Читать книгу Перелет через Бездну - Элайн Нексли - Страница 2

Маленький белоснежный домик с одним единственным окошком, казалось, сейчас просто исчезнет в пожелтевших листьях старого папоротника. Мария с удивлением подошла к густой зелени, не решаясь открыть железную дверь, тонувшую за листьями. Было трудно представить, что это – обыкновенный город, а не дикие, опасные джунгли. Центральная часть Округа хоть немного напоминала продвинутый мегаполис, все остальное просто походило на заброшенные деревни. Кристин, проводя в Бездне все больше времени, не понимала, как люди могут жить в вечных сумерках, окруженные зеленой, чуть ли не живой сеткой.

– Здесь так пустынно, отрешенно, жутко, словно все вымерли. Теперь понятно, почему лишь биороботы могут существовать в таких условиях, – усмехнулась девушка, входя в узкий серый коридор, заканчивавшийся низкой дверью из грубого металла: – К чему весь этот спектакль? Что я буду делать в твоем доме? – недружелюбно бросила Кристин, резко повернувшись к Эйнджелу, ожидаю от него хоть каких-то чувств, но молодой человек вновь лишь мимолетно улыбнулся и зашел в крохотную душную комнату, где абсолютно все пространство занимал стеклянный диван и огромная сенсорная панель на стене.

– Ты говорить разучился? – не унималась девушка и нависла над Шоном, словно статуя, тогда как парень просто уставился в экран: – Весь полет ты просто молчал, а сейчас не обращаешь на меня никакого внимания. Если же ты не хочешь видеть меня, то тогда зачем привел сюда? Не молчи! – мужчина, закатив глаза, наглядно отвернулся от бушующей Марии и приказал встроенному роботу-слуге принести еду.

– Для начала приведи себя в порядок, пообедай, отдохни, а потом уже все разговоры, – тоном строгого родителя приказал Эйнджел. На плазмашете образовалось углубление, и железные руки протянули поднос со странным серым рисом и острым багровым соусом.

– Я не хочу есть, – отмахнулась девушка, хотя на самом деле голод волнами подступал к горлу, но организм Кристин желал не простой каши, а настоящей сочной крови. Англичанка не знала, сможет ли найти в лесах Бездны хоть какое-нибудь животное, но желание охоты бушевало внутри все больше и больше: – Я скоро вернусь, – Мария быстрым шагом направилась на улицу, пока еще до парня не дошел смысл ее слов, но в следующее мгновение Шон был уже рядом, крепко вцепившись пальцами в локоть непослушной девчонки.

– Это исключено, – грозно, словно самый настоящий хищник, прорычал Эйнджел, и девушка, на удивление, почувствовала, как от непонятного страха сжалось сердце. Сейчас молодой человек напоминал Кристин безумного монстра, но разве она сама не была им?

– Ты не имеешь права распоряжаться мной, как вещью. Если я захочу, то выйду через эти двери, и обратно уже, поверь, никогда не зайду, – злобно оскалившись, прошипела англичанка, гневно вырвав руку: – Я сама могу позаботиться о себе, и ты мне не нужен, – слишком резко выпалила Мария, и вдруг заметила, как глаза Шона, казавшиеся просто черной беспроглядной пеленой, приобрели медовый оттенок, а на самом дне заплясали алые искры.

– Не нужен? – механически переспросил парень и моментально отскочил на несколько шагов назад: – Куда собираешься пойти? – уже мягче, и как-то по-дружески, но все же с поддельным интересом, проговорил мужчина. Мария не ответила. Ее взгляд, заискрившийся лихорадочным оттенком, приковался к небольшой табличке, висевшей на стене. Подойдя ближе, девушка, судорожно сглотнув, перечитала написанное: «Приглашаем всех на Великие Состязания наших славных биороботов, которое состоится 15 числа по календарю Коба!» Молодая женщина незаметно улыбнулась, понимая, что в голове уже созрел неплохой план. Пытаясь выдать равнодушие, Кристин обычным тоном спросила:

– Состязание биороботов? Они уже прошли?

– Нет, начнутся через полтора часа. Хм, это поистине деспотичная задумка Мундибруна.

– Почему?

– Какой смысл в этих рекламных афишах, если люди профессора насильно затолкают каждого на Арену? Роботов заставляют показывать безжалостные представления, а простые люди наблюдают с трибун за тем, отчего тошнота подступает.

