Читать книгу Теневой мир - Екатерина Перез Пилко - Страница 1

– Правильно ли я понимаю, Элиза Фолленвейдер, ты пришла просить Высший Совет о помощи?

– Да, отец.

Пожилой мужчина недовольно придвинулся вперёд:

– Прошу называть меня Эдуардом. Не забывай, что ты говоришь с председателем Высшего Совета, моя дорогая. – Эдуард улыбнулся, хотя взгляд его оставался холодным. – Что ж, если остальные не против, то мы готовы выслушать тебя, дитя.

Элиза знала, что такая чопорность Эдуарда не предвещала ничего хорошего, особенно, учитывая то, что она обманом заставила членов Высшего Совета прилететь на территорию её отца, который, конечно же, был не в курсе выходки своей дочери. И хоть лицо Эдуарда Фолленвейдера было непроницаемым, его ноздри периодически вздувались, словно капюшоны двух маленьких кобр. В голове Элизы пронеслась мысль о том, что она совсем не продумала тот момент, когда ей придётся объяснять Совету, зачем она подделала подпись отца в столь важном официальном письме.

Быстро окинув взглядом зал, она села в мягкое кожаное кресло напротив Эдуарда и остальных присутствующих. Тусклое солнце почти зашло за линию горизонта, придавая Финскому заливу мрачный вид. Заседание проходило в Лахта-Центре – большой уродливой игле, возвышающейся недалеко от исторического центра Санкт-Петербурга. Поскольку Эдуард владел одной крупной фирмой, занимавшей в здании несколько этажей, то собрание было решено провести в специальной совещательной комнате, находившейся в стороне от других помещений.

Зал, где проходило заседание, представлял собой просторный кабинет с панорамными окнами с видом на залив, удобными креслами, а также дубовым столом, занимавшим большую часть комнаты. Стены и пол были по-старомодному обшиты тёмным деревом. Никаких сантиментов клана Полидори в виде статуэток летучих мышей, гигантских старых портретов прошлых эпох и красных стен, обитых бархатом, здесь не было. На первый взгляд зал даже казался пустым и подчёркнуто деловым. Возможно, такое впечатление складывалась потому, что в нём действительно нечасто проводились собрания, так как для своей повседневной работы Эдуард предпочитал использовать другой, менее помпезный кабинет.

Но сегодня был особый случай: он принимал у себя Высший Совет, который собрался здесь по чрезвычайно важному делу, связанному с неуместной выходкой его упрямой дочери, которая, минуя все формальности, самовольно решила созвать Совет. Глупое дитя, поставившее в ужасно неловкое положение весь его клан и подбив репутацию своего отца. Эдуард снова глянул на дочь, которая теребила край своей блузки – обратись Элиза к нему за советом, он естественно помог бы наладить все её дела даже несмотря на убытки собственного бизнеса. Ведь собрания Высшего Совета проводились в особых, даже исключительных случаях, когда тайна существования клана стояла под угрозой, либо теневая экономика полидори несла значительные убытки. Или же, одна мысль об этом заставляла Эдуарда нервно поглядывать на свой массивный перстень, в связи с тяжкими преступлениями, непопадающими под юрисдикцию местного князя.

Созыв Высшего Совета имел свой протокол: князь, на территории которого возникла ситуация, требующая наличия внешнего суда, рассылал официальные запросы другим князьям, и те, в свою очередь, обязывались прибыть в течении двух ночей для принятия общего решения. Совет мог быть созван только князем, и в исключительных случаях, таких как тяжкие увечья, смерть или летаргический сон, ближайшим родственником или его советником. Эдуард догадывался какую из этих возможных причин могла выбрать его любимая, единственная дочь, поскольку все члены Совета прибыли в чёрных костюмах и к тому же, половину его дома заполонили огромные венки с чёрными атласными лентами. Однако, в бешенство его привело письмо, которое он обнаружил на своём рабочем столе которое гласило, что Эдуарда просят присутствовать на собрании Высшего Совета в качестве его председателя – тон письма был неровный и со слишком преувеличенным апломбом – по особо важному вопросу, ставящему под удар теневую экономику полидори. Абсолютно немыслимое нарушение всех правил, этикета и, что самое важное, репутации Эдуарда, которая, в последнее время, и так сильно упала.

Помимо Эдуарда и Элизы в комнате находилась также Патрисия Голденмун княгиня Московской территории – эффектная женщина лет тридцати пяти с зелёными глазами и русыми волосами, которые она унаследовала от своего прославленного отца Виргилия Шотландского. Она одной из первых примчалась на призыв Элизы, и какого же было её удивление, когда она увидела Эдуарда живым и не менее поражённым внешним видом Патрисии без её повседневного лоска, да ещё и с размазанной тушью под глазами. Поняв, что произошло, Патрисия отчитала Элизу за такую инфантильность, однако, долго на неё злиться не смогла, ведь, как никак, Элиза была её любимицей. Голденмун смотрела в экран своего мобильного и чему-то улыбалась, при этом покачивая ногой, на кончике которой раскачивалась её туфля.

Молчаливая Индира Ли, турецкая княгиня, с пронзительным лисьим взглядом и тонкой морщинкой между бровями, придававшей её лицу слегка угрожающее выражение, сидела сложив руки на груди, рассматривая Элизу. Без того утомлённая делами своего клана, она была вне себя от ярости, когда узнала про реальный повод собрания и даже хотела отказаться от участия в нём, но уговоры Патрисии сломили её стену негодования. Индира славилась своим взрывным характером, за которым она тщательно скрывала свою природную мягкость, о которой естественно знала Патрисия и не могла ей не воспользоваться. Помимо этого, возможной причиной угрюмости Индиры был срыв запланированных встреч и полное неодобрение этого собрания, перемешавшееся с весьма сильным оскорблением от тона полученного приглашения.

Адриан Безом – француз с тёплой улыбкой и кошачьим прищуром, ободряюще подмигнул Элизе. Отпивая чёрный кофе, он задумчиво смотрел на полосу закатного солнца, которое почти скрылось за водной гладью залива. Его светлые волосы были чуть тронуты сединой на висках, что порой приковывало к нему множество заинтересованных взглядов. Помимо привлекательной внешности, Адриан обладал удивительным даром располагать к себе собеседника, что сыграло немаловажную роль в его карьере члена Совета. Однако, сегодня Безом был особенно отстранённым и, казалось, был озадачен своими мыслями куда больше, чем происходившим вокруг него.

Луар Монтеро представляла собой темпераментную жительницу Галисии, о красоте которой писали многие средневековые поэты. Глубоко посаженные чёрные глаза Луар обрамлял ряд не менее тёмных густых ресниц, а жёсткие кудрявые волосы падали на лицо, заставляя её постоянно убирать их за уши. Она в открытую наблюдала за Адрианом, который посмотрел в её сторону всего пару раз, что заставляло её нервно постукивать карандашом и ещё яростнее убирать выбившуюся прядь за ухо.

– Дорогая, специально для тебя у меня есть прекрасная заколка с рубинами. Конечно, не такими прекрасными как ты, но мне больно видеть, что такое прелестное создание вынуждено переживать из-за выбившихся прядок. – растягивая слова, произнёс молодой человек с рыжей шевелюрой и широкой улыбкой.

– Да пошёл ты, Оли. – рыкнула в его сторону Луар, ещё больше отворачиваясь от него.

– А жаль… – тихо произнёс он.

Оливер Хейман – представитель американских кланов и самый юный член Совета в истории. Головокружительной карьере Оливера завидовали многие члены Полидори, что не мешало его таланту завоёвывать всё большее доверие Нового Континента. Рыжая шевелюра Хеймана беспокойной копной металась из стороны в сторону, по мере того как Оливер с интересом оглядывался вокруг. Он старался не смотреть в сторону Элизы, переглядываясь с Патрисией, в то время как она и Эдуард прожигали его взглядами.

– Довольно. Ни у кого нет желания наблюдать за вашими любезностями, господа. – спокойно, но очень чётко произнёс Эдуард.

На мгновение в комнате повисла пауза. Все присутствующие хорошо знали, что он полидори, с самолюбием которого не стоит играть. Поэтому, всё внимание переместилось на Элизу, которая под такими пристальными взглядами пыталась собраться с мыслями и сохранить присутствие духа. Ударить в грязь лицом было никак нельзя, хотя бы потому, что именно она и созвала Совет.

– Я прошу помощи Совета, – смотря перед собой твёрдо сказала Элиза. Тишина, ставшая давящей, неожиданно прервалось прихлёбывающим звуком. Присутствующие резко развернулись:

–Прошу… прощения. Элиза, мы тебя слушаем, – неловко произнёс Адриан, отставляя в сторону кофе и чуть сконфужено промокая губы салфеткой. Луар и Индира недовольно цокнули языками.

– Недавно со мной произошла череда неприятных событий, которые поставили под угрозу моё финансовое и социальное положение.

– Можем ли мы узнать, что это за обстоятельства? – холодно спросила Индира. Луар сделала пометку в своём блокноте.

– Конечно, – Элиза выдержала паузу. – Вы уже слышали, что последние пару лет прибыль моей компании едва ли покрывала расходы. В последние месяцы акции компании подешевели, что отрицательно сказалось и на выручке. К тому же, мне пришло уведомление, что мой дом подлежит изъятию, что для меня стало абсолютной нелепостью, ведь этим домом моя семья владеет с момента его постройки.

Элиза уловила, как Адриан с Патрисией нахмурившись, посмотрели на Эдуарда.

– По какой причине? – уточнила Индира.

– Не могу сказать точно, – Элиза заёрзала под её внимательным взглядом. – Что-то связанное с какими-то раскопками…

На этот раз Эдуард посмотрел на Адриана, чуть качнув головой.

