Читать книгу Невеста сына - Екатерина Руслановна Кариди - Страница 7

Она еще некоторое время смотрела вслед отъезжающей машине (все еще ее, блин!) мужа. Ее переполняли эмоции, внутри дрожало все невысказанное. Наконец Маша сделала надо собой усилие и выдохнула, а потом обернулась к сыну. А тот смотрел на нее встревоженно.

– Все в порядке?

Маша кивнула:

– В полном.

Конечно. Не хватало еще, чтобы она расползлась при сыне! Павел Торопов того не стоил.

– Ты что-то хотел?

Коля еще некоторое время недоверчиво всматривался в ее лицо. Маша даже занервничала: может, она как-то не так выглядит? Потом вдруг расслабился.

– Да, – и добавил смущенно: – Ма, накормишь ужином?

Это прозвучало так обыденно и естественно. Как раз то, чего не хватало, чтобы вернуться в свою нормальную жизнь.

– Конечно, – сказала Маша. – Что за вопрос?

Она даже смогла улыбнуться.

– Поставь машину в паркинг и поднимайся.

– Ага, – с готовностью кивнул сын. – И я сегодня у тебя переночую?

Ага, так есть хочется, что переночевать негде.

– Иди уже, – проговорила она, поправив ему свесившиеся на лоб волосы. – Это твой дом, и тебе не нужно спрашивать разрешения.

Как некоторым.

Однако этого не прозвучало.

***

В паркинг они заезжали почти одновременно.

Маша поставила машину на свое место, а Коле пришлось поколесить, но он нагнал ее уже у лифтов. Потом поднимались наверх. Молча. Она искоса смотрела на сына и… узнавала и не узнавала его. Взрослый мужик, хмурый, куда только исчезла его обычная веселость. В этот момент ей хотелось пристукнуть Торопова.

Но стоило войти в дом, восприятие изменилось. Маша замешкалась в прихожей, пока сумку клала, пока снимала туфли, а он прямым ходом направился в кухню и стал греметь кастрюльками. Оттуда донеслось:

– Ма! Что у нас есть пожевать?

И она снова почувствовала себя мамой. Казалось бы, давно ли это было? Когда ее дети ходили в школу, потом учились в институте? И вот это самое «Ма, что у нас есть пожевать?» можно было услышать в любое время суток. Теперь все взрослые, у всех своя жизнь.

Маша иногда скучала по тем временам (хотя, честно говоря, перекрестилась, когда дети стали жить отдельно). И по инерции готовила на четверых, хотя они жили вдвоем с Павлом. Нет. Вот этого не надо. Момент портить.

– Сейчас приготовлю! – крикнула Маша. – А ты иди мой руки.

На ужин был рис с овощами.

Потом они вместе сидели за столом, и наконец пошел разговор.

– Что хотел отец?

– «Фэ» свое высказывал.

Коля отложил вилку, скрестил руки над столом и нахмурился.

– Надеюсь, он не угрожал тебе?

– Нет, – Маша покачала головой. – Но замки менять запретил.

Что было на самом деле, Маша озвучивать не стала, понимала, как для сына все это звучит. Это ведь была его свадьба. И его девушка, невеста, они же жили вместе! И что бы сейчас Коля ни говорил, как бы хорошо ни держался, не может быть, чтобы он ее совсем не любил.

Спрашивать она его ни о чем не стала. Сам расскажет, когда созреет.

***

После ужина были небольшие домашние дела, потом, когда Маша уже была в постели, звонил Иевлев.

– Как прошел твой день?

– Хорошо, – она невольно улыбнулась.

– Значит, так, – начал он. – По предварительным прикидкам.

И быстро и четко выдал весь расклад, все сильные и слабые стороны. Маша слушала, слушала. И вдруг сказала:

– Знаешь, я все-таки предприняла сегодня кое-что.

– Что? – тон не изменился, но она буквально почувствовала его острое внимание.

– Ну, – Маша ковырнула ногтем одеяло, – я ему официальным письмом отправила эскиз свадебного альбома.

– И? – негромкий смех послышался в трубке. – Только не говори, что это все провели по документообороту?

– Да, – она хихикнула. – Паша рвал и метал.

– Молодец, – сказал он. – Но больше без меня ничего не предпринимай.

– Ладно.

Разговор вскоре прервался, а Маша еще некоторое время улыбалась, чувствуя себя девчонкой. Потом потянулась за гаджетом, почитать немного перед сном.