– Собираются все горожане? – уже настойчивее спросила девушка, едва удерживая внутри радостные вскрики. Не обращая никакого внимания на странное возбуждение гостьи, Эйнджел кивнул: – А почему ты не идешь?

Лицо молодого человека вмиг побледнело, а руки угрожающе сжались в кулаки: – Я другой, эти тираны не могут меня принудить, – Шон на мгновение задумался, вперив пустынный взгляд в надпись, тогда как Кристин, схватив плащ, уверенно бросилась к двери: – Эй, стой, ты не ответила на мой вопрос, – парень с силой прижал Марию к стене, продолжая буравить ее требовательным взглядом. На одну крошечную секунду девушка замерла под натиском мужчины, завороженная его горячим дыханием, скользящим по шее, но, одумавшись, резко дернулась.

– Пропусти меня! Я не обязана перед тобой отчитываться, будто узница! Хватит! Хотя, если ты так хочешь знать правду, я смело скажу, что отправляюсь на Сражение, и ты меня не остановишь! – Эйнджел, покраснев от злости, еще сильнее сжал руки на талии Кристин, и англичанке показалось, что этот сумасшедший ее просто раздавит.

– Ты с ума сошла…, – в не себя от гнева, продолжал бушевать Шон: – Они узнают тебя, схватят и уничтожат! Ты сама идешь в лапы зверя! Говори, что хочешь, кричи, вырывайся, но я никуда тебя не отпущу! – Мария скрипнула клыками от бешеного гнева и ощутила в каждом кусочке тела нарастающую силу. Этот лицемерный выскочка еще неоднократно пожалеет за свои опрометчивые слова. Девушка, словно разъяренная тигрица, оттолкнула молодого человека и с невероятной скоростью выскочила на улицу.

Холодный ветер беспощадно скользил по коже, будто острый шелк, ливень размывал и так ужасные дороги, но Кристин уверенно шла по грязным лужам, промокшая насквозь всего за несколько минут. Девушка отчетливо слышала за спиной быстрые шаги Эйнджела и уже сорвалась на бег, зная, что парень не должен ее догнать. Мария надеялась найти кого-нибудь человека, согласившегося отвести ее на Стадион Сражения, но две огромные трассы, простирающиеся сквозь зеленые заросли, пустовали. Тяжело дыша, англичанка замедлила шаг, и в это мгновение рядом оказался разгневанный Шон. Мужчина, схватив непослушную девчонку за руку, принудил ее остановиться.

– Зачем ты туда идешь? Чего ты добиваешься? – Мария резко вскинула голову и в этот миг ее глаза, словно две яростные молнии, вонзились в Эйнджела.

– Ради своего любимого, и у тебя спрашивать разрешение не собираюсь, – пренебрежительно бросила Кристин. Холодные капли дождя, словно крохотные бриллианты, медленно стекали по лицу девушки серебристыми дорожками, но на дне голубых очей плескалась невыносимая, острая боль, боль от расставания со своей половинкой, со своим избранником, со своей душой.

– Ты надеешься, что найдешь его? Знаешь, Кристин, именно эта любовь и станет твоим концом, – мужчина резко отдернул руку: – За левым переулком увидишь груду военных, они отведут тебя на трибуну. Ну, а дальше…

– Не волнуйся, я больше не потревожу тебя, – съязвила Кристин и помчалась по аллее.

Когда Эйнджел скрылся из виду, девушка впервые за время, проведенное в Бездне, почувствовала странную пустоту внутри, ту, что ощущала, выйдя из корабля. Возможно, взгляд этого наглеца, его низкий пульсирующий голос, решающие и смелые движения скрашивали одиночество Марии, и молодая женщина вдруг поняла, что, отогнав от себя Шона, осталась наедине с разъедающей раной в груди. Маркеллин… Кристин повторяла это имя, будто название сильнодействующего наркотика, помогающего забыться в ярких, лживых красках нереальности.

