Читать книгу Код Зверя - Екатерина Владимировна Бест - Страница 1

Пролог

Вечерами Молли подрабатывала официанткой в маленьком придорожном кафе на подъезде к столице. Сюда часто заезжали туристы, чтобы выпить чашечку кофе и немного отдохнуть с дороги. Перед праздниками бывало особенно многолюдно, и Молли могла рассчитывать на хорошие чаевые.

Сегодня был как раз такой вечер, рождественские каникулы, два дня до нового года. Молли была уверенна, что в кафе будет просто не продохнуть от счастливых и щедрых гостей, вдохновленных красотами столицы и ощущением праздника. Каково же было ее удивление когда, придя на работу, она увидела абсолютно пустой зал. Вторая официантка, повар и бармен также прибывали в полном недоумении. Подобное изредка случалось в будние дни в межсезонье, да и то уж парочка неугомонных путешественников обязательно заезжала, а тут никого, ни одного человека. А нет, один все-таки был. В углу зала Молли увидела девушку. «Ну, хоть кто-то, – пронеслось у Молли в голове, – а то прям картина из фильма ужасов: пустое кафе. Очень странно.»

Однако долго раздумывать Молли не стала. Один клиент – лучше, чем ничего. На столе было пусто, Мери, вторая официантка, уткнулась в телефон, а значит у Молли был шанс на чаевые, пусть и с единственного посетителя. Привычным жестом подцепив меню и поправив фирменный фартук, она танцующей походкой направилась к столику.

Но тут произошла еще одна странность: чем ближе к столику подходила Молли, тем больше она ощущала неконтролируемую панику и страх. Так бывает, когда в доме, например, резко выключается свет, а на улице темно и непогода. Или когда нужно зайти в чужой темный подъезд. Или когда вдруг среди ночи в пустой квартире раздается отчетливый скрип, а ты лежишь на кровати и делаешь вид, что спишь, накрываясь одеялом с головой. Именно это чувство нарастающего с каждым шагом даже не страха, а ужаса, охватывало Молли. Подойдя к столику, Молли уже с трудом сдерживала желание развернуться и побежать обратно на кухню.

Девушка склонилась над столом и что-то быстро писала в блокноте, она казалось и не слышала, что кто-то подошел. Потихоньку страх отступил. Молли и сама не понимала, что это на нее нашло. Обычная девушка в объемном длинном черном пальто. Ну сидела, капюшон на глаза, писала что-то. Посетительница продолжала сосредоточенно писать и не обращала на Молли никакого внимания, и та перевела взгляд на блокнот. И замерла. В руках у девушки не было ни ручки, не карандаша. Да, она писала, но писала, водя пальцем по странице, как ручкой, а из пальца, как из чернильницы, сочилась кровь. При этом на бумаге появлялись золотисто-черные витиеватые буквы.

Молли показалось, что она вот-вот упадет в обморок. Ей хотелось кричать, но она не могла ни произнести что-нибудь, ни сдвинуться с места. Внезапно девушка оторвалась от своих записей, подняла голову и посмотрела прямо на Молли. И вот тут Молли наконец закричала. Она кричала отчаянно, хватая ртом воздух, а дальше полет и падение в темную-темную бездну.

Очнулась Молли на диване в подсобном помещении. Вокруг нее суетилась уборщица, пожилая азиатка, чье имя Молли не помнила.

– Ай, девочка, ну как же так, – запричитала она, – кушать надо, кушать, с этими вашими диетами можно ведь и в больницу попасть.

– С какими диетами, что со мной произошло? – тихо спросила Молли. Голова кружилась, к горлу периодически поступала тошнота

– Так ты же в обморок упала, моя хорошая. Вот так прямо и упала, посреди зала. Все так перепугались. Сегодня народу в кафе – ух. Ты наверно не ела, забегалась, да и душно у нас, вот ты и грохнулась. На вот, выпей воды.

Молли послушно сделала пару глотков. Откуда-то из глубины памяти всплыла картинка: женщина в длинном черном пальто сидит в пустом зале кафе и пишетм, что-то пишет, к ней нельзя подходить, ни за что нельзя. Молли опять охватила паника:

– Женщина, там сидела женщина!

– Какая женщина? Сегодня так много народу. Она что, за заказ не заплатила?

Молли бессильно покачала головой. Потом медленно встала, подошла к приоткрытой двери и заглянула в зал. Там и правда было битком: семьи, дети, шумные компании. Что же такое с ней произошло. Молли бессильно опустилась на диван и заплакала.

– Ну что ты, что ты, – запричитала азиатка, – успокойся. Слушай, я пойду, работы очень много. Ты успокойся, посиди, попей водички и в зал, а то Мери эта совсем бестолковая, не справится.

Молли послушно кивнула и пошла умыться. От холодной воды стало легче, но подняв глаза на свое отражение в маленьком зеркале, Молли снова с трудом сдержала крик – она была наполовину седая.

Молодая женщина закрыла блокнот. Он был черного цвета, на мягкой кожаной обложке тиснение – силуэт черной кошки в золотой короне. Она медленно прошла через пустой зал, потом повернулась и смотрела, как блокнот, оставленный на столе, медленно растворялся в воздухе и исчезал, после чего вышла на улицу, села на мотоцикл и полетела в сторону столицы.

