Читать книгу Жизнь после - Элен Де Вин - Страница 2

– I believe I can flyyyy! I believe I can fly in the sky! Да ну ты брось! Отличный у тебя папка! Такой препарат изобрёл! Это же просто улётная вещь!

– Ага, был бы он мне родной…

– Николя, ну хватит! Мне уже надоело слушать твои загоны! Сейчас-то это какое имеет значение? Папка у тебя знаменитость и чуть ли не герой современного мира! Давно уже пора было бы закрыть глаза на то, какой он.

– Ага, попробовала бы ты закрыть глаза, если бы знала, что твоя мать тебе не мать и относится как к нелюбимой падчерице.

– Ну и что с того? Я бы её всё равно любила! Особенно если бы она была такой же богатой, как и твой отец! – Миниатюрная девушка смешно тряхнула своими огненно-рыжими волосами. Её маленький курносый носик подёрнулся вверх, придавая словам больше убедительности. В глазах можно было рассмотреть искру только что выигранной победы. Собеседнику пришлось сдаться в этом разговоре: он заведомо знал, что с этой очаровательной особой спорить бесполезно.

– И тем не менее мне не нужны от него никакие подачки. Я и сам в своей жизни смогу многого добиться. Всё, что я действительно от него получил, – это строгость, критика и подкупы. Мы с ним никогда не были близки. Это он на людях для всех паинька: меня любит, мной дорожит. А на самом деле преследуют лишь свою цель – сохранять известность и не портить свою репутацию. Которая, кстати, ему дороже всего и всех на свете, дороже нас.

– А тебе не кажется, что ты раздуваешь из мухи слона? По-моему, нет ничего страшного, что тебя воспитывает именно он. Просто радуйся тому, что имеешь. Разве это так сложно?

– Нет, ты не понимаешь. С ним туго. Нет никакой связи. Совершенно никакой. А постоянно ощущать себя нахлебником у меня нет ни малейшего желания. То ли дело с Пьером. Он – настоящий, живой, простой. Мы с ним отлично ладим и понимаем друг друга. Всё же в нашей жизни кровное родство имеет огромное значение. Да и внешне-то я – это вылитый он. Благодаря ему чувствую, что у меня есть два дома. В одном из них – мать, в другом – отец. А Леон – это просто дядька, который совершенно не заботиться ни о ком, только о своей заднице.

– Ну твоя мама же не просто так в своё время выбрала именно его, как думаешь?

– Моя мама – женщина. А всем женщинам свойственны глупые поступки.

– Ах, да, действительно! Значит, и мне точно также свойственны глупые поступки, и ты один из них, – она посмеялась своим же словам, затем, словно бы опомнившись, добавила: – Слушай, всё же отлично! С родным – общаешься, не родной – обеспечивает, мать – любит. Мне бы такую жизнь!

– Ну да, просто обзавидуешься!

– У нас что, других дел больше нет? Давай-ка лучше доставай «Astral», слетаем на Венеру.

– Подожди, кажется, преподаватель нам дала другое задание?

– Ну мы же можем два часа потратить на полёт до Венеры, а затем два часа и на Марс? А потом приступим к тщательной прорисовке. Всё по плану. У нас с тобой времени ещё целый вагон и маленькая тележка.

– Но нам раздали препарат только на два часа полёта…

– Николя, не беси меня! Когда наконец ты перестанешь быть столь правильным и занудным? У тебя есть неиссякаемые запасы «Astal»! Неужели так сложно пользоваться своим положением? Вот встречаемся с тобой полтора года, а ты совершенно не меняешься.

– Милен, если ты продолжишь в том же тоне со мной разговаривать, я больше никогда не возьму у своего отца ни капли вещества для тебя, – твёрдость в его голосе подействовала на Милен крайне убедительно.

– Ну прости, прости. Ты же знаешь, как сильно я люблю эту восхитительную планету, почти также сильно, как и тебя! – её глаза вопрошающе посмотрели на молодого и хорошо сложённого парня. Губки сложились бантиком.

Сохраняя сосредоточенный вид, он посмотрел на неё наигранно сердито, сопротивляясь желанию поцеловать в носик. Спустя минуту снисходительная улыбка всё же проступила на его гладком лице, и ямочки на щеках стали заверением переменившегося настроения. Ничего не говоря, он пошёл в свою комнату за запасами препарата «AstalH₂O».

– Уговорила, но тогда тебе придётся быть очень шустрой, если ты хочешь успеть за четыре часа побывать и там и там, – сказал Николя, снова заходя в гостиную.

– Я очень постараюсь.

Он достал два пузырька с голубой жидкостью, они закапали всё содержимое в нос и повалились на диван, расположенный ровно по центру гостиной.