Смахнув непрошенные слезы с глаз, девушка свернула на узкую каменистую тропу и услышала отзвуки противной музыки, перемешанные с грубыми мужскими вскриками. Значит, Стадион уже близко… Внезапно горло сдавил тяжелый свинцовый спазм, в висках неистово застучало, а тело почти незаметно содрогнулось от молниеносных волн. Мария, пытаясь унять нахлынувшее наваждение, прижалась спиной к каменной рыжей стене, но не помогала. Его голос… Нежный, мелодичный, похожий на тихое пение птиц, он аккуратно коснулся сердца, будто шелк, но через секунду беспощадно сжал в железных объятиях. Кристин понимала, что эта рана в душе слишком велика, и если ей не удастся спасти любимого… Мысли о самоубийстве всегда казались девушке спасательной тростинкой, она до безумия верила, что после смерти приходит покой, всегда, но до момента, когда гибель жестоко задышала в затылок. В одном англичанка была уверенна: она не собирается жить без Маркеллина, хоть в этом мире, хоть в прошлом.

Несмотря на нервную дрожь, скользившую по каждому кусочку тела, Кристин с поддельным спокойствием подошла к группе мускулистых устрашающих мужчин. Безусловно, это простые биороботы, но от их живого испепеляющего взгляда становилось нехорошо.

– Добрый день, – аккуратно начала молодая женщина, но не успела договорить, как гигант грубо схватил ее за руку и потащил за собой. Впереди виднелись огромные трибуны, до отказа забитые кричащими, возбужденными людьми, и Мария не стала сопротивляться, понимая, что идет в правильном направлении. Вдруг девушка резко остановилась, а из груди едва не вырвался хриплый возглас. Совсем рядом находилась белоснежная железная кабинка, объятая дурманящим, отчетливым запахом свежей человеческой крови. Робот, представляя собой просто металлическую машину, интенсивно работал с огромным шприцом, наполняя алой жидкостью все новые и новые пробирки. Люди, растянувшиеся в бесконечную очередь, бледные от страха, протягивали «врачу» дрожащие руки, лишь миг, короткий крик боли, и окровавленная игла вновь опускалась на стекло. «О нет… Только этого не хватало», – пронеслось в голове у молодой женщины, но отступать от задуманного нельзя, да и ее просто не выпустят отсюда. Тем временем, с каждой новой минутой, толпа медленно уменьшалась, еще максимум полчаса – и беспощадный прибор вонзится в вену, показывая очень странный результат: твердая и бесплотная кровь, та самая, на которую охотится Ригззи. Кристин бросила мимолетный взгляд на верхние трибуны и закусила губы от нахлынувшей паники: окруженная охранниками, в центре восседала доктор Ли, облаченная в яркий облегающий костюм, подчеркивающий белоснежные струящиеся волосы и пронзительные змеиные глаза, скользящие по Стадиону с огромной внимательностью. Вот она поворачивается в сторону Пропуска, внимательно осматривает кабинку и людей, живой сеткой окруживших пробирки… Кристин вовремя натянула на лоб капюшон кожаной куртки Эйнджела, свисавшей с хрупкой фигуры бесформенным мешком, но здесь, похоже, никого не волновал внешний вид: все какие-то грязные, замученные, с серой кожей, худющие, одетые просто в рваные лохмотья. Мария вздрогнула, когда над ухом раздался пронзительный крик, и женщина лет сорока, в окровавленной блузке и такой же юбке, сжав дрожащими руками грудь, повалилась на землю, забившись в страшных конвульсиях.

Перепуганные горожане отпрянули от больной, но Мария продолжала неподвижно стоять, наблюдая, как два солдата в белоснежных эластичных костюмах и с огромными стеклянными масками на лицах беспощадно избивают несчастную. Хриплые стоны то возобновлялись, то резко обрывались, и, в конце концов, на площади повисло гробовое молчание. Кристин почувствовала, как по лицу заструились ледяные слезы, все внутри сковал свинцовый спазм, но девушка продолжала молчать, стараясь не выдать бури, разрывающей душу. Окровавленный труп потащили по жесткой траве, и когда суматоха в один миг прекратилась, англичанка расслышала за спиной слабый шепот на средневековом английском:

– У женщины случился приступ, отказали важные органы… Все мы, простые люди, готовимся для трансформации в биороботов, но человек с подорванным здоровьем не может пройти это испытание. Кажется, вонзить шприц в вену очень легко, однако это далеко не так: если над человеком возникла угроза природной, естественной смертью, «операция» невозможна, наниты [6] не подействуют. В этом случаи беднягу умертвляют самыми разными способами, даже простым избиением, а потом перевоплощают. Эта женщина откроет глаза уже в новом облике, но, по – сути, все эти железные существа – давно мертвецы, – когда незнакомка окончила свой щепетильный рассказ, Кристин обернулась и увидела перед собой молоденькую девушку с ужасными отпечатками страданий на лице: кожа, словно на морозе, имела неестественный синий оттенок, под глазами – черные круги, висок и щеки покрыты царапинами и ранами, а само тело, казалось, сейчас просто переломится: – Рано или поздно, но такая участь постигнет всех нас: простых, жалких людишек. Ни мне, изуродованной девчонке из семьи проститутки, ни тебе, высокомерной красавице, некуда бежать. Бездна для всех одна, – невесело усмехнулась горожанка, и ее лицо исказила страшная гримаса запредельной боли.

Кристин лишь судорожно сглотнула, понимая, что ничего не может сказать из-за волн паники и страха, поскольку роковая кабинка была уже слишком близко. Еще несколько человек, и робот потребует крови Марии… Молодая женщина стала лихорадочно оглядываться в поисках выхода, но очередь окружила живая стена из солдат, а дальше простиралась электрическая сетка. Но, возможно, еще есть шанс, крохотный, призрачный, опасный, но единственный. Машина рывком поставила перед собой стекло и пробирку, с невероятной силой сжав в ладонях острую иглу: – Дай руку. Я возьму анализ, и в базу данных будет автоматически передана информация о твоем ДНК, – девушка вскинула голову и стала беспрерывно всматриваться в крошечные глаза железного существа, повторяя одно и то же слово: «Пропусти, пропусти, пропусти…».

– Проходи, – кивнула машина, и Кристин, едва удерживая внутри радостные вскрики, направилась к трибунам, но внезапно услышала за спиной пронзительный хриплый крик, а в затылок брызнули теплые струи крови. Та хрупкая девочка, что всего несколько минут назад рассказывала о жестокой судьбе никчемных смертных, сейчас плавала в луже собственной пролитой жизни, распахнув посиневшие губы в безмолвном крике. Англичанка бросилась к убитой, но двое мускулистых мужчин заломили ей руки за спину и насильно принудили опуститься на колени. Кристин попыталась использовать силу, но просто обмякла на земле, чувствуя, что гипноз окончательно истощил ее.

– Тебе плохо? – Мария медленно открыла глаза, услышав язвительный вопрос: над девушкой нависала ненавистная Ригззи, расплывшаяся в презренной улыбке: – Не получилось убежать? Знай, это только начало, поскольку я устрою тебе такие муки… Но есть спасение: расскажи все, что знаешь, и умрешь тихой смертью, – притворная любезность вмиг исчезла из голоса доктора Ли, уступив место звенящему гневу.

Кристин, с трудом приподнявшись на локте, слабо улыбнулась: – Делай, что хочешь, разрезай меня на куски, жги раскаленным оружием, я все равно не скажу тебя правду. А знаешь почему? – девушка дерзко взглянула в потемневшие от злости глаза блондинки: – Ты недостойна этой правды, ибо являешься просто мелкой, жалкой змеей, обязанной выплескивать свой яд на любую попавшуюся жертву только потому, что тебе так приказал профессор.

– Тащите ее на Стадион, – прошипела женщина, и, круто развернувшись на каблуках, пошла прочь. Мария попыталась вырваться, но бессильно повисла на руках солдат, позволяя им усадить себя на жесткое высокое кресло и защелкнуть на запястьях железные оковы. Когда мутная пелена постепенно развеивалась перед глазами, Кристин поняла, что находилась на самой высокой точке трибуны, а внизу простиралось поле, отгороженное устрашающими острыми символами. Вдруг раздался противный скрип, противоположные вороты распахнулись, пропуская целый отряд военных, в центре которых горделиво шел какой-то старик в белоснежном кожаном плаще. Все, как один, вскочили со своих мест, припав лбами к перилам в знак высшего уважения, лишь девушка неподвижно сидела, с безграничной ненавистью всматриваясь в морщинистое лицо профессора.

