Читать книгу Рассеять тьму - Екатерина Оленева - Страница 4

Утро – оно такое утро, когда просыпаешься в шесть часов в надежде первой занять ванную, но обнаруживаешь, что тебя опередили. Мать её, Камилла Джейда, встала раньше! Кажется, у нас с этой девицей намечаются непримиримые противоречия? Которые, нравится мне это или нет, как-то придётся примирять если мы не хотим повышать градус конфликта. А мы ведь не хотим?

Я начала упражняться во смирении тем, что собрала вещи на занятия и даже успела погладить форму, пока соперница принимала утреннее омовение.

В ванну всё-таки удалось прошмыгнуть перед Амайей. Мы даже на завтрак ухитрились прийти вовремя и втроём.

За окнами было серо. Зарядил нудный дождь. Осенью он всегда монотонный и длинный, а первые капли в сентябре означают конец тепла и лета. В обеденном зале было тепло, даже душно. И многолюдно. Свет, льющийся с потолков, казался пронзительно резким.

Ньют и Вин уже приветственно помахали руками со своих мест.

– Доброе утро, – сверкнул зубами Вин.

Он сиял так, словно намеревался высосать из мира весь негатив. И явно надеялся на улыбку в ответ. Ну, уж нет! Пусть Камилла ему улыбается. А то как бы она прилюдно сцену не закатила.

Вчерашний красавчик и компания не только были уже здесь, но даже успели покончить с завтраком и, судя по всему, собирались уходить.

Сам Мэрл вёл себя отстранённо, а вот его товарищ (или кем он ему там приходился?) явно решил выделиться.

– В следующий раз поворачивайся побыстрее, – хмыкнул он, бросая официанту чаевые, словно собаке подачку.

Парень был смазлив до неприличия. Его пижонские волосы, длинною до плеч, западали бы в душу, не будь рядом с ним второго – молчаливого. Но и непосвящённому ясно – куда более опасного.

– Морел! – окликнули напыщенного пижона. – Будь-ка повежливей!

Морел? Вот как? Родственничек, значит?

Парень поглядел на одёрнувшего его учителя с недовольством, но в следующую секунду улыбнулся. Правда, улыбка вышла откровенно неприязненная.

– В следующий раз неси заказ побыстрее… пожалуйста, – протянул он, обращаясь к официанту.

Остальные в их компании не прятали издевательских усмешек. Все, кроме Мэрла. У последнего был такой вид, словно он отрешился от происходящего, будто все мы были ниже его достоинства или внимания.

Неприятный тип! И компания соответствующая.

– Что вам принести, девушки? – на этот раз один из официантов обращался уже к нам.

– Принесите три бургер и кока-колу.

Бургер? Кола? С утра? Серьёзно? Но не изображать же капризную малышку? Придётся есть эту муру хотя бы из солидарности.

– Да! Ещё луковых колец принесите, пожалуйста, – добавила Камилла.

– И кофе. Капучино, если можно, – воспользовавшись моментом, попросила я.

Перед первыми занятиями я немного нервничала. Интересно, нас уже начали готовить к распределению. Много ли ли я пропустила? Уже прозвенел предварительный звонок. После второго звонка следовало оказаться за партой в полной готовности к занятию.

С некоторым разочарованием я для себя отметила, что ничего необычного в обустройстве классов не было. Аудитории как аудитории.

Та, в которую вошли мы, напоминала амфитеатр с ярусными рядами. У основания первых парт, словно арена, располагалась профессорская кафедра. Вокруг было мрачновато. Создавалось впечатление, что тут уже лет двадцать ничего не обновлялось. Не в том смысле, что всё было обшарпанное или неряшливое, просто смотрелось как винтажное ретро, нас словно на машине времени лет на тридцать назад унесло.