Наступила новая пауза. Все ждали продолжения истории, но его не было. Элиза быстро обвела взглядом Совет и остановилась на Эдуарде, который смотрел на неё не моргая.

– Я так понимаю, что это вся история? – чуть выгнув бровь, поинтересовалась Патрисия.

– Да… Я прошу оказать мне финансовую поддержку, выделив деньги из общего фонда, которые я обязуюсь вернуть, по моим расчётам, в ближайшие десять лет. – Элиза достала из заранее заготовленного кейса бумаги и передала их Хейману, который, в свою очередь, начал внимательно их читать, а затем передал остальным членам Совета.

– Ты обращалась за помощью к представителям своего клана? – мягко произнесла Луар, не поднимая взгляда от графика на одном из листов.

– Нет, – Элиза старалась не смотреть в сторону Эдуарда, который, казалось, не замечал происходящего и задумчиво перечитывал предоставленные ему листы. – Я не обращалась к ним за помощью и не вхожу в их клан. Я одиночка.

– Вопросы твоей самоидентификации нас мало интересуют, Элиза. Любой полидори, проживающий на территории клана, считается его членом и обязан подчиняться его законам. В противном случае, если каждый бы мог самовольно провозгласить себя "одиночкой", наша экономика потерпела бы крах и в нашем мире начался бы хаос, который, в свою очередь, отразился бы и на мире человеческом, тем самым поставив под угрозу тайну нашего существования. Ты этого хочешь, Элиза? – резким жестом кинув на стол бумаги, громыхнул Фолленвейдер.

– Эдуард, я понимаю причину вашего негодования, но прошу Вас больше не срываться на личные эмоции в присутствии Совета, – примиряюще сказала Луара. – Я также считаю, что данную ситуацию стоило первоначально решить внутри своего клана, или, если тебе так больше угодно, Элиза, с представителями клана на территории которого ты проживаешь. И уж тем более не обманывать членов Совета, приглашая их… по совершенно другому поводу. – Луар перевела взгляд на Оливера и улыбнулась ему, – к тому же, значительную помощь тебе в своё время оказал Эдуард, вложив свои личные ресурсы, что наделяет его полным правом быть в курсе событий, происходящих в финансовой жизни твоей компании. – сделав небольшую паузу, Луар продолжила. – И возможно, Эдуард должен был быть уведомлён первым о собрании, которое он, если бы посчитал нужным, и созвал. Пока что, я вижу только пустую трату моего времени, прошу прощения за грубость, Элиза.

– В словах Луар есть доля правды, – внезапно произнёс Адриан, всё это время наблюдавший за ходом собрания со стороны. – Однако, член клана, принадлежащий к высшему классу полидори имеет право на созыв собрания при условии нелегитимных действий князя, направленных на монополизацию и автократию своего правления. Поэтому мой вопрос таков: считаешь ли ты, Элиза, действия Эдуарда ограничивающими и подрывающими экономику твоей компании, или, возможно, других членов клана?

– Что? Нет, конечно, нет, – Элиза слегка привстала и снова села. – Послушайте, я никого не обвиняю. То, что со мной случилось следствие лишь моих неправильных действий, которые я принимаю. И да, я созвала совет без ведома своего отца, за что, хочу публично перед ним извиниться, – девушка выразительно посмотрела в сторону Эдуарда, который лишь провёл рукой по своим усам и переложил ногу на ногу. – Я понимаю, что обманным путём ввела членов Совета в заблуждение, но у меня не было другого выбора, кроме как собрать вас, как представителей независимого суда. Вы знаете, что моя репутация среди клана моего… – Элиза запнулась, увидев желваки на лице отца. – Эдуарда весьма низкая. К тому же, члены местного сообщества относятся негативно к моему образу жизни, что определённо бы повлияло на объективность их решения. Уведомить Эдуарда я не могла по той же причине. Я принимаю полную ответственность за свои действия и понимаю, что мой поступок был дерзким и опрометчивым.

Возникшее молчание прервал голос Индиры:

– Даже если мы и выделим определённую субсидию, то я не вижу абсолютно никаких гарантий, что эти деньги вернутся обратно. Даже продав эту фирму, наши расходы не будут покрыты. К тому же, у Элизы нет залога в виде недвижимости. Я не могу подвергнуть экономику своего клана такой опасности. – отодвигая от себя бумаги, резонно произнесла она.

– Послушайте, просто дайте мне шанс, – Элиза обвела взглядом Совет. – Я понимаю ваши опасения, но прошу также помнить, что я Фолленвейдер, а значит мои слова не пустой звук.

– Не могу понять тебя, Элиза, то ты отрекаешься от своего клана, то говоришь о своей причастности к нему. – Эдуард поднял ничего не выражающий взгляд и впервые за весь вечер посмотрел дочери прямо в глаза, отчего у неё пробежал холодок по спине.

– Я не отрицала и не отрицаю своё происхождение, отец, я просто не вхожу в твой клан, – тихим голосом отчеканила Элиза.

–… Яблоко от яблони… – задумчиво покачал головой Оливер. – Прошу прощения, что прерываю, но предлагаю вернуться к делу. Элиза, как уже говорила Индира, у нас нет оснований доверять свои вложения абсолютно бесперспективной фирме, которая улетит с молотка за треть своей стоимости. Тем не менее, у меня есть предложение, которое я хочу вынести на рассмотрение. Совет существуют с незапамятных времён, некоторые из здесь присутствующих даже принимали участие в его основании, – Оливер кивнул в сторону Патрисии и Луар. – И как мы знаем, на протяжении долгого времени, когда власть Совета была ещё не так крепка, но уже набирала свою силу, полидори, обращавшиеся за помощью к нему, подписывали договор на безвозмездную службу на протяжении шести затмений каждому клану, что суммарно составляло тридцать затмений. В данном случае выиграют обе стороны – Элиза получит свои деньги авансом, а временное управление её предприятием возьмёт на себя Эдуард, князья смогут решить свои накопившиеся мелкие проблемы. Что касается дома Элизы, тут, боюсь, Совет ничем не может помочь. Что вы скажете?

– Шесть затмений, это какой срок? – Спросила Патрисия у Адриана, на что тот покачал головой и ей пришлось достать свой телефон. – Хм, четыре года, а суммарно, если верить этому календарю, получается тринадцать лет. Немного, но в принципе меня устраивает это предложение. К тому же Элиза давно не навещала мой клан, это будет неплохим поводом, чтобы вновь повидаться со своими друзьями. – осклабившись добавила Патрисия, делая пометку в своём блокноте.

– Весьма познавательно, Оли, ты просто ходячая энциклопедия. – раздражённо произнёс Адриан, откидываясь на спинку стула. – У моего клана нет особой потребности в помощи извне, тем не менее такая форма договора мне нравится… Отдадим дань уважения старым обычаям. Я не против, – слегка хлопнув по столу добавил Безом.

Элиза смотрела на происходящее стеклянными глазами. В её голове крутилась только одна фраза – тридцать затмений. Для того, чья жизнь может растянуться на долгие столетия, тринадцать лет – это пустяки, но, когда эти годы посвящены служению другим кланам и приходится жить по их правилам – это время превращается в вечность.

– Подождите, – она вскочила с места, – может, Вы в первую очередь спросите меня, Оливер? – Вампирша бросила ненавистный взгляд на американца, на что тот только ухмыльнулся:

– Я лишь пытаюсь помочь тебе с проблемой, но если ты думаешь, что Совет просто так может отдать тебе свой капитал, то, боюсь, так не получится. Но если ты не хочешь, то полагаю, что заседание можно считать закрытым, – с разных сторон показались одобрительные кивки.

– Как глупо было отказываться, Совет нечасто делает такие щедрые предложения просящим, – фыркнула Патрисия, захлопывая блокнот и убирая телефон в сумочку.

Ропот всё нарастал и нарастал, превращаясь в нескрываемую неприязнь. Луар начала о чём-то ожесточённо спорить с Индирой, от чего её кудряшки начали подпрыгивать ещё яростнее.

– … Если каждый будет созывать Совет только для того, чтобы показать своё бунтарство, а потом ещё и отказываться… – Луар запнулась на полуслове, так как в это время Эдуард поднялся со своего места.

Сложив бумаги своей дочери аккуратной стопкой, председатель бесшумно отодвинул своё кресло, поправил костюм и прошёлся вдоль длинного стола, держа руки на висках, после чего остановился рядом с окном. Последовала гробовая тишина, в которой никто не решался подать голос. Индира, вздохнув, прикрыла глаза рукой:

– Ну только не это… – прошелестела она себе в руку, но этого было достаточно, чтобы пружина, сжимающаяся всё это время, резко распрямилась.

– Ты хочешь что-то добавить, Индира? – не поворачиваясь спросил Эдуард. Его фигура выглядела расслабленной, хотя все знали, что за этим напускным спокойствием скрывается сила, которая может стереть в порошок любого из здесь присутствующих.

– Прошу прощения, Эдуард, – ответила Ли, опустив глаза.

–… Патрисия и Луар, вы помните, что заставило вас основать Совет? – всё также отдалённо спросил Эдуард.

– Междоусобицы и угроза со стороны людей.

– Разорение и голод.

– Именно. Позвольте напомнить остальным собравшимся причину, по которой мы здесь сегодня собрались. И дело не в Элизе, её проблемах или нашем с ней взаимном недопонимании, – при этих словах Эдуард слегка повернулся и обвёл взглядом присутствующих. – Давно, когда полидори истребляли друг друга за кусок выгодной земли и пару душонок на ней, когда главным нашим принципом было разрушать, а не строить, когда с одной стороны нас преследовали люди, а с другой теснили прочие существа, – Эдуард сделал акцент на последнем слове, медленно обходя стол и приближаясь к Элизе. Все присутствующие сидели, напряжённо наблюдая за его движениями. – … Полидори поняли, что вместо того, чтобы уничтожать всё вокруг себя, они могут объединить свои силы и построить свой собственный мир. Только представьте: нет больше нужды делить территорию, у всех единый закон и единая экономика, каждый нуждающийся получал помощь и шанс на достойное существование, и на смену гибели пришло спасение – о дивный новый мир… До сих пор наша система работала безотказно, лишь подкрепляя капитал Совета. Возвращаясь к ситуации с Элизой, – он встал позади неё, – у вас может не быть повода доверять словам моей дочери, но вы не можете не доверять мне. За столетия моей службы Совету, я никогда вас не подводил, чем, полагаю, заслужил хотя бы крупицу доверия.

