Читать книгу Немчиновы. Часть 4. Я смогу! - Елена Александровна Кралькина - Страница 3

Многие думают, что я немая, а если немая, значит, дурочка. Меня иногда просто смех разбирает. Я, конечно, умею разговаривать, только зачем? Все кругом говорят, говорят, а что толку? Никто никого не слушает и уж точно не понимает. Мне совершенно не надо слушать, что человек говорит, я и так понимаю, какой он. Если человек хороший, то от него идет поток тепла, если плохой – холода. Правда, от большинства вообще ничего не идет, ни тепла, ни холода. Они такие – никакие. Мама, папа и дедушка понимают меня без слов. Они самые теплые. Еще Мишка очень теплый. Сонька и Сережка тоже были бы теплыми, если бы всякой ерундой не занимались. Все свое тепло на эту самую ерунду растрачивают.

Я очень люблю рисовать. Неправильно выразилась. Дедушка рассказывал, что кто-то из его любимых философов написал: «Я мыслю, значит, я существую». Так вот: «Я рисую, значит, я существую». Иногда, когда я рисую, дедушка читает мне разные книжки. Мне очень понравились книжки про Флавию де Люс. Я только не поняла, почему одна книжка называется что-то типа «Копченая селедка без горчицы». Флавии одиннадцать лет, столько же, сколько мне. Она так же, как и я, младшая в семье. Флавия очень умная и смелая. Во-первых, знает химию, как профессор, во-вторых, не боится мертвецов, и в-третьих, сумела раскрыть преступление быстрее полицейских. Хорошие книжки, только про мертвецов очень много написано. Дедушка заметил, что я морщусь, и про мертвецов начал пропускать. Так мне книжки еще больше понравились. Мне очень хочется быть такой, как Флавия, и раскрыть какое-нибудь преступление, пусть не совсем самой, а с помощью дяди Коли. Потом у Флавии совсем не было друзей, а у меня Глебка и Тоха. Им уже по двенадцать. Мы все трое – не разлей вода, и Глебка с Тохой вовсе не считают меня дурой. Им даже нравится, что мы общаемся с помощью записочек и рисунков. Получается как будто шифр.

Легко сказать, раскрыть преступления, когда вокруг ничего не происходит. Тишь и гладь. Но несколько дней назад случилось кое-что. Мы с Глебкой сидели в кустах после фитнеса, ждали Тоху, хотели напугать. Смотрим, идет Анжелка с двумя парнями, вся из себя размалеванная. Анжелка – воображала страшная, все время хвасталась, что от кавалеров отбоя нет и что ей отец скоро «феррари» купит. Слышим, все втроем обсуждают, что в ночном клубе сегодня новая программа будет. Потом один парень с Анжелкой дальше пошел, а второй назад повернул. Парень нас не заметил, остановился рядом с кустами, достал мобилу и коротко сказал: «Готовность номер один». Я сразу же почувствовала жуткий холод. Глебка ничего не почувствовал, они с Тохой потом смеялись, что все было прямо как в кино про шпионов. А на следующий день все взрослые на уши встали: оказывается, Анжелку рядом с ночным клубом изнасиловали. Я хотела узнать подробности у Соньки с Сережкой, а они от меня отмахнулись, мала еще. А мне давно мама все рассказала про это, про секс то есть. Мне только кажется, что это вранье, что когда мужчина и женщина любят друг друга, то делать это приятно. Мне так точно противно будет, хотя мама говорит, что без этого дети не родятся. Как-то неправильно это.

Парень, который про готовность номер один сказал, все-таки очень холодный и подозрительный. Я решила его на всякий случай нарисовать. Не очень получилось, но узнать можно. Я еще записочку написала, что к чему, и положила в карман куртки дяди Коли, когда он к нам в гости приходил. Дядя Коля на следующий день к нам специально зашел, чтобы меня поблагодарить. Конечно, целую лекцию прочитал, что мне надо быть осторожной, но в конце все же попросил, чтобы я ему сразу по электронке записочки и рисунки посылала, вдруг мне что-то еще подозрительным покажется. Вот это успех! Я знала, что дядя Коля гораздо умнее, чем полицейский из деревни Флавии.