– О, жители великого Округа, я – почтенный президент Бездны, профессор Мундибрун, своей высшей властью открываю двадцать пятое Состязание! И победит сильнейший! – воцарившуюся тишину разрезали радостные крики и две огромные портьеры приподнялись, открывая зрителям будоражащую сцену: на острых камнях лежала бесчувственная девушка, с кровавыми потеками на лице, одетая в серое, грязное, рваное платье. Казалось, несчастная умерла, но внезапно она открыла глаза, и, пошатываясь, поднялась на ноги. В очах девушки горел сумасшедший страх, лицо исказилось от паники, но бедняжка не пыталась сбежать, а лишь безмолвно прижалась спиной к каменной стене. Воздух словно сбился в комок, замер в ожидании чего-то страшного, как и зрители. Лишь миг, и девушка, согнувшись, будто от пронзительной боли, медленно осела на землю, а по груди заструились алые капли. Стрела… У нее прямо из шеи торчала огромная металлическая стрела! Раздались одобрительные вздохи, только Кристин непонимающе наблюдала за этой жестокой сценой. Жертва задрожала, и, распахнув губы в беззвучном крике, с силой вырвала оружие. Вновь поток одобрительных свистов, но, что дальше? На поле вышли три обворожительных молодых мужчины, и только их пустой ледяной взгляд указывал на сущность биороботов. И тут побледневшая девушка не сдержалась. Словно маленький, напуганный зверек, она, опустившись на колени, забилась в угол, сглатывая слезы, перемешанные со свежей кровью. Увы, прибивших это не остановило: руки, затянутые в тяжелые перчатки, потянулись к несчастной и несколько секунд просто скользили по очертаниям хрупкого тела, видневшегося через шелк одежды, но потом резко сорвали платье. Совершенно обнаженная, девушка легла на песок и развела руки в сторону, крепко зажмурившись, тогда как биоробот с высоты бросил в нее осколок. Стекло впилось в тело немного выше пупка, обагряя живот теплой жидкостью, но это было только начало ада… Впереди – самый беспощадный этап зверских Сражений.

Мария больше не могла смотреть на мучения несчастной, и попыталась приподняться, но спинка кресла обдала сильным электрическим разрядом, давая понять, что следующая волна тока окажется смертельной, если «непокорная девчонка» не успокоится. Тем временем в жертву летело все больше и больше осколков, а она сама уже неподвижно замерла под острым «дождем». «Но это ведь не битва, а просто казнь слабой девочки», – пронеслось в голове у Кристин. Но в одно мгновение все резко прекратилось. Железнотелые, рывком приподняв умершую, вонзили ей в запястье шприц. Трансформация… Они просто умертвили женщину на глазах у всех, сделав из этого представление, а сейчас начнется уже само Сражение. Англичанка зажмурилась. Она знала, что последует дальше: хрупкая брюнетка станет сражаться с мускулистыми гигантами, а осколки из окровавленного тела никто не вынимал… Желудок предательски сжался, но не из-за отвращения. Кровь… Ее так много, она свежая, ароматная… Нет, только не сейчас! Мария знала, что если не выдержит и наброситься на девушку, все поймут, кто она на самом деле, но жажда не слушалась. Ледяной пот заструился по вискам, горло вновь сковал свинцовый спазм, а ненавистная сила наполнила каждый кусочек тела. «Любимая, не надо», – вдруг раздался такой приятный, до боли знакомый, родной голос, нежный, мелодичный, теплый… «Маркеллин…», – ледяная слеза скатилась по щеке. «Найди в себе силы противостоять голоду, иначе мы все погибнем… Не думай о ее крови, не смотри, почувствуй себя просто человеком. Умоляю», – неожиданно по стене скользнула его тень, близкая, живая, тень, до которой захотелось прикоснуться. Не обращая внимания на бешенные разряди, и, разорвав наручники, Кристин вскочила с кресла и с невероятной скоростью помчалась по Стадиону. Упав на колени, девушка прижалась к холодному, безжизненному бетону, но видение сразу же исчезло, зато на плечи легли его мягкие ладони. «Где ты, мой любимый? Я найду тебя, спасу, пусть даже ради этого придется пережить все муки ада», – рыдания сотрясли грудь Кристин, слух резанула ругань Ригззи и близкий топот железных подошв, но англичанка не вставала, не пыталась сбежать. Постепенно все звуки смешивались в глухой, пресный перезвон и только его голос касался ушей, завораживал, забирал в свою глубину… Умирать на руках у любимого – разве это не лучшая смерть, разве это не прекрасно?