Читать книгу Надёжно, как в швейцарском банке. Почти детективная история - Екатерина Самойлова - Страница 25

Дорогая Паулина! Спасибо: послал Жан Марку Бови файлы Формулы смерти, Акафиста Григорию Распутину – мои, и «К истокам русской духовности: Шукшин, Есенин» – Марины и Кати. Письмо не писал, портфолио не посылал. Что же касается банка, то только Вы для нас реальны, ибо стали родной… Фабьен и Ко. для нас не реальны. Мне смешно, какие глупые бумажки пытались заставить меня подписать… за тысячу франков! Не нужно быть банкиром, чтобы понять, что заставлять отказаться от того, что не существует – нелепо в лучшем случае. Тетя не отдала завещание Рильке Цветаевой. Неужели я отдам его какому-то Фабьену? Тетя, отнюдь, не была бедной, чтобы за всю свою жизнь и после смерти накопить одну тысячу франков и не иметь ценных бумаг… Я нашел человека их МИДа, который в 1990 году обращался в банк от моего имени. Он получил отказ мотивированный, чтобы я доказал, что я племянник Евгении Александровны, а аргумент, что церкви и архивы уничтожен в начале советской власти, а потом фашистами – швейцарский банк не впечатлили. Почему Фабьен это не знает? Вот тогда мы, несколько Черносвитовых, в том числе Елизавета Георгиевна Щуко сделали вояж в родные места. Я, как судебно-медицинский эксперт приготовился для идентификации ДНК… На фото, которое я Вам послал, есть местная жительница, которая работала девочкой у барин Черносвитовых – и в Щучье и в Карники. Черносвитовы жили как одна семья, не только Тульские, но и Ярославские… Больше того, я предложил губернатору Тульской области восстановить Щучье и Карники и открыть там полноценные ПБ. Хотел переехать туда на постоянное жительство. Мне тогда отказали. Это есть и в Сети. И Вы, и я понимаем, что стоит завещание Рильке и прочие его автографы, в том числе фото. Я точно знаю, что завещание Рильке, которое он передал тете, еще нигде не всплыло. На этот счет я сделал свое завещание на всякий случай… Да и автографы тети бесценны для тех, кто понимает! Меня оттолкнул от себя Жорж Нива именно тем, что хотел представить тетю, как некого ординарного профессора (в смысле, преподавателя), а не как великого ученого и талантливого переводчика русских классиков.

С уважением и благодарностью Евгений Черносвитов