Катька, старшая сестра Глебки, хочет идти в юридический учиться на детектива. Глебка слышал, что Катька с Шуркой, еще одной сестрой Глебки, решили потихонечку собственное расследование провести насчет Анжелки. Вроде не мы одни видели, что Анжелка с теми парнями тусовалась. Вроде их Генка и Олег зовут. Девчонки решили с Генкой и Олегом познакомиться и посмотреть, что за люди. Пашка с Валеркой, старшие братья Тошки, должны девчонок страховать, а Сонька с Сережкой просто рядом быть, для мебели. Познакомиться с Генкой и Олегом оказалось легче легкого, они сами с девчонками познакомились. Мы все поехали в Сосновск на концерт в Дом культуры, а когда после концерта вышли на улицу, какой-то парень вырвал из рук Катьки сумку и побежал. Дурак, видимо, не знал, что Катька – дяди Колина дочка. Уж кто-кто, а дядя Коля за такое по головке не погладит. Тут нарисовались Генка с Олегом, догнали парня, отобрали сумку и Катьке вернули. Прямо герои! Только от них холодом еще сильнее дуть стало. Катька с Шуркой, конечно, ничего не почувствовали, стали парней благодарить, хихикать, как последние дуры. Даже Сонька поморщилась. Генка с Олегом напросились Катьку с Шуркой домой провожать, но проводили только до ограды поселка. Ясное дело, на камеры светиться не захотели.

Старших в Сосновск одних не очень-то отпускают. Им летом в институт поступать, надо много заниматься, а потом после Анжелки родители здорово перепуганы. Я это очень хорошо чувствую. Как-то я по телевизору услышала слово «турбулентность», я потом в Интернете его значение посмотрела. Когда люди нервничают, вокруг них эта самая турбулентность начинается. Я думала, что раз в Сосновск Катьке с Шуркой дорога закрыта, то и про Генку с Олегом, то есть про расследование, придется забыть. Как бы не так! Позвонил Глебка. Генка с Олегом назначили свидание девчонкам в кафе у нас в поселке. Мы с Глебкой и Тошкой тоже в кафе пошли мороженое поесть. Смотрим, а там старшие все в полном составе сидят. Генка с Олегом смешные истории травят. Все смеются, хорошо нас не заметили. Через час Олег Генку в сторону отозвал и напомнил, что пора уходить, мол, их какие-то телки ждут. Я ничего не поняла, что они, на скотном дворе, что ли, работают? Не похоже. Мы с Глебкой и Тохой проследили, как парни из поселка выходить будут – через основные ворота или через дырку. Конечно, через дырку. Дурачью невдомек, что напротив этой самой дырки самая главная камера и висит. Охрана в первую очередь на нее смотрит. Это нам с Тохой Глебка по секрету рассказал.

Наши стали ходить в кафе почти каждый день. Старшие нас все-таки заметили и стали гонять. А нам что, мороженое поесть, что ли, нельзя, имеем полное право. За нас даже буфетчица вступилась. Поначалу Генка с Олегом только смешные истории рассказывали, а потом потихоньку начали старшим мозг выедать. Мол, родители – это отстой, надо жить, пока молодые. Больше всего я возмутилась, когда Олег сказал, что наш папа – тюфяк, сам бы никогда не пробился, раскрутился только благодаря дедушке Пантелею и дяде Анатолю, вроде как они все в доле. Сережка начал возражать, мол, папа прекрасный архитектор, а Генка начал говорить, что архитектура – это отстой. Главное – бабки. Сережка стал спорить, что архитектура – это совсем не отстой, что он тоже на архитектора учиться хочет.

–– Ну и дурак, всегда в тени отца будешь, все будут знать, что ты блатовый, все на блюдечке с голубой каемочкой получил. – Олег стал поучать Сережку.

Я нарисовала на листочке снежки, Глебка с Тохой все сразу поняли. Была оттепель, мы заготовили много снежков, а когда Олег с Генкой вышли из кафе, сделали вид, что в снежки играем. Конечно, несколько раз мы промазали, но пару снежков все же попали точно в цель. Жаль, что старшие нас разогнали, но мы довольно долго отстреливались.

Сережка, дурак, вечером проговорился папе, что раздумал идти в архитекторы, потому что не хочет всю жизнь быть в его тени. Папа очень расстроился, я видела, что он вечером у дедушки валидол взял.

В следующий раз еще хуже стало. Генка стал рассказывать, что есть такой наркотик, от которого никакого вреда нет. Вроде как Генка сам раз попробовал, полный кайф, а последствий никаких. Тут уж Сонька не выдержала, одернула Генку: «Хватит гнать!». У Соньки голова на плечах есть, в этом ей не откажешь, а вот Катька с Шуркой явно влюбились. Генка и Олег – самые лучшие и ни в чем не виноваты. Я уже решила дяде Коле записку написать, только страшно, что ребята меня ябедой считать будут. Глебка давно сестер дурами считает, но отцу пока ничего не говорит. Считает, что пока девчонки в поселке, им ничего не угрожает. Дядя Коля с дядей Пашей охрану отлично организовали. Я думала, думала, что делать, и написала мейл Мишке: «Срочно приезжай, SOS!!!».