– …Не считая собраний в Вальпургиеву Ночь с присутствующими там псами и ведьмами, – с улыбкой, в которой явно читался вызов, бросил Оливер.

Остальные одобрительно кивнули, а Луар с Патрисией поморщившись фыркнули. Патрисия имела давний конфликт с представителями колдовской общины, ещё когда жила в Англии примерно сто пятьдесят лет назад. Поговаривали, что одна ведьма увела у неё возлюбленного, после чего Голденмун сожгла обоих в их же доме. Официальной версией, правда, была случайно оставленная керосиновая лампа одним из работников. На сколько правдива была эта история никто из ныне живущих не знал, по той простой причине, что все свидетели этой истории постепенно куда-то исчезли.

Луар Монтеро жила в прекрасном замке Бутрон, что до сих пор находится на территории современной Галисии и на протяжении трёхсот лет имела проблемы с одной гордой стаей оборотней, которые не желали признавать законность её прав на местные земли и периодически причиняли мелкий ущерб её владениям.

– Я понимаю, Хейман, – совершенно спокойно сказал Эдуард, – что не всем понятен мой образ действий. Я лишь поддерживаю хрупкую основу нашего теневого мира. Тем не менее, если у Вас есть ко мне вопросы, предлагаю обсудить это на нашей следующей встрече, а сейчас решить текущий вопрос. Полагаю, что нам пора заканчивать. Элиза, прошу, последнее слово перед тем, как Совет примет окончательное решение. – Фолленвейдер сделал жест рукой.

– Благодарю за поддержку, Эдуард, – Элиза мягко встала рядом с отцом, бесшумно отодвинув свой стул, – Патрисия, Вы были правы, с моей стороны было глупо отказываться от такого щедрого предложения Совета, прошу также простить мне мою вспыльчивость. Такое решение принять непросто, я никогда не служила чужому клану, кроме как своего отца и было это довольно непродолжительное время. Тем не менее, я ценю ваше предложение и прошу принять меня на добровольную службу кланам.

– Можешь сесть, Элиза, – одобрительно сказал Эдуард. На его лице было тяжело прочесть эмоции, но, на секунду ей показалось, что впервые за вечер он позволил себе проявить одобрение. – И так, приступим к голосованию. Кто согласен с предложением Оливера, скажите «айе».

– Айе, – эхом повторили Патрисия и Адриан.

Оставались лишь Луар Монтеро и Индира Ли, которые переглянувшись, качнули головами и повторили вслед за Патрисией и Адрианом.

Быстро составив договор и поставив в нём подписи, члены Совета передали его Элизе, которая в свою очередь, последовала их примеру, оставив в нём неловкую закорючку. Радость внутри Элизы сменилась тревожностью от осознания того, что на тринадцать лет она связала себя договором, который не имеет права разорвать.

– Поздравляю, Элиза, – голос Оливера вывел её из мыслей, – теперь осталось определить порядок, в котором ты посетишь кланы.

– Предлагаю, чтобы первым был мой, прежде чем она отправиться в другие кланы, – сказал Эдуард, подходя к своему месту и передавая Элизе бумаги, которые она ранее показывала Совету. – У меня накопилось пару интересных дел, которые послужили бы неплохой тренировкой перед посещением ваших кланов.

– Я согласна, – выпрямляясь, кивнула Индира. – Как насчёт такого порядка: клан Эдуарда, Патрисии, мой, Безома, Луар и Оливера?

– Как жаль, что мой клан оказался на последнем месте, – с поддельной грустью сказал Хейман и одарил Элизу очаровательным взглядом, на что она только поморщилась.

– Давайте уже закончим, я согласна с порядком, предложенным Индирой. – устало поправляя вновь выбившуюся прядь, произнесла Луар. Все также кивнули.

– Значит, – подвёл итог Эдуард, – собрание завершено. Благодарю Совет за уделённое внимание; Элиза жду тебя завтра в семь вечера на ужин, где мы обсудим план твоего дальнейшего пребывания.

С этими словами Эдуард первым покинул зал. Вслед за ним вышли Оливер, который галантно придержал дверь Луар, увлечённо рассказывая ей о проблемах между кланами американских полидори.

– Всё будет хорошо, дорогая, не переживай. Время пролетит быстро, ты и не заметишь. Буду рада видеть тебя у себя, – Ли ободряюще сжала руку Элизы и пошла к выходу. Адриан проследовал за ней.

– Эй, Индира, подожди меня внизу, я хочу кое-что обсудить с Элизой, хорошо? – Патрисия подошла к девушке. – Это не займёт много времени.

– Всё в порядке, Пати? – осунувшись от долгого нервного собрания спросила Элиза.

– Со мной пока что да, в целом – нет. Я думаю, что тебе важно это знать: обстановка между кланами сейчас напряжённая. Ты слышала, как Оливер рассказывал об этом Луар, когда они выходили. Он не придаёт этому большого значения, но меня это тревожит. Элиза, кто-то явно мутит воду, зачем и почему я пока не знаю. В моём клане исчезло два человека после того, как я отправила их на разведку в Америку. Они просто не вышли на связь, – Патрисия говорила сбивчиво, пытаясь высказать свои мысли, как можно быстрее, чтобы их разговор не выглядел слишком подозрительно. – Я не знаю скажет ли тебе об этом Эдуард или решит умолчать, но в его клане также назревает недовольство. Ты знаешь, многим не нравится его близкие отношения с другими… – Она сделала короткую паузу, чтобы перевести дыхание. – Пожалуйста, будь осторожна, дорогая.

– Это… очень неожиданно, Пати, – Элиза провела тыльной стороной ладони по лицу, – но спасибо за заботу, я буду аккуратной.

– Вот и умница, – чуть громче сказала Патрисия, – а теперь пойдём, нас ждёт Индира, можем посидеть где-нибудь на Конюшенной?

Девушки направились к выходу.

– Спасибо, я бы с радостью составила вам компанию, но это собрание выбило из меня последние остатки сил. Давай в другой день, ты же ещё пока не улетаешь?

– Я – нет, про Индиру не знаю. Она выглядит немного озабоченной, возможно из-за каких-то внутренних дел. – Патрисия нажала на кнопку лифта и с грустью посмотрела на Элизу. – Ты же знаешь, её территория довольно неспокойна. Да и постоянно доказывать свою силу и авторитет для своего же клана очень утомительно.

– Да, представляю. – отстранённо ответила Элиза. Мысленно она уже была дома, укутана в плед и рассказывала всё своему единственному другу Сильвио, если привидения могли считаться за друзей.

Попрощавшись с двумя княгинями, Элиза пошла по направлению к своей машине, когда почувствовала чьё-то присутствие. Оглянувшись, она увидела только пару кустов, мирно раскачивающихся от ветра под светом фонарей. Внезапно, в воздухе возник сладковатый запах, отдалённо напоминавший мускус. Поёжившись, девушка подошла к своей машине, оставленной чуть в отдаление от Лахта-центра, как вдруг чей-то голос прямо позади неё шепнул:

–Бу!

От неожиданности Элиза подпрыгнула, уронив при этом ключи от автомобиля.

– Кто здесь?! – развернувшись, девушка с готовностью занесла кулак, но никого вокруг не было. Переведя дыхание, Элиза наклонилась, чтобы поднять ключи, однако слева рядом с кустами мелькнула тень. Не раздумывая, она метнулась в её сторону и ударив ногой наугад, сбила что-то большое, что с неуклюжим оханьем упало прямо под свет фонаря.

– Воу, Рембо, успокойся, – Адриан поднял на неё виноватое лицо. – Прости, я не ожидал, что так тебя напугаю.

– Адриан, тебе сколько столетий? Уже из ума выходить начал? – Элиза с трудом удержалась от желания хорошенько пнуть его ещё раз. – В смысле ты меня не хотел напугать, маньяк ты недоделанный. Зла на тебя не хватает.

Девушка с шумом выдохнула, закрыв глаза на пару секунд, после чего протянула ему руку, помогая встать:

– Я даже боюсь спросить, зачем ты меня караулил всё это время.

– А я и не караулил, просто так получилось, – хитро улыбнувшись, сказал Адриан, отряхивая штаны своего костюма. – Тут был такой закат красивый, я не смог удержаться и решил прогуляться к заливу. А дальше смотрю, ты с Ли и Голденмун прощаешься. Вот я и подумал, что может смогу подбодрить тебя после столь напряженного вечера.

– Ну взбодрил ты меня точно, Адри, – уже более спокойно добавила Элиза. – так что…

В воздухе повисла минутная пауза. Он, облокотившись на машину, молча смотрел на Элизу.

–… Такое чувство, что по правилам этикета, я должна пригласить тебя на чашечку кофе, или что там обычно предлагают, – Элиза почувствовала себя ужасно нелепо. Адриан продолжал молча на неё смотреть. – Но я, честно говоря, слегка устала и собиралась домой.

– Что ж, домашняя чашечка кофе – это тоже отличная идея. – Адриан пожал плечами.

– А? – вопросительно сказала Элиза, поражённая такой бестактностью. – Это довольно дерзко, но, раз уж ты меня тут всё равно караулил, то пойдем. – рассмеявшись добавила девушка.

