Читать книгу Ключ, снеговик и весло под кроватью - Елена А. Миллер - Страница 2

Глава 1. «Черный дом»

Оглавление

Было всего шесть часов вечера, по всем меркам – детское время, не поздно. Но темень кругом сгустилась такая, что свет от фар с трудом пробивался на дорогу сквозь черную сумеречную пелену и карусель мельтешащих снежинок.

– И зачем я согласился на эту авантюру? – Глядя на зимний лес, нависающий над автомобилем зловещей громадой по обе стороны дороги, спросил участковый уполномоченный полиции Толик Богатырев. Произнес он это уставшим голосом, ни к кому, кроме себя, конечно же, не обращаясь. Но его жена Марья, румяная сероглазая красавица с толстой белой косой, скрученной в замысловатый узел на затылке, тут же наклонилась к его плечу, чуть приподнявшись с заднего сиденья, быстро погладила его по твердому погону:

– Толенька, царь-батюшка, не сердись! Мы так редко выбираемся в гости! Ты же знаешь, как я люблю бывать в гостях!

– Женщины…! – Чуть слышно фыркнул Толик, снова отвернулся к лесу. Но по всему было видно, что обращение «царь-батюшка» ему понравилось и на жену он вовсе даже и не сердится.

– Да и вам нужно отдохнуть. – Поддержала подругу Глафира, бледная простоволосая брюнетка, сидящая рядом на заднем сидении. – Нельзя все время работать.

– Вчера полдня дома обретались. На участке тихо было! – Тут же горячо возразил Толик, и едва слышно добавил себе под нос, – не к добру это.

– Тьфу-тьфу. – Ответил на это четвертый участник экспедиции, светлоглазый блондин в черной куртке. Это были его первые слова с того момента, как он сел за руль машины. – Не нагнетай, Анатолий Ильич. Это будет просто приятный вечер в кругу друзей. Поужинаем, послушаем музыку и вернемся домой. Иногда нужно жен выгуливать…. Видишь, как они рады.

– Как скажешь, Даня. – Миролюбиво согласился Толик, расстегнул молнию форменной куртки. – Поужинаем, раз уж выбрались. Не пропадать же пирогам с грибами и заливному из клюквы и осетрины!

Глафира и Марья переглянулись, тонко улыбнувшись.

– Вообще-то нас просили быть в карнавальных костюмах. – Сладким голосом проговорила Маша. – Новый Год на носу.

– Еще чего не хватало! – Богатырев осерчал всерьез. – Сейчас вообще назад повернем. Хорош же я буду, участковый уполномоченный, с заячьими ушами и красным пластмассовым носом. И не надейся!


– Да я и не надеялась! – Воскликнула Марья, всплеснула руками. – Ты даже на собственную свадьбу пришел в форме! А на вопрос, согласен ли ты взять меня в жены, гаркнул: – «Так точно!»

Глаша и Даниил негромко рассмеялись, а Толик опустил на лоб фуражку и сделал вид, что слов жены не расслышал.

Некоторое время ехали молча. Снег немного усилился. Ветра в лесу почти не было, крупные снежинки медленно кружились в свете автомобильных фар, столкнувшись с черным капотом, резко заваливались вниз, к самой дороге.

– Не проскочили поворот-то? – Забеспокоился вдруг участковый. – Не кружим? А то остынут пироги!

– Не проскочили. – Безо всякого выражения ответил Даниил, быстро глянул на часы. – Хотя, уже должны бы были подъехать….

– Вот указатель. – Глафира протянула вперед руку. Из вечерней тьмы выплыл прямо на них толстый добротный столб с фосфоресцирующей голубой стрелкой, на коей значилось «Постоялый двор „Черный дом“». Даниил притормозил, плавно вписался в поворот, машина захрустела колесами по рыхлому снегу, натужно заурчала.

– Проезд заносит. – Нахмурился Толик. – Большая дорога чистая, ее два раза в день проскребают, иначе с молочной фабрики товар не вывезешь. А здесь, похоже, гиблое место.

– Ничего не гиблое. – Пожала плечами Маша, стараясь выглянуть из-за закрытого стекла на темную дорогу. – Подумаешь, немного снега намело. Проедем.

Еще через несколько минут пути сквозь зимнюю мглу проступили вдруг проблески далеких окон двухэтажного дома и яркие веселые огоньки мигающих гирлянд. Деревья расступились, стало просторнее, автомобиль остановился у внушительного ажурного металлического забора с большими остроухими воротами. Свет фар уперся в тяжелую решетку, на которой, сколько не смотри, не было видно ни замка, ни заслона. Даниил коротко надавил на сигнал. На первом этаже дома дернулась штора, мелькнул чей-то силуэт и тут же, не прошло и полминуты, ворота сами собой дрогнули и без чьей-либо помощи плавно разъехались в стороны.

– Ишь чего! – Восхитился участковый. – Даром, что среди леса!

Машина въехала на широкий, недавно выметенный двор. Толик и Даниил выбрались на улицу первыми, огляделись, помогли выйти женам.

– Капюшон надень, горе мое. – Тут же скомандовал участковый Марье. Нахмурился. – Есть тут кто живой?


Глафира достала из машины праздничный цветной сверток с бантом, тоже повернулась в сторону дома. Над высоким крыльцом красовалась большая деревянная вывеска «Черный дом». Рядом с ней, прямо из стены выходила огромная человеческая рука, вырезанная из старого толстого бревна, почерневшего от времени. Эта самая рука была сжата в кулак, но не просто так – за крепкое железное кольцо, она держала за ствол перевернутую вниз головой елку, украшенную мигающими огоньками и золотыми шарами. Спиленное дерево мягко покачивалось на ветру, кольцо ритмично издавало противный визгливый звук.

– Хорошенькое начало. – Без каких либо эмоций произнес Даниил.

Стукнула входная дверь, на крыльце появилась высокая дама, на вид которой было хорошо за тридцать, закутанная в огромный черный палантин и улыбающаяся так широко, что было понятно – гостям тут рады.

– Какие вы молодцы, девочки! – Закричала дама, махнула рукой. – Я, честно говоря, не очень надеялась, что вам удастся уговорить мужей приехать.

– Ага…. Так бы мы их и отпустили в лес ночью. – Тут же отреагировал Толик, поднялся по ступеням к хозяйке дома. Последнюю фразу произнес другим тоном, чуть мягче. – Здорово, Логинова! Сто лет тебя не видел!

– И я тебя! – Засмеялась дама, звонко чмокнула участкового в щеку. Подняла глаза на холодного Даниила, притворно испугалась. – Гирса целовать не буду – очень уж строг у нас инспектор!

– Как живешь – можешь, красавица? – Продолжил Толик, окинул взглядом двухэтажный дом, крашеный в синий колер. – Лихие люди в лесу не обижают?

– Я и сама, кого хочешь, обижу! Живу, не тужу, гостям ворожу. – В тон ему ответила хозяйка постоялого двора, быстрым незаметным движением стерла с его щеки коричневую помаду. – Проходи, коли будешь гостем – и тебе поворожу!

– Да я и сам не лыком шит, кому пожелаешь, предскажу будущее. – Довольно улыбнулся участковый. – Только успевай рот разевай!

Маша громко рассмеялась, прижала ладони к румяным щекам:

– Лариска, ты совсем не изменилась! Какая была, такая и осталась.

Лариса схватила подруг за руки, потащила к двери:

– Проходите! Я уже заждалась. Постояльцев у меня сегодня почти нет, так что отдохну с вами, наконец, как следует! Поболтаем вдоволь!

Все зашли в дом. В большом холле было сильно натоплено, воздух был пропитан густым ароматом ванили и кофе, перед лестницей, в самом центре стояла потрясающая своей красотой новогодняя елка. На черных лаковых стенах висели мрачные пейзажи, украшенные сейчас яркими мигающими гирляндами, с потолка на тонких шелковых нитях свисали блестящие пластиковые снежинки, медленно поворачивающиеся по своей оси и мерцающие в свете нескольких неярких ламп. Сам потолок был иссиня-черный, покрытый выпуклыми золотыми звездами.

