Читать книгу Древняя душа - Елена Амеличева - Страница 6

Касикандриэра.

– Вот и все, – Лия разгладила невидимые складочки на покрывале, которое постелила на кровать. – Теперь эти покои похожи на вашу комнату.

Если бы! Я вновь обвела взглядом огромную спальню родителей. Красное с черным – ненавижу это сочетание! И все так… Как бы это сказать? Все слишком – и слишком дорого, и слишком много, и слишком ярко!

Обстановкой занималась королева Кассия, само собой, отец не вмешивался, и об этом в покоях королевской четы кричала каждая деталь – отделка редчайшими драгоценными камнями туалетного столика матери, ее огромная сокровищница – по размерам скорее уж сундук, огненного цвета ткань на стенах, раритетные алые ковры под ногами, ручной работы люстра над головой – каждый вечер десять дюжих мужчин опускают ее на пол, чтобы зажечь добрую сотню свечей на ней, а потом поднимают обратно. А уж вытканный лучшими мастерицами полог над кроватью! Кажется, это вещь из приданого матери.

– Можем снять это ужасный балдахин. – Проследив за моим взглядом, предложила Лия.

– Если мы прикоснемся к нему, ее удар хватит! – пробормотала я.

– А мы его ей же и отдадим, чтобы не скучала!

– Хорошая мысль! – девушке все же удалось меня рассмешить. Но улыбка продержалась недолго, мгновенно растворившись, когда мои глаза упали на картину в половину стены. Королева Кассия во всем ее великолепии надменно взирала на меня – убийцу ее долгожданного принца-первенца. – А с этим что будем делать?

– Давай наместнику подарим! – и тут нашлась Лия.

– Ты его видела?

– Утром прилетел. Толстый старик с одышкой и плешью. Первым делом нашу повариху… э-э, порадовал. Раза три подряд!

– Лия!!!

– Что? – она пожала плечами. – Ты же знаешь, как детей делают?

– Знаю!

– А чего краснеешь тогда? Тебе пора это более подробно изучить, кстати.

Я отвела глаза, и не из стыдливости, а из-за того, что одна мысль о необходимости в скором времени разделить ложе с Деметрием вгоняла в ужас. Но такова цена за жизни моих близких, и принцесса Касикандриэра согласилась ее заплатить.

– Прости. – Девушка положила руку на мое плечо.

– Все хорошо. – Я поморщилась – от резкого запаха атулий заломило виски. – Выкинь их, пожалуйста. – Мой взгляд указал на пышный букет на столике.

– Конечно. – Девушка, не церемонясь, вышвырнула цветы в окно. – Знаю, что тебя взбодрит! – Лия лукаво улыбнулась. – Поехали к Богине!

– За дверями стоит сероглазый, – я мрачно посмотрела на массивные створки, расписанные любимыми атулиями мамы. – Вчера он даже часа не дал мне на сбор трав в саду, загнал обратно сюда!

– И на него найдется управа, – девушка хихикнула.

– Что ты задумала?

– Он же лично наблюдает, когда тебе готовят пищу, ведь так?

– Даже пробует. – Я поморщилась – после такого аппетит пропадает напрочь.

– Тогда сделаем вот так, – она постучала по двери, и когда та распахнулась, заявила, – Гаян, моя госпожа желает отобедать!

– Наконец-то, – донесся до меня язвительный ответ. – Думал, она голодовку объявила. – Когда звук удаляющихся шагов стих, Лия поманила меня к себе. Пока она отвлекала охрану, что развесила уши, слушая ее щебет, принцесса прямо под их носами ускользнула за угол.

– Пойду помогу вашему господину, – заявила служанка.

– Ты бестия! – восхищенно прошептала я, когда она подошла ко мне. – И нам за это попадет!

– От Гаяна? Пусть орет, сколько хочет! – она презрительно фыркнула, натянула капюшон поглубже и потянула меня за собой.

Вскоре, надежно укрытые от чужих взглядов простыми плащами, мы покинули территорию дворца.

Храм Богини, белоснежный, с вечно распахнутыми настежь, для всех, огромными вратами, которые не смогла бы сдвинуть и сотня самых сильных мужчин, обнял нас, разгоряченных жарой, приятной прохладой. Мимо прошла, мелодично позвякивая колокольчиками на лодыжках, храмовая процессия с подношениями – цветами и фруктами. Издалека доносилось нежное пение – должно быть, шел урок в школе для девочек-сирот.

