Читать книгу Грани отчаяния - Екатерина Петровна Шумаева - Страница 2

Картер

3 июля

Приглашение на свадьбу, лежащее на столе, бросается мне в глаза.

– Что это? – Спрашиваю я у Чаки.

– Не твое дело. – Отвечает он и тянется, чтобы убрать конверт.

Я оказываюсь быстрее, ведь у меня было спортивное прошлое, поэтому выхватываю его и читаю.

"Дорогой Чарльз! Дилан Метьюз и Оливия Тернер приглашают вас на свадебную церемонию и ужин 7 июля.

Просим отметить выбранные блюда для вас и вашей пары. Предсвадебный ужин состоится 6 июля в 19.00 Отель Плаза."

– Она выходит замуж. – Говорю я шепотом. – Я должен помешать этому.

– Не смей! – Кричит брат. – После всего, что между вами было, не смей портить ей жизнь!

Но я его не слышу.

Три года назад

Мы сидим в ресторане на семейном обеде. Ненавижу их, ведь тогда мне нужно смотреть в глаза маме и делать вид, что у меня идеальная жизнь.

А на самом деле я устал. Устал от бесконечных перелетов, жизни на два города, ненависти к самому себе.

Но вот только забрезжил свет конце моего туннеля, и я готов был мчаться на всех порах в Нью-Йорк, как нас с Чаки пригласила на ужин мама.

Каким я был эти три года? Злым. Потерянным. Скучающим до безумия.

Когда я говорил с Оливией в последний раз, я не мог поверить в то, что она поступила со мной так. Я пил. Первые два месяца каждый день. Мне было так тяжело на тренировках, что тренер чуть не выгнал меня из команды. Я не хотел видеть никого, а особенно моего чудесного брата. Который спрятал от меня письмо.

К новому году я взял себя в руки и хотел нагрянуть к Оливии с визитом, но не смог. Макс сказала, что ее отец в больнице. Я решил, что ей не до меня.

Перед окончанием колледжа я приехал к ее дому, долго решался подняться, пока не увидел ее. Она шла в компании друзей, счастливая, смеялась и что-то рассказывала.

Я же видел совсем другую Оливию. Грустную, потерянную, ту, которая борется со своими проблемами, пытается вырваться из под опеки матери и пытается быть хорошей для меня. Но я никогда не видел ее настолько счастливой как сейчас.

И тогда я понял, что мы не должны быть вместе. Я тяну ее вниз, а значит, я должен ее отпустить. И отпустил. Закончил колледж и уехал в Калифорнию.

Пока вновь не увидел ее. Повзрослевшую, изменившуюся, но потерянную. Когда она посмотрела на меня, я увидел ту девушку, с которой познакомился и решил рискнуть. Риск был оправдан, Оливия дала мне свой номер, а я обещал ей позвонить, когда в следующий раз буду в городе. И вот я готов бросить все, уехать туда и больше никогда не возвращаться. Но у мамы другие планы. Она собрала нас с Чаки, чтобы рассказать важную вещь. Я не знаю чего ожидать, поэтому немного волнуюсь, хотя душой и сердцем я уже в самолете.

Я боюсь звонить ей, но пересилю себя, когда буду в аэропорту. Не хочу быть слишком настойчивым, ведь мой контроль и моя настойчивость разрушила наши отношения в прошлый раз. И если мне удастся вернуть ее, то я буду самым счастливым человеком на свете.

Я люблю ее, и теперь я готов не только брать ее любовь, но и отдавать взамен. Я изменился.

– Картер, как ты считаешь, вы с братом справитесь? – Спрашивает мама.

Я смотрю на нее, и не понимаю о чем она говорит. Ведь последние полчаса думал об Оливии.

Но выбора нет, я отвечаю:

– Конечно, справимся, мам.

Правда, я понятия не имею с чем.

– Отлично, значит, завтра ты принимаешь дела. Бабушка Харрис будет счастлива, что мы воспитали таких переемников. И теперь тебе не придется ездить по городам, ведь везде есть свои люди. Я же вижу, как ты устал мотаться в Нью-Йорк, на тебе лица нет. – Говорит мама и гладит меня по руке.

Я выпучиваю глаза, вода застревает в горле. Что я слышу? Бабуля Харрис решила оставить правление?

– Я обдумаю твое предложение мам. – Отвечаю я. – Но мне нужно улететь. – Я умолкаю, чтобы придумать более менее внятную причину. – Нужно уладить кое-какие дела.

Глаза брата округляются, он понимает, что за дела у меня там. Особенно, после свадьбы Макс, на которую он не поехал из-за работы. Но они общаются с Оливией и наверняка уже обсудили нашу встречу.

– Милый, приступать нужно срочно. Вы должны изучить принцип работы и все сделки. Это одно из условий бабушки. – Говорит мама, явно не ожидавшая от меня такой реакции.

Но у нас ровный счет, ведь я даже подумать не мог, что бабуля Харрис когда-нибудь подпустит меня к делу нашей семьи. Она всегда считала, что я паршивая овца, бесталанный, глупый, импульсивный. Не думающий ни о чем, кроме себя любимого. Каждый семейный обед она напоминала мне об этом, а после первого запрета на приближение и вовсе начала считать меня не уравновешенным психически. Громкий скандал и второй запрет только подтвердили ее сомнения. Но я закончил Йель, устроился на отличную работу и добился хороших успехов всего за два года. И вот именно сейчас она готова отдать мне свой бизнес.

В нормальных семьях все наоборот. Женщины управляют домом, а мужчины бизнесом. Но это совсем не про бабулю Харрис. Она Открыла ателье, потом расширилась, потом перекупила всех конкурентов. В это сложно поверить, но это так. Бизнес хватка этой женщины была гораздо больше, чем любовь к шитью. Затем она купила сеть прачечных. После них открыла сеть магазинов. Теперь ее одежда продается по всей Америке, в каждом торговом центре среднего класса. Но она постоянно расширяется. Мой папа ездит по стране и заключает договоры на открытия новых магазинов, он отличный переговорщик. Когда это не выходит, на сцену восходит бабуля. Несмотря на преклонный возраст, переговоры ей даются легко. И я даже подумать не мог, что она решит оставить правление так быстро. Да еще и нам с Чаки. Я думал, что этим займется отец, устроился на хорошую работу. Она тоже тесно связана с переговорами, но обычно это переговоры по поглощению. Совершенно не мой профиль. Но отказаться я не могу. Нужно будет провести последнее поглощение и оставить эту работу.