– Как в сказке! – Восхищенно прошептала Глаша. Даниил тоже одобрительно поднял бровь.

У стойки администратора постоялого двора лежал огромный дог. При внимательном рассмотрении оказалось, что пес спит и даже, как показалось Глафире, негромко похрапывает. За самой стойкой стоял невысокий мужчина с мятым лицом и очень, очень рассеянным взглядом.

– Это Феликс. – Кивнула Лариса на него. – Наш швейцар. А так же плотник, а так же автомеханик….

– И так далее. – Дребезжащим голосом продолжил реплику хозяйки мятый субъект, и сразу стало видно, что швейцар был здорово выпивши.

– Ай! – Махнула на него рукой хозяйка. – Чучело! Стол накрыт?

– Давно накрыт. – Манерно поклонился Феликс и, покачнувшись, вцепился в угол столешницы. – С наступающим вас!

– Спасибо. – За всех ответила Глаша, прикусила губу, чтобы не улыбнуться.

– Раздевайтесь. – Захлопотала Логинова.

– Постояльцы с седьмого нумера кофейник к себе требуют. – Все тем же дребезжащим голосом доложил швейцар-он-же-плотник.

– Электроприборы в номерах не приветствуются. – Ответила на это хозяйка.

– А вот и они сами. – Феликс указал рукой на самый верх лестницы, где над высокими перилами появилась грудь и голова средневекового звездочета в бликующих очках. – Я им уже говорил. Но они просят….

– Мы с женой хотели бы иметь в своей комнате кофейник! Будьте так добры! – Вибрирующим фальцетом проговорил звездочет. Даниилу показалось, что молодой человек изо всех сил пытается быть значительным и строгим, но это получалось у него плохо.

– Ну, хорошо, господин Улетов. – Сдалась Лариса. – В виде исключения, в честь праздника. Сейчас вам принесут кофе.

Звездочет с высоты лестницы смерил всех присутствующих гордым взглядом, развернулся ко всем спиной, замер так на секунду, потом ушагал прочь.

– «Мы с женой»! – Насмешливо передразнила его Лариса, повернувшись к Глафире и Марье. – Они первый раз у меня, эта парочка. Сам Улетов – нервный интеллигент, а его спутница – милая дурочка, думаю – студентка. И, похоже, у нее это первый раз и она очень боится.

– Есть и постоянные клиенты? – Как бы между прочим поинтересовался у нее Толик.

– Конечно. – Улыбнулась ему Логинова. – Куда прикажете податься бедным влюбленным людям, как не ко мне, в «Черный дом»? Правда, есть и старые семейные пары, любящие экзотику, которые проводят здесь выходные. Очень уж климат мой им нравится!

– Что в нем замечательного, кроме черных стен? – Спросил участковый.

– Его местоположение, конечно. – Будто маленькому ответила хозяйка. – И то, что персонал умеет держать язык за зубами.

– А это важно?

– Это очень важно! – Расхохоталась Лариса, толкнула незаметную дверь в углу холла, жестом пригласила гостей в комнату. – Прошу вас, располагайтесь, как дома! Сейчас угощу вас своим фирменным блюдом.

– Аааа…. – Обомлел Толик, увидев, что в той комнате, в самом центре накрытого стола под стеклянным колпаком с пупочкой томится золотистый жареный поросенок, украшенный дольками яблок и кружочками лука. – Я случайно попал в рай….

Квартирка оказалась небольшой, оформленной под псевдоготику, окна в ней были длинные и островерхие, мебель черная! На стенах висели большие картины, писанные маслом, на коих долговязые белокостные скелеты прогуливались по прекрасному саду среди кустов цветущих роз. Рамы на этих полотнах были позолочены, массивные кресла с подлокотниками – оббиты красным бархатом.

– Я смотрю, гостиница процветает. – Сделал вывод Даниил.

– Даже не сомневайся. – Повернулась к нему Лариса. – От желающих провести тут время, нет отбоя. А эти картины со скелетами остались только тут, в моем жилище. Все остальные заменены на печатные постеры. Но даже их с завидным постоянством крадут из номеров!

– Неужели это кому-то нравится? – Изумленно спросил Толик.

– Еще ка-а-ак! – Хозяйка многозначительно подвигала нарисованными бровями, потом шагнула за порог. – Располагайтесь. Сейчас я отдам последние распоряжения и вернусь.

Дверь в холл осталась открытой, и гости могли не только слышать, что там происходит, но и прекрасно видеть. А случилось вот что – со второго этажа с лестницы спустилось вниз невысокого роста белое привидение в пушистых тапочках и с подносом в руке. Не успело оно поставить поднос на столик, как тут же получило нахлобучку от строгой хозяйки постоялого двора.

– Оля! – Горестно всплеснула руками Лариса. – Во сколько у нас в коридорах появляются привидения?

– В полночь. – Испуганно ответил невысокий призрак тоненьким девичьим голосом. – Но….

– А сейчас у нас разве полночь? – Грозно осведомилась строгая самодержица «Черного дома».

– Нет, но….

– А сколько сейчас времени?

– Половина седьмого, но я….

– Тогда в чем дело?

– Так я же и говорю! – Уже со слезами в голосе воскликнуло привидение. – Вы, Лариса Викторовна, сами велели дырку под мышкой зашить. Я просто проверить хотела – не видно ли!

– Не видно. – Сменила гнев на милость хозяйка, внимательно оглядела белый костюм. – Снимай этот балахон и марш на кухню. Свари кофе для пятого номера, да как есть, в кофеварке, им и отнеси. Пусть сами за собой ухаживают, раз хотят.

– Сейчас сделаю, Лариса Викторовна. – Покладисто согласилось привидение, да и откололо номер, прямо тут, у стойки администратора. А именно – стянуло с себя балахон, похожий на варежку с двумя большими пальцами, и оказалось совершенно рождественским кроликом в меховом белом комбинезоне с подвернутыми до колен штанинами. Тут же и объяснились странные огромные тапочки призрака. Раскатав штанишки, девушка сделалась пушистым зайцем с забавными большими лапами. Оля помотала головой, чтобы примятые капюшоном призрака уши разметались в разные стороны, взяла под мышку саван, подхватила поднос, да и пошагала себе на кухню.

– Не усни! – Строго приказала Логинова, пригвоздив взглядом Феликса, который тем временем уютно устраивался в кресле за стойкой.

– Как вы могли такое подумать? Всегда вы меня зазря обижаете! – Очень убедительно ответил на это швейцар и тут же сладко прикрыл глаза.

– Вот чучело! – В сердцах бросила Лариса, но про Феликса сразу забыла, развернулась в сторону еще одной приоткрытой двери. – Поля!

В холле в ту же минуту появился еще один Рождественский кролик, но только теперь уж серый. Был этот персонаж настолько похож на только что ушедшую на кухню Олю, что участковый выпучил глаза и положил на грудь руку.

– Как она это делает? – Пробормотал он. – И правда – чертовщина какая-то!

– Полина. – Негромко обратилась к девушке хозяйка. – Наши новые гости, что забронировали седьмой номер, не звонили?

– Нет, не звонили. – Девушка развела лапы в стороны. – И тот номер телефона, что они нам оставили – не отвечает.

– Плохо…. – Лариса явно была расстроена этим ответом.

– Да может быть, позвонят еще. – Попыталась утешить ее Поля. – Или приедут. Может быть, дорогу замело, добираться долго.

– Может быть. – Кивнула хозяйка, вымученно улыбнулась. – На стол накрыла?

– Почти. – Ответила девушка. – Чего там накрывать-то? На трех человек….

– Знаю – знаю. Не надо мне напоминать.– Логинова запахнула на груди палантин, собралась было пройти к своей комнате, но тут вдруг на улице раздался громкий требовательный автомобильный сигнал.

– О! – Подпрыгнула Поля. – Приехали! Ура!

