущение нереализованности и неуспеха у Стивена Фрая мигом распространилось не на один спектакль, а на всю жизнь. «Было ощущение, – признается Стивен Фрай, – что я провалился не только в этой роли, но и во всем, что сделал хорошего до того». На следующее утро он сидел в своей машине в гараже более двух часов и думал о самоубийстве. Сил на крик о помощи не было. Однако он выстоял. Взял себя в руки, сел на пароход и уплыл в Америку. Журналисты и полицейские обыскивали его квартиру, подозревая, что он совершил самоубийство, а он тем временем вернулся в Лондон и лег в больницу, где ему и поставили диагноз «биполярное расстройство».

Стивен Фрай далеко не одинок в своем заболевании. Только в Британии от него страдают четыре миллиона людей. В Америке каждый год этот диагноз ставят около 2,7 % взрослого населения. В России статистика не показательна, потому как многие про это заболевание не знают ничего. Давайте-ка разберемся для начала, с чем мы имеем дело.

Биполярное расстройство, известное также как маниакально-депрессивный психоз, представляет собой психическое заболевание, которое характеризуется нетипичной сменой настроения, перепадами энергии и способности функционировать. В отличие от нормальной смены настроений с их взлетами и падениями, которые присущи всем и каждому, симптомы биполярного расстройства могут привести к весьма серьезным последствиям. Они способны разрушить личные отношения, повлиять на качество работы или успеваемость в школе и даже привести к самоубийству.

Стивен Фрай рассказывает о том, что всю свою жизнь с детства испытывал невероятные скачки настроения гораздо больше, чем все остальные в его окружении. Иногда с ними удавалось справляться, иногда нет.

Ситуация также осложняется тем, что это очень сложная болезнь для диагностики. Более половины людей, страдающих от нее, не подозревают об этом диагнозе. Болезнь нельзя увидеть ни на томографии мозга, ни по генетическим анализам. Заболевание диагностируется при помощи обширного опросника, содержащего более двухсот вопросов. Ученые склоняются к тому, что все-таки болезнь врожденная. Получить ее просто из-за стресса на работе невозможно. Статистика выздоровлений не очень утешительна: 20 % пациентов совершают самоубийство, 40 % не способны жить самостоятельно, а вот 20 % адаптируются к своей болезни и даже используют ее для достижения высот в разных областях искусства. Вот что говорит про это Стивен Фрай:

«Моя болезнь останется со мной до конца моих дней. Осознать это очень тяжело. По словам психотерапевта, мы можем уменьшить количество приступов и сделать их менее тяжелыми. Но я по-прежнему не могу согласиться жить на лекарствах. Понимаю, что так, как раньше, я жить уже не смогу. Но в то же время я люблю свой недуг: маниакальное состояние приносит мне невероятное наслаждение, придает моей жизни вкус авантюры. Я даже думаю, что лучшее во мне сформировалось именно в результате невероятных перепадов настроения. Работая над этим фильмом, я расспрашивал других, тех, кто тоже страдает биполярностью, о том, как они решают это противоречие. Я спрашивал: если бы можно было избавиться от болезни, нажав на какую-нибудь кнопку, вы бы сделали это? И многие ответили: нет.

А что выбрал бы я? Пожалуй, я тоже не стал бы нажимать эту кнопку, чтобы вернуться к нормальной жизни. Ни за какие сокровища мира».

К счастью, у меня не было такого серьезного состояния, как у Стивена Фрая. Но многое из того, что он описывал, я точно нашла и у себя. Например, перепады настроения, когда в один момент ты самый счастливый человек на свете, способный на все, а в другой момент ты не можешь ничего, только залезть под одеяло и жалеть себя, отчаянно жалеть себя. Зачастую это никак не проявляется в твоем общении с другими и никто не замечает («Ой-ой, а так и не скажешь!»). Однако жить с этим, когда ты знаешь о существовании этого монстра внутри себя, гораздо проще, и вытащить себя со дна тоже возможно. Главное: не давать себе шанс скатиться с горы и разбить голову.

Смелость состоит не только в том, чтобы лечить болезнь, но и в том, чтобы с ней научиться жить.

Биполярное расстройство, как и другие болезни, отличается обострениями и долгими промежутками затишья, когда кажется, что все нормально. Во время обострений человек становится непохожим на себя, у него будто меняется его личность.