– Говорю же, я смотрел на закат.

– Да, конечно, месье, закат.

Сгущавшиеся сумерки незаметно превратились в тёмную сентябрьскую ночь. Дорога от Лахта-Центра до Каменного острова заняла у них не более десяти минут. Элиза задумчиво вела машину, периодически поглядывая в зеркало заднего вида. Её не покидало чувство, что несмотря на напускную весёлость Адриана, дело крылось не в его желании выпить чашечку чая и провести светскую беседу. За Адрианом закрепилась слава дипломата, способного растопить любой лёд. Однако, начинал он свою карьеру далеко не в политических кругах и недипломатическими методами. Адриан Безом был обычным мальчиком на побегушках у французского князя Луи Буржуа, выполняя самую грязную и неблагодарную работу. Луи имел множество конфликтов с различными более мелкими князьями и предпочитал избавляться от несогласных с его мнением с помощью таких ребят, как Адриан. Возможно, он бы до сих пор был главным местным князем, если бы имел чуть больше осторожности и такта. Князь считал низшую касту полидори изгоями, что не могло не приводить её представителей в объективное негодование. Адриан, который на тот момент был у него в найме уже много лет, понял, что это был его единственный шанс выбить себе неплохое место, поэтому, заручившись поддержкой мелких князей и добившись расположения Луар Монтеро, получил в своё распоряжение лояльных союзников и оружие. Затем, вступив в сговор с низшей кастой и образовав первую волну сопротивления, Безом устроил волнения в подвластных владениях князя и пока Луи раскидывал свои силы на тушение вспышек бунта и поиски его первоисточника, Адриан подкупив охрану Буржуа, переманил их и часть его приближённых на свою сторону, чем нанёс Луи полное туше.

Так закончилась эпоха французских междоусобиц. С тех пор как Адриан стал князем, единство его клана стало причиной зависти многих полидори, а территории превратились в одни из самых спокойных и безопасных, как для клана, так и для людей.

Подъехав к огромным литым воротам, машина Элизы моргнула фарами, после чего невидимый сторож открыл ворота, которые медленно начали разъезжаться и открыли вид на массивный особняк Фолленвейдера.

Поместье было построено вначале XX века, когда Эдуард только прибыл в Россию вместе со своей семьёй. Прожив долгое время в Швейцарии, он решил сделать дом в лучших европейских традициях того времени, поэтому было решено построить его в духе северного модернизма с элементами неоготики. Дом сразу привлёк к себе много внимания местной публики и даже задал несколько новомодных тенденций – Каменный остров превратился в резиденцию знати, где один за другим выросли причудливые дома в надежде перещеголять друг друга.       Особняк располагался у самой кромки Большого канала, открывая зевакам вид на свою каменную террасу и прилегающий сад. Минимализм Эдуарда отразился и на фасаде дома: стены были сделаны из обычного бежевого камня, обвитого увядающим плющом. Одной запоминающихся чертой этого дома была черепичная крыша, которая тянулась своими заострёнными шпилями вверх, за что в народе дом получил название «сахарная голова». Спустя почти сто лет Эдуард решил сменить жильё на более отдалённое от городского шума и переселился загород, оставив особняк своей единственной дочери.

Подойдя к входной двери, Элиза развернулась к Адриану:

– Прежде чем мы зайдём, я должна предупредить, что живу не одна.

– Спасибо за предупреждение, надеюсь твой молодой человек, или кто бы там ни был, не будет против моего присутствия. – вежливо улыбнувшись сказал Адриан. – К тому же, я ненадолго.

– О, нет, – прыснула Элиза. – Я не в этом плане. Я говорила о… А, впрочем, сам увидишь.

Внутри дом оказался таким же просторным, как и снаружи. Аскетизм Эдуарда наложил отпечаток и на внутреннем убранстве дома. Скупость деталей интерьера, эхо, отлетающее от каменных стен и пола, тусклое полумрачное освещение придавало дому заброшенный и опустелый вид. В центре гостиной стоял сет из двух бордовых диванов, обитых бархатом и такого же маленького пуфика, между ними располагался современный стол из эпоксидной смолы, на котором стояла ваза с чёрными галлами. Камин из серого гранита возвышался напротив, а его дымоход занимал большую часть стены. Нижняя часть дымохода была украшена резным узором, напоминающим готические колонны, в то время как верхняя часть, доходящая почти до самого потолка, представляла собой сюжетное повествование со множеством маленьких человечков и сменяющимися пейзажами морей и странных существ. Перед камином также предусмотрительно находилась витая решётка, предотвращающая попадание угольков на пол.

– Какой занятный камин, – Адриан задумчиво провёл рукой по одной из колонн. – Что здесь изображено?

– Прибытие Лейфа Эрикссона с моим отцом на земли Америки. – усмехнулась Элиза, подходя ближе к камину. – Скромности моему отцу не занимать.

– Хм, – Безом чуть развернулся к ней. – А почему именно этот сюжет?

Девушка посмотрела на него и отвела взгляд обратно:

–… Если бы кто-нибудь мог понять Эдуарда Фолленвейдера. Может это было одно из первых его путешествий? Или здесь есть какая-то метафора? Может быть тысяча причин, почему он решил выбрать именно этот эпизод, со мной он этими размышлениями не делился. – помолчав, девушка встрепенулась и уже более живо добавила. – Так, вроде бы ты хотел кофе?

– Да, благодарю, – он сделала шаг в сторону Элизы, слегка наклонив голову набок, и проговорил, – Я могу тебе помочь?

– Адриан, – настороженно проговорила Элиза, складывая руки на груди. – Ты меня сегодня слегка пугаешь. Что тебе надо?

– Прости мою нетактичность, – Адриан посмотрел в сторону. – Ты говорила, что живёшь не одна?

– Да, – Элиза резко развернулась и крикнула в глубь дома. – Сильвио! У нас гости, выходи!

Настала пауза, тишину которой нарушало лишь шуршание ветра, постепенно поднимающегося на улице. Ночью опять обещали шторм, что, в принципе, в Санкт-Петербурге было не редкостью.

– Ну давай же, Сильвио! Спускайся, и поздоровайся с нашим гостем.

В ответ где-то в глубине дома хлопнула ставень, за которой последовала тишина.

– Сильвио, – протянула девушка. – Ты там от своего бренного существования совсем оглох что ли? Адриан, присаживайся на диван, пожалуйста, я пока заварю кофе и может к этому времени Сильвио соблаговолит к нам спуститься.

– Так всё же, Сильвио – это …?

– Это я, – внезапный тусклый голос раздался в дверном проёме, что заставило молодых людей вздрогнуть.

На пороге стояла, а точнее будет сказать, парила полупрозрачная субстанция, похожая на аэрогель, очертаниями смутно напоминающая силуэт человека. Черты этого существа были настолько расплывчатыми, что не поддавались описанию, ровно, как и его голос, больше напоминающий отдалённое гулкое эхо. Эта субстанция излучала приглушённый свет, который был чуть ярче в двух точках, сосредоточенных на месте, где, по идее, должна была находиться голова этого существа.

– Невероятно, – Адриан был поражён, – фамильное привидение! Приятно познакомиться с тобой, Сильвио!

Тень молча висела в дверном проёме, будто пыталась понять представляет ли опасность этот человек.

– Сильвио, всё в порядке, это мой друг, – с уточнением добавила Элиза. – Адри, пойдём всё-таки поможешь мне.

Они прошли в соседнюю дверь:

– Странно, обычно он более разговорчив, – девушка подозрительно осмотрела Безома, доставая две кружки из старого серванта. – И всё же, мы остановились на другом. Что происходит?

Адриан, криво усмехнувшись, вздохнул:

– А всё-таки в тебе много от Эдуарда.

– Довольно. Адриан, последний раз тебя спрашиваю, зачем ты здесь? – в этот момент в двери снова появился Сильвио, который молча угрожающе висел позади Адриана.

Безём отставил кружки в сторону и серьёзно посмотрел на Элизу:

– Мне нужно знать, о чём ты говорила с Патрисией.

– Интересно, – Элиза прислонилась к серванту, проведя языком по внутренней стороне щеки. – То есть всё это представление было затеяно, чтобы разузнать о чём же я с ней говорила? Ладно, без проблем. Она давала мне советы по поводу моей службы, а потом пригласила посидеть в кафе вместе с ней и Индирой. Я вежливо отказалась, а дальше ты знаешь.

– Спасибо за исчерпывающий рассказ, – Адриан кивнул, изучающе глядя на неё. – Я понимаю…

Убрав руки за спину, Адриан прошёлся к окну, мельком глянув на улицу:

– Со стороны Пати это было неосторожно. Она обеспокоена пропажей двух человек, – отвернувшись от окна Адриан проследовал к столу, на котором лежала ручка и клочок бумаги, – и это естественно, но мне кажется, что её страх слегка преувеличен. Как у вас говорят – «у страха глаза велики»? В любом случае Совет работает над этим. – быстро черканув что-то на бумажке, он сложил её вдвое и, улыбнувшись, протянул Элизе. – Мой адрес, думаю, он тебе может пригодиться. Я решил пока побыть здесь какое-то время. Заодно навещу своих старых знакомых.

Всё это время Элиза стояла молча с вытянутым лицом. Раскрыв бумажку, она прочитала:

«За нами следят. Подыграй мне».

Эти слова острыми иглами прошлись по спине Элизы. Она молча посмотрела на улыбающегося Адриана, перевела взгляд на место, где был Сильвио, но привидение уже испарилось и, криво улыбнувшись ответила:

– А Вы, месье, знаете толк в красивых местах. Так, мы, всё же, пришли сюда за кофе.

Вернувшись в гостиную, они продолжили свою беседу. Адриан вёл себя расслаблено и непринужденно в то время, как Элиза не могла перестать думать о событиях прошедшего вечера, которые стремительно набрав оборот, закручивались всё сильнее и сильнее.

