Читать книгу Стреломант - Лекс Эл, Эл Лекс - Страница 7

Вагон наконец дрогнул в последний раз и остановился. За стеной купе кто-то протяжно стонал, за другой – грязно ругались. Сквозь узкую щель окна пробивались редкие лучи солнца, скорее сгущая тьму внутри вагона, нежели хоть чуть-чуть разгоняя ее. В тонких полосках света танцевали поднятые падением и переворотами пылинки.

Я аккуратно по очереди напряг мышцы рук и ног, убедился, что кости целы и конечности шевелятся. Это хорошие новости, просто отличные новости. Судя по стонам за стеной, не всем так повезло. А кому-то, возможно, не повезло настолько, что даже стонать уже не получается.

Богиня, что случилось?

«Поезд сошел с рельсов и перевернулся, судя по всему».

А почему? Что было причиной?

«Откуда же мне знать?»

В каком смысле? Разве ты не богиня этого мира? Разве ты не знаешь всего, что здесь происходит?

«Нет, это так не работает. Я знаю общие постулаты и тезисы существования этого мира, знаю его историю, его политический строй и прочие глобальные вещи… Но это не значит, что я ежесекундно слежу за всем, что происходит на поверхности всей планеты! Что я сижу в голове у каждого человека, так же как у тебя! Зачем мне это?!»

Действительно, я бы тоже не стал. Ладно, вопрос снимается.

В руках у меня зашевелилась и тихо запищала Юля.

– Ударилась? – спросил я куда-то в темноту, надеюсь, что хотя бы в ее сторону.

– Угу, – хныкнула Юля. – Нога… Больно.

– Сейчас.

Я нащупал ногу девушки и повел ладонью вдоль нее в поисках травмы. Нашел – ступня, с которой сорвало ботинок, сильно опухла, и, когда я ее коснулся, Юля пискнула. Наверное, чем-то прилетело в ногу или ударилась, когда мы кувыркались. Может, вывих, а может, даже и перелом. В любом случае, на своих двоих она прямо сейчас идти не сможет.

– Не видно ни хрена, – вздохнул я. – Сейчас окно открою.

– Нет! – со страхом в голосе вскрикнула Юля, цепляясь за меня и не позволяя подняться. – Только не окно! Не открывай!

– Это еще почему? – не понял.

– В смысле «почему»?! Потому что дарги!

– Дарги? – не поверил я. – Вот прямо снаружи?

– А с чего бы еще поезду сойти с рельсов?! – снова захныкала Юля. – Конечно, это дарги! Я слышала, они иногда сносят поезда с рельсов, раскачивая вагоны ударами с разных сторон!

– На хрена?! – не унимался я.

– Чтобы сожрать всех, кто внутри, конечно!

Где-то за стеной раздался приглушенный хлопок, потом еще один, и громкие команды.

– Будь тут, – велел я, и принялся пробираться к окну.

Вагон лежал вверх тормашками, так что все поменялось местами, и щель, которая должна была быть под потолком, теперь оказалась на уровне колен. Пробираясь на ощупь и ежесекундно натыкаясь на разные предметы, я кое-как добрался до щели и приник к ней, пытаясь рассмотреть, что творится снаружи.

Конечно, с такого ракурса хрен чего увидишь. Перед глазами колыхалась чахлая, жухлая желтая трава, растущая из растрескавшейся высохшей земли, и больше ничего. Я посмотрел налево, направо, но и там была одна лишь трава. Я уже собрался было бросить это бессмысленное занятие, как вдруг прямо перед смотровой щелью сверху на траву опустилась мощная лапа.

Она была будто бы свита из веревок-мышц, поверх которых накинута кожа, а потом натянули ее, как завязки в корсете дамы-пышки. Будто это даже не кожа, а натуральные фасции, только притворяющиеся мышцами! Каждый мускул, каждое мышечное волокно непривычного коричневого цвета можно было рассмотреть во всех анатомических подробностях! Живое наглядное пособие для художников или анатомов!

И эта лапа толщиной с мою ногу опиралась на такую же обескоженную, обожженную ладонь с четырьмя пальцами, каждый из которых заканчивался когтем длиной с палец. Когти были черными, как сам антрацит, и совершенно не отражали солнце.