В школах, как ни крути, персонал был преимущественно женский, а здесь мужчин в преподавательском составе было достаточно. Откровенно говоря, молодой человек, дожидавшийся начала занятий у кафедры, не походил на учителя, слишком импозантный и вальяжный. Прищурившись, он иронично наблюдал за всеми нами, пока мы занимали свои места.

– Ого! – протянула Амайя. – Новенький? Я его раньше здесь не видела.

Звонок прозвенел в третий и уроки начались.

– Доброго утра, молодые люди, – сделал шаг от кафедры преподаватель, привлекая к себе внимание. – Начну я нашу встречу, пожалуй, с того, что представлюсь. Будем знакомы, я – Фернандо Дорио. Работал в разных учреждениях. Имею три степени: магическую, педагогическую и психологическую.

Учитель зачем-то криво усмехнулся и медленно двинулся между рядами:

– Вот список литературы на эту четверть.

– Ничего себе! Внушительный! И как успеть всё это прочитать? – воскликнул кто-то.

– Я вас огорчу, молодой человек – прочитать придётся книги, а не список. Кроме того, это только начало. И ещё – те, кто на первом ряду, поменяйтесь местами с теми, кто на последнем.

– Это ещё зачем?!

– Мои слова не рекомендация, а чёткое указание. Непослушание не потерплю.

Хотя это было сказано с улыбкой, стало понятно, что лучше не перечить.

Хорошо, что мы заняли позицию золотой середины. Делать лишние телодвижения не пришлось.

– Прежде, чем начать учебный процесс и составить план, проведём входящую диагностику.

Учитель взмахнул рукой. Перед нами материализовалась доска. Мел словно сам собой выводил каллиграфическим почерком вопросы для первого и второго варианта.

Объяснив порядок разделение, нам было велено приступить к ответам.

Перечислить и коротко охарактеризовать факультеты Магистратуры, объяснить символику тотемных животных.

Магические палочки и жезлы как проводники и катализаторы магической энергии.

Бонус ко второму вопросу:

Объяснить принцип действия полёта на метле.

– На написание самостоятельной работы у вас сорок пять минут. Приступайте.

Затруднений вопросы у меня не вызвали. Принцип разделения на факультеты в Магистратуре был элементарен и прост:

1) 

Темная и Светлая магия связаны с Жизнью и Смертью. Подразделения условны, так как не существует заклинания, которое невозможно было бы использовать человеку во вред, также, как не существует заклинания, которым невозможно принести пользу.

Темная магия имеет дело с некротической энергией, светлая – с жизненной.

Чтобы использовать некротическую энергию для созидания нужно быть Архимагом, то есть, чародеем высшего уровня. Для того, чтобы нагадить ближнему своему, глубокие познания в Магии Света не нужны – достаточно азов. Наверное, именно с этой особенностью связан тот факт, что в истории осталось гораздо больше имён тёмных магов, чем светлых.

Подразделение на факультеты связано с четырьмя основными стихиями: воздух, земля, огонь и вода.

Тотемные животные. Не просто так привязаны к факультетам. Как правило, закончившие тот или иной факультет владеют способностью обращаться именно в тотемного зверя.

При обращении высвобождается животная, первозданная энергия, пополняющая магические резервы чародея. За счёт усиления процессов метаболизма маг может исцеляться от ран или инфекция, даже процессы омоложения организма включаются.

К плюсам относится прямой эффект обращения– перекинувшийся в животное маг может собирать информацию, покрывать большие расстояния. Те, кто умеет обращаться в птиц, имеют шанс отрываться от своих врагов, ведь очень немногие существа способны настигнуть тебя в полёте.

Но есть в обращении и минусы. При неправильном процессе или недостатке умения зверь может взять верх над человеком, именно от таких случаев среди людей пошла гулять легенда об оборотнях.

Второй минус заключается в том, что можно застрять в зверином обличье на какое-то время, в чём тоже хорошего мало.