– Мне кажется, тебе нужно расслабиться. Этот вечер тебя очень вымотал, дорогая. – он сочувствующе поджал губы. – Хоть ты и отказала Пати и Индире, но, может ты согласишься прогуляться со мной?

Элиза внимательно посмотрела на Адриана, во взгляде которого можно было прочесть настойчивость:

– Ладно, думаю, ты прав, но сначала мне нужно переодеться.

Через десять минут молодые люди уже ехали в отель, где остановился Адриан.

– Как ты могла понять, оставаться в твоём доме далее не имело смысла.

– Почему ты вообще решил, что за нами следили? – Элиза посмотрела в зеркало заднего вида, но никакой погони за ними не обнаружила.

– Во-первых, потому что увидел тень за окном. Я не совсем уверен кто это был, но точно не человек. Слишком быстрый. И запах. Уже на выходе я почувствовал остатки его запаха: что-то едкое, сладковатое. Во-вторых, меня насторожило твоё привидение.

– Да, он вёл себя странно с собой. Обычно он более разговорчивый.

– Фамильные призраки существуют, чтобы охранять дом и его владельцев. Думаю, что он тоже почувствовал чьё-то присутствие. Ну, и в-третьих, когда я тебя ждал у Центра…

– Ага, так всё-таки ждал! – весело произнесла Элиза.

Адриан, не глядя на неё, усмехнулся:

– Да, когда я тебя ждал, мне показалось, что я тоже кого-то увидел.

–Замечательно. Только я не понимаю, Адри, что происходит? Почему, вдруг, ко мне подходит Пати, затем объявляешься ты, а в конце мы вообще сбегаем из моего дома, потому что кто-то за нами следит? Что, чёрт подери, происходит?!

За тирадой Элизы последовала пауза. Девушка, раскрасневшись от нахлынувшей злости, медленно приводила дыхание в порядок. Адриан следил за дорогой, когда спокойно произнёс:

– А ты не думала, что твои проблемы, это не просто череда случайных событий?

– Это не «череда случайных событий», просто я сама спустила всё в трубу.

– Интересное замечание, но я так не считаю. Возможно, кто-то хотел, чтобы ты так думала.

Сердце Элизы бухнуло вниз, от усталости и непонимания к её горлу подступил ком, и она сдавленно проговорила:

– Но для чего?

– А это нам предстоит узнать, но не сегодня, – Адриан остановил машину рядом с отелем. – Мы подумаем над этим завтра.

Небольшой бутик-отель находился в самом центре Санкт-Петербурга недалеко от Дворцовой площади. Адриан остановился в номере на последнем этаже, поэтому в его распоряжении находилась терраса с видом на Василевский остров и Дворцовый мост. Сам номер состоял из гостиной с небольшим холодильником и красивым стеклянным мини-баром, а также комнаты, с огромной кроватью и тяжёлыми бархатными занавесками.

– А тут уютно, – произнесла Элиза, обводя взглядом комнату. – О, какой вид!

Она быстро прошла на террасу и уселась в подвесном кресле. Когда Адриан вошёл вслед за ней, она грустно смотрела на проезжающие внизу машины.

– Я ничего не понимаю.

– Это нормально. Элиза, мы договорились, что разберёмся с этим завтра.

– Завтра я еду к отцу на ужин.

– Думаю, он будет не против и моего визита.

Девушка перевела на него взгляд:

– Ты же не думаешь поехать вместе со мной?

– Именно это я и имел ввиду, – улыбнувшись добавил Адриан.

– Не знаю на сколько это хорошая идея.

– Хорошая, не хорошая, а одному из председателей Совета твой отец не откажет. К тому же, возможно имеет смысл поговорить с ним о том, что кто-то следил за нами… или за тобой?

– Только этого ещё не хватало, – шикнула Элиза, отодвигаясь глубже в мягкую подушку кресла.

– Минутку.

Адриан быстро вышел и вернулся с пледом в одной руке и бутылкой брюта в другой:

– Если ты хочешь обсудить всё прямо сейчас, то я готов слушать тебя только при этих двух условиях, – он поднял руки, показывая на предметы в них.

Элиза рассмеялась, запрокинув голову:

– Ваши условия приняты, месьё.

Аккуратным движением Адриан бесшумно достал пробку и разлил брют по бокалам, сев рядом с Элизой. В холодном воздухе прозвучал лёгкий стук бокалов и молодые люди, сделав небольшой глоток, молча уставились на ночной город, огни которого играли рябью на поверхности Невы. Водя пальцем по краю бокала, Элиза задумчиво спросила:

– Адриан, напомни, сколько тебе лет?

Безом повернулся к ней и с лёгкой улыбкой произнёс:

– Триста с чем-то – я уже и не помню. К чему вопрос?

– Просто интересно… Неужели до меня таких ситуаций не случалось? Не поверю, что, например, тот же Луи не посылал своих людей шпионить. Да даже Патрисия это делает.

Адриан молча кивнул.

–… И кому понадобилось за мной шпионить? Я имею ввиду, что я не обладаю ни секретными знаниями, ни высоким положением, по сути,+ у меня ничего нет.

– Самый очевидный вопрос: у тебя есть враги или открытые конфликты с кем-нибудь из местных?

– Врагов нет, но то, что клан моего отца меня недолюбливает – это правда, – Элиза скривилась при упоминании об этом.

– Могу я узнать, чем именно ты им не угодила? – Адриан устало потёр переносицу. Возможно, лучше было бы встретиться с Луар, или на худой конец напиться в баре с Оливером, чем разбираться в истоках чужих семейных конфликтов.

Элиза снова неприятно сморщилась. Было не так уж много тем, на которые ей было неудобно разговаривать и как раз, эта была одна из них. Она неловко начала перебирать края пледа, стараясь не смотреть на Адриана:

– Всё началось после того, как мы с Оливером решили жить вместе… Отец не одобрял наш союз и был против того, чтобы я переезжала в Нью-Йорк. Он считал его выскочкой, особенно после его назначения в Совет. Сам знаешь, мой отец старых взглядов и переубедить его в том, что столетний полидори может принимать ответственные решения, было невозможно. Поэтому, он поставил мне условие: либо я переезжаю к Оливеру и разрываю связь со своим кланом, либо остаюсь «в лоне семьи», как он это назвал. Меня жутко взбесило, что он ставит мне ультиматумы и я переехала. А потом… – на этом месте голос Элизы дрогнул. Адриан, сделав глубокий вздох, кивнул:

– Я понял тебя. Дальше можешь не продолжать, – он убрал руки за голову, устраиваясь поудобнее. – Значит, твоего отца мы исключаем.

При этих словах Элиза удивлённо посмотрела на него.

–Может, сегодня за тобой следил кто-то из его клана, но вряд ли бы он стал отнимать у тебя твой доход и дом. Во-первых, потому что в любом случае это и его доход тоже. Во-вторых, Эдуард очень трепетно относится к семейным узам, не говоря уже о том, что дом он построил сам. Безусловно, твой выбор его очень задел. До сих пор помню, в каком он был бешенстве на нас из-за того, что мы приняли Оливера. – Адриан говорил, закрыв глаза. Хоть и полидори не нужен был сон, усталость они чувствовали. Не только Элиза была вымотана этим вечером, поэтому Адриан говорил медленно, погружаясь в состояние лёгкого транса. – С другой стороны, а что нам оставалось делать? Эдуард со временем остыл и даже опять начал носить своё кольцо…

Адриан резко открыл глаза, поняв, что сболтнул лишнего. Элиза сразу это уловила и её глаза блеснули:

– Причём тут кольцо моего отца?

– Чёрт, – Адриан произнёс, примирительно поднимая руки. – Ладно, сам виноват. У меня единственная просьба, пожалуйста, очень тебя прошу, когда мы завтра поедем к нему, не бросайся к нему сразу же по поводу этого. Договорились?

– Ну, допустим, – Элиза, отставив бокал, сложила руки на груди.

– Как ты знаешь, Совет состоит из шести членов, которые являются представителями разных кланов. Но так было не всегда. Первоначально, кланы не были настолько обособлены друг от друга. Поэтому, с подачи Эдуарда, было принято решение разделить ответственности членов Совета. Для этого Луар и Патрисия созвали четырёх выдающихся вампиров того времени: Маркуса, Тею и родителей Голденмун – Виргилия Шотландского и его жену Акдану, разделив между ними обязанности. Маркус, уже бывший прославленным флорентийским князем, взял на себя дипломатическую роль, Акдана – вопросы семьи и этики полидори, Виргилий – военные дела, Тея была ответственна за образование, Луар за сохранение культурного наследия, Патрисия – правосудие, а Эдуард создал Банк Полидори и всю нашу теневую экономику. Долгое время Совет работал безупречно: междоусобицы прекратились, дела пошла в гору и наш род стал развиваться. Полидори всё больше входили в сословие аристократов и олигархов. Они стали вершить историю. Однако, хоть на нашем поприще всё шло спокойно, людской мир претерпевал множество войн, которые с каждым годом становились всё более кровавыми и всё больше затрагивали наше общество. Сначала погибли Маркус с Теей, но к тому времени у них уже было два ребёнка – близнецы Индира и Арон, позже скончались родители Голденмун.

– Погоди, то есть ты хочешь сказать, что у Индиры есть брат?! – Элиза аж подскочила от неожиданности.

– Да, был, но поговорим об этом позже. Индира и Арон заняли места своих родителей. Однако Арону вскоре наскучила бумажная работа Совета, его куда больше увлекали сражения, и пыльному кабинету он предпочёл театр военных действий. Шёл тысяча семьсот девятый год, когда Арон Ли принял участие в битве при Мальплаке. Там в одном из разорённых селений он нашёл младенца, родители которого были убиты. По какой-то, только ему ведомой, причине он решил взять человеческого детёныша и вырастить его, в дальнейшем обратив его в полидори. Ребёнка он решил назвать Адрианом.

