Читать книгу Последняя пристань «Тепло и уют». Жизнь прожить – не поле перейти - Екатерина Полухина - Страница 17

Глава 15

Оглавление

Она выбрала рядовой, как десятки похожих друг на друга. Давно без ремонта, с неухоженной территорией двора. Директор сего заведения, чопорная, быстроглазая Маргарита Сергеевна Западня, почему – то сразу не очень глянулась ей.


Но, ведь помочь нужно было не Маргарите Сергеевне, а её подопечным. А помочь нужно непременно. Это кричало прямо из каждого угла этого богом и людьми забытого, так называемого приюта.


Ни мебели стоящей, ни удобств человеческих здесь не было, и это было видно невооружённым глазом. О еде думается, говорить даже не приходилось. Какой дом, такой и стол, по всей видимости. Хоть и говорят, не красна изба углами, а красна пирогами. Но, Нине Ивановне так не казалось. Ни углов здесь настоящих не было, ни тем более, как ей казалось пирогов.


Старики этого заведения были настолько миниатюрны, что казалось, их всех готовят на конкурс моделей. Только глаза, напоминавшие потухшие угли, да ноги, что они еле волочили, говорили, что это просто старики.


И старики никому не нужные. Не слышно здесь ни смеха, ни шуток. Да, какие шутки? Они казались какими – то тенями, вышедшими из другого мира.


Маргарита Сергеевна много суетилась, лебезила, заискивала, глядела преданными глазами собаки в глаза спонсора и от этого всё больше и больше приводила Нину Ивановну в то чувство, когда человек перестаёт совсем верить другому человеку.


Ну не верилось ей, что в этом заведении может быть хорошо этим потухшим и глазами, и душой людям. А Западня всё выворачивалась наизнанку, расхваливая всех своих сотрудников, да и себя, тоже не забывая.


Вот, если бы немножко денежек нам, так мы бы совсем зажили отлично, – тараторила она. Ведь мне и самой так хочется помочь этим беднягам, но где же взять средства, если у меня зарплата с гулькин носик, – плакалась она. В бюджете, ни каких дотаций, а что было положено, выбрали давно.


Вот, если бы и она закатывала глаза под лоб, показывая этим верх блаженства, уж я бы тогда развернулась. Уж я бы тогда развернулась, – повторилась она. Я бы сделала оазис в пустыне для этих бедолаг.


Ведь сколько им осталось? А живут в таких условиях, что некоторым хочется уже быстрее туда и она показывала глазами полными слёз вверх, из чего нужно было понять, что на небо.


Говорят же, что только там нет проблем. Но и здесь тоже можно жить прекрасно, если бы нашёлся человек добрый, – и она засмеялась, и богатый. Да, чтобы смог расстаться с денежками своими ради этих несчастных бедняжек.


И она ещё раз пустила скупую слезу и щедро вытерла её идеально чистым платком, по всей видимости, никогда не исполнявшим свои прямые функции раньше.


Нина Ивановна впечатлилась рассказом директрисы, хотя и без её излияний всё было видно и так. Да ей и не жалко было своих кровно заработанных. Ей просто не хотелось, чтобы её деньги, совсем не так уж и легко заработанные, попали не по назначению. Она никогда не была жадной, но всегда хозяйственной и справедливой.


Наверное, поэтому – то эти деньги у неё и были. И отдать их, просто так какому – то хапуге, ей совсем не хотелось. Но она вела себя тактично и только попросила Маргариту Сергеевну, показать её владения.


Та, с каким – то пылом и жаром тут же вызвалась сама сделать это и повела новую курочку Рябу, показывать покои (так назывались комнатухи) старых, больных людей, которые по каким – то разным причинам попали сюда.


Всё было убого, сиро и настолько неприглядно, что у женщины заныло сердце. Ей стало просто страшно, видеть всё это и даже появилось ощущение, что это касается лично её. Будто она сама здесь живёт, в этом богом и людьми забытом захолустье. В этих комнатах отдыха, спальнях, коридорах, санузлах. Она передёрнула плечами, словно замёрзла, хотя на улице стоял месяц июнь, выдавшийся в этом году несказанно жарким, от чего и в этом здании было невыносимо душно.

Последняя пристань «Тепло и уют». Жизнь прожить – не поле перейти

Подняться наверх