Мы вышли из зала во внутренний двор-сад, и в душе снова задрожало неизменное восхищение. Высокие деревья закрывали ветвями небо, даруя укрытие от зноя и позволяя солнышку наполнять пространство игрой света и тени. Под дождем из светло-сиреневых лепестков, что срывались с вечноцветущих ветвей, я прошла дальше, к пруду с толстыми розовыми рыбами, что лениво махали плавниками. Мне пришлось с осторожностью ступать по дорожке из скользких камней среди воды, но это был короткий путь, не хотелось обходить весь храмовый комплекс, чтобы попасть к статуе Богини-матери.

А вот и она – такая большая, что приходится задирать голову, что увидеть улыбающееся лицо. Стоит среди подношений, окутанная солнечной вуалью и натертая благовониями, которые щедро жертвуют богатые матроны.

Я часто приходила сюда, чтобы выплакаться, с самого раннего детства. Встав на колени перед Богиней, молила, глотая горькие слезы, о материнской любви и прощении. Нередко к горечи слез примешивался привкус крови из-за разбитой губы. Богиня-мать слушала мои сбивчивые из-за рыданий слова и обнимала любовью. Становилось легче, и я уходила домой, унося раны на теле и душе с собой – покрытые бальзамом понимания и любви, они болели уже не так сильно.

Сегодня мне тоже не удалось удержаться от слез. Опустившись на колени, я благодарила Богиню за мою умную Лию, за то, что Покоритель миров согласился взять меня в жены и пощадить мою семью, и молила дать сил, чтобы пережить все, что будет послано небесами.

– Риэра!

Я выплыла из молитвы, попутно удивляясь – кто мог позвать меня так?

– Ри, девочка моя, неужели не узнаешь? – голос полной женщины задрожал.

– Няня! – ахнула я, с подсказки сердца вспомнив ее. Поднявшись с колен, я попыталась найти сходство с той юной девушкой, у которой были нежные руки, тонюсенькая талия и доброе сердце – за то, что она защищала меня от матери, спасая от побоев, та выдала ее замуж за хромого угрюмого старика-вдовца, известного скупостью и склочным нравом.

– Не похожа, да? – она грустно улыбнулась. – Постарела, знаю, обрюзгла, жизнь не баловала. А ты расцвела вопреки всему, не зря слава идет о самой красивой девушке королевства! И в детстве была на загляденье, куколка моя! Ну иди же ко мне, обниму!

Она раскрыла объятия, и я бросилась в них, мгновенно очутившись в детстве – няня до сих пор пахла парным молоком и свежеиспеченной сдобой.

– Вот ведь когда привелось свидеться, девочка моя! Не отпускал ведь старый скупец никуда, каждую денежку считал! На соломе спала, не поверишь! Но помер, хрыч, наконец-то! И оказалось, что вдова-то я богатая! Вот приехала помолиться Богине – что освободила от ненавистного! Да ребятенка какого из приюта взять – муж-то оказался и в этом скуп, прохиндей! – женщина отстранилась. – Да что же ты плачешь-то, куколка?

– От счастья! – прошептала я. – Не думала, что еще увижу тебя!

– Сама уж не чаяла куколку мою к себе прижать! – она вытерла слезы и посмотрела на Лию. – И эта егоза здесь? Хоть она с тобой была, не прогнала ее эта ведьма, Кассия!

– Отец не позволил. Она пыталась, но… – я вздрогнула и замолчала, услышав крики. – Что там такое? – мы поспешили к пруду.

Несколько девушек – судя по одежде, из сиротской школы – жались друг к дружке, в страхе глядя на мужчин в черной форме, как у Гаяна. Хохоча, чужаки щипали их и пытались растащить в стороны.

– Вы что удумали, окаянные?! – всплеснув руками, обрушилась на них няня. – В храме Богини-матери охальничать?! А ну пошли вон!

– Сами иди, тетка! – один из мужчин сплюнул на землю и с силой оттолкнул ее. Упав на траву – да так, что задрались все нижние юбки, она застонала от боли. – Не свети трусами, не соблазнишь, нам свежее мясцо по вкусу! – новый взрыв смеха распугал рыб в пруду.

– Прекратите! – во весь голос крикнула я, подбежав к женщине и помогая ей подняться.

– А ты кто такая? – чужак схватил меня за локоть и развернул к себе. – Ух ты, как мы удачно зашли! – он восхищенно присвистнул, разглядывая мое лицо. – Не думал, что на этой крошечной планетке такие ягодки вызревают!

– Ты много не знал! – процедила я и, с силой дернув его за руку, развернула гада спиной. Удар под колено, крик, тело на траве. – Здешние ягодки кусаются!

– Вот за что тебя люблю, – Лия восхищенно ухмыльнулась, – с тобой никогда скучать не приходится!