Проявляться биполярное расстройство, как в случае Стивена Фрая, начинает чаще всего в подростковом возрасте, когда человеку приходится переживать сильные внутренние перемены, одиночество и сложный процесс самоидентификации. Оценивать всех людей одинаково нельзя. То, что для одного человека глубокая депрессия, для другого просто плохое настроение.

С такой болезнью до конца справиться нельзя, но можно научиться с ней жить и контролировать, а в моменты кризисов стараться получить помощь специалиста.

В России, к сожалению, профессия психиатра и даже психолога стигматизированы. Любое обращение к таким специалистам расценивается как социальная катастрофа, про которую, если уж она и случилась, лучше вообще молчать.

Можно ли управлять своим психическим здоровьем? Мне кажется, самое главное – пытаться понять себя, свои эмоции и чувства. У моего сына, например, в школе в конце недели есть предмет, который называется рефлексия. Без нее человек относится к своему внутреннему состоянию так, будто не имеет над ним никакой силы и способности управления. Да, я такой, сяду в машину в закрытом гараже и буду думать, быть или не быть. Оставшись один на один с болезнью, с ней трудно справиться. Нужно обязательно попросить о помощи.

Однако мне нужно познакомить вас со Стивеном Фраем поближе. Мы отчасти те, кого мы любим, а в современного Оскара Уайльда, как его часто называют, я влюбилась сразу, как только увидела его в дуэте с Хью Лори в сериале «Дживс и Вустер».

ВЛЮБЛЕННОСТЬ ПЕРВАЯ, АНГЛИЙСКАЯ И С БОЛЬШИМ НОСОМ. ЗНАКОМЬТЕСЬ, ДАМЫ И ГОСПОДА, СЭР СТИВЕН ДЖОН ФРАЙ!

Я еду в машине на работу в дождливой и холодной ноябрьской Москве, но на самом деле нахожусь далеко в Лондоне, в школе чародейства и волшебства «Хогвартс». Да-да, именно туда переносит меня теплый тембр голоса Стивена Фрая, человека с идеальным британским произношением, который стал голосом «Гарри Поттера». Тогда мне уже кажется, что я знаю его очень давно, с детства.

Я всегда была уверена, что отчасти мы те, кого любим. Некоторых нам выпадает удача и счастье любить рядом с собой, некоторыми мы восхищаемся издалека, но все они делают нас теми, кто мы есть на самом деле, вернее теми, какими мы сами себе себя придумали. У меня есть такая особенность: я умею влюбляться в людей. С некоторыми из своих влюбленностей я вас в этой книге и познакомлю.

Стивен Фрай родился в Лондоне в конце лета в 1957 году, в тот же год, что и моя мама, было легко запомнить. Его папа – физик-изобретатель. Бабушка и дедушка сбежали в Великобританию из Венгрии, где многие из их родственников погибли в Освенциме. При этом Стивен Фрай никогда не интересовался своим еврейством и не придавал ему большого значения: «…фамилию я носил решительно английскую, а только она и определяла, целиком и полностью, то, кем я себя считал. Для англичан все это означало, что я англичанин со слегка экзотическими обертонами; для евреев – что я еврей с одним вполне простительным недостатком».

Детство Стивен Фрай провел в Норфолке, в Англии. С частными школами у него никак не складывалось. Из одной его отправили домой к родителям за кражу, а потом и вовсе исключили, из второй закрытой частной школы Аппингем выгнали за то, что он вернулся из Лондона на четыре дня позже, так как смотрел кино.

Колледж в Норфолке Стивен Фрай тоже бросил, так еще и попытался совершить самоубийство, а потом сбежал из дома, прихватив кредитные карточки друга семьи, за что был пойман и отправлен на три месяца в тюрьму. Пока он был в заключении, его мать вырезала кроссворды из каждой газеты и присылала сыну. Фрай назвал этот поступок матери «замечательным актом доброты». Позднее Фрай заявил, что эти кроссворды были единственной вещью, которая заставила его пройти это испытание. Свой тюремный опыт в столь раннем возрасте он запомнит на всю жизнь.

Такое бурное отрочество тем не менее не помешало ему поступить в Кембридж, где в старейшем Куинз-колледже он изучал английскую литературу и познакомился с Эммой Томпсон и Хью Лори, с которым ему и предстояло достичь невероятного успеха в своих телевизионных юмористических шоу; главное из них – «Шоу Фрая и Лори» – шло на британском телевидении целых восемь лет.