Лапа мелькнула перед окном в быстром шаге и снова исчезла из вида. Следом появилась еще одна, и полностью повторила движение первой.

Впрочем, и ладно. Пусть себе идут. Мне хватило.

– У тебя телефон далеко? – спросил я у Юли.

– Нет, рядом, – ответила она. – А что?

– Включи фонарик!

Девушка не стала задавать глупых вопросов, и через секунду вспыхнул яркий луч света, разрезающий темноту купе. Отобрав у нее телефон, я принялся шариться по купе, пока не нашел то, что искал – свой пакет с вещами, который закинуло в угол.

– Ты что надумал? – опасливо спросила Юля из темноты.

Я не ответил. Я был занят. В моих зубах был зажат ее телефон, направленный фонариком вниз, на руки.

А руки уже стыковали плечи лука с рукоятью.

Щелк, щелк! – и они заняли свое место. Еще несколько секунд – натянуть через бедро тетиву. Крышку с тубуса со стрелами долой, а сам тубус можно повесить на ремешок для переноски за плечо. Хреновая идея таскать колчан за плечом, тем более такой убогий, но за неимением герцогини, как говорится…

– Ты что надумал? – пуще прежнего занервничала Юля. – Зачем тебе лук?!

– На случай, если это нечто полезет к нам, – я мотнул головой. – На всякий случай.

– Только не вздумай лезть наружу! По инструкции в такой ситуации мы должны оставаться на своих местах и ждать спасательную команду! Слышишь меня?!

– Конечно же не полезу, – заверил я ее, не сводя взгляда с двери купе, на которую случайно упал свет от фонарика.

Между дверью и стеной явственно виднелась щель. Тяжелый металлический замок с ручкой, за которую предполагалось ее открывать, был вырван из двери с корнем и просто отсутствовал на своем месте. Вероятнее всего, пока вагон падал, по нему чем-то серьезно прилетело, и, судя по тому, что в нашем купе ничего, что могло бы причинить такие повреждения, не имелось, удар был снаружи.

Вот же зараза, а…

Богиня, а эти дарги, они… разумны?

«Сложно сказать, никто так и не докопался до истины. Принято считать, что у них коллективный разум, вроде как у муравьев или пчел, а как на самом деле – никто и не знает».

А они вообще насколько опасны?

«Как думаешь сам? Если для того, чтобы путешествовать через земли даргов, необходимы настолько бронированные поезда? Которые они все равно способны сбросить с рельсов?..»

Зря я задал этот вопрос.

А дарги – это, как я понимаю, хозяева тех самых лап, что я видел?

«Соображаешь».

Час от часу не легче…

Внезапно под потолком заморгал и снова зажегся свет, вынудив меня прикрыть глаза рукой.

И тут же за стеной раздались душераздирающие вопли и рычание каких-то огромных тварей!

Раздалось несколько хлопков, а потом их заглушил хруст костей и раздираемой плоти.

Твою мать! Твою мать, твою мать! Какой тут на хрен оставаться на своих местах?! Если мы останемся на своем месте, нас сожрут здесь, как консерву из человечины! Причем даже уже открытую!

Не знаю, кто такие эти дарги и что им нужно от людей… И знать не хочу!

Поэтому надо скорее выбираться отсюда! Хотя бы в другое купе, которое будет закрываться!

Я подошел к двери и прижался к ней, выглядывая наружу сначала одним глазом в одну сторону, потом другим – в другую.

– Ты что делаешь? – снова заволновалась Юля.

Я, не оборачиваясь, вскинул руку, призывая ее к молчанию.

Снаружи ни хрена не было видно, только крошечный кусочек вагонного коридора по полу, а вернее, по потолку, который превратился в пол, медленно ползла кровавая лужа. Никакого топота, грохота или звуков борьбы слышно больше не было. Я откатил дверь в сторону и высунул наружу голову, быстро стрельнув глазами направо и налево.

И едва успел отдернуть голову от взмаха тяжелой когтистой лапищи!

Проклятая тварь поджидала меня за дверью и едва не снесла мне башку одним махом своей громадной лапы!

Я отшатнулся назад, в купе, лапа потянулась за мной, и я сделал единственное, что мне оставалось, – со всей силы потянул тяжеленную дверь в сторону и шарахнул ею по лапе!