– Слава тебе, Господи…. – С чувством прошептала хозяйка постоялого двора, подскочила к стойке. Быстро поглядела на небольшой компьютерный экран, стоящий в самом углу, взяла в руки пульт и навела его на мигающее зеленое пятно под монитором, нажала на кнопочку. Зеленое пятно тут же сменило окрас, превратилось в ярко-красную точку, на экране произошло медленное движение – створки высоких ворот плавно разъехались в разные стороны. Поля, тем временем, распахнула входную дверь, впустив в холл декабрьский морозец и облачко шальных снежинок. На елке тоненько звякнули стеклянные игрушки, пластиковые звездочки на нитках пустились в пляс, со стойки ветром смело несколько листов бумаги. Толик вышел в холл, поднял один из них. Подошел к другу и Даниил, прислушался. Кто-то поспешно поднимался по заснеженной лестнице, громко переговариваясь и смеясь. Через несколько секунд в дом ввалились двое.

– Ой, какой чудесный зайчик! – С восторгом воскликнула длинноногая девица в короткой норковой шубке, поглядела на Полю сквозь прорези венецианской маски, будто в лорнет. – Ричард, смотри какой чудесный зайчик!

Тот, к кому обратилась девица, оказался качественным холеным красавцем в костюме Арлекина, только отчего-то на груди и на спине камзола были пришиты большие красные ромбы.

– Зайчик! – Послушно повторил красавец и поставил на стойку администратора две бутылки шампанского.

– Ой, какие чудесные монашки! – Девица направила прорези маски на Глашу и Марью. – У меня в прошлом году был такой же костюм!

Лариса умоляюще сложила руки, виновато поглядела на подруг, одетых и правда, по-монастырски строго – в длинные черные платья, с крупными старыми крестами на груди.

Маша улыбнулась, промолчала.

– Мы немного опоздали! – Громко объявил красавец. – Задержались на вечеринке по поводу последней победы Аннушки.

Сказавши это, Ричард победоносно огляделся по сторонам, желая, видимо, узнать какое впечатление произвело на окружающих его заявление.

Глаша, однако, и до этого сразу узнала эту высокую девицу в необыкновенно короткой пышной юбке – то была местная теннисная звезда Анна Мотор, ее фотографии регулярно украшали первые страницы и обложки местной прессы. Сказать точно, где и над кем в последний раз Анна одержала победу, Глаша точно не смогла бы. Но она поверила Ричарду на слово.

– Как добрались? – Лариса сразу перехватила инициативу в разговоре. – Дороги не замело?

– Пока не очень замело. – Ответил красавец. Протянул хозяйке какое-то спортивное удостоверение. – Я Ричард Бубун. Вы оставили нам синий номер с видом на озеро.

– Конечно! – Хозяйка расплылась в обожающей улыбке, повернула гостю заполненный журнал, подала ручку. – Я вас сразу узнала!

Тут из кухни вышла Оля в белом пушистом комбинезоне, держа в руках поднос с кофеваркой и двумя пустыми чашками, деловито прошлепала большими тапками мимо гостей в сторону лестницы. Проходя мимо Поли, похожей на нее как две капли воды, она качнула ушами и хитро улыбнулась.

– Вот это да! – Выдохнул красавец, проглядевши этот маленький спектакль. – А у вас тут не скучно!

– Надеюсь, вам у нас понравится. – Проворковала Лариса.

– Нам уже нравится, правда, Аннушка? – Ричард расписался на двух строчках одновременно. Возвращая хозяйке ручку, придирчиво спросил. – А почему вы не в карнавальном костюме?

– Как же не в костюме? – Кокетливо переспросила у него хозяйка постоялого двора и вдруг скинула с себя широкий палантин. Ричард охнул. Под шалью скрывалось мерцающее иссиня-черное платье с глубоким вырезом и россыпью вышитых золотых черепов. Откуда-то из-под стойки Лариса, словно фокусник, извлекла островерхую черную же шляпу, надела ее поверх рыжих густых волос. – Я страшная ведьма! Предупреждаю – я умею читать мысли на расстоянии и вызывать полицию силой воли!

– Ха-ха-ха! – Будто ребенок, залился радостным смехом Ричард. Дремлющий дог от такого шума встрепенулся, с укором поглядел на гостя. – Отлично придумано! Мне нравится!

– А вы – будто бы полицейский? Да? Только не говорите, я сама угадаю! – Повернулась к Толику Анна, тут же закатила под потолок большие подведенные глаза, о чем-то быстро подумала и выпалила. – Вы – майор Пронин?

– Гениально! – тихонько выдохнула Глаша.

– Как-то так. Почти. – Не стал с ней спорить Толик, весело подмигнул Даниилу.

– А я фея! – Анна покрутила пышной юбкой и повертела в руке венецианскую маску на длинной деревянной ручке.

– А я – Карточный Валет. – Гордо заявил Ричард и, чтобы у присутствующих не возникло в этом никаких сомнений, повернулся сначала задом, а потом передом – показал пальцем на красные ромбы.

– Здорово! – Простодушно восхитилась Маша.

– У меня еще вот что есть! – Хвастливо добавил Бубун и вынул из кармана колоду карт. Он крепко взял ее двумя пальцами за последнюю картонку, а потом резко выкинул руку вперед. Карты с легким треском рванули в сторону растерявшейся Марьи, но, не долетев до нее полуметра, вдруг остановились и попадали вниз. Тут же стало понятно, что все картонки были соединены друг с другом длинной тонкой резинкой, которая, как видно, была предназначена для того, чтобы вернуть их в стопку после этого изящного броска. Ричард потянул за резинку, начал собирать картинки в кучу. – Ну… я еще не совсем научился, как это надо делать. Надо потренироваться.

– Научитесь! – Искренне поддержала его добрая Маша.

– А у вас что есть? – Спросил у Толика неунывающий Бубун.

– А вот что! – Участковый вынул из кармана полицейское удостоверение, гордо показал красавчику.

– Ух ты! Ничего себе, как круто! – Завистливо вздохнул Ричард, даже забыл на миг собирать карты. Тут же развернулся к своей спутнице, капризно протянул, – На будущий год я тоже буду полицейским!

– Хорошо! – Тут же согласилась Анна. – Это так сексуально!

– А вы кто? – Спросил Ричард у Даниила.

– Шерлок Холмс. – Быстро ответила вместо мужа Глафира, взяла его под руку. – Видите, галстук какой?

– Да-да. – Всмотревшись в галстук, согласился Бубун. – Я так и подумал! А где ваша скрипка и трубка?

– Дома забыл. – Спокойно ответил Гирс. – Я очень забывчивый Шерлок Холмс.

– Аха-ха-ха! – Снова развеселился Ричард, засунул карты в карман.

– «Стоны под кроватью» и качающиеся картины на стенах будете заказывать? – Осведомилась у гостей Лариса.

– А как же! – Бубун даже заерзал на месте. – Мы ради этого и приехали! И привидений нам, пожалуйста, и блуждающие огни на озере. И чтобы сфотографироваться потом. По полной программе.

– По полной программе…. – Продиктовала сама себе Логинова, записывая информацию в журнал. Записав, подняла глаза на Толика, хитро спросила. – А вам?

– Со стонами мы сами справимся. – Живо заверил ее участковый уполномоченный. – Об этом не переживайте, мадам.

Ричард внезапно забеспокоился, повернулся к Ларисе:

– Где тут у вас можно принять вечерний туалет?

– Ваша комната готова, там большая двуспальная кровать, множество лепнины и произведений искусства – все, как вы заказывали. Там же и все туалеты. Поля! – Ласково поглядела на горничную хозяйка гостиницы. – Проводи наших дорогих гостей в седьмой номер!

– Наш чемодан в автомобиле. – Бросил напоследок Бубун и, обхватив за талию фею, направился к лестнице. Поля поспешно бросилась за ними.

– Феликс! – Лариса потрясла за плечи крепко спящего швейцара. Тот открыл глаза, удивленно захлопал ресницами. – Сейчас же иди во двор и принеси из машины чемодан!