Лёгким потоком воздуха их вытолкнуло из тел. Николя и Милен очень скоро преодолели расстояние в более чем две с половиной тысячи километров и подлетали к верхней границе экзосферы. С большим удовольствием они получали колоссальный поток небывалых ощущений: материя не имела власти над ними. Инстинкт самосохранения уже не срабатывал. При первых приёмах препарата «AstalH₂O» они моментально отстранялись от любого надвигающегося на них объекта, хотя знали наверняка, что это неопасно для жизни. Но сейчас настолько свыклись с возможностями астральных перемещений, что все препятствия в телесной оболочке стали абсолютным ничем в астрале. Они разогнались до умопомрачительной скорости, как только вылетели за пределы земной атмосферы. Она была равна практически трём сотням тысяч километров в час.

Примерно через сорок минут свободного перемещения в пустынном пространстве они оказались вблизи желаемого объекта – Венеры. Эта планета, вторая по отдалённости от Солнца, потрясала своим великолепием. Издалека она напоминала сгусток огненной круговерти, отличающейся от большинства остальных планет системы своим свойством вращаться в противоположную сторону.

Проноситься сквозь густые облака серной кислоты и быть наблюдателем столь безграничного пространства по-настоящему адской поверхности планеты – вот что было излюбленным занятием Милен, девушки Николя. Она летела, не отставая ни на милю от своего спутника.

Николя размышлял, почему его девушке так нравится это место. Чем все земные красоты уступают инопланетной поверхности? Почему её притягивает безжизненное пространство этой огненной массы снаружи и пустоши внутри? Но выразить или передать свои чувства Николя сейчас не мог. Разговаривать друг с другом они не могли даже ментально. Поэтому он решил оставить эти разговоры до возвращения домой.

Ещё он думал о том, что, вероятно, эта планета когда-то была такой же, как и Земля: с водой, населенная животными и людьми. В каких-то книгах он натыкался на подобные темы, но нигде не было точных ответов на эти и многие другие интересующие его вопросы. Всё оставалось лишь теоретическими предположениями.

«Скорее всего, выгорание планеты произошло после глобального потепления. С тех самых пор, как безжалостное солнце начало проявлять повышенную активность. А население, в целях выживания, было вынужденно переселиться на планету более пригодную для жизни. Вероятно, они смогли предвидеть начало конца. Создали ракеты и шаттлы, которые поспособствовали выживанию человека, как такового. А с тех времён вся информация канула в лету. Неслучайно Землю сравнивают с Венерой. И полагают, что Земля рано или поздно подвергнется тем же нападкам со стороны Солнца. Рано или поздно. Кажется, у писателя Бернара Вербера в „Звёздной бабочке“ шла речь о полёте на космическом корабле длительностью в тысячу лет. Там как раз-то прекрасно и раскрыта тема того, как человек умеет замечательно себя изжить и потерять все информационные данные. Хорошо, что я не застану то время, когда нашей планете придёт кирдык. И до глобальной катастрофы пройдёт ещё тысячи тысяч лет».

Ему ничего не оставалось делать, кроме как созерцать венерианское пространство и посматривать на астральный шарик, плывущий поблизости от него. Они успели тщательно осмотреть все близлежащие окрестности самой горячей планеты, прежде чем тёплым, обволакивающим ветром их не отнесло обратно на Землю к своим телам. Это произошло в десятки раз быстрее их пути к Венере.

Мягко пробудившись, словно после краткого сна, Милен воодушевлённо всматривалась в Николя. Она ожидала увидеть ту же неподдельную заинтересованность и страсть к любимому месту во вселенной, что был у неё самой. Ей требовалось разделить переполняющую её радость со своим любимым человеком. Но взгляд юноши был отнюдь не таким. Совершенно не таким. Он был задумчивым и, казалось, вот-вот о чём-то спросит.

– Вот я всё никак не могу понять…

– Что понять?

– Почему тебе так нравится эта преисподняя? И чем она лучше наших вулканов, коли уж тебя так радует пепелище?

– Честно, сама до конца понять не могу. Но некая сила так и притягивает меня к Венере. Она так потрясающе красива снаружи облаков и так изумительна опустошена изнутри. Знаешь, может, всё дело в том, что мы, женщины, с Венеры, а вы – с Марса? – с необыкновенной энергией в голосе, присущей только молоденьким девушкам, спросила она и подмигнула.

– Теперь-то всё становится ясно…

– Что тебе ясно? – она подозрительно прищурила глазки.

– Да всё. Улавливаешь связь? Адское пламя – дьявол – ад – Венера – женщины с Венеры, и тебя туда тянет… Действительно, стоит задуматься, – Николя по-свойски еле ощутимо хлопнул по плечу девушку и засмеялся.

– Ха-ха. Ну прямо-таки очень смешно. Просто обхохочешься! То есть я, по-твоему, адское отродье?

– Я такого не говорил, – лукавая улыбка отобразилась на лице Николя, – ты это сказала!

– Ах ты гадёныш!

– Да ладно, я ж просто шутки шучу. Но, согласись, смешно вышло?