Существует восемь классически факультетов:

Тёмная магия

Светлая Магия

Огонь

Дракон

Петух

Воздух

Ворон

Феникс

Вода

Змея

Лягушка

Земля

Волк

Медведь

Особняком стоит девятый факультет – Кошки. Дети Луны и Солнца, способные одновременно управлять двумя потоками энергии: жизни и смерти.

Моя мать была истинной Кошкой. И я, в свой черёд, надеялась, унаследовать её способности.

У отца магических способностей не было вовсе, хоть он и знал о магии всё. Знал для того, чтобы находить и уничтожить её во всех проявлениях. Но охотники, они же Инквизиторы, были обычными людьми, без всякой примеси волшебной крови.

Может быть, непримиримость Инквизиции к нашему племени обусловлена не затихающей завистью? Знать, видеть, но не уметь овладеть тем, что там близко – чем не повод для жестокой агрессии?

Итак, с факультетами разобрались. Переходим ко второму вопросу – палочки, жезлы, мётлы. Волшебные. Однако истина в том, что волшебством они обладают только в руках волшебника. В руках не-мага это просто бесполезные куски дерева, в большей или меньшей мере инкрустированные драгоценными металлами и камнями. В лучшем случае имеющие лишь эстетическую ценность.

В Магическом Сообществе эти артефакты играют роль проводников, помогая энергии, заключённой в каждом волхве, оказывать концентрированное воздействие, тем самым облегчая волшебнику работу. При постоянной работе с одним и тем же артефактом последний как бы намагничивается, или, можно ещё сказать, пропитывается энергией мага с тем, чтобы в дальнейшем легче и теснее взаимодействовать с ним.

Существуют артефакты, передаваемые из поколения в поколения. В таком случае они играют дополнительную роль – роль резервуаров, в которых энергия накапливается и аккумулируется. Поскольку генетически и энергетически родственники обычно схожи, то они легко могут запускать фамильные артефакты в работу. Именно с этим пунктом связано и то, что не каждый артефакт или волшебную вещь можно подчинить себе.

Сама вещь не испытывает ни эмоций, ни симпатий, ни антипатий. Она – не живая. Поэтому некоторые попытки отдельных магов «подружиться» с отторгающими их предметами в лучшем случае смешна, а в крайнем – опасна. Если энергия, заключенная в артефакте, враждебна твоей, активизировавшись, она может тебя уничтожить при условии, что её там больше, чем в тебе, правда, это случается очень редко, но всё же бывает.

Уничтоженный ценный артефакт всегда печальное событие. Ведь в умелых руках даже самые чёрные и опасные раритеты могут быть использованы с пользой. Ну, например, сильный некромант создаёт какую-то вещь, способную поднимать зомби. Саму вещь можно нейтрализовать, а вот энергию перекачать в другой артефакт и его уже использовать для чего-то другого – действие меняется, энергия остаётся.

Я на минуту прервалась, задумавшись, правильно ли я доношу свою мысль. Но, поскольку переписывать работу всё равно времени уже не было, решила оставить как есть и перейти к маленькому бонусу о летающих мётлах.

Правда в том, что не существует никаких специальных ведьмовских метёлок – лететь может любая, потому, что летит, собственно, не метла – летит ведьма. А метла при это играет роль руля. Без направляющего вектора в облаках вас будет швырять из стороны в сторону, вы увязнете в воздухе, как муха в янтаре. А твёрдое древко хорошей метлы позволит вам концентрироваться, следовательно, лететь в нужном направлении с куда меньшими энергозатратами.

Вот такие пироги.

Я управилась с заданием на десять минут раньше положенного и была этим очень довольна. Оставалось дождаться результатов оценки.

Вторым уроком в расписании числилась «Символика и нумерология». Переходить в другую аудиторию для освоения новых знаний и умений нам не требовалось. Для целей и задачей нового предмета вполне подходила старая обстановка.

