Читать книгу Покровитель для Ангела - Екатерина Ромеро - Страница 12

Всю ночь глаз сомкнуть не могу. Я боюсь, что тот жуткий мент вернется, но никто больше не приходит. Под утро подрываюсь рано с красными глазами и раскалывающейся больной головой. На руке остается красный след ожога, который прячу под большим рукавом свитера. Прекрасный день рождения, не думала, что свои семнадцать лет буду праздновать так, а точнее, вообще не праздновать.

На уроках досыпаю и собираюсь на работу вовремя. Пересчитываю оставшиеся деньги. У меня первая зарплата должна быть скоро и я очень, очень жду этих денег, потому что если честно, мне скоро будет не на что покупать еду. Даже самое простое, а брать в долг мне стыдно, да и не у кого. Соседка баба Шура сама перебивается, хоть и зовет меня иногда обедать, я не прихожу. Мне стыдно и я сама должна справляться со своими проблемами, поэтому обычно я готовлю себе всякие супчики и каши, хотя очень часто хочется фруктов, но позволить их себе пока не получается.

Подхожу к клубу вовремя. У самого входа замечаю пристарелого мужчину, который кажется, входить не собирается. От него плохо пахнет и весь он какой-то помятый, да еще и на костылях, бедный, стоит.

– Девочка, помоги инвалиду копейкой.

Протягивает синеватую грязную руку, опираясь на костыли. Одна нога у него перебинтована и согнута в колене. Он едва стоит, прихрамывает.

Вспоминаю, что денег у меня вообще не много, однако и пройти мимо я не могу. Ему хуже, видно же.

– Да, конечно. Сейчас.

Открываю рюкзак, достаю кошелек.

– Че ты делаешь?

Вздрагиваю от грубого мужского голоса, который узнаю за секунду. Бакиров и сейчас он стоит прямо предо мной. Я не видела его последние три недели и теперь теряюсь. Он высокий и большой по сравнению со мной, а еще мрачный и какой-то злой. Смотрит на меня сурово.

Начинаю нервничать.

– Этот человек не может ходить. Ему нужна помощь. Держите.

Протягиваю ему мелочь, но Бакиров резко убирает мою руку от этого несчастного, не позволяя отдать деньги, а меня от его прикосновения как током бьет. Аж колет кожу!

– Подожди, Ангел. Ходить не можешь, да?

– Да, уважаемый, не могу.

Бакиров осматривает этого мужчину, почему-то усмехается, тогда как я не понимаю, что тут вообще смешного.

Все случается быстро, проходит не больше секунды и я вскрикиваю от ужаса, когда Михаил Александрович подходит к этому несчастному и одним движением ноги выбивает костыли из его рук! Эти палочки валятся на асфальт, вызывая возмущенное шипение инвалида.

– О Боже! Что вы делаете?!

– Аах, больно…с-сука!

– Вы что?! О Господи, так же нельзя!

Бросаюсь помочь этому бедолаге, но Бакиров за руку меня хватает, не давая подойти к инвалиду.

– Не трогай его! Пошел вон отсюда.

– Это кто говорит?

– Бакир говорит. Еще раз припрешься, инвалидом точно станешь.

Басит уверенно, заставляя меня всю ждаться, и я аж рот открываю, когда этот несчастный в один миг выпрямляется, берет костыли в охапку и уходит отсюда, как обычный здоровый человек! Он может ходить и даже бегать, судя по тому, как быстро уносит ноги от сюда.

Сглатываю, переводя взгляд на Михаила Александровича. У него щетина отросла и кажется очень-очень жесткой. Почему-то живот сжимается при виде его. Мне жутко неловко рядом с ним и стыдно еще очень почему-то.

– Как…как вы поняли, что он притворяется?

– Я тебе говорил не быть глупой, Ангел!

Рычит на меня, а у меня кулаки сжимаются от злости.

– Я не глупая! Я думала, ему нужна помощь! – Бакиров усмехается, а меня уже просто распирает от возмущения.

– Вас родители не учили милосердию, уважению, ну хотя бы доброте?

– У меня не было родителей, а улица научила только одному.

– Чему?

– Бить первым.

Поджимаю губы. Становится стыдно. Я понимаю, что Бакиров вырос без родительской любви.

– Извините, я не знала. Но я не могла пройти мимо инвалида! И это было несправедливо с вашей стороны толкнуть его костыли!

– Блядь, он никакой не инвалид, усекла? В жизни нет справедливости! – чеканит Бакиров, выкидывая сигарету и открывает мне тяжелую дверь клуба. – Входи!