Потом был бессмертный сериал «Дживс и Вустер», роль Оскара Уайльда, которого Стивен Фрай считает практически своим альтер-эго, Чеширский кот в фильме Тима Бертона «Алиса в стране чудес» и несколько написанных им книг. Стивен Фрай снимал кино как режиссер и активно снимался в нем сам.

Первый роман Стивена Фрая «Лжец» вышел в 1992 году и был тепло воспринят и публикой, и критиками. Стивен Фрай в своей литературной деятельности также обширен и необъятен, как и во всем, что он делает. Среди его книг вы найдете и автобиографические романы, и документальную книгу про классическую музыку, и пьесы, и сценарии, и антропологическое исследование Соединенных Штатов Америки. Думаю, это одна из тех черт, которые мне всегда нравились в людях, – широкий спектр интересов и глубокое в них проникновение.

Стивен Фрай активно занимается озвучкой книг. Кроме «Гарри Поттера» он подарил свой голос книге «Автостопом по Галактике» Адамса, произведениям Алана Милна, Роальда Даля, А. П. Чехова и многих других авторов. В 2013 году даже появился аудиовариант «Евгения Онегина» в прочтении Стивена Фрая.

Самый умный человек в телевизоре, обладатель мозга размером с графство Кент, один из 50 самых смешных людей, когда-либо родившихся на свете и «курильщик трубок года» – все это то, как называют Стивена Фрая, самого очаровательного больного с биполярным расстройством, которого я когда-либо встречала.

О, ТАК ВЫ БОЛЬНЫ, БАТЕНЬКА! ВАМ ЖЕ В ЖЕЛТЫЙ ДОМ!

Я помню, как на одном из уроков мы читали и обсуждали с моими студентами проблему депрессии, например, которая многими в нашей стране не воспринимается как болезнь, а списывается на плохое настроение. Я навсегда запомнила, как одна из моих студенток внимательно слушала, а в конце урока сказала: «Как я рада, что мы об этом сегодня поговорили. Я думаю, мне нужно обратиться к психологу».

Мы почему-то уверены, что со всем должны справиться сами, иначе нас примут за психов. Но это не так. Иногда просто нужно объективно оценить свое поведение, настроение и состояние и попробовать оценить, насколько оно близко к нормальному. Нет ничего стыдного в том, чтобы обратиться к психологу или психотерапевту. Мы идем к дантисту, если у нас болит зуб, но не хотим лечить свое психическое состояние почему-то.

В нашем обществе есть определенное неодобрение и осуждение любых психических заболеваний и определенный стыд, с которым мы о них думаем. Так быть не должно. Если вам плохо, обязательно попросите помощи.

ПЕРФЕКЦИОНИЗМ КАК ДИАГНОЗ

Пока британские ученые спорят, является ли перфекционизм болезнью и, если да, наследственной или приобретенной, нам, несчастным перфекционистам, приходится с ней жить. Или не жить, это с какой стороны посмотреть.

Я уже больше двадцати лет работаю педагогом английского языка у взрослых. Знаете, что говорит, краснея и бледнея одновременно, среднестатистическая барышня на первом уроке, когда приходит ко мне учить язык? «Я ничего не знаю. Я не умею говорить. Ничего не понимаю на слух и боюсь, что вы меня не возьмете в ученицы». В первые тридцать минут оказывается, однако, что у нее минимум уровень B1, а грамматика и вовсе на В2. И так каждый раз. Почти каждый раз.

Что говорит, поинтересуетесь вы, среднестатистический мужчина, оказавшись в такой же ситуации? «У меня свободный английский, не испытываю никаких проблем ни с общением, ни с письмом, ни с аудированием, и вообще я безоговорочно прекрасен». По факту уверенный в себе джентльмен знает три с половиной слова, два из которых нецензурные.

Я уже перестала этому феномену удивляться. Пыталась понять. Русским девочкам со школьной скамьи вместо логарифмов и химических формул в сознание вшивают комплекс отличницы. Получите, распишитесь!

Нужно быть идеальной.

Не делать ошибки.

Никогда не делать ошибки.

Цитировать Верлена и Пушкина наизусть. Не перевирай, Нигматулина!

Открывать рот, только когда говоришь словами этого самого Верлена.

И никогда, слышишь, никогда не ошибаться.

Дата, подпись.

Как педагог иностранных языков я в этой ситуации становлюсь еще и немного психологом. Своей задачей в таком случае я ставлю вернуть русским женщинам уверенность в себе и внушить им, какие они удивительные, а еще то, что это они не должны никому доказывать. Особенно себе.