И вдруг шум, шаги. Кто-то возился в прихожей.

Машу аж подбросило на постели.

Кто там мог быть? Не хватало еще, чтобы посреди ночи заявился бывший муж. В таком случае, ей и впрямь стоило бы сменить замки. Это было бы смешно, если бы происходило в каком-нибудь телеситкоме, а не в ее жизни.

Все эти мысли стрелой пронеслись в сознании, пока она выкарабкивалась из постели, с трудом попадая ногами в тапочки, а потом неслась в прихожую.

Металлический звук, позвякивание ключей…

В прихожей был Коля, полностью одетый. Собирался уходить?

– Коля? – окликнула она его.

Сын обернулся.

– Ма? Ты не спишь?

– Нет. Что случилось?

– Да ничего, все хорошо. Черт… не хотел тебя беспокоить.

Она смотрела на него молча и ждала. Наконец он сказал:

– Звонила Милка. Она вылетает, просила встретить.

– А, – Маша подалась назад, сводя пальцами полы халата у горла.

Конечно, кольнуло то, что дочь не хочет звонить и обсуждать это с ней. Но ладно, в конце концов, они с Колей погодки, брат ближе ей по возрасту. Маша постаралась не показать, что это царапнуло ее. Сказала только:

– Поезжай осторожно.

– Да, мам, я помню, – ее взрослый сын усмехнулся.

Он замешкался, как будто хотел сказать что, но молчал. Надо было что-то говорить, и Маша спросила:

– Куда Милка потом?

– Думаю, поедет к себе.

– А ты?

И тут он сказал:

– Нам надо поговорить с ней. Об отце и… обо всем. А ты ложись, не жди нас сегодня.

Повисла секундная пауза. Наконец Маша проговорила:

– Хорошо.

Но сын не ушел сразу, он прежде обнял ее и только потом вышел. И дверь закрыл своим ключом.

***

А она внезапно осталась одна в огромной пустой квартире. Странное ощущение неправильности всего. Казалось бы, радоваться надо, что прилетает дочь, не виделись сколько, а у нее одно в голове: теперь их ждет новый виток разборок. И это будет по нарастающей, раз Паша подключил к делу «тяжелую артиллерию».

Нет. Об этом Маша думать не хотела.

Побрела обратно в спальню и улеглась в постель. Но какой уж теперь сон? Она лежала, смотрела в потолок. Невольно пришла мысль: интересно, что Торопов сделал с тем сшивом со свадебными идеями от Ангелины? Выбросил или своей юной любви понес?

Хотя выбросил – это вряд ли. Она постаралась, чтобы альбом тот по всем журналам учета прошел. Маша мрачно усмехнулась, вспомнив, какое у Павла было лицо.

***

Павел Торопов действительно отвез этот сшив Наташе. Его начинало выкручивать от злости каждый раз, стоило вспомнить, как жена ему с улыбочкой цедила в лицо: «Наташе отнеси, там интересные идеи, вам с ней пригодится».

Получалось, как будто он плясал под ее дудку! И это бесило еще больше. Еще его безумно раздражал момент, что Мария возвращается домой чуть ли не ночью. Спрашивается, где она ошивалась все это время? И часто она так делала?

Очень нехорошие ревнивые чувства шевелились в груди, и он ловил себя на мысли, что слишком доверял Маше. А она? На самом деле, чем она могла заниматься, когда она как бы "задерживалась на работе"?!

Ведь это он честно пришел к ней и сказал, что у него отношения. А она? Была ли она честна с ним? Стоило подумать об этом, к горлу подкатывал горячий клубок злости, а руки нервно подергивались.

Однако он уже подъехал к дому. Прежде чем подняться в квартиру, позвонил Наташе и спросил:

– Что у нас на ужин?

А она замялась, голос виноватый:

– Паша. Прости, я не выходила сегодня, а заказать тоже как-то не вышло…

– Ты что, вообще без еды? – изумился он.

– Ну… это ничего, мне не хотелось просто… столько всего произошло…

– Жди. Сейчас принесу чего-нибудь.

Мысль, что его девушка сидела там голодная, была как серпом по яйцам. Павел зашел в ближайшее кафе напротив их дома, взял еды и поднялся в квартиру. Она выбежала встречать его в маечке на тоненьких бретелях и в маленьких шортиках. И сразу бросилась на шею, стала целовать, и такая детская радость при виде еды.