– Какой чемодан? – Покрутил головой Феликс.

– Обыкновенный, как у всех чемодан. И сразу подними его в седьмой номер!

Швейцар, он же плотник, закряхтел, поплелся к входной двери. Заскучавший дог повернулся на другой бок и снова захрапел. Лариса тяжело вздохнула, сняла, наконец, с себя островерхую шляпу, захлопнула журнал и повернулась к подругам:

– Ну вот, теперь действительно – все! Давайте отдыхать!

– Давайте. – Тут же согласился Толик. – Поросенок, наверное, совсем остыл.

Лариса коротко рассмеялась, поманила за собой истомившихся гостей. На этот раз дверь в комнату она закрыла, повернула ключ в замочной скважине. Подойдя к столу, она сняла стеклянную крышку с угощения, из-под нее вышел горячий пар.

– Автоподогрев, небольшая электроконфорка. – Устало улыбнулась хозяйка гостиницы, нажала на кнопку под блюдом с поросенком. – Мясо будет нежное, как суфле. Что мы будем пить?

– Кофе. – За всех ответила Глаша. – И молоко.

– Странные вы. – Без особого удивления констатировала Лариса, потом отодвинула красную штору, за которой оказалась крошечная кухня, сняла с полки коробку с кофе. – Молоко возьмите сами в холодильнике.

Когда, наконец, сели за стол, узкие островерхие часы на камине медленно и важно пробили семь раз. Неяркий свет, который давала старая бронзовая люстра, резко очерчивал тени в углах, замирал бликами на начищенных боках посеребренной посуды, на гранях выпуклых золотых звезд, усеявших черный лаковый потолок.

– За встречу? – Хозяйка гостиницы подняла маленькую кофейную чашечку полупрозрачного фарфора, от которой, извиваясь, шел тонкий дымок. – За то, что вы все-таки выбрались ко мне! Спасибо вам за это.

– За встречу. – Толик осторожно чокнулся с Ларисой своей чашкой, потом озабоченно спросил. – У тебя ничего не случилось? Какая-то ты размазанная.

– Все хорошо! – Тут же заверила его Логинова, опустила глаза. – Даже не думай ни о чем!

– Ну, не хочешь рассказывать – дело твое.

– С праздником, подруга. – Переменила тему Глаша, заметив, как расстроилась после этих слов Лариса. Взяла оставленный на диване цветной пакет, протянула хозяйке дома. – Это тебе. Четыре дня вся полиция старого города для тебя искала.

– Ой. – Взяла подарок Логинова, поглядела удивленно на Толика, на Даниила. – Что же это такое? Даже смотреть страшно.

– Не бойся. – Успокоил ее участковый, ложкой подковырнул рыбное заливное. – Для тебя старались.

Лариса уже оторвала бант, развернула нескончаемую пеструю бумагу, поставила на колени плотную коробку, осторожно заглянула внутрь.

– Ох! – Только и выдохнула Логинова, замерла от восторга. – Я сейчас умру просто!

Она вытащила на свет большую бронзовую керосиновую лампу на ажурной тяжелой подставке. Четыре когтистые лапы заменяли ей ножки, сложный орнамент отливал позолотой. Лампа была очень старая, но отлично сохранившаяся, даже фитиль и поднимающее колесико были в рабочем состоянии.

– Спасибо, дорогие мои! Но как вы смогли вычислить, что мне нужно?

– Это наше нормальное состояние – все время что-то вычислять. – Довольно сказал Толик, налил себе еще кофе. – Пользуйся на здоровье!

– Страшно такой красотой пользоваться….

– Не жалей. Поговаривают, у тебя тут постоянно электричество отключается….

– Ах, это…. С этим я как-нибудь справлюсь. – Улыбнулась Лариса, прижала к себе лампу, счастливыми глазами поглядела участкового. – Не будем об этом говорить! Лучше поухаживай за нами. Сумеешь поросенка разрезать?

– Хе-хе! – участковый поставил кофе на блюдце, взял в руки огромный нож и гигантскую вилку. – Смотрите и учитесь! И не пытайтесь повторить в домашних условиях, ибо выполнено это будет профессионалом! Давайте тарелки.

– Я не буду. – Тут же сказала Маша.

– И я. – Подхватила Глафира. – Если можно, мы заберем у вас орехи с медом. Мужчины все равно их терпеть не могут.

– Что случилось? – Спросила Лариса. – Диета?

– Пост. – Пояснила Глаша. – До Рождества.

– Так сегодня же Рождество! – Удивилась хозяйка гостиницы. – Двадцать пятое декабря! Я даже свой дом украсила как надо, деревянные фигуры у местного умельца купила.

– Это католическое Рождество. – Толик, высунув кончик языка от старания, нарезал мясо, фаршированное орехами и черносливом и еще Бог весть чем, от одного только аромата голова шла кругом. – А Христианское Рождество через две недели.

– Разве так бывает? – Еще больше изумилась Лариса. – Как может один и тот же Бог два раза рождаться?

– Он один раз рождается. – Тут же расстроилась Маша. – Просто так получилось….

– Нам, атеистам, этого не понять! – Махнула рукой рыжая Лариса. – Эти склоки между церковниками, амбиции и раздел территорий! Но все равно, я не хочу портить такой чудесный вечер этими разговорами. Раз уж с датой рождения нам определиться не удалось, на правах хозяйки объявляю этот день праздничным по поводу вашего приезда! Аминь!

– Аминь! – Поддержал ее Толик и повернул к свету блюдо с аппетитным угощением. – Так тому и быть!

– Почему у тебя в доме все стены черные? – Неожиданно спросила Марья.

– Нравится? – Повернулась к ней Логинова.

Маша растерялась, неопределенно пожала плечами, а Глафира искренне ответила:

– Безумно нравится! Невероятно красиво. Я так понимаю, что это твой собственный дизайн, соответствующий названию постоялого двора?

– А вот и нет! – Лариса бросила в кофе три кусочка сахара. – Это давняя история, одна из легенд нашего леса. Если хотите, могу рассказать!

– Валяй…. – Позволил Толик. – Только не сгущай краски, моя Марья и без ваших легенд всего боится.

– Этот дом относительно новый! – Начала Логинова, помешивая кофе ложкой. – Раньше на этом месте стояла обычная изба, большая, добротная! Жили в ней обыкновенные люди, охотились, собирали грибы…. Кстати сказать, от этого места и до самой фабрики место было обжитое, до сих пор среди деревьев можно наткнуться на развалившиеся срубы и остатки печных кладок! Много тут было дворов, не один дом среди леса торчал, как кол.

– Что же случилось с этими людьми? – Обмирая, спросила Маша. – Мне уже страшно!

– Началось…. – Проворчал участковый.

– Ничего с ними не случилось! – Утешила подругу Лариса. – Они просто ушли! Их выжил отсюда Черный человек.

– Мамочки…. – Прошептала Марья.

– В том самом доме, который стоял на месте моей гостиницы, случилась большая радость – сын женился на красавице-невесте. Хороша была девица, черная коса до пола, глаза как угли, мастерица на все руки. Только вот была у нее одна странность – она никогда не снимала с тела свои богатые украшения. Браслеты, кольца, ожерелья, усыпанные яркими камнями – все это она носила день и ночь, не расставаясь ни на минуту. Лишь перед входом в баню ненадолго оставляла она свои сокровища, крепко-накрепко завязанные в платке. Свекровь спросила у нее, почему же она так делает.

– И что же ответила ей чудо-девица? – С интересом спросила Глаша.

– А ответила она ей вот что! Украшения эти заговоренные! Стережет их Черный человек, живущий в печи, в самой саже. Если кто-то чужой к камням прикоснется – быть беде, рассердится Черный человек и всех в доме перетравит!

– С ума сойти. – Рассмеялся Толик. – Чего только не придумают!

– Не поверила глупая свекровь словам девицы, дождалась, когда та уйдет в баню, схватила ее украшения и спрятала за печь.

– И что? – Не выдержала Маша.