С другими у меня хорошо получается. С собой хуже. Сапожник без сапог, зато с внутренним цензором. (Белинский нервно курит в сторонке.) В моей голове постоянно живет скрипучий неприятный голос, который, спрашивают его о том или нет, беспрестанно нудит: «Ты недостаточно хороша, милочка! Рот открывать можно, только если цитируешь кого-то, кто умнее тебя! А еще у тебя целлюлит, но это так, для полноты картины и осознания тобой всей серьезности ситуации. Осознала? Молчим и забываем о купальнике, о своей мечте быть писателем и о том, что из тебя что-то путное получится». Я покорно киваю. К сожалению, чаще, чем это нужно было бы делать.

Здесь, однако, нужно заметить, что перфекционизм бывает двух типов. Тип первый, нервический: сделал одну ошибку – выйди вон. Тип второй, адекватный: хочу стать лучше, а ошибки на этом пути лишь доказывают, что ты по нему идешь, а еще я знаю, что хочу, и имею право на свою мечту.

Начав учить итальянский, я вдруг (что у меня, кстати, до сих пор не получается на французском) разрешила себе просто получать от процесса удовольствие, ляпать самопридуманные слова, говорить тогда, когда грамматика в твоей голове еще шумит сквозняком из уха в ухо и громко петь «ЛЯ ФЕЛИЧИТА!», пугая мужа и детей. И знаете что? Я начала получать от этого огромное удовольствие! Разрешив себе быть неидеальной, я вдруг разрешила себе быть счастливой. Почему мне никто раньше не сказал, что эти два беса поселились в одном участке мозга?

И все бы ничего (дышим, девочки, дышим), если бы у меня не было точно такой же дочки. София в свои семь лет не выносит своего несовершенства. Как только предательский карандаш соскальзывает с намеченного и выверенного идеального маршрута, рисунок нещадно вырывается из альбома, сминается и швыряется в угол. Я вижу, как мою девочку в этот момент хватает этот мохнатый монстр и начинает ею управлять. Мне становится страшно. Ей еще больше.

Дима Зицер говорит, что это оттого, что детей все время подспудно сравнивают в школе и дома: «А ты посмотри! Вася уже съел кашу, а ты все возишься. Илюша уже завязал шнурки, а ты ботинки не надел. А у Софии вон какой шпагат, а у тебя что это?!» Мы, желающие лучшего своим детям родители, ввязываемся в спортивные секции, олимпиады и бесконечные конкурсы. Мы сами не замечаем, как танцует на сцене наш ребенок, а соревнуемся со всем миром за него мы. Ребенка нельзя приравнять ни к его оценкам, ни к его успехам в школе, ни даже к его баллам по ЕГЭ.

Да-да, из всех часто встречающихся у людей кошмаров, мне, например, до сих пор снится школа. Что вот я пришла неготовая на урок. Я в ужасе думаю: «Нет-нет! Это невозможно. Школа же уже давно закончилась!» Но строгая Людмила Петровна грозит толстым пальцем и красной ручкой ставит мне ту самую бесстыдную двойку: «Не готова, Нигматулина!»

Что мы делаем с Софией? Говорим. Много говорим. Я рассказываю ей про себя и рассказываю, как я люблю ее вне зависимости от того, делает она что-то или нет, что я люблю ее за то, что она у меня родилась. Больших причин мне не нужно. Работает ли это? Да. Решает ли полностью проблему? Нет. В какой-то момент тот самый мохнатый монстр вылезает и начинает ее душить, а потом меня.

Что же делать? Бороться, не сдаваться. Проигрывать, выигрывать, петь итальянские песни, говорить, зашептывать своих монстров, знакомиться с ними и пытаться встречаться как можно реже, а главное – дать себе внутри разрешение быть неидеальным, настоящим, а значит, живым.

ЛОКУС КОНТРОЛЯ И СИНДРОМ САМОЗВАНЦА

Отчасти с перфекционизмом связана еще одна проблема, которая в психологии называется «локусом контроля». Данное понятие впервые было введено социальным психологом Джулианом Роттером в 1954 году. Внешний локус контроля – это ситуация, когда человек приписывает результаты своей деятельности, будь то успехи или неудачи, внешним факторам. Получил двойку в школе? Учитель виноват или родители не купили вовремя ручку и тетрадь, а за окном так выли волки, что не было никакой возможности сосредоточиться. Завалил проект на работе? Я тут причем? Коллега подвел, динозавр пробежал или совершенно случайно закончилось отведенное время.