Дарт за стеной взревел, его лапа скрючилась, словно он пытался ухватить меня, а потом резко дернулась. Стальную дверь выгнуло и перекосило в направляющих, да так, что откатить ее в сторону уже не выйдет!

Дарг снова просунул жилистую мускулистую лапу в купе по самое плечо и принялся махать ею, пытаясь достать до нас. Несколько раз упирался в дверь, пытаясь то продавить ее, то, наоборот, вырвать наружу, но она так и не поддавалась, и тварь недовольно рычала.

Юля тонко заскулила на своем месте. Я кинул на нее короткий взгляд – девушка отползла в угол и забилась в него, обняв коленки и выглядывая из-за них, как будто из домика. В ее глазах не было ничего, кроме страха, и она сейчас явно была способна только бояться. Лишь бы не ударилась в окончательную панику и не попыталась побежать прямо в пасть твари.

В щели между дверью и стеной несколько раз мелькнула смазанная морда твари с горящими желтым пламенем глазами. Дарг на секунду приникал к щели то одним, то другим глазом, на мгновение замирая, будто оценивая расстояние до нас.

И тогда я понял, что нужно делать.

Стрела уже давно лежала на тетиве, и теперь я лишь поднял и растянул на выдохе лук, ловя на наконечник стрелы мелькающую в узкой щели голову Все суставы моих рук уплотнились и уперлись в суставные сумки, формируя прочный скелетный каркас, равномерно распределяющий нагрузку от растянутого лука, позволяющий держать его в натяге долго. Очень долго. Столько, сколько понадобится для того, чтобы уловить короткий миг, когда на одной линии окажутся наконечник стрелы и желтый…

Глаз!

Щелк!

Впопыхах я дернул тетиву на спуске, она хлопнула мне по внутренней стороне левого предплечья, заставив скривиться от боли, но зато я попал! Стрела вонзилась в желтый глаз монстра, и он еще громче зарычал и забился за дверью, заставляя ее ходить ходуном! Стальной лист грохотал и бился в направляющих, но каждое движение лишь перекашивало его еще больше, а шансов добраться до нас становилось все меньше!

Поняв это, дарг бросил бесплодные попытки и снова попытался достать до нас лапой – уже другой, прижимаясь к двери другим плечом и заглядывая другим глазом.

Его я тоже выбил. На этот раз даже без щелчка по руке – просто встал в стойку, выдохнул, растянулся и позволил луку сделать свое дело в нужный момент.

Янтарный глаз лопнул, ослепший дарг окончательно остервенел! Он просунул в щель двери обе лапы, ухватился за нее и принялся рвать, драть ее на себя, пытаясь выломать! С каждым чудовищным рывком дверь сгибалась все сильнее и после третьего или четвертого рывка сдалась и вылетела-таки наружу! Раздался жуткий грохот, когда дверь впечаталась в бронированную стенку напротив, и из-за него ослепший дарг, из головы которого торчали две стрелы с красно-белым оперением, полностью потерял ориентацию в пространстве и замер. А я получил возможность рассмотреть его.

Дарг оказался четвероногой тварью, похожей на освежеванную гориллу. Из-за того, что он опирался на четыре конечности, по высоте он был ниже человека, но если бы он выпрямился, то стал бы выше меня на три, а то и больше, головы. Сходства с гориллой добавляло еще и то, что передние конечности были у дарга длиннее, чем задние, и толще. Создавалось впечатление, что когда природа создавала этих тварей, она сделала так, что именно передние конечности стали основными как для движения, так и для жизни организма в целом, а задние – лишь вспомогательными. Хотя и задние лапы были такими же, как передние: чистой мышечной массой, свитой в мощные пучки и обтянутой тончайшим подобием кожи. Все для максимально быстрого сокращения. Все для максимальной скорости, максимальной силы.

Остальное тело дарга было ему под стать – кожи на нем не было нигде, только сплошные коричневые мышцы. Кое-где в витках мышц даже проглядывала кость, и особенно большой участок белел прямо на лбу дарга – ровным ромбом размером примерно с ладонь. Словно кто-то взял и вырезал острым ножом этот ромб в коричневой тонкой коже, выскоблил кость добела, а потом каким-то образом сделал так, что все это зажило и даже крови не осталось.