– Я сама могу открыть! И вообще, вы могли бы пройти мимо. Мне ничья помощь не нужна!

– Прикуси язык, дите. Не борзей мне тут.

– Я не ребенок! Я уже взрослая, между прочим! Мне уже семнадцать!

– Входи я сказал, живо.

Бакиров рычит на меня и поджав губы, я все же вхожу в клуб. Дверь и правда тяжелая, открывать ее всегда сложно.

Весь этот вечер как на ножах дерганная хожу, убираю, и все никак не могу выкинуть наш разговор с Михаилом Александровичем.

Я не ребенок, ну почему он меня так назвал?! Не напал бы тот мужик на меня, ну отдала бы я ему деньги, последние, ну и что?! Блин, он бы меня просто развел как дурочку…

Снова я натупила, да еще и так грубо ответила, а ведь Михаил Александрович помог мне тогда с работой, если бы не он, у меня бы не было этого места.

Становится стыдно и даже очень, я хочу извинится за свои слова, однако больше в тот вечер Бакирова я не вижу, как и всю следующую неделю.

Все это время я плохо сплю, так как теперь каждую ночь к звукам прислушиваюсь. Я боюсь, что тот мент Архипов снова вернется, но он больше не приходит.

В этот момент я понимаю, что должна рассказать Бакирову об этом. Пусть выгонит, если захочет, но я хотя бы не буду это скрывать от него. Каким бы плохим этот бандит не был, он не заслужил чтобы я отплатила ему предательством.

Сегодня у меня было две контрольных, поэтому прихожу в клуб выжата как лимон. Зайдя внутрь, тут же выискиваю глазами Бакирова, и на удивление, нахожу. Он редко бывает здесь, и сегодня прямо удача поймать его, однако как только я открываю рот чтобы поздороваться, Бакиров проходит мимо, даже голову ко мне не повернув! Будто меня и нет! Будто я просто пустое место для него, мелкая мошка!

Сцепив зубы от обиды, плетусь домой, но желание рассказать ему об Архипове и извинится не пропадает, поэтому на следующий день убрав в коридоре, на кухне и в зале, я переодеваюсь в обычную одежду, но домой не иду.

Бакирова сегодня не видела, но мне нужно дождаться его, чтобы сказать о том случае с ментом у меня дома. Конечно, никакой помощи я не жду от него, но я думаю, что это важно.

– Ты чего сидишь тут, Лин? Отработала же.

Ко мне официантка Марина подходит с подносом в руках. Невольно отмечаю, что ее форма по сравнению с моей как небо и земля. Красивая, открывающая ноги и полную грудь, аккуратная и по размеру. Моя же форма уборщицы ужасная, просто жуть, закрывает меня, точно скафандр!

– Я жду Михаила Александровича.

– Бакирова что ли?

Киваю. На часах уже десять и мне давно пора домой, но уходить не поговорив с ним, не хочется.

– А зачем он тебе, малышка? Он если и придет, так поздно будет уже. Ты бы домой добиралась, пока раньше.

– Мне надо, Марин. По личному делу.

– По личному? Как знаешь. Может и придет, Бакир обычно никому не отчитывается.

Перекинув блондинистые волосы через плечо, Марина уходит с подносом в руках, а я лишь запах еды улавливаю. Не то, чтобы я сильно голодной была, но запах нарезанной колбасы и сыра прямо в голову ударяет, провоцируя болезненное урчание в желудке.

Из зала выйти мне все же приходится, так как постепенно посетители приходят и девочки на сцене начинают танцевать. Я же чувствую себя здесь белой вороной. Зал мгновенно напитывается запахом спиртного, сигаретами и мужской похотью, тогда как мне все это чуждо, стыдно и дико.

Выйдя на улицу, кутаюсь в куртку. Хоть уже начало марта, дует пронизывающий ветер, но я знаю, что должна дождаться Михаила Александровича, и промерзнув еще добрых минут сорок, все же замечаю машину Бакирова.

Он заезжает прямо во двор до самых дверей, вот только выходит не один, а с яркой блондинкой на высоченных каблуках.

– Михаил Александрович…

Подхожу к нему, стараясь не забыть свою приготовленную речь, однако при виде мужчины почему-то сбиваюсь.

– Я…Вы…

– В чем дело? Решила наконец, уволится?

Спрашивает так, будто надеется, что я так быстро сдамся. Ну уж нет.