Повисло молчание. Элиза была настолько потрясена свалившимся на неё рассказом, что даже не могла пошевелиться:

– Ты… ты был человеком? – шок сменился недоверием.

– Да, очень незначительный период жизни, – в этот раз улыбка Адриана не была весёлой. – Через сто шестьдесят лет Арон отправился в Америку, где как раз шли войны за независимость, начиналась американо-мексиканская война. Там, в одном из штатов, он познакомился с молодым республиканцем Оливером и обратил его тоже.

– Я знала, что Оливер был обращён, но он особо не говорил об обратившем его, – девушка потёрла виски. – То есть, вы с Оливером фактически являетесь братьями?

– Совершенно верно. Прости, что выливаю на тебя столько информации в такой вечер, но, боюсь, это необходимо знать для понимания текущих обстоятельств.

Вместо ответа Элиза налила себя в опустевший бокал брюта и выпила его залпом.

– О, – выдохнул Адриан, приподняв брови. – Думаю, на сегодня можно закончить рассказ.

– Подожди, как твой рассказ связан с перстнем моего отца?

– Всё просто, – Адриан тоже подлил себе вина, – кольцо – это символ. Семь камней символизируют семь членов совета, семь ипостасей. Первоначально, когда Оливер занял должность председателя, Эдуард перестал носить кольцо в знак протеста, но потом снова надел его.

– Да, это на него похоже. Он очень щепетилен к таким моментам, особенно если в них закладывается некий мистический символ. – Элиза хлопнула себя по коленке. – Пожалуй, на этом мы сегодня закончим. Спасибо за столь полный рассказ. Если ты не против, я бы хотела побыть одна – мне нужно переварить услышанное.

Адриан тактично вышел и не беспокоил девушку весь следующий день. Всё это время Элиза пыталась уложить в голове события предыдущего вечера и связать их с новыми открывшимися подробностями. Ощущение, что она зацепилась за какой-то туго связанный клубок, породило в ней сомнения, что её внезапно свалившиеся проблемы были такой уж случайностью. Она была зла на отца, зла на то, что все эти годы он молчал и не посвятил её хоть в какие-то значимые подробности жизни Совета. В попытках восстановить хронологию событий, Элиза стала прокручивать всё то, что сказал ей Адриан и внезапно заметила одну деталь, которую он опустил: если Арон отказался от места в Высшем Совете, то, по правилам, его место должен был занять другой полидори.

– Адри, ты не занят? – Элиза постучав, заглянула в его комнату. Он сидел за рабочим столом, на котором стоял компьютер и что-то внимательно изучал.

– Немного, у тебя что-то срочное?

– Да. Когда ты сказал, что Арон отказался от своего места, то не сказал кто пришёл вместо него.

Адриан отвёл удивлённый взгляд от экрана. На этот раз улыбки на его лице не было совсем.

– Элиза, как это относится к твоему делу?

Нетерпеливо переступив с ноги на ногу, она прошла в его комнату и присела на кровать:

– Я думаю, что ты был прав. Также возможно, что моя ситуация лишь последствие каких-то предыдущих событий… а может это предупреждение моему отцу?

– Поподробней пожалуйста, – Адриан закрыл крышку ноутбука и внимательно посмотрел на неё.

– Смотри, Эдуард был против того, чтобы Оливер становился членом Совета, о чём неоднократно высказывался. Потом мы начали с ним жить, вопреки желанию моего отца. После мы очень неприятно расстаёмся, и я снова возвращаюсь к отцу, который на сорок лет устраивает с ним конфронтацию. А сейчас Оливер просто применил ответные действия, так как всё-таки дом, в котором я живу – это имущество моей семьи, а мои фирмы фактически записаны на отца.

– Хм, – Адриан, закрыв глаза, потёр переносицу. – Допустим, это звучит логично и вполне обосновано, но какой смысл ему так очевидно подставлять себя?

– Именно поэтому, – щёлкнув пальцами, произнесла Элиза. – Я и хотела бы узнать, кто был седьмым и куда он делся. Возможно, чтобы не афишировать своё имя, Оливер действует через посредника и также ему может помогать кто-нибудь из Совета. Дальше идёт обычная логика: Патрисию мы исключаем сразу, так как её клан также понёс убытки, Индира – можно рассматривать, но она слишком занята сейчас борьбой за свои права на княжеский титул, Луар может быть, но Оливер её, на сколько я знаю, на дух не переносит. Родители Патрисии погибли слишком давно, чтобы подозревать их в сговоре. Остаёшься ты и загадочный Седьмой.

– Хорошо, тогда почему, чисто гипотетически, это не могу быть я, например? – Адриан ухмыльнувшись, сложил руки в замок.

– Я тоже задала себе этот вопрос. С учётом новой информации я всё менее уверена в твоём и без того странном желании мне помочь…

Адриан перебил её:

– Я не говорил, что хочу помочь тебе.

– Тогда к чему было забирать меня из дома и полночи рассказывать мне все эти истории? – раздражённо спросила Элиза.

– К тому, что я тебе объяснил – кто-то провоцирует конфликт, который также может коснуться меня и моего клана. Возможно, что ситуация с тобой – это лишь манёвр для отвода глаз, возможно нет. Мне нужно понять кто за этим стоит. Для этого вчера после собрания я наблюдал за всеми выходящими и единственные, кто вызвал у меня подозрения – это вы с Патрисией. Но затем, я убедился, что ни ты, ни Пати к этому не имеют отношения. Элиза, я также как ты хочу понять, что происходит, но, не пойми меня неправильно, я не собираюсь решать финансовые проблемы твоей семьи и лично вмешиваться в ход твоего дела.

– Исчерпывающе, – Элиза положила ногу на ногу, – тогда я разберусь во всём сама. Расскажи мне, как зовут седьмого советника?

– Его звали Август. Я не был с ним знаком слишком близко и толком даже ничего не могу сказать. Он был достаточно закрытым и напористым полидори. Особой любви других членов Совета он не вызывал и имел довольно дикие архаичные взгляды на жизнь.

Элиза чуть поддалась вперёд. Её взгляд стал напряжённым:

– Говоря «дикие и архаичные взгляды», что именно ты имеешь ввиду?

– То, что он не хотел терпеть других существ, не признавал равенства полидори и людей и особо не любил посредников – ведьм и духов, считая, что именно полидори являются высшей формой жизни.

– Очень похожего на образ Графа Дракулы, – усмехнувшись вставила Элиза.

– Да, да, так и есть. Со временем его идеи стали доходить до абсурда, а желание власти всё больше лишало его рассудка, но у нас не было достаточно средств, чтобы принять меры. До одного момента: в один день вскрылось то, что он незаконно обращал людей, создавая подобие собственной армии. Это было последней каплей для Совета, поэтому мы, во главе с Эдуардом, устранили его новообращённых, а Августа приговорили к пожизненному заключению, поместив его в специальную темницу. Так, я не думаю, что он был способен шпионить на Оливера.

Элиза молча смотрела в пол, пытаясь усвоить полученную информацию. Спустя какое-то время она задумчиво произнесла:

– Я никогда не видела… Как их обращают?

– Это очень неприятная процедура с большим риском для человека. Я не учёный и не смогу тебе рассказать всё с точки зрения всех химических процессов, но для обращения нужно несколько вещей: человек в полумёртвом состоянии – раньше это делалось с помощью кровопускания, а затем нужен резкий выброс норадреналина, по крайней мере современные учёные так считают. Каким-то образом это стимулирует некие процессы головного мозга, при этом замедляя остальные физиологические процессы в десятки раз. В любом случае, точного ответа как это происходит мы не знаем. Арон просто влил мне свою кровь и спустя некоторое время я стал тем, кого ты сейчас видишь.

– Звучит ужасно, – девушка прикусила губу. – Думаю, что нам всё же следует поговорить с моим отцом.

На часах было шесть вечера, когда Элиза и Адриан вышли из отеля. Дорога до дома Эдуарда занимала около часа. Его дом находился на берегу Большого Симагинского озера, окружённым стройным сосновым лесом и представлял из себя двухэтажный деревянный коттедж с двумя аккуратными балкончиками. Помимо Эдуарда в коттедже так же жили несколько наиболее приближённых полидори его клана и два человека в качестве прислуги.

Клан полидори существовал с незапамятных времён и его основателем можно было по праву считать Эдуардом. Полидори были древними людьми, которые отличались от своих обычных сородичей крайней чувствительностью к солнечному свету, который оставлял на их теле множество ожогов в случае долгого пребывания, из-за чего они были вынуждены вести ночной образ жизни. Также, их организм отличался удивительной способностью находится без пищи и воды в течении долгого времени, что позволило им хоть как-то поддерживать своё и без того тяжёлое положение. К этому прибавлялось их невероятное долголетие, которое могло растянуться на многие века, однако, смерть со временем настигала и их тоже. С незапамятных времён люди относились к полидори, как к неким чудовищам, что вынудило полидори скрывать своё существование.

Тут стоит подробнее рассказать о столь известных взглядах Эдуарда, которые вызывали так много противоречий среди общества полидори. Эдуард был религиозен, но верил он в Древних богов, давно забытых людьми. Это были бестелесные боги, которые являлись самим воздухом, реками и горами. Они не вершили правосудие и не вмешивались в жизни людей или полидори, но были их неотъемлемой частью, лишь направляя течение жизни в нужное русло. Говоря более современным языком: все происходящие явления трактовались, как некая метафора, которую можно было понять лишь прислушиваясь к миру вокруг. Одним из главных принципов Эдуарда было равенство всех существ перед ними. Любая существующая форма жизни для него проходила через призму образов Древних богов, тем самым органично вписываясь в его мировоззрение. Однако, такой философский подход к пониманию мира был понятен далеко не всем: многие полидори вели отчуждённый образ жизни, не желая принимать в нём какие-либо иные формы жизни.