Дама, ведущая предмет, представилась как Дженис Вестер. Преподавала она по совместительству, а по основной должности числилась заместителем директора.

Приятной она мне не показалась. И явно была из плеяды «тёмных».

– Сушёная вобла, – выдал краткое резюме Ньют озвучивая мои мысли.

Дама действительно походила на сушёную воблу. Если воблы, конечно, бывают симпатичными брюнетками?

–На воблу непохожа, – возразил Вин. – Вон какие буфера.

– Вобла – не в смысле фигуры. Я эмоции имел в виду, – с лёгким оттенком презрения пояснил другу свою мысль Ньют.

– Добрый день, класс, – деловито начала мисс Вестер.

Всё в неё было деловитым – тон, костюм, макияж.

– Рада снова видеть вас на своём уроке. Предлагаю начать с того, чтобы повторить материал, пройденный на прошлом занятии. Итак, отвечать ко мне пойдёт…

Она щёлкнула пальцами и в воздухе золотыми буквами оказалось написанной фамилия:

– Вероника Старлинг.

Услышав своё имя, я вздрогнула от неожиданности и, в первый момент растерявшись, осталась сидеть на месте.

– Вероника Старлинг? – повысила голос преподаватель. – Отсутствует?

– Я здесь!

– Готовы отвечать?

– Вероника только вчера вечером прибыла в Магистратуру, – вступился за меня Вин, чем заслужил недовольный взгляд от Камиллы.

– И что? – вздёрнула бровь суровая дама.

– Она не была на прошлом уроке и, естественно, к сегодняшнему занятию не готова.

– Да неужели? – насмешливо протянула учительница. – А у мисс Старлинг язык есть? Сама ответить за себя она не способна?

– Вполне, – поспешила заверить её я. – Я могу попытаться ответить и на остальные ваши вопросы. Вдруг мне повезёт? Вдруг окажется, что я знаю ответы?

– Отлично, – кивнула мисс Вестер. – Прошу, – указала она мне на середину кафедры, на место рядом с собой.

Публики я не боюсь, хотя не могу о себе сказать, что наслаждаюсь всеобщим вниманием, но на этот раз почувствовала себя неуютно под тремя десятками светящихся любопытством глаз.

Преодолев разделяющее нас расстояние, я замерла рядом с Дженис, дожидаясь, когда она озвучит вопрос. А она молчала, разглядывая меня.

– О чём мне следует рассказать? – решилась разрушить я затянувшееся, готовое стать неловким, молчание.

Она вздрогнула, словно очнувшись и поспешно выдала:

– Раскрой важность значений символов и опасность недостатка знаний по этому вопросу.

Это было легко.

– В магии существует своя система использования магических символов и рун. Чаще всего это наука о создании артефактов при вызове духов или демонов. Неграмотное использование символов, неточность исполнения при их нанесении очень опасны, а ошибки допускаются часто. Например, пентакль и пентаграмму очень легко спутать, ведь они очень похожи: и в первом, и во втором случае мы видим пятиконечную звезду в кругу. Но в одном случае вверху находятся три луча звезды, а во втором – вверх подняты лишь два, похожих на дьявольские рога. От этого маленького, для непосвященного взгляда неприметного нюанса, полностью меняется значение и воздействие символа.

Пентакль обозначает главенствующий над четырьмя стихиями дух – магический или божественный. Если одна вершина в изображении пентакля будет направлены вверх, а четыре как бы расположены под ней, пентаграмма будет работать как защита. Это символ благой магии, знак охраны и безопасности.

Если звезду перевернуть, – я продемонстрировала свои слова, создав в воздухе визуальную презентацию, – то вместо охранной пентаграммы мы получим «знак зверя». Та самая двуострая корона, в которую легко вписывается голова козла – животного, посвящённого дьяволу. При таком расположении нижние лучи, обозначающие стихии, оказываются главенствующими над изначально управляющим ими Духом и материальное ставится выше духовного. Чаще всего именно такую символику используют при призыве демонических сущностей. При этом дьявольская пентаграмма, заключённая в круг, все равно способна исполнять свою защитную функцию для призывающего.