– И ничего. – Закончила рассказ Логинова. – Той же ночью все, кто жил в доме умерли! Вода в бочке оказалась отравленной. А краса-девица исчезла навсегда, никто ее больше не видел.

– Так-так. – Усмехнулся Даниил, достал из кармана маленькую коробочку с шахматами. – Преступление на полминуты.

– В каком смысле? – Не поняла Маша.

– В том смысле, что рассерженная девица всех и отравила. – Широко улыбнулся участковый. – Это же очевидно!

– Это для тебя очевидно! – Отмахнулась от него Лариса. – А люди, которые все это своими глазами видели – рассказывали, что стены в доме были сверху до низу заляпаны черными отпечатками больших ладоней! Будто кто-то, перепачканный в черной золе, что-то искал, простукивая стены. С тех пор так никто и не смог жить в доме. Вечером побелят стены – наутро все до потолка перепачкано сажей! И так ночь за ночью. Помучились так некоторое время, а потом тот дом снесли. И вот недавно на его месте построили новый! Да только все бес толку! Черные отпечатки появлялись и на стенах, и на потолке. И еще одна напасть прибавилась – в доме стали пропадать украшения. Но не совсем исчезать навсегда, а перемещаться в пространстве – будто кто-то ночью перепрятывал их каждый раз в новое место! Старый хозяин бился – бился, да и продал дом мне!

– А ты покрасила его изнутри в черный свет и тем самым решила все проблемы! – Предположил Гирс, расставляя шахматные фигуры. – Появляются утром черные отпечатки или нет – на черном лаке все равно не видно….

– Совершенно верно! – Рассмеялась Логинова, поднялась из-за стола, включила небольшой магнитофон. Комнату наполнили звуки красивой музыки.

– Хорошо у тебя. – Искренне похвалила Маша. – Хоть и жутковато!

– Угадайте, что я приготовила. – Хитро улыбнувшись, спросила рыжая Лариса. Открыла створку инкрустированного перламутром шкафа, достала на свет божий два толстенных старых альбома.

– Только не это…. – Простонал Гирс.

– Ура! – Засмеялась Марья. – Обожаю школьные фотографии! Неси скорее сюда.

– Я тебе этого не прощу. – Без особого выражения сказал Даниил, положил в свою тарелку салат с грибами. – Не можете вы без компромата.

Лариса расхохоталась от души, тут же повернулась к Глаше:

– Сейчас покажу тебе твоего мужа в седьмом классе….

– Да пусть душу отведут! – Сказал Толик, понимающе поглядел на друга. – Все равно их уже не остановишь! Тебе кофейку добавить…?

– И где же он? – Спросила Глафира, вглядываясь в большую фотографию, сделанную на школьном дворе. На ней был виден весь седьмой класс. Девочки собрались в тесный кружок, улыбались в объектив. Мальчишки корчили «рожи», щурились на солнце, подставляли друг другу «рожки», в общем – веселились.

– Не нашла? – Поинтересовалась Логинова.

– Нет…. – Растерялась Глаша. – Вот, тебя вижу. Веру, Диму, Настю…. Толик в самой гуще веселья, как всегда! Где же мой Шерлок Холмс?

– А ты на дереве погляди! – Восторженно подсказала Лариса. – На ветке.

Глафира и Марья разом ахнули, потому что одновременно нашли и указали пальцами на всклокоченного беловолосого мальчишку, сидящего высоко на дубе за спинами у одноклассников.

– Невероятно! – Прошептала Глаша. Мальчишка, забравшийся на большую ветку, на суету, устроенную седьмым классом не обращал никакого внимания. Его длинные тонкие ноги были согнуты в острых коленях, перед глазами он держал толстую книгу, ветер растрепал его бесцветные длинные вихры, расстегнутый портфель висел рядом, зацепленный за короткий сук.

– По деревьям и заборам он лазил лучше всех. Молчун был кошмарный. Хотя учился хорошо…. – Продолжала ябедничать Логинова. – И с девчонками не дружил, хотя в него попеременно перевлюблялись все шестые и седьмые классы.

– Стоп! – Участковый даже кушать поросенка перестал, спросил строго. – Ты же говорила, что в меня все влюблялись! Что за несоответствие в показаниях? Поясни!

– Это уже потом в тебя все влюбились, когда Даня в Москву переехал. – Тут же разъяснила трудный вопрос Лариса. – Не переживай, весь гарем тебе достался, до самого выпускного класса!

– Очень надо. – Фыркнул Толик. – Когда Даня уехал, я был в печали и вашей «любви» в упор не замечал.

– Знаем – знаем. – Ехидно добавила Логинова. – А уж когда в девятом классе к нам в школу Дашу с Глашей перевели, у нас вообще никаких шансов не осталось.

– Абсолютно не понимаю, о чем это вы, гражданка…. – Тут же переменил тон участковый, лицо сделал лукавое, непроницаемое, придвинул ближе блюдо с поросенком. – Все какими-то загадками изъясняетесь….

Глафира с интересом проглядывала старые альбомы, находила знакомые лица, радовалась им, будто реальной встрече с давно забытыми людьми. Маша присела рядышком, тихонько дышала подруге в висок, изредка указывала пальцем на смешные фото, улыбалась.

За разговорами и воспоминаниями время пролетело незаметно. Когда упрямые часы пробили в очередной раз, Толик с хрустом потянулся и взял со спинки стула китель.

– Нам пора, милые дамы. Вечер воспоминаний объявляю закрытым.

– Ну, Толь…. – Не особо надеясь на результат, попыталась возразить Маша, но доблестный участковый уполномоченный был неумолим.

– Собирайся без разговоров! Мне еще на Рынок нужно заехать, проверить забор у канавы. Опять, поди, все доски унесли…. Хоть всю ночь рядом стой.

Поднялся с кресла и Даниил, осторожно спрятал в карман маленькую плоскую коробку с шахматными фигурами.

– Все воюете с ветряными мельницами? – С улыбкой спросила Лариса.

– Если угораздило родиться полицейским, то нужно нести свой крест гордо. – Наставительно ответил Толик, застегивая пуговицы. – Вот отбери сейчас у тебя твою гостиницу, что будет!?

Лариса даже заледенела вся от этой мысли, схватила себя за плечи, потускнела:

– Ты так не шути, Толик. Я без своего дела жить не буду! Вон, выйду к озеру и прыгну со скалы. Только вы меня и видели, господа офицеры….

– Вот! – Поднял палец участковый. – Что и требовалось доказать. Кто мы без своего дела?

– Никто. – Мрачно молвила Логинова, прикрыла на миг глаза. – Пустое место без плоти и крови.

Глаша присела на диван рядом с ней, тихо спросила:

– Лариса, у тебя точно все в порядке? Ты расскажи, пока не поздно.

– Да что у меня может случиться? – Вымученно улыбнулась хозяйка гостиницы. – Все отлично! Новый год скоро, обожаю Новый год….

Глафира не стала спорить, лишь внимательно поглядела подруге в глаза, вздохнула.

– Ну, как хочешь. Адрес наш знаешь, номера телефонов тоже. Так что… если что….

– То же самое могу сказать и вам. – Ответила на это Логинова, поднимаясь. – Дорогу знаете, приезжайте чаще.

Лариса открыла дверь своей квартирки, вышла в горячо натопленный холл. Там было безлюдно и тихо, лишь красавица – ель бесшумно мигала яркими огнями. Люстра под высоким потолком была выключена, несколько бронзовых бра, отбрасывающих полупрозрачный свет с черных стен, тускло освещали странное помещение. На миг Глаша замерла, ей показалось, что она очутилась в театре на хорошо обставленной сцене, где все готово к началу захватывающего спектакля. И спящий огромный дог, и страшные пейзажи на стенах, и черная изогнутая лестница, ведущая на второй этаж, и даже едва слышные голоса за неприметной закрытой дверью – все это сейчас было похоже на красивую картонную декорацию.

– Так-таки уезжаете? – Грустно повернулась Логинова к Даниилу.

– Мы сразу предупредили, что заедем ненадолго. – Поднял тот бровь. – Мы всегда на посту, покой нам только снится.

