Читать книгу Агентство «Последний шанс». Серия 4. Финал - Елена Архипова - Страница 2

В своей прошлой жизни Игорь любил ходить в спортзал. Там хорошо думалось.

– Одновременная прокачка всех мышц организма, – шутили когда-то они с лучшим другом Петькой. – И прямых, и косых, и мозговых.

При воспоминании о друге Игорь привычно скрипнул зубами, но уже без былой злости. Черт знает – или Амадей что-то подправил в его отношении к другу, или сам он отпустил свою злость.

– Всё и всегда нам возвращается. Всё и всегда! – говорила бывало его тетка. – Запомни это, Гаюша! Чем с людьми поделишься, то тебе и вернется. И всегда многократно увеличенное!

Пока они с Петькой строили свой личный капитализм, то подмяли под себя несколько мелких фирм, чего уж скрывать. Вот оно им и прилетело. Многократно и от более сильных.

– Так прилетело, что и врагу не пожелаешь, – Игорь выдохнул и аккуратно вернул штангу на место.

Жим лёжа в три подхода по двадцать он выполнил и перешел к другому тренажеру.

– Поднимаясь по лестнице, помни – может так статься, что тебе по ней же придется и спускаться, – всплыли другие слова тетки.

Права была тетка Шура. Ох, как права!

Не просто спускаться пришлось, а кубарем лететь вниз, каждую ступеньку своим хребтом прочувствовав.

Так летел, что чуть то пресловутое дно башкой не пробил. Спасибо Амадею, не дал он Игорю это самое дно пробить. Как ни крути, а всем, однако, спасибо надо говорить. И Агате, и Юльке, и тому же Михкелю. Теперь-то уж Игорь знал, благодаря кому они его адрес нашли.

Мысли Игоря опять вернулись к новой соседке.

– Хорошая ж девчонка, что ж ей так с мужиками-то не везет? Сначала тот ее чудак на букву «м», чтоб ему тем же самым и потому же месту прилетело! Козел однорогий. Надо ж, какие нынче у современной молодежи развлечения. На видео они свои сексуальные подвиги снимают. Придурки! Ничего святого! – бубнил Игорь, приседая. – Двадцать четыре, двадцать пять…

– Теперь вот Михкель, и ведь опять на букву «М», – Игорь усмехнулся, вытер полотенцем пот со лба, глотнул воды из бутылки и вернулся к приседаниям. – Не ее это буква, определенно не ее!

Таймер на часах пиликнул, напоминая о времени, а это значит, что и о конце тренировки. Спасибо заокеанским кинематографистам и их длинным фильмам – до возвращения Юльки домой Игорь еще и в душ успеет сходить, и даже сумку домой закинуть. Не шариться же ему по кустам со спортивной сумкой, в самом деле.

А подходя к дому, Игорь застыл: в окне квартиры горел свет.

– Странно…

Хотя, почему странно? Может быть, Юлька там с Михкелем, пользуясь тем, что Игоря нет и квартира пустая, перешили на другой уровень общения, так сказать? Вместо кино? Нет, ну а что? Вполне может быть. Взрослые же все люди. К тому же, Игорь сам же ей сказал о том, что его не будет дома.

Так, если они там вдвоем, значит, он сам сейчас там не к месту будет…

– Да, надо себе отдельную квартиру срочно искать, – буркнул по привычке себе под нос.

Да, вполне может быть, что они там сейчас вдвоем. Куда ж еще податься двум бедным влюбленным? Не в гостиницу же, в самом-то деле! Там, у Михкеля, Агата с Амадеем кругами вокруг друг друга ходят, здесь, у Юльки, он. Хотя, конечно, «бедным» это сейчас больше про него, чем про Михкеля.

– Позвонить, что ли, Юльке? – Игорь задумчиво посмотрел на окна квартиры и достал из сумки телефон.

– Юль, ты дома?

– Дома.

– Одна?

– Одна, а с кем мне быть? – не столько удивилась, сколько признала очевидное.

Игорь мог бы, конечно, ей сейчас прямым текстом сказать, с кем ей сейчас быть, но решил не давить на больную мозоль.

– Я могу заходить? – уточнил.

– Можешь. Заходи! – Юлька ответила, и в этот момент что-то громыхнуло у нее на заднем фоне. Девушка охнула и скинула звонок.

– Да что там еще? – Игорь рванул в квартиру.

А открыв дверь своим ключом, замер, услышав странный звук: в квартире плакала девушка