Мы встали спина к спине и приняли атаку мерзавцев, что обрушились на нас. Изматывающие тренировки с отцом и братом, которые не давали мне спуску, не прошли даром – вскоре все враги были повержены. Кто-то лежал на траве, приходя в себя, иные хромали в сторону, удаляясь на безопасное расстояние, другие буравили нас с Лией ненавидящими взглядами.

Но стоило успокоиться, как к ним подоспела подмога. Нам пришлось нелегко – их было много, да и дрались эти новые получше. Отбив Лию в сторону, они насели на меня. Одного я отправила охладиться в пруд, другой оступился на скользких камнях, когда кинулся за мной, отступившей на дорожку среди воды, и весьма удачно приложился об нее лбом. Но с пятерыми мне было не справиться. Загнав меня в угол, они напали разом.

Разбитая губа – и почему мне так на это везет – наполнила рот кровью. Выхватив из-за корсажа кинжал, который всегда был со мной на такой случай, я зарычала, глядя на отступивших врагов. Живой не дамся, не мечтайте!

И в этот момент сад наполнился криками. По нему словно пронесся ураган. По имени Гаян. С восхищением глядя, как он одного за другим укладывает чужаков на траву, я ни о чем не думала – просто смотрела и получала удовольствие. Закончив с ними, он подскочил ко мне.

– Вы в порядке? – встревоженный взгляд задержался на моем лице. – Что с губой?

– Ничего, – буркнула я, убирая кинжал в потайные ножны в корсаже. – Не привыкать. Где Лия? – мне удалось найти ее глазами. Жива, спасибо Богине!

– Гаян, прошу простить. – Один из чужаков, шатаясь, подошел к нам. – Нам было дозволено…

– Умолять о прощении будешь Повелителя! – рявкнул сероглазый. – Ты хоть знаешь, идиот, на кого вы напали?!! Это невеста Покорителя миров!

– Нев…веста? – заикаясь, переспросил мужчина, став белее сонных цветов. – Госпожа, умоляю, пощадите! – он рухнул на колени, рыдая и пытаясь поймать мою руку. – Госпожа! – такого ужаса мне никогда видеть не приходилось.

– Их жизни принадлежат тебе. – Гаян посмотрел на меня. – Прикажешь убить – исполню.

– Отпусти их. – Я содрогнулась – в его голосе было столько силы и бескомпромиссности! – Пусть благодарят Богиню за спасение! А нам с Лией стоит поблагодарить тебя.

– Я спасал не только вас. – Серые глаза полыхнули. – Знаете, госпожа, – его тон стал язвительным, – что станет со мной, если Повелитель узнает об этом происшествии? Нет, меня не просто убьют! – прошипел он, вплотную подойдя ко мне, – меня заставят молить о смерти – когда перестану быть человеком из-за перенесенных пыток! Так что в следующий раз, принцесса, думай головой, а не те местом, на которое ищешь приключения! Ты всего лишь вздорная девчонка, которой посчастливилось приглянуться Повелителю! Уж постарайся за то время, пока его интерес не угас, не угробить нас всех!!!

Мои уши алели, словно мать, поймав меня, маленькую, в коридорах дворца, выворачивала их своими длинными пальцами – до тех пор, пока по щекам не начинали градом течь слезы. Сероглазый был прав – из-за глупого, детского и эгоистичного поступка принцессы могли многие пострадать. Это непростительно.

Полностью уйдя в самобичевание, я даже не заметила ее появления. Лишь когда Гаян закрыл меня телом, сжав мои запястья за своей спиной, поняла, что случилась очередная неприятность.

– Погибель! Пришла погибель! – взвыл старушечий голос.

– Пошла прочь, ведьма! – процедил сероглазый, отпустив мои руки.

Я вышла из-за его спины и посмотрела на женщину, укутанную в голубой саван вечной и ничьей невесты. Вокруг ее рта вился узор татуировки. Кахара, одна из жриц Богини, предсказательница.

– Погибель пришла! Погибель всем нам! – снова запричитала женщина, царапая свое лицо. Длинные острые ногти оставляли на нем кровоточащие царапины.

– Замолчи, ведьма! – Гаян схватил ее за плечи и встряхнул.

– Нет! – ахнули мы с Лией. – Это кахара, к ней нельзя прикасаться! Нельзя!

– Ты проклят! – старуха расхохоталась, словно только этого и ждала. – Найдешь любовь и потеряешь! И так будет всегда! Найдешь и потеряешь! Всегда так будет! Проклят!

– Идемте. – Он равнодушно глянул на нее и зашагал прочь.

– На все жизни проклят! Найдешь и потеряешь! Проклят! – неслось нам вслед.