– Понимаю…. – Вздохнула хозяйка, прошла за стойку. – Сейчас ворота открою.

– Ты к нам тоже приезжай. – Сердечно попросила одноклассницу добрая Маша. – Я поросенка по-другому делаю. Тебе тоже понравится.

– Вот именно! – Засмеялся Толик, но тут же осекся, поймав помертвевший взгляд Ларисы. Та замерла за стойкой, с ужасом глядя впереди себя. – Ты чего? Ты мне это брось! Что случилось?

– Пульт. – Едва слышно проговорила Логинова, схватилась за сердце.

– Что пульт?

– Пульт от ворот исчез…. – С ужасом в голосе сказала Лариса. – Ребята, это катастрофа!

– Ой! – Тут же перепугалась Марья, скорбно выгнула брови домиком, тоже схватилась за грудь.

– Отставить «ой»! – Строго цыкнул на жену участковый, повернулся к Логиновой. – Без паники. Сейчас все найдем! Где он у тебя лежал?

– Вот здесь. Рядом с кассой. Он всегда тут лежал, с того самого дня, как ворота установили.

Даниил жестом пригласил Ларису выйти из-за стойки, ни к чему особо не прикасаясь, осмотрел длинную узкую столешницу. Ничего странного он там не увидел. Это была самая обычная широкая дубовая доска, как следует покрытая черным лаком. На блестящей поверхности хорошо проступали все отпечатки ладоней и донышек кофейных кружек, когда-то стоявших на ней. Под столешницей, на широкой полке лежали початый куль с бумажными салфетками, стопка регистрационных журналов, стакан с ручками, коробка со сцепленными скрепками и булавками, несколько конфет, спички и свечи. На самой стойке стоял городской телефон, блестящая маленькая касса со звоночком, тихонько жужжал крошечный монитор с камеры слежения. На этом самом экране висела застывшая серая картинка – железные ворота медленно заносил снег, белые точки в беспорядке кружились по экрану, время от времени перекрывая изображение большим мокрым пятном. Под дремлющим монитором нахально и непреклонно горела зеленая кнопка. Толик потыкал ее пальцем, поковырял ногтем.

– Разве без пульта не откроет?

– Нет. – Испуганно покачала головой Логинова. – Бесполезно. Летом в нем батарейки сели, а новых под рукой не оказалось. Что мы только не перепробовали! Даже электричество отключали! Даже на обслуживающую фирму звонили. Такая уж это модель, будь она проклята – ничем не взломаешь! Пришлось Феликсу выходить через калитку и пешком до молочной фабрики топать, чтобы у тамошних мужиков две батарейки взаймы взять….

– Кто знал о том, что без пульта невозможно открыть ворота? – Спросил Гирс, еще раз внимательно осматривая столешницу и пол под ней.

– Все…. – Лариса без сил присела на стул, несчастными глазами поглядела на Машу, на Глафиру. – Все, кто тут работает. И те гости, что у нас жили в то время, тоже об этом узнали! Я очень боялась, что они будут недовольны таким непредвиденным неудобством….

– Может быть, поговорить с горничными? Со швейцаром? – Предложила Глафира. – Кто-нибудь из них мог случайно переложить пульт. Такое случается….

– У нас такого еще не случалось. – Покачала головой Логинова. – Но спросить придется, выбора у меня нет. Я думаю, они на кухне.

Глаша первая шагнула к островерхой двери в дальнем углу холла, толкнула ее. За ней оказался короткий широкий коридор, освещаемый двумя красными стеклянными прямоугольниками – окошками, вставленными в следующую дверь. За ней слышались голоса, стук посуды.

– Заходите. – Сказала Лариса, первая прошла по коридору, ворвалась на кухню. Там кипела жизнь. У большой плиты стояла кухарка в сером переднике и плоском колпаке. Большой вилкой она помешивала содержимое чугунного котла. Прямо ей в душу преданно смотрел проснувшийся дог, он сидел на полу, неотрывно инспектируя приготовление еды. Рядом на невысокой табуретке примостился довольный жизнью Феликс, попивая что-то из черной бульонницы. Серый кролик Поля ловко выковыривала из банки малиновый мармелад, ложкой уминала его в маленькую черную пиалу. Увидев хозяйку, она тут же отчиталась:

– Пятый номер варенье потребовал, Лариса Викторовна. Я не стала вас беспокоить, ключи от подпола просить. Мармеладом обойдутся, не баре….

– Полина! – С укором воскликнула Лариса, но тут же махнула на нее рукой, нервно обратилась к присутствующим. – Кто взял пульт от ворот? Где он?

– На месте лежит. – Пожала плечами Поля. – Где ему еще быть? Кому он нужен?

– Однако же, кому-то он понадобился. – Спокойно сказал Даниил. – Кто из вас подходил к стойке?

– Я. – Насторожился Феликс, отставил бульонницу. – Но пульт не трогал.

– А вдруг…. – Полина даже про мармелад забыла. – Его спрятал Черный человек?

– Конечно! У вас всегда виноват кто-то другой, только не вы! Еще про инопланетян вспомни! – Строго ответила Логинова. – Комета Петровна, вы не брали пульт?

– Еще чего не хватало. – Кухарка грозно постучала вилкой по краю котла. – Я вообще туда не выходила. Своих дел хватает….

– Комета…? – Изумленно прошептал Толик, но Маша незаметно наступила ему на ногу.

– Где Оля?

– Наверху. – Поля с аппетитом облизала испачканную мармеладом ложку, поставила полную миску на поднос. – Скоро «стоны под кроватью» включать и скелеты двигать. Надеюсь, они окочурятся от страху….

– Они за это платят! – Напомнила ей хозяйка, неодобрительно поглядела на сервировку подноса. – Возьми на моем комоде ключи от погреба и достань нормальное варенье!

– Вот ни за что не пойду! – С хорошо читаемой слезной истерикой возразил серый кролик. – Кошка так и не нашлась! Где она? Второй день нет! А я без кошки в погреб не пойду – там мыши!

– Нет там никаких мышей! – Начала всерьез закипать хозяйка.

– Есть!

– Нет!

– А кошку кто загрыз?

– Что за бред? Никто ее не грыз!

– А где она? – Вытирая крупные слезы пушистым рукавом, спросила Поля.

– Все! Иди отсюда! – крикнула Лариса, указала пальцем на дверь. – Неси этот кошмарный мармелад гостям, если совесть позволяет!

– Ну и понесу…. – Пробурчал серый кролик и, возмущенно крутя шариком-хвостом, вышел с кухни.

– И скажи своей сестре, чтобы пульт на место положила. – Грозно крикнула ей вслед Логинова. – Иначе обе у меня вылетите отсюда!

Феликс бочком бесшумно выскользнул с кухни, судя по его елейному лицу, он пытался сделаться невидимым. Но этот маневр от Ларисы не укрылся:

– А ты бери лопату и марш на улицу! Скоро весь двор заметет.

– Слушаюсь. – Донеслось с холла.

– Что мне с ними делать? – Повернулась к Толику хозяйка гостиницы. – Где теперь этот пульт искать?

– А что гости? – Спросил участковый.

– В каком смысле?

– В том смысле, что они могли что-нибудь придумать с воротами…. Например, чтобы не дать возможности кому-то отсюда выбраться.

Логинова будто оцепенела, со страхом уставилась на полицейского.

– Толь, я ведь пошутила тогда, что чужие мысли читать умею. Если они что-то и придумали, как я это выясню? Да и зачем? Плати деньги и живи хоть всю жизнь….

– А что если….

Тут на втором этаже раздался короткий шум и такой по высоте и силе женский визг, что дог вскочил с места, три раза громко пролаял, поджав хвост, спрятался за повара. Следом за визгом послышался испуганный мужской возглас.

Толик рванул к лестнице, но Лариса его остановила:

– Анатолий Ильич! – Закричала она. – Все в порядке! Это мои девочки «стоны под кроватью» включили! Это мы так постояльцев пугаем, когда они расслабляются в номере.