Внутренний локус контроля – это ситуация, когда человек приписывает результаты своей деятельности исключительно внутренним факторам. Внутренними факторами здесь являются свойства личности индивида: свои усилия, собственные положительные и отрицательные качества, наличие или отсутствие необходимых знаний, умений и навыков. Получил двойку? Только моя вина: не успел подготовиться, недостаточно умен, и вообще жизнь не удалась. Завалил проект на работе? Какой же я болван! Так мне и говорили в детстве, что ничего путного из меня не получится.

Использование только одного локуса контроля негативно сказывается на всех сторонах жизни. Если человек не готов взять на себя никакой ответственности за происходящее, а все приписывает внешним факторам, это, к сожалению, не позволяет ему адекватно оценивать свои слабости и недостатки и исправлять их. Если же, наоборот, берет полностью ответственность и постоянно винит себя, то это может привести к неврозам и депрессивным состояниям. Ни один, ни второй вариант не дают человеку развиваться.

Про себя я поняла, что у меня ярко выраженный внутренний локус контроля. С этим я борюсь всю жизнь: иногда успешно, иногда нет.

С локусом контроля отчасти связан и еще один синдром, с которым я столкнулась в полной мере, когда сначала стала работать, а потом писать книги. Это синдром самозванца.

СИНДРОМ САМОЗВАНЦА

Понятие «синдром самозванца» было введено в 1978 году в статье Паулины Клэнс и Сюзанны Аймс, по наблюдениям которых, многие успешные женщины были склонны считать, что они не умны и что окружающие переоценивают их способности.

Синдром самозванца определяется ими как «психологическое явление, при котором человек не способен приписать свои достижения собственным качествам, способностям и усилиям. Несмотря на внешние доказательства их состоятельности, люди, подверженные синдрому, продолжают быть уверенными в том, что они обманщики и не заслуживают успеха, которого достигли. Успехи они, как правило, объясняют удачей, попаданием в нужное место и время или введением других в заблуждение, что они более умны и компетентны, чем есть на самом деле».

Я столкнулась с этим синдромом в полной мере на разных стадиях своей жизни, но сейчас расскажу про сферу написания книг. В первый раз я поставила себе такой диагноз, когда поняла, что все время извиняюсь, когда дарю друзьям свои книги. В то время как другие авторы дарят или продают свои книги с видом обладания высшим сакральным знанием, мне почему-то всегда неудобно это делать. Тут кроме заниженной самооценки, с которой мне приходится бороться всю жизнь, работают еще два важных фактора. Первый: мое убеждение, что нехорошо хвастаться и хвалить себя. Это должны делать другие, если они действительно считают, что тебя есть за что похвалить, но никак не самостоятельно. В этом отношении мне близка английская склонность к «недооцениваю себя», про которую я в первый раз прочитала в книге социального антрополога Кейт Фокс «Наблюдая за англичанами». Кейт рассказывает о свойственной всем англичанам нелюбви к бахвальству и склонности к тому, чтобы лучше преуменьшить свои достоинства, чем их выставить на показ. Когда Кейт познакомилась со своим будущим мужем-нейрохирургом и восхитилась сложностью и важностью его профессии, то в ответ услышала, что вообще-то он изучал в Оксфорде философию, политику и экономику, а потом понял, что это ему не по плечу, и решил стать нейрохирургом, так как это же простая работа с дрелью.

Во-вторых, если мы говорим о писательстве, которое я всегда любила, мы должны заметить, что в этом деле весь вопрос, с кем себя сравнивать. К своим книгам я отношусь так: «Мне есть что сказать. Я хочу это сказать. Если это поможет хотя бы одному человеку, я буду счастлива. Если поможет десяти, счастлива в десять раз сильнее». И так каждый раз в арифметической прогрессии. При этом каждый раз, когда я читаю Льва Николаевича и когда он, предположим, описывает сцену косьбы Левина в «Анне Карениной», у меня возникает в голове только одна мысль: «Подлец! Никто так больше никогда не напишет!» Вот и получается, что думаешь о Толстом и чувствуешь себя самозванцем со всех сторон.