– Не особо. Вообще-то наоборот, эта вот ваша излюбленная мужская черта – принижать женщин и возвышать себя за наш счёт… – она хотела начать длинную цепь аргументов, но Николя ей не дал этого сделать: он подхватил её под бок и наклонил так, чтобы девушка согнулась пополам. Это положение позволило Николя дотянуться до её округлых ягодиц и укусить так сильно, что появился красный опечаток от его зубов. Милен сделалась крайне рассерженной и отбивалась от него как могла. Затем они оба начали кататься по ковру, словно борцы сумо. Но, в конце концов, Николя уселся на неё верхом, прижал обе руки к полу, чтобы она не смогла вырваться, и победоносно начал покрывать её быстрыми поцелуями. Именно в этот момент в комнату вошла мама Николя – Мэри.

– Привет, дети! – На её прекрасном лице не отразилось и тени удивления. Словно подобную картину она видела изо дня в день.

– Привет, ма! – Николя кивнул головой и помог подняться с пола раскрасневшейся и запыхавшейся от борьбы Милен.

– Привет, сынок, здравствуй, Милен, – с доброжелательной улыбкой она их трижды поцеловала в щёки и прошла на кухню, чтобы отнести только что купленные продукты. – Как ваши успехи? – крикнула она из-за спины, выставляя пакеты на стол.

– Да всё хорошо. Это, мам, мы, наверное, ко мне в комнату пойдём, нам домашку ещё делать.

– Да вы мне ничуть не мешаете.

– Да, но нам нужно ещё на Марс. Мисс Беннет нам задала детальную прорисовку. Так что мы два часа будем не здесь.

– Снова «AstalH₂O»?

– Ну да, а как иначе?

– Ох, как же мне не нравится, что в общеобразовательных учреждениях он используется в обязательном порядке. Никакой свободы выбора.

– Мам!

– Что, мам? Между прочим, твой отец прекрасно осведомлён о моём отношении к новому порядку коллежского и университетского образования. Но ничего, не возмущается. Это ведь исключительно моё, ничего не значащее мнение, – вздохнула Мэри, не скрывая своих наигранно расстроенных чувств.

– Да ладно тебе, ты чего?

– Всё хорошо. Это я так, слегка проговариваюсь. Ладно, идите наверх, путешествуйте.

Николя и Милен молча поднялись на второй этаж в комнату Николя. Одна стена комнаты была увешана картинами. Другая стена – грамотами и наградами за участия в различного рода конкурсах, семинарах и курсах. Там же находилась и его кровать. Всё в комнате было выдержано в одном стиле. Цвет стен однотонный – светло-серый, практически белый. Равно как и его шкаф, тумбочка и компьютерный стол. А рамки и текст на стене, покрывало – тёмно-серого цвета, практически чёрного.

Милен, как обычно, остановилась взглядом на одной из строчек японского хайку, которое из-за частого пребывания в гостях у Николя уже успело поднадоесть:

Маленькая улитка!

Медленно—медленно

Взбирайся по Фудзияме!

Они уселись на кровать под строками, подложили пуховые подушки под спину и, устроившись поудобнее, снова достали пузырьки с препаратом «AstalH₂O».

Как и следовало, они потратили два часа на полёт к красной планете.

В момент пробуждения Милен передёрнулась, будто увидела нечто гадкое.

– Фу, как мне не нравится эта планета.

– Почему это?

– Ты и правда не понимаешь почему? Что прекрасного в том, что уже происходит колонизация планеты? Ты же видел, что капсулами истыкана вся поверхность. А толку? Если случится что-то непредвиденное с Землёй, то люди всё равно останутся без продовольствия. Страны зря тратят своё время, деньги и надежды. Вот поэтому я и не люблю Марс – он перестал быть загадочной планетой. Пустынной и недостижимой. Потерял свою красоту и очарование. А всё потому, что своими сооружениями мы, люди, засоряем и просираем всё то красивое, что существует в естественной природе. Даже если кому-то и удастся какое-то время выжить в столь экстремальных условиях существования, это продлится крайне недолго. Ведь чтобы изжить себя, человеку нужно просто оставаться человеком. Зато все правительства тратят неимоверные суммы денег впустую на покорение Марса, а лучше бы заботились о нашей планете. Принцип действий должен быть направлен не «во вне», а «внутрь».

– Так, подожди. Размышлять будем потом. Мне просто любопытно, почему, чисто с эстетической точки зрения, тебе не нравится пространство Марса?

– Я тебе ответила. И предельно точно.

Николя не стал более настаивать на получении ответа. Они, как по договорённости, достали портативные компьютеры – скайлинк – и нажали клавишу. Перед их лицами мгновенно всплыл проективный дисплей, на котором молодые люди начали всесторонне прорисовывать планету Марс, добавляя оттенки, краски и используя вместо кистей лишь только механические движения пальцев. У каждого из них выходил свой уникальный графический рисунок. Они то приближали полученное изображение, то отдаляли, то высматривали с каждой стороны пропорции цветовой гаммы. Несмотря на то, что тема у них была одинаковой, у Милен Марс выглядел куда более мрачным и отталкивающим, нежели у Николя. Завершив рисунки, они поочерёдно увеличили картинку на скайлинке до размеров стены, чтобы похвастаться друг перед другом так хорошо выполненным домашним заданием.