Глава 1

Коктейль «Bloody Christmas»

Вечер. Вернее, только четыре часа дня, но уже стемнело. Поэтому вечер. Воскресенье. За окном валил противный, вязкий, мокрый снег.

Настроение у Коры в этот праздничный воскресный вечер было под стать погоде: такое же мрачно-серое, нудное и какое-то беспросветное. Как будто бы в мире больше не будет утра, весны, солнца. «Все пройдет, – в сотый раз повторяла она себе. – Это ведь не конец света».

Да ведь и правда, если, как ее в свое время учили в правовой академии, разобраться по существу, ничего такого не произошло. Ну да, умудрилась расстаться с парнем аккурат после Рождества. В результате все время рождественских каникул, которые влюбленные проводили под одеялом, устраивали завтраки в постели, целовались на катках, пили горячий глинтвейн в маленьких кафе и ходили целоваться в кино, Кора провела дома. С Роном они расстались двадцать шестого декабря, в одиннадцать утра (глупо: она почему-то запомнила не только дату, но даже время).

Официальная версия для подруг: я его бросила, зачем стоять на месте и тратить время на отношения, в которых нет перспективы?

Версия для себя: это он от меня ушел. Ушел, когда я так надеялась, что останется; когда думала, что после выдвинутого ультиматума наши отношения станут другими. Ну вот они и стали другими – их больше нет.

Сегодня наступит Новый год, уже почти пять вечера и ждать звонка глупо.

Кора подошла к окну. На улице кипела жизнь: Центральная площадь сверкала огнями; многочисленные кафе и рестораны были заполнены народом; мелькали бесконечные такси; люди гуляли, смеялись, потихоньку собираясь вокруг главного центра притяжения – огромной рождественской елки.

Когда Кора выбирала квартиру, то решающим аргументом стала вовсе не приемлемая арендная плата, и даже не тот факт, что хозяйка живет в другом городе, а значит, не будет докучать девушке бесконечными визитами и проверками – нет. Кора подписала договор аренды сразу же, как только увидела вид из окна. В малюсенькой квартирке-студии было только одно окно, но оно выходило прямо на Центральную площадь. Пятый этаж для молодой девушки – это практически пентхаус, где за окном всегда кипела жизнь! Центральная площадь никогда не спала: здесь все бурлило, сверкало, смеялось и иногда плакало, пело, переливалось вывесками кафе и магазинов, гудело сигналами машин; здесь ты был как будто подключен к самой главной городской артерии, несущей жизнь к самому сердцу, чье биение ты ежесекундно ощущал.

Для кого-то подобное соседство могло показаться слишком шумным и надоедливым, но только не для Коры: после давящей тишины родительского дома эта какофония звучала музыкой. Она любила смотреть в окно и чувствовать себя частью яркой, многоликой, такой стремительной и такой манящей жизни большого города.

Всегда, но только не сегодня.

Этим вечером впервые за два года, которые Кора снимала квартиру, ей захотелось не просто закрыть наглухо окно, а задернуть шторы, завесить, заткнуть все щели, чтобы не видеть и не слышать праздничного городского настроения, настолько диссонирующего с ее собственным. Можно было просто отойти от окна, включить сериал на компьютере и отключиться, но Кора как завороженная продолжала смотреть, и чем дольше она смотрела, тем навязчивее всплывала перед ее глазами абсолютно невозможная картина: часы на городской ратуше бьют двенадцать, и с последним их ударом главная рождественская елка разлетается на куски.

Герман уже минут двадцать стоял в пробке: движение в центре города, а особенно на подъезде к Центральной площади, всегда было очень плотным, а сегодня, когда, кажется, все жители захотели встретить Новый год у главной елки, проехать стало просто невозможно.

Герман снова и снова с бессильной ненавистью смотрел на абсолютно парализованный поток машин. Да, он знал, что ехать через центр будет настоящей пыткой, но ему пришлось заехать в главный офис партии, чтобы еще раз лично проконтролировать, проверить, убедиться. На это как всегда ушло больше времени, чем планировалось, и вот теперь он вынужден стоять и ждать, когда два идиота, умудрившихся столкнуться у самого въезда на площадь, уберут свои машины и начнется хоть какое-то движение.

Встречу у Адамины назначили на десять вечера, Герман все успевал, но его злила трата времени в пробке. Хотя кого он обманывает: пробка – вещь, конечно, неприятная, но на самом деле, из себя его выводил предстоящий ежегодный сбор у предсказательницы. Он участвовал в этом ритуале более двадцати лет, но каждый раз уже за неделю у него портилось настроение, в голову лезли самые черные мысли, а где-то в глубине души поселялось нехорошее предчувствие, которое крепло день ото дня до самой встречи, традиционно проходившей тридцать первого декабря в десять часов вечера.

Будут главы всех пяти оставшихся магических семей, которые сумели выжить и подписали договор. Они все его ненавидели, а он отвечал им взаимностью. Но это не страшно, ненависть – это даже хорошо, это честное и сильное чувство, которое заставляло тебя всегда оставаться начеку. А вот взгляд Адамины – это совсем другое…