Есть и еще один синдром, которым, к счастью (хоть на этом спасибо), я все-таки не страдаю. Он называется эффект Даннинга-Крюгера и заключается в неадекватной оценке своих достижений или способностей, но с другой стороны. Люди, обладающие низким уровнем знаний, квалификации или способности к метаанализу, делают ошибочные выводы о качестве или результатах своей работы. Это приводит к завышенной самооценке и неадекватности в поведении. Таких людей я встречала не раз, и мне с ними сложно было ужиться. С ними довольно сложно продуктивно работать, потому что они никогда не видят проблем внутри себя, их локус контроля внешний, и они обычно не готовы его пересматривать.

Со всеми своими синдромами и психологическими особенностями, как мне кажется, лучше как можно раньше познакомиться и проработать их. Возможно, непросто будет от них избавиться в одночасье, однако это позволит вам более осознанно оценивать свои реакции на те или иные ситуации в жизни.

ПРО НИГМАТУЛИНА ЧЕРТОВСКИ ХОРОША

В Instagram довольно давно у меня есть тег #нигматулиначертовскихороша, но я далеко не всегда спокойно принимала свою внешность, не говоря уже о том, чтобы любить ее.

Принятие себя и своей внешности – очень сложный и иногда неоднозначный процесс. Мне пришлось пройти его весь, и это был не самый простой путь к высокой горной вершине.

Во-первых, есть вопрос, который мы обсуждаем на одном из первых занятий со студентами, когда практикуемся высказывать свое мнение по спорным утверждениям: «Красота – это вопрос вкуса или объективная константа?»

С одной стороны, есть объективно красивые люди, которые нравятся большинству людей. Подсознательно мы воспринимаем людей с симметричными, правильными чертами лица более красивыми, чем с дефектами или несимметричной внешностью. Большие по отношению к другим частям лица глаза создают такой же эффект, какой производят на нас малыши, щенки и котята. Подсознательно такая внешность кажется нам безопасной и начинает нравиться. Если у человека есть какие-то отклонения от нормы, обычно наша первая реакция – испугаться и убежать – обусловлена эволюционной потребностью выжить. Все, что выглядит для нас непривычно, может быть, по информации нашего мозга, опасным.

Есть люди, внешность которых большинством людей их культуры оценивается как красивая. Никто в западном мире не будет спорить, что Моника Беллуччи или Софи Лорен красивы. Вопрос культуры тут, безусловно, тоже играет важную роль. Так, в Японии, например, любят косолапых девушек, что, как кажется японцам, придает им инфантильности и очарования. Во Франции предпочитают естественную красоту и небрежность, в Австралии ценится атлетическая форма, в Швеции – высокие скулы, платиновые блондины, в Южной Корее – белая кожа, в Иране – правильный прямой нос, в Таиланде – миниатюрность, в Испании – экспрессивность. Список можно продолжать бесконечно.

С другой стороны, красота понятие субъективное. Есть и такая внешность, которая воспринимается разными людьми диаметрально противоположно. Мне, например, нравится Бенедикт Камбербэтч, а моя подруга соглашается с теми, кто говорит, что он страсть как похож на выдру. Все это очень индивидуально и связано, скорее всего, с двумя причинами. Мы подсознательно лучше оцениваем внешность, которая похожа на нашу собственную. К тому же, наши биологические радары, действующие по сложным, генетически заложенным природой механизмам, отбирают нам потенциального идеального партнера для воспроизводства потомства. Так что тут тоже сложно с объективностью.

Из этого можно сделать только один вывод: красивы вы или нет, решать только вам. Да-да, именно вам. Никто из нас неидеален, и даже самые прекрасные девушки переживают постоянно о своей внешности. Важно нравиться самому себе. Для этого нужно найти время и хорошенько поработать над своим образом или тем, как вам хочется выглядеть. Кому-то помогают стилисты, кому-то спорт, а кому-то совет друга.

У меня по поводу своей внешности всегда было две претензии. Первая связана с детской травмой, когда мне в детстве постоянно повторяли, что у меня кривые ноги. Фразу «Катя, встань ровно, у тебя ноги кривые!» я слышала периодически и оттого сильно своих ног стеснялась. С этим конфликтом в отношениях со своими ногами я прожила лет двадцать пять, совсем как Алиса в Стране чудес: «Прощайте, мои милые ноги!» Говорилось это, конечно, не со зла, а исключительно из добрых побуждений, я это знаю сейчас и знала в детстве. Только в детстве сложно отличить реальность от субъективного мнения, и запоминается нам бог весть что, и обычно не то, что нужно, это точно. В какой-то момент я сказала себе: «Стоп!» – и отправилась знакомиться и примиряться со своими ногами. Но до конца мы с ними к согласию, нужно признать, так и не пришли. Сейчас эту проблему я решаю правильным подбором моделей платьев и юбок, но чаще своей любовью к брюкам, которые, вполне возможно, просто меня успокаивают.