Ещё перевёрнутая пентаграмме может использоваться при создании проклятий.

Воздействие пентаграмм можно усиливать или воздействовать, помещая внутрь неё другие символы или знаки.

Я смолкла, взглянув в сторону мисс Вестер.

– Мне больше нечего добавить к сказанному.

– Что ж? И того, что вы сказали, мисс Старлинг, вполне достаточно, особенно, если учесть, что вы не готовили урока. Неплохо.

– Всего лишь – неплохо? – недовольно пробурчал Ньют.

– Я хотела сказать, что за сегодняшний ответ вы получаете «отлично», мисс Старлинг, – нахмурилась миссис Вестер. – Вы довольно?

– Вполне.ю

– Что ж? Можете вернуться на своё место.

– Поздравляю, – кисло улыбнулась мне Камилла. – Кажется, ты понравилась нашей мегере. Это настоящий успех, подобное мало кому удаётся.

Я улыбнулась в ответ, сделав вид, что приняла её слова за комплимент. Хотя, естественно, комплиментом это не было.

– Итак, – продолжила вести урок миссис Вестер, – о пентакле мисс Старлинг рассказала очень подробно, но это сложная фигура, до её использования вам ещё нужно дорасти. Сегодня мы поговорим о более просто символе – о Египетском кресте жизни. Этот символ христиане позже взяли в свою религию, оставив энергию символа, но солгав людям о его подлинном значении.

Для христиан крест есть символ их казнённого бога. Но простая логика говорит о том, что их божество могли утопить, распять, повесить. Что тогда? Христиане поклонялись бы висилице? Сомневаюсь. Не-маги всего лишь взяли истинный символ и подогнали его под свою лживую религиню. Крест Анх изначально обозначал вечную жизнь, не прекращающуюся со смертью. Это символ напоминает ключ (или ключи стали делать похожими на древний символ, что куда более логично). Он способен открывать вход в потусторонний мир, помогает наладить связь людей с богами. Сам крест заключает в себе два символа – крест и петлю. Крест состоит из вертикальной палки (восходящая и нисходящая энергия), горизонтальная палка – ограничение существование любой энергии в материальном мире, петля – возрождение и возвращение.

Таким образом крест Анх символизирует сразу несколько вещей: связь земли и неба, человеческого и божественного, бессмертие души; ключ, как к истине, так и к порталам; способность проникать в тайное и скрытое; объединение женской и мужской энергии, символ рождения новой жизни.

Крест Анх один из самых благих символов. Возможно ли каким-то образом его видоизменить так, чтобы использовать для чёрных ритуалов?

– Да проще простого, – хмыкнул Ньют. – Всего лишь убрать из изображения знак Смерти.

– Какой именно? – улыбаясь, уточнила мисс Вестер.

– Нижнюю его часть, оставив горизонтальную черту и петлю над ней. Такие знаки часто используются для призыва смерти недоброжелателям.

– Правильно, – удовлетворённо кивнула мисс Вестер. – В повседневной жизни крест Анх часто используют не-маги. И нам всем везёт, ведь в их руках артефакты не работают. Кто назовёт три основные ошибки, по причине которой оберег в их руках недействителен? Да, мисс Джейда? Отвечайте.

– Любой символ, даже обладающий самой мощной энергетикой, сам по себе пустой и работать не будет, если его правильно не аккумулировать. Чтобы крест Анх оберегал своего носителя, нужно правильно подобрать металл. Женщины должны носить крест из серебра, мужчины – из золота. Не допускается никаких цепочек или верёвок, анх будет действовать только на кожаном ремешке и только после специальной активизации.

– Не-маги активизируют артефакты, окропляя его святой водой, – напомнил Ньют.

