Читать книгу Маленький принц - Antoine De Saint-exupéry, Экзюпери Антуан - Страница 2

Вот так одиноко я и жил. Мне не с кем было откровенно поговорить, пока 6 лет назад не попал в аварию на своем самолете. Это произошло в Пустыне Сахара. Что-то сломалось в двигателе. И поскольку со мной не было ни механика, ни пассажиров, я решил взяться за починку самостоятельно. Для меня это был вопрос жизни и смерти: мне едва хватало воды, чтобы протянуть неделю.

В первую ночь я уснул на песке в тысячах миль от любых населенных пунктов. Я был более изолирован, чем моряк на спасательной шлюпке, потерпевший кораблекрушение посреди океана. Так что вы можете себе представить мое изумление, когда на рассвете меня разбудил дивный детский голос.

Он произнес:

– Вы не могли бы нарисовать мне баранчика!

– Что!?

– Нарисуйте мне баранчика!

Я вскочил, как ошпаренный. Часто заморгал глазами. Внимательно осмотрелся вокруг. И увидел, самое что ни есть, удивительное создание, которое смотрело на меня с непоколебимой серьезностью. Вот тут вы можете увидеть лучший портрет, который я впоследствии смог нарисовать. Но моему рисунку бесспорно не хватает того обаяния, которым обладал оригинал.

Однако, это не моя вина. Взрослые отбили у меня вдохновение стать художником, когда мне было шесть лет, и я никогда ничего не пробовал рисовать, кроме боа-констриктора снаружи и боа-констриктора изнутри.

Теперь, когда я смотрел на это внезапное явления, у меня глаза вылезли из орбит от удивления. Напоминаю: я попал в аварию в пустыне в тысячах миль от каких-либо населенных пунктов. И все же мой маленький человечек не бродил среди песков с растерянным видом, не изнемогал от усталости, голода, жажды или страха. Ничего в нем не напоминало ребенка, заблудившегося посреди пустыни в тысячах миль от каких-либо населенных пунктов.

Когда я, наконец, обрел дар речи, я сказал ему:

– Что ты здесь делаешь?

И в ответ он повторил, очень медленно, так, будто это было делом чрезвычайной важности:

– Вы не могли б нарисовать мне баранчика…

Когда все до невозможности таинственно и непостижимо, мы не в силах противостоять. Как бы абсурдно это ни выглядело, но в тысячах миль от любой людской цивилизации и в смертельной опасности я вынул из кармана лист бумаги и авторучку.

Но затем, вспомнив, насколько мое обучение было сосредоточено на географии, истории, арифметик и грамматике, я сказал малышу (хоть и немного резковато), что я не умею рисовать.

Он ответил:

– Неважно. Нарисуй мне баранчика…

Но я никогда не рисовал баранов. Так что я изобразил ему на бумаге одну из двух картин, которые я так часто демонстрировал. Боа-констриктор снаружи. И я был просто ошеломлен, когда малыш отреагировал на него со словами:

– Нет, нет, нет! Я не хочу слона внутри боа-констриктора. Боа-констриктор – очень опасное животное, а слон – огромный. Там, где я живу, все очень маленькое. Мне нужен именно баранчик. Нарисуй мне баранчика.

Тогда я нарисовал еще картину.

Он внимательно рассмотрел ее и сказал:

– Нет. Этот баранчик уж очень слаб. Нарисуй другого.

Так что я начертил другой рисунок.

Мой друг мягко и снисходительно засмеялся.

– Ты же сам видишь, – сказал он, – что это не баранчик, а взрослый баран. У него ведь есть рога.

Тогда я еще раз переделал рисунок.

Но, как и все предыдущие, он был забракован.

– Этот слишком старый. Я хочу такого, чтобы жил еще очень долго.

К этому времени мое терпение подошло к концу, так как я спешил разобрать двигатель. Поэтому я бегло набросал этот рисунок.

И прибавил к нему объяснение.

– Это всего лишь его коробка. Баранчик, которого ты просил, – внутри.

Я был удивлен, когда увидел просветление на лице у своего юного судьи:

– Именно то, что я хотел. Как думаешь, этому баранчику понадобится много травы?

– Почему ты спрашиваешь?

– Потому что там, где я живу, все очень маленькое…

– Ему точно хватит травы, – сказал я. – Я дал тебе очень маленького баранчика.

Он наклонился над рисунком: «Не настолько уж и маленького. Смотри! Он лег спать…»

Вот так я познакомился с Маленьким принцем.