Вторая мысль, которая не давала покоя ни мне, ни моему мужу, заключалась в том, что я постоянно худею. Вернее, правильнее сказать так: я обычно худею с понедельника по среду, а к четвергу я так устаю, что мне хочется есть все самое неполезное и оттого вкусное: спагетти карбонара, жареную картошку, как у Бабушки, ризотто с большим куском натертого пармезана или пастуший пирог. Мой мозг отключается и шепчет мне: «Хочу жареную картошку! Очень! Отстань от меня немедленно!» Я всячески восхищаюсь теми, кто умеет контролировать свои доисторические центры мозга и управлять ими, кто может целыми днями есть сырые овощи и пить только воду, но у меня самой это получается плохо. То есть совсем не получается. Я слишком люблю есть. А когда я с трудом начинаю влезать в свои брюки и злиться на себя, то случается и вовсе коллапс.

А потом у меня появился муж, который, даже когда я в беременность набирала по двадцать килограммов, всегда говорил мне, что я самая красивая. Самое удивительное, что я в этом не верила себе, но поверила ему. Он очень убедителен в том, что говорит. Худею я, конечно, все равно постоянно, а он спокойно повторяет мне сто миллионов тысяч раз, что я красивая. Это работает. Я теперь и сама в это верю.

Сейчас про внешность я думаю следующее: нужно обязательно полюбить себя. Каким вы можете, а каким не можете себя полюбить, решать только вам самим. Но полюбить себя нужно непременно. Про себя я точно знаю, как я себе нравлюсь, а как нет. И хотя я не теряю надежды однажды понравиться себе в купальнике, прекрасно уживаюсь с собой и сейчас. Посмотрите на себя глазами человека, который вас любит, и примите себя. Тогда можно будет успокоиться и наконец заняться более интересными делами, чем переживать по поводу формы своих ног.

Красота – одна из самых субъективных характеристик человека, которую только можно придумать. Человек красив, если он верит в то, что красив. Полюбите себя и станьте красивыми.

Вот хотя бы не начать переживать из-за своего возраста.

СКОЛЬКО ВАМ ЛЕТ, БАРЫШНЯ? ОПЯТЬ СЕМНАДЦАТЬ?

На семидесятипятилетнем юбилее Софи Лорен спросили: «Как вам удается так прекрасно выглядеть?» Ответ был лаконичен: «Рано ложиться, рано вставать, общаться с приятными людьми и иметь одного мужа».

Кризисов и переживаний по поводу того, как я выгляжу, в моей жизни было более чем достаточно, единственное, что все-таки обошло меня стороной, так это переживания по поводу своего возраста. Никогда не мучилась, когда мне было мало лет, никогда не переживала, когда мне исполнилось тридцать, и сейчас спокойно отношусь к своим тридцати шести. Возраст для меня, наверное, это просто возможность измерять свою жизнь (тоже в общем-то довольно бесполезное занятие, если честно) осязаемым временем или забраться на гору и взглянуть, какие флажки стоят в ней маяками, скажем, каждые пять лет.

Пятилетки

2018

В доме напротив горят семь окон. Ровно семь, я посчитала. Мы переехали в эту квартиру уже два с половиной года назад. Когда-то я впервые поселилась в Москве именно в этом районе и, сделав полный круг, вернулась сюда спустя пятнадцать лет. Тогда, в далеком 2000 году, мы жили на первом этаже старого сталинского дома на улице маршала Бирюзова и на нас с потолка сыпались мыши, настоящие живые пищащие мыши. Память это зачем-то запомнила, и вот мы снова здесь. Без мышей, но опять на Октябрьском Поле.

Мне тридцать шесть. Я все так же преподаю, пытаюсь заниматься йогой с разной степенью успешности, пишу книги и последние полгода нахожусь в самом низу своей биполярной параболы. Несмотря ни на что, мне кажется, что все не так, как должно быть, что я ничего не успеваю и ни в чем не преуспела. Кризис среднего возраста миновал меня и в тридцать, и в тридцать пять, но все-таки догнал в тридцать шесть. Я всегда плохо бегала, вот и в этот раз не убежала. У меня катастрофически не хватает времени писать, и мне кажется, что я исчезаю, как Чеширский кот из «Алисы». Только у кота была улыбка, а у меня сейчас нет.