– Молодцы, ребята, – похвалила нас учительница. – Итак, чтобы активизировать артефакт в виде древнейшего символа, вам потребуется… а почему никто не записывает? – свела брови мисс Вестер и мы бросились выполнять её указание, наколдовывая тетради и ручки.

Следующим в расписании стояла практическая магия. Вести её должен был сам Кай Мэйсон, мой дражайший опекун. Все с нетерпением ожидали этого занятия. Я с удивлением поняла, что интерес вызывает не только (и не столько) предмет, сколько личность преподавателя.

Чтобы попасть на занятия пришлось пересечь половину Магистратуры и спуститься на нулевой уровень, находящийся ниже уровня первого этажа. Сокурсники называли помещение лабораторией.

В моём представлении лаборатория это нечто, заставленное колбами и химическими составами, здесь же был настоящий магический зал для тренировок. Пространство было просто огромное. Оно тянулось подо всем зданием и, откровенно говоря, находиться здесь было неприятно.

Размеры подавляли.

Освещение вспыхивало в той части, где появлялись люди, но чем дальше уходило пространство вдаль (или вглубь), тем темнее оно становилось, пока полностью не растворялось во мраке, оставляя лишь догадываться, что таится дальше.

Мистер Мэйсон дожидался нас, присев на край своего стола, вертя в пальцах волшебную палочку. За ним в креслах сидела компания Воронов.

Мой взгляд с любопытством скользнул к Лоуэлу Мэрлу. Я вовсю пользовалась случаем, чтобы глядеть на парня под тем благовидным предлогом, что меня к этому принуждает учебный процесс.

– Добрый день, – улыбнулся директор и взгляд его на несколько секунд задержался на моём лице. Он тут же отвёл его, но я успела прочитать одновременно и интерес, и беспокойство. – Я рад приветствовать всех на своём уроке. Сегодняшняя тема: «Упыри и как с ними бороться». В нашем расписании есть небольшой изъян, как вы, наверное, успели заметить? Энциклопедия чудовищ числится следующим уроком, так что, в нашем с вами случае, теория опережает практику. Но это не беда, правда. Приступим?

Со всех сторон понеслись одобрительные выкрики.

– Отлично! – улыбнулся Кай Мэйсон. – Позвольте представить вам моего ассистента. Он продемонстрирует вам приёмы уничтожения тёмной сущности.

Все притихли, замерев от любопытства. Лоуэл не только мне не казался достаточно сильным и взрослым, чтобы самостоятельно прикончить монстра. И в тоже время расчёт преподавателя был прост. Когда ты видишь, что кто-то, кто не слишком сильно отличается от тебя самого, успешен в той или иной деятельности, поверить в себя и справиться с задачей всегда легче.

Несколькими взмахами волшебной палочки профессор создал между нами и Мэйлом ограждение из металлической сетки, заключив того в нечто, напоминающее собой клетку.

Свет погас почти полностью, слабое освещение дрожало лишь над действующими лицами. Вернее, над действующим лицом.

Потому что Лоуэл Мэрл оставался в одиночестве.

Он стоял спокойно и только по тому, как крепко сжимал в руке палочку можно было догадаться, что он напряжён и, возможно, волнуется.

Когда в клетке стали появляться белые полосы тумана, потянувшиеся в разные стороны, точно щупальца спрута, Вин хмыкнул:

– Что за нелепые спецэффекты? – шепнул он. – Мы же не на представление пришли?

Вин ошибался. Спецэффектами тут и не пахло. Перед появлением нечисти очень часто образуется сильный конденсат за счёт перепада температур. Резко холодало. А ещё нечисть должна из чего-то начально материализоваться, и туман очень часто является то ли предвестником, то ли материалом для данного процесса – пока до конца не изучено.

Как я уже сказала, Вин ошибся. Это была не театральная постановка. Это было появление упыря.