Подъехав к высоким воротам, Элиза нервно прикусила губу безуспешно пытаясь отогнать от себя медленно поднимающуюся панику. За этот вечер стоило обсудить две очень важные вещи: начало её службы на клан отца, а также аккуратно затронуть тему конфликтов среди полидори, что безусловно не понравится Эдуарду.

Зайдя внутрь, Адриан и Элиза оказались в просторной прихожей, приоткрытая дверь которой вела в гостиную, где виднелся длинный дубовый стол, сервированный на три персоны.

– Как он узнал, что ты тоже будешь? – полушёпотом спросила Элиза.

– Моя помощница Вероника, – за дверьми послышался голос Эдуарда. – Совершенно случайно увидела, что вчера Адриан заходил к тебе. И, мне пришла в голову мысль, что месье Безом также захочет почтить меня своим визитом.

– Ты следил за нами? – Элиза не могла в это поверить.

Дверь открылась и на порог вышел Эдуард Фолленвейдер, в слегка приталенном твидовом костюме:

– Скорее приглядывал. Рад Вас видеть, Адриан, – он протянул руку и кивнул в сторону Элизы. – Прошу, пройдёмте. Нам есть, что обсудить.

Они сели за красиво накрытый стол, на котором стояло множество различных блюд. Это была одна из причудливых особенностей аристократии полидори: устраивать ужины, с пышно сервированными столами, горячим и даже иногда десертом. Хотя по факту, человеческая еда и была для них пригодна, но питались они намного реже, чем обычный человек: обычно один или два раза в неделю. В низших кругах полидори существовало поверье, что человеческая кровь необходима для поддержания энергии и даже приобретения сверхспособностей, поэтому, до сих пор на окраинах городов или же в совсем глухих местах осуществлялись кровавые ритуалы, что считалось абсолютной дикостью среди образованных полидори и с чем Совет пытался бороться уже на протяжении нескольких веков.

К удивлению Элизы обстановка за столом оказалась не настолько напряжённой, как она предполагала. Адриан и Эдуард обсуждали текущие события, Элиза же отстранённо глядела в окно на тихую гладь озера, пытаясь подобрать слова, чтобы начать разговор с отцом.

– Элиза, могу ли я узнать, о чём ты задумалась, – вытирая пальцы о салфетку, поинтересовался Эдуард.

Девушка перевела взгляд на мужчин, которые внимательно смотрели на неё:

– Прошу прощения, отец, просто… – Элиза нервно убрала прядку за ухо. – Нам нужно поговорить. Всем втроём.

– Неужели это не может подождать? – Эдуард изобразил удивление на лице и перевёл взгляд на Безёма.

– К сожалению, – Адриан отодвинул от себя тарелку. – Боюсь, что нет.

– Ладно, молодые люди, – Фолленвейдер сделал тоже самое. – Если вы настаиваете – прошу.

Адриан с Элизой переглянулись. Безом кивнул, чтобы она начала.

– Отец, я… мы хотели обсудить с тобой одну важную вещь… – Элиза запнулась. – В которой нам понадобится твоя помощь.

Эдуард пристально смотрел на дочь.

– Всё началось после вчерашнего собрания.

– Так быстро, – Фолленвейдер посмотрел на Адриана. – Месье Безом, Вы меня удивляете, однако, я вижу, что Вы чтите старые традиции. Я это уважаю.

– Прошу прощения, Эдуард, – Адриан неловко кашлянул. – Я не совсем понимаю, что Вы хотите сказать.

Несмотря на то, что было трудно понять эмоции Фолленвейдера, впервые за долгое время он выглядел растерянным:

– Исходя из того, что вчера Вероника видела вас вместе, – чуть запнувшись, Эдуард качнул головой. – В достаточно интимной обстановке… Того, что вы приехали вместе и предлагаете обсудить важное дело прямо за ужином, я сделал вывод, что вы хотите заявить о серьёзности ваших намерений. И что, соответственно, Вы, Адриан, хотите помочь моей дочери в её текущем положении.

Возникла пауза. Адриан сидел не шелохнувшись, едва приоткрыв рот. Элиза швырнула салфетку на стол:

– Отец, то есть ты послал своих людей шпионить за мной?! Какого…

– Спокойнее, Элиза, – Эдуард посмотрел на неё, сдвинув брови. – Я лишь принимал некоторые меры предосторожности и, видимо, перешёл черту, однако это не повод дерзить своему отцу.

– Прости. Нет, Адриан не собирается жениться на мне или что ещё ты мог там подумать, – девушка зажмурившись, мотнула головой. – Но дело и правда касается вчерашнего собрания…

– И если ты пришла ко мне просить помочь тебе, то я вынужден отказать.

– Эдуард, прошу, – в разговор вступил Адриан. – Выслушайте, что говорит ваша дочь. Это может быть интересно для Вас.

– Хорошо, допустим. Элиза?

Девушка сделала глубокий вдох. Она так и не смогла придумать вступление своей речи, поэтому решила пустить слова на самотёк:

– Отец, первое, что я прошу, это выслушать меня не перебивая. Это очень важно. Я знаю, что в твоём клане, как и в других, начинаются волнения. Настроение среди полидори ходит весьма неоднозначное и дело не в твоём отношении к другим существам. Вчера, после собрания я услышала, как Оливер говорил о протестах среди американских кланов, потом Пати сказала, что у неё пропало два человека. И мы подумали, что кто-то хочет накалить обстановку во всех кланах и мой случай – это, возможно, попытка каким-то образом дотянуться до тебя. К тому же после того, как мы обнаружили, что за нами следят – пусть даже и твои люди – приехав к Адриану, я узнала кое-что важное о Совете.

– Надеюсь, месье Безом, – Эдуард сверкнул глазами. – Вы понимаете, что не имеете права разглашать информацию о делах Совета и тем более посвящать в подробности людей, не состоящих в нём?

– Безусловно, господин Фолленвейдер, – тон Адриана стал подчёркнуто холодным. – Именно поэтому, Элиза узнала только то, что известно большинству образованных полидори – а именно, краткую сводку о жизни выдающихся членов нашего общества.

– Значит, как я понимаю, она знает, что Вы обращённый? Элиза, – Эдуард перевёл на неё взгляд. – Продолжай.

– Собственно… Мы попытались понять, кто бы мог за этим стоять, но ни к чему не пришли… У нас возникло предположение, что это мог бы быть Оливер…

– Глупости, – отрезал Эдуард. – У него нет никаких оснований на это.

– Только если, – в разговор снова вмешался Безом. – Не личные мотивы, что вполне бы могло объяснить его поступки, направленные против Вас.

– Опять же, повторюсь, Адриан, – теперь Эдуард грозно смотрел на него. – Это бессмысленно даже с учётом нашей взаимной неприязни. Оливер хоть и молодой полидори, но не глупый: он карьерист. Такой поступок значил бы поставить крест на всём, к чему он так долго шёл. К тому же, протесты, как уже сказала Элиза, происходят и в Америке, какой смысл ему стравливать местных князей?

– Для отвода глаз? – неуверенно спросила девушка.

– Для этого можно было придумать что-нибудь, что не нарушало бы порядок нашего общества: те же самые людские беспорядки подошли бы куда лучше.

В комнате повисла тишина.

– Что мне непонятно, – Эдуард заговорил ровным голосом. – Так это то, почему Вы, Адриан, подозреваете вашего брата?

– В первую очередь для меня важно благополучие полидори, за чьи территории я несу ответственность и у меня нет желания в очередной раз повторять бессмысленную резню. Это даёт мне основание подозревать всех, независимо связаны ли мы кровным родством или нет.

– Впечатляюще, – Эдуард довольно кивнул. – Ваша рассудительность мне всегда нравилась. Я понял вашу позицию.

Фолленвейдер встал из-за стала, остальные последовали его примеру.

– Вы дали мне отличную пищу для размышлений, – Эдуард кивнул молодым людям. – Эту тему мы обсудим с вами чуть позже, а сейчас, если Вы, Адриан, не возражайте, я бы хотел переговорить со своей дочерью об обязанностях, которые ей предстоит выполнить в моём клане. Располагайтесь, Ваша комната уже приготовлена. Также у меня есть скромная библиотека, чтобы скоротать время. Я освобожусь через полчаса, и мы с Вами обсудим дальнейшее развитие событий за партией в бридж с моими подопечными. Вы не против?

– С удовольствием, – с этими словами Адриан покинул залу в сопровождении скромно улыбающейся горничной.

– Элиза, пройдём в мой кабинет.

Кабинет Эдуарда находился в самой дальней части дома. Фолленвейдер очень трепетно относился к тишине во время своей работы, поэтому стены его кабинета были дополнительно обшиты тремя слоями гипсокартона, так что ни один звук извне не проникал внутрь. Кабинет больше напоминал библиотеку: по периметру комнаты шли шкафы, заставленные книгами от пола до потолка. Также в комнате было два дивана, которые располагались рядом с панорамными окнами, выходящими во внутренний двор. Свет в кабинете был слегка приглушён, что делало атмосферу в нём более камерной и располагающей к разговору.

– Присаживайся, – Эдуард мягко отодвинул кресло, стоящее рядом с диванами. – Бренди?

– Давай, – кресло казалось Элизе жёстким и неудобным, что вызывало у неё чувство, будто она сидит на тысяче маленьких иголок.

Он передал ей бокал и сел напротив. Пару минут они молча цедили бренди, смотря в окна, когда Эдуард первый прервал молчание:

– Ты считаешь, ему можно доверять?

– Нет, но он был со мной достаточно откровенен, что в моих глазах ставит под сомнение вопрос его причастности. – Элиза сделала глоток, всё так же несмотря на отца.