Я сижу и думаю о том, что это и есть кризис. Сначала ты идешь только вперед, не оглядываясь, делая то, что считаешь нужным, а потом останавливаешься, будто ударился головой о стекло, и замираешь. Вдруг все, что было, видится не таким, как казалось раньше.

Ты переоцениваешь все и всех вокруг, а прежде всего самого себя. Вот ты был целостностью, и вот эта целостность крошится под вопросами: «А что останется после меня?», «Зачем я все это делаю?» и «Как с этим со всем жить?»

Мне тридцать шесть. Дети растут. Софии восемь, Никите – десять. Это история уже про первые попытки быть независимым и тем не менее все еще и навсегда очень близким. Я всматриваюсь в их уходящее детство насколько можно сильно, чтобы хватило навсегда.

Мне тридцать шесть. Работа, новая и старая. Работы столько, что себя под ее завалом я видеть перестаю. Люблю ее, но перестаю различать реальность. А без работы начинаю терять себя еще больше. Я же говорю, кризис.

Мне тридцать шесть. Я все так же борюсь за идеальную талию (безуспешно), за себя (с переменным успехом), за любовь (о любовь!), за право писать (как заставить замолчать сто тысяч критических голосов?), за свой голос, который начинает меня не слушаться (успокойся, пожалуйста), и за то, чтобы не мерзнуть (миссия невыполнима в городе, где шесть месяцев в году зима).

Скоро Новый год и еще один маскарад. В этот раз я буду ракетой и улечу куда-нибудь очень далеко.

2013

В доме напротив не горит ни одно окно.

В моем окне отражаются разноцветные мигающие гирлянды.

Мне тридцать один, и я уже пять дней хочу начать заниматься йогой. Я даже скачала себе на телефон приложение и теперь думаю, что надо принести из машины коврик. Сижу и думаю. Про коврик.

Вчера, когда дети уснут, а я странным образом нет, мы будем долго разговаривать с моим мужем обо всем и ни о чем. Я так люблю с ним говорить. Он у меня молчаливый, а я люблю долгие разговоры. Он у меня любит чистить гранаты, а я их есть. Он у меня ездит с детьми через всю Москву встречать меня вечером и говорит, что я все преувеличиваю. И вот именно вчера мы будем говорить о чем-то очень важном для нас.

Мне тридцать один. На улице двадцать девятое ноября и много снега. Зима.

Я мама и по утрам, рано уходя на работу, теперь пишу сыну и дочке записки про любовь, эйфорию и луну. Моя София скучает, и я пишу ей маленькие письма каждое утро. Мой мальчик очень умен и ходит с расцарапанным младшей сестрой лицом и практически разбитым носом. Пытался отобрать у сестры букварь. Не получилось. У львов, даже если им всего три года, лучше не отбирать буквари.

Мне тридцать один. Я все так же люблю шоколад, не опаздывать и свою работу. Яна, Марина, мои почти китайские Таня и Антон, Юра, Нелли, Настя, которая танцует и грустит, Настя, которая, по-моему, нашла свое счастье и перестала грустить, почти доктор Аня, совсем доктор Таня, Саша, Нелли, Камилла, Женя, Лена, еще одна Марина, Манечка, Коля и Лиза, Аня, Хелена, Оля, Катерина и всегда сияющая Олеся, любимое слово которой really. И больше всего в своей работе я люблю с каждым из них разговаривать. Так ведь иногда бывает, что тебе очень интересно разговаривать с теми, с кем ты работаешь.

Мне тридцать один. Бабушка болеет. Кто-то становится все дальше. Кто-то ближе. А совсем скоро Новый год, и я уже купила половину подарков. И да, я безмерно и совсем уже навсегда влюблена в Париж, в мужа и в свой новый ежедневник на следующий год. Он голубой. Лошадь, как оказалось, будет голубая.

2008

Мне двадцать шесть. У нас родился мальчик. И нам его отдали. Я не знала, что так бывает. Мне казалось, что детей нынче никогда тебе не отдают, даже если ты выносила их все долгие девять месяцев.

Я так счастлива и так устала, что только Фрэнк Синатра своим обволакивающим голосом, поющим про цикличность жизни, дает нам с мужем потанцевать по ночам. Сыну уже два месяца, а я все еще не могу на него насмотреться. Никогда не смогу.