– Вы в своем уме? – Удивился Толик. – Так же сердечный приступ заработать можно!

– Они за этим и приезжают. – Втолковывала ему хозяйка «Черного дома». – Это же наши фирменные фишки! Людям нравится, когда их до смерти пугают.

– Ты в этом уверена?

– Абсолютно! Самое веселье начнется после полуночи! Мои гости обожают так развлекаться….

– Это поэтому, уезжая, они на память прихватывают твои картинки со стен?

– Конечно. – Слабо улыбнулась Лариса. – Это же эмоции, бешеный пульс, драйв. Это не забывается.

На втором этаже послышался громкий хохот, испуганная дама еще раз коротко взвизгнула, потом все стихло.

– Вот видите. – Спокойно сказала Логинова. – Не обращайте внимания.

Наверху у перил появилась Оля, с невозмутимым лицом начала спускаться:

– Лариса Викторовна, в седьмом номере шнурок на картине придется поменять, плохо скелеты дрыгаются.

– Поменяем. – Откликнулась хозяйка. – Ты мне лучше скажи, где пульт от ворот.

– Я сегодня его не трогала. – Ответил белый кролик. – И вообще, когда последние гости приехали, я на второй этаж ушла, ворота вы сами открывали.

– Верно. – Задумчиво кивнула Логинова, в тихой панике сжала виски. – Что же делать?

– Ничего не делать, раз уж ничего нельзя сделать. – Философски рассудила Оля. – Спать гостей укладывать. Завтра рано утром с фирмы кто-нибудь приедет и откроет ворота. Ничего страшного.

– Иди уже, рассудительная ты наша, готовься в привидение переодеваться! – Отправила ее с глаз долой расстроенная хозяйка гостиницы. – Сама как-нибудь разберусь.

Лариса подошла к стойке, взяла телефонную трубку и быстро набрала номер. Послышались мерные длинные гудки, потом что-то внутри оглушительно булькнуло, и женский механический голос проговорил: – «Вы позвонили в ремонтно-эксплуатационную фирму „Город без замков“. Сейчас в офисе никого нет, оставьте свое сообщение после длинного сигнала и с вами свяжутся в кратчайшее время. Спасибо за звонок. Он очень важен для нас». Логинова тихонько чертыхнулась, после тоненького гудка быстро проговорила:

– Это Лариса Логинова из «Черного дома». У нас пропал пульт от ворот, прошу срочно доставить другой. Наш номер «Д» девяносто пять, дробь три. – Лариса диктовала, ведя пальцем по маленьким циферкам под немигающей зеленой кнопкой на непреклонном мониторе. – И пусть курьер приедет как можно скорее, мы оказались заперты в изолированном доме посреди ночного леса!

– И когда они доставят другой пульт? – Испуганно спросила Маша.

– Надеюсь, что скоро. – Логинова опустила трубку на базу. Виновато поглядела на полицейских. – Мне жаль, что так получилось. Как теперь ваши доски у рынка? Опять утащат?

– Да ладно тебе, это не смертельно. – Ответил на это Толик. – Конечно, утащат. И будут таскать, пока я их за руку не поймаю. Такова жизнь.

– И что мы будем делать? – Подошла к нему Марья, обняла его плечо. – Пойдем еще раз фотографии посмотрим?

– Отставить смотреть фотографии…. – Попятился от нее участковый. – Мне, пожалуйста, кровать и три подушки. Как только привезут пульт – разбудить!

– Отличная идея. – Мечтательно проговорил Даниил. – Очень заманчиво!

– Как скажете, мальчики! – Обрадовалась Лариса, тут же закричала. – Оля! Поля!

Наверху лестницы тут же появился серый кролик, белый же кролик с настороженным выражением лица высунулся из-за кухонной двери.

– Нечего на меня смотреть! Быстро откройте первый и третий номера! Графины сменить, покрывала новые, проветрить и принести по две лишние подушки! Живо!

Зайцы всполошились, со всех ног бросились выполнять указания строгой хозяйки, смешно топоча по полу большими пушистыми тапками.

– Через пять минут все будет готово! – Повернулась к бывшим одноклассникам Логинова. – Я вас специально в два нижних номера определила. Чтобы нервные крики и визг на втором этаже вас не расстраивали!

– Спасибо за заботу. – Криво усмехнулся Толик.

– Может быть, еще по чашечке кофе?

– Давай. – Не стал отказываться Даниил. – Вы, дамы, пока этим займитесь, а мы с Ильичом немного пошепчемся в уголочке.

Участковый понимающе кивнул, подошел к Гирсу. Инспектор дождался, когда женщины зайдут в комнату Ларисы, спросил:

– Так, и что ты об этом думаешь?

– Странное, конечно, местечко. Просто иногда диву даюсь, что на вверенном мне участке твориться. – Ответил Толик. – Но пульт и вправду могли безо всякого умысла засунуть куда-нибудь. Я сто раз свой пульт от телевизора терял! Хоть обыщись, как сквозь землю проваливается. А потом – бац! – лежит где-нибудь перед носом.

– Да, очень может быть. – Задумчиво согласился Даниил. – И все же я осмотрю ворота и двор. Просто так, чисто из полицейской вредности….

– Я с тобой. – Сказал участковый. – Проветрюсь, сил уже нет, в этой раскаленной мышеловке потеть. Чем она тут комнаты топит?

– Надеюсь, не дровами. – Усмехнулся Гирс и направился к входной двери.

На улице было хорошо! Медленно и торжественно падали редкие снежинки на чистую, белую землю. Ветра почти не было, легкий ночной морозец едва-едва пощипывал полицейских за кончики ушей и пальцев. Сонный Феликс неторопливо возил деревянной лопатой по широкому крыльцу. На нем был распахнутый на груди тулуп и совершенно хулиганская, с одним поднятым вверх ухом, шапка – ушанка.

– Красота. – Вдохнул полной грудью Толик. – Воздух-то какой! Чувствуешь?

– Воздух тут хорош, спорить не буду. – Откликнулся Феликс, чуть откинул горку снега со ступеньки. – А вот антенна пошаливает. Другой раз сяду что-нибудь посмотреть по телевизору в своей каморке, а изображение-то совсем негодное. Двоится или, к примеру, плывет в сторону….

– Распространенный случай. – Неопределенно ответил Даниил, чуть отвернулся от швейцара, так резко ударил ему в ноздри крепкий запах алкоголя.

– Антенну менять надо. – Ответил на это Феликс, поковырял лопатой снег.

– Поменяете…. – Утешил мужичка Толик, сбежал с крыльца вниз, топнул ногой. – Снегу намело не очень много, но ботинки уже до половины скрывает. Если в течение двух – трех часов не выедем, утром уже только с трактором выбираться….

– Решим вопрос. Фабричную дорогу три раза в день чистят. Завернут сюда, не велик крюк.

Участковый внимательно оглядел двор, указал на припаркованные машины.

– Вот этот синий красавец – Логиновой. Она на нем в городе была, когда вас встретила.

– Точно. – Даниил смахнул с лица назойливые снежинки. – Значит, вот этот красный «спортсмен» – карета нашей феи с венецианской маской.

– Низковата посадка. – Толик ногой покачал колесо. – Эти точно без трактора не выберутся. Или ее «Валет» впереди с лопатой пойдет.

– Тут недалеко. – Усмехнулся Гирс. – Прокопает, вместо утренней зарядки.

– К воротам никто не выходил. – Участковый даже присел, чтобы лучше разглядеть гладкую поверхность чистого снега. – Вот наши следы от автомобиля. А вот поверх них фея с валетом проехали. Колею занесло уже.

– Да, отпечатки от обуви идут только от машин, и только в одном направлении – к дому. Больше здесь никто не гулял….

– А там что? – участковый двинулся к углу гостиницы.

– А там сарай и старый гараж. – Ответил Феликс. – Но туда сегодня тоже никто не ходил! Незачем.

