Читать книгу Я напишу твою смерть - Екатерина Северная - Страница 10

«Ладно, всё. Хватит. Теперь поговорим без посторонних глаз. Только я и ты, дорогой читатель. Я пишу эти записи в своём тайном дневнике, который скрыт от внимания общественности. Здесь будет настоящее. Мои настоящие мемуары. Которые мои поклонники прочтут только после моей смерти – согласно моему завещанию. В этом что-то есть, не правда ли? Я уже обо всем позаботился. На случай, если я вдруг умру раньше, чем мне хотелось бы предполагать, в завещании указано, где лежит моя флешка с этими записями – и разрешение на их публикацию. Но только после моей смерти. Только после.

Мне многие завидуют. Как вам это удалось – восклицают одни. Вы – гений современной литературы – вторят им другие. Обо мне говорят, это да. Но только те, кто мнит себя принадлежащим к так называемой богеме и «высокому искусству». Какая чепуха! Разве это – та самая слава, та самая фортуна, за благосклонность которой миллионы людей готовы поступиться своими принципами и вообще всем, что у них есть? Я хочу большего. Я достоин большего. Я хочу, чтобы моё имя было на слуху не только у любителей провести пару вечерков в неделю с книжкой, стараясь оторваться от гнетущей реальности и хоть ненадолго забыться, заменяя выдуманными историями вино, секс и все прочие куда более приятные способы забвения… Хочу, чтобы обо мне узнали всё. Даже если меня уже не будет в этой реальности.

Что толку строить нагромождения из воздушных замков и сокровенных сюжетов, расплёскивать капли дорогого 30-летнего вина в надоевшей и унылой повседневности, пытаясь докричаться до тех, кто всё равно тебя не поймёт или извратит каждое твоё слово? Сам не знаю. Амбиции? Честолюбие? Пожалуй. У кого-то есть заоблачные цели нахватать с неба звёзд, у меня же всё гораздо проще – мне нужна известность. Я хочу, чтобы моё имя зазвучало на всю страну, а потом – и на весь мир. И никак иначе. Поэтому всеми силами я буду приближать сие событие, шагая вперёд по своему отнюдь не усеянному розами пути.

Со времен ранней юности я точно знал, что стану знаменитым писателем. Я не лелеял эту мечту долгими бессонными ночами в ожидании вдохновения – у меня вообще не было такой мечты, у меня были планы. Что, согласитесь, гораздо практичнее и даёт больший результат. Поэтому, когда мой издатель позвонил мне и сообщил, что второй тираж моей книги целиком раскуплен, и мы будем выпускать третий – я ничуть не удивился и даже почти не обрадовался. Я не скакал как сумасшедший по комнате, не бросался к издателю в объятия и не воздавал горячих благодарностей небесам. Лишь со спокойным удовлетворением я отмечал, что мой план начинает реализовываться.

Ведь сие событие абсолютно справедливо: всю свою сознательную жизнь я целиком и полностью отдавал себя литературе, я препарировал это искусство, изучая его изнутри и снаружи; я играл словами и разбрасывал их вокруг себя, чтобы потом раз за разом собирать обратно, складывать в мозаику прозы и склеивать, как осколки дорогой и редкой амфоры античных времен краснофигурного стиля вазописи».

Писатель Гудвин