– Аргумент спорный. Мы с Адрианом давно знаем друг друга, – при этих словах он запнулся, но затем продолжил. – Он исполнительный, но в первую очередь всегда будет действовать в своих интересах. Будь осторожна.

– Я понимаю, отец, и буду начеку. Можно вопрос?

– Я тебя слушаю, – в глазах Эдуарда на секунду показалась тревога.

– Что ты знаешь об Августе?

Эдуард резко отставил свой стакан в сторону, всё его тело окаменело, но в глазах уже нельзя было разглядеть ни следа тревоги.

– А, и про это он тебе тоже рассказал. Чёрт подери, этого Безома.

– Скорее он очень не хотел мне про него рассказывать. – Элиза пристально взглянула на Эдуарда и перевела взгляд на его кольцо, от чего он резко убрал руку так, чтобы её нельзя было разглядеть. – Отец, почему что ты, что Адриан, так остро реагируйте на мой вопрос про Августа? Пожалуйста, – она чуть поддалась вперёд. – Расскажи мне, что происходит. Я устала от этих внезапно появляющихся тайн. Мне просто нужно разобраться, как так вышло, что в один миг вся моя жизнь пошла под откос. Я не часто прошу тебя о чём-то, отец. Ты единственный, кто может помочь мне в этом.

Фолленвейдер был поражён порывом дочери – об этом свидетельствовало несколько морщинок на его лбу. Он откинулся назад, устало закрыв глаза, и произнёс:

– Хорошо. Но сначала расскажи мне, что тебе поведал месье Безом.

– Всё началось с того, что мы пытались понять кто и зачем мог за мной шпионить…

– Мы? Интересно… – Эдуард погрузился в свои размышления. – Очень интересно.

– Что-то не так?

– Нет, нет. Меня интересует почему ты обсуждала свои личные дела, обвиняя одного из Совета с одним из его же членов? Элиза, ты в своём уме?

– Но, он же спрашивал меня… Я просто думала, что он хотел мне помочь, – Элиза почувствовала, что в её голосе появились оправдательные нотки. – С тобой же я говорю на эту тему.

– Я твой отец! – Фолленвейдер стукнул ладонью по столу, что делал он крайне редко. – Ты понимаешь, как это выглядит со стороны? Сначала ты сама, без моего ведома созываешь Совет, ведёшь себя при нём, как избалованный ребёнок, а затем сплетничаешь с одним из советников в его же номере, при этом обвиняя другого члена Совета?!

– И что? – Элиза также сорвалась на крик. – Адриан единственный кто хоть как-то пытается разобраться в этой ситуации! Не говори, что ты не знал, что происходит вокруг? Что, что ты для этого сделал? – на этих словах яростный порыв девушки сменился осознанием сказанного. Эдуард закрыл глаза ладонью так, что можно было разглядеть только морщинку между его бровей.

– Какое же ты дитя, Элиза. Адриан просто очень умело сыграл на твоих эмоциях, чтобы, собрать больше информации у тебя. Вчера, перед собранием я попросил Веронику проследить за Адрианом, но он смог довольно быстро её обнаружить и скрылся вместе с тобой, что вызвало у меня сильное недоумение. Я хотел лишь убедиться, не работает ли он вместе с Оливером, но их отношения всё также прохладны, что несколько меня успокоило. Однако, у меня вызывает беспокойство столь сильная вовлечённость его в наши семейные дела, что наталкивает меня на подозрения в его сговоре с братом. Также, я договорился с Патрисией, чтобы она послала своих людей к Оливеру, но они так и не вернулись.

– Стоп, – Элиза подскочила. – Адриан… он же сказал мне об этом вчера, но я не придала этому значения. Чёрт, чёрт, чёрт! – она бессильно пнула ножку кресла. Эдуард лишь с грустью смотрел на неё:

– Члены Совета на то и лучшие, Элиза, что не стоит играть с ними в эти игры. И запомни, – при этих словах он чуть наклонился к ней. – Никогда никому не верь на слово, особенно тем, кто так решительно хочется тебе помочь. Всегда думай о том, что движет этим человеком.

Девушка завертела головой, пытаясь отогнать от себя слёзы:

– Какая же я дура.

– Набивая шишки, Элиза, мы получаем опыт. Расскажи мне подробнее, о чём именно вы говорили?

– Он, – Элиза порывисто вытерла щёку, – рассказывал об истории Совета, его членах, но меня смутило то, что он не сразу упомянул про Августа. Говорил про родителей Голденмун и про какого-то Маркуса и Тею. – девушка сделала паузу, задумавшись. – А, и про близнеца Индиры! Его звали…

– Арон, – помог Эдуард.

– Да, точно. Признаться, честно, я не совсем запомнила кто кому и кем приходится – Адриан просто вылил на меня кучу информации.

– Потому что, чтобы втереться в доверие, Элиза, нужно расположить собеседника к себе. Поведать личную историю, или просто запутать множеством цифр и фактов. Безом же смог успешно совместить оба эти компонента. Я не перестаю восхищаться этим человеком – он хитёр, как чёрт.

– Вот же… – Элиза осеклась. – Прошу прощения, отец.

– Я могу чуть подробнее рассказать тебе о членах Совета, но боюсь, не сегодня. Прошло уже достаточно много времени, месье Безом нас, должно быть, заждался. – Эдуард сделала паузу, задумавшись. – Ах да, твоё первое задание. Завтра в семь вечера Вероника будет ждать тебя у Смоленского кладбища – нужно будет разобраться с местными ведьмами. Она введёт тебя в курс дела.

– Хорошо, отец, – Элиза посмотрела на Эдуарда. – И спасибо тебе.

Мужчина молча кивнул, отодвигая своё кресло. Прежде чем они прошли обратно Фолленвейдер тронул дочь за плечо и спросил:

–Элиза, почему ты не поговорила со мной в первую очередь? – Эдуард развёл руками. – К чему было устраивать это представление? Я ведь мог тебе помочь и без помощи посторонних.

Девушка молча посмотрела на него с минуту, легонька поджала губы и вышла. В доме царила неестественная тишина. Эдуард отодвинул рукой дочь и пружинистым шагом прошёл дальше, принюхиваясь к воздуху. На пороге в библиотеку он сделал Элизе знак рукой, та аккуратно вынырнула из-за его спины и отшатнулась в сторону: на белой двери виднелся красный отпечаток чьей-то ладони. Пройдя чуть дальше они обнаружили горничную, лежащую лицом в пол. Около правой лопатки темнелась дыра, из которой медленно вытекала бурая жидкость.

– Это же не… – Элиза еле дышала.

– Кровь. – Эдуард принюхивался к воздуху вокруг, в котором отчётливо чувствовались металлические нотки.

Его взгляд проследовал куда-то вглубь библиотеки и остановился на разбитом окне. Внезапно, в комнату вбежало два полидори – это были Алексей и Вероника:

– Эдуард, – они заговорили на перебой. – Этот подонок ушёл. Когда мы услышали звон стекла, то сразу кинулись сюда, но его уже не было. Эта скотина напала на горничную и убила садовника. Мы кинулись за ним, но его след перебил какой-то другой запах.

Элиза медленно развернулась к ним:

– Что-то едкое и сладковатое?

Полидори с недоверием уставились на неё:

– Откуда ты знаешь?

Девушка, не отвечая на их вопрос, посмотрела на отца:

– Мне кажется, у нас проблемы, пап.

Повисла тишина. Алексей и Вероника перевели настороженные взгляды с Элизы на Эдуарда, чьё лицо оставалось каменным и единственное, что выдавало его волнение – это незаметно пульсирующая жилка на шее.

– Элиза – в мой кабинет живо, Алексей – оповестить членов Совета и выследить Безома, Вероника – замести следы и избавиться от тел… без людского вмешательства. – Эдуард развернулся на каблуках и не дожидаясь Элизы проследовал вглубь дома.

Девушка осталась наедине с двумя полидори, которые недовольно смотрели на неё:

– Это всё из-за тебя.

Вероника плюнула под ноги Элизы и ушла, яростно мотнув головой. Алексей хмуро проследовал за ней. Слёзы комом стояли в горле Элизы: злость вперемешку с обидой полностью захлестнули девушку, а слова Вероники точно резанули по самому больному её месту – она и вправду чувствовала себя виноватой. Пытаясь выровнять дыхание – заплакать сейчас и дать слабину было никак нельзя – она присела рядом с мёртвым телом девушки. Элиза начала внимательно смотреть на тело, сосредотачивая свои чувства на внешнем мире и отгораживаясь от внутреннего страха. Тело лежало на животе, а шея девушки была неестественно вывернута. Руки были раскинуты в разные стороны, что создавало впечатление, будто бы кто-то, наигравшись, неаккуратно бросил бы куклу.

Элиза смотрела на безжизненное тело, размышляя обо всём случившимся, когда одна странная деталь привлекла её внимание. Она согнулась над умершей, провела пальцами по её шее и в ужасе отскочила:

– Этого не может быть..! – Она рывком вскочила и побежала в кабинет отца.

– Отец! Там… она… – Элиза в ужасе не могла подобрать слова, чтобы описать увиденное.

Фолленвейдер сидел за столом, смотря ровно перед собой. Появление дочери заставило его встрепенуться, и он посмотрел на дочь:

– Да? – его глаза прошлись по Элизе с ног до головы.

– Её укусили! Я видела следы на шее. Что за чудовище… – Элиза начала задыхаться от слёз. Она беззвучно ловила ртом воздух, а по лицу текли горячие слёзы. В этот момент Эдуард подошёл и сильно обнял её:

– Я знаю, Элиза, я знаю, – мужчина стал гладить дочь по голове. – Мы найдем его, и он за всё ответит. Со мной ты в безопасности.