– Разберемся. – Заверил его Толик. Полицейские, неглубоко проваливаясь в пушистом снегу, завернули за угол синего дома. Продвинулись чуть вглубь, оставили позади себя узкий длинный дощатый короб с запертой дверцей, сразу за ним их ждал сюрприз.

Зацепившись острым капюшоном за наконечник железного забора, на слабом ветру трепетало белое бестелесное привидение. Тонкая ткань податливо прогибалась под мягкими порывами, обнимая двумя бесплотными руками железные завитушки.

– Тьфу ты…. – Чуть дрогнул лицом грозный участковый уполномоченный. – Все Ларискины штучки!

Даниил на «привидение» поглядел пристально, потом поднял голову вверх. На втором этаже дома светящихся окон не было, жизнь кипела гораздо дальше – через несколько балкончиков.

– Дальше пойдем? – Спросил Гирс, еще раз прищурившись на бесплотный саван. – Или экскурсия окончена?

– Думаю, можно возвращаться. – Помотал головой Толик. – Снег за шиворот попадает.

Полицейские развернулись, и совсем уж было двинулись назад, но Гирс внезапно остановился, подозрительно уставился на маленькую кучу снега, из-под которой проглядывало темное бесформенное пятно.

– Что это у нас? – Пробормотал он.

Участковый проследил за его взглядом, помрачнел:

– А вот это, пожалуй, Логинову не очень обрадует!

– Перчатки есть? – Даниил похлопал себя по карманам.

– У тебя в бардачке полно. Давай принесу! – Откликнулся Толик. Взял из рук друга ключи, быстро исчез.

Гирс тем временем осторожно приблизился к неподвижной кучке снега, склонился. Света в этой части двора было немного, разноцветные гирлянды мигали часто, бестолково. Из окна первого этажа сквозь толстую штору просачивалось серое светлое пятно, но этого явно было недостаточно. Даниил носком ботинка осторожно пошевелил застывшую находку, нахмурился. За углом послышались торопливые шаги, участковый быстро возвращался.

– Держи! – Протянул он резиновые перчатки, я буду светить.

Гирс с трудом натянул тонкую резину на влажные от снега руки, немного разбросал снег на подозрительном месте. Толик включил фонарь, приблизился вплотную.

– Что там? То, что мы подумали?

– Да. – Кивнул Даниил, медленно вытянул из-под снега неподвижную серую пушистую кошку. – Это именно то.

– Уже каменная. – Помрачнел участковый. – Девица в шубе кролика сказала, что животное пропало день назад.

Гирс развернул кошку к свету, заметил скрученные судорогой лапы, всмотрелся в мертвую застывшую морду. Глаза у окаменевшего зверя были черные, непрозрачные, пластмассовые, на оскаленных зубах и крепко сведенных губах запеклась желтоватая пена.

– Фу ты…. – Толик хотел было поправить несуществующую фуражку, но только провел рукой по влажным волосам. – Отравление!

– Да. – Коротко подтвердил Гирс. – Что за ерунда тут творится?

– Сейчас мы Лариску наизнанку вывернем, все расскажет!

– Подожди. – Негромко попросил Гирс. – Вывернуть всегда успеем! Но где гарантия, что она сама что-то знает о происходящем? Кроме того, сам понимаешь, животное есть животное. Могла чем-то отравиться и без помощи злоумышленников. Отравленную мышь поймать, например….

– Ты прав. – Признал Толик. – Что будем делать?

– Ничего. Будем наблюдать, делать выводы. Выехать мы пока все равно не можем. Вот и посмотрим, что будет дальше. – Даниил перчатки с рук сорвал, кинул в снег рядом с печальной находкой. – Пошли.

В холл вернулись помрачневшие, замерзшие. Глаша, только мельком взглянув на мужа, тоже нахмурилась, сцепила тонкие пальцы.

– Как погода? – Спросила она.

– Бывало и лучше. – Ответил ей Даниил, отвел глаза. – Где тут можно руки вымыть?

– Прошу в ваши комнаты! – С широкой улыбкой пригласила их Лариса. – Машенька уже заняла первый номер. Так что, Гирсы, пожалуйте в третий. Вход в душ справа, кровать слева.

– Разберемся. – Вместо «спасибо» пробурчал Толик и направился туда, куда показывала хозяйка дома – в крыло налево от лестницы.

– А что, разве у тебя нумерация комнат через одну идет? – Спросил Даниил. – Где у тебя номер «два» и «четыре»?

– Четных чисел не держим! – Со смехом ответила Логинова. – Четное количество у нас не в чести.

– Почему так?

– Потому, что четное количество цветков только на кладбище приносят. – Ответила Глаша, подтолкнула мужа в спину. – Пойдем, я тебе сейчас все про приметы и суеверия расскажу….

Как только они переступили порог комнаты, Глафира закрыла ее, повернулась к Даниилу:

– Что случилось?

Гирс коленом открыл дверь в маленькую ванную, включил воду:

– Ты помнишь, что говорила про пропавшую кошку та девица на кухне?

– Да. – Ответила Глаша, выдавила мужу на ладони горку жидкого мыла. – Она сказала, что кошка так и не нашлась, ее второй день нет.

– Выходит, что кошку уже искали. – Гирс потер пальцы щеткой. – Да только, видимо, не там, где надо….

– Что произошло? – Застыла в неприятном предчувствии Глафира.

– Она отравлена. Околела за домом, судя по виду – сутки, а может быть и чуть больше назад.

– Ого. – Только и ответила Глаша, покачала головой. – Может быть, случайность? Животные иногда проглатывают всякую дрянь…. Или, допустим, какая-то инфекция!

– Может быть и случайность. Или инфекция. – Даниил выключил воду.

– Снимай пиджак, ботинки. Плечи мокрые, волосы тоже. Сейчас кофе горячего принесу.

– Не нужно. Обойдется. – Отмахнулся Гирс. – Я лучше поваляюсь на мягкой перине. Подумаю о превратностях жизни.

– О каких, например? – кончиками губ улыбнулась Глаша, приняла из рук инспектора пиджак.

– А о таких…. Приезжаешь, например, к бывшей однокласснице чаю выпить, а тебя вдруг берут и запирают в странном черном доме посреди леса. Кругом ненормальные маньяки, любящие, чтобы их пугали до смертельного визга и мертвые животные…. Сама хозяйка этого чудесного местечка явно что-то скрывает, чем-то всерьез расстроена, но вида старается не подавать. Однако же на постоялом дворе кормят отменно, кровати мягкие. И что ты об этом думаешь?

– Я думаю? – переспросила Глафира, задумалась, свела тонкие черные брови в одну ломаную линию. – Я думаю, что тебе нужно отдохнуть. Поваляться на мягкой перине и подумать о превратностях жизни. А я, пожалуй, пойду, поболтаю с бывшей одноклассницей, погуляю по гостинице, погляжу на других постояльцев. Глядишь, что-нибудь и прояснится.

– Заметь! – Строго поднял палец полицейский. – Я тебя об этом не просил!

Глаша улыбнулась, подарила мужу нежный долгий поцелуй и тихонько выскользнула за дверь. Оставшись один, Даниил потряс головой, потом полотенцем протер волосы, задумчиво прошел к окну. Вид из него открывался небогатый – занесенные снегом кусты, чуть дальше – невнятный силуэт забора. Гирлянды, натянутые под крышей отбрасывали едва видные блики на заснеженную пелену, раскинувшуюся внизу. На небольшом комоде чуть слышно щелкнули часы. Гирс оглянулся, посмотрел на циферблат – полночь. И тут, где-то совсем рядом под окном, так близко и ясно, что по плечам и рукам неустрашимого полицейского пробежали холодные мурашки, раздался протяжный печальный вой. Звук был громкий, унылый, наполненный такой потусторонней тоской, что душа сворачивалась от необъяснимого страха. Закончился вой странно – гортанным клокочущим смехом. После этого все стихло. Даниил еще минуту постоял у окна, потом пробормотал:

– Толик прав. Гиблое место….

Ключ, снеговик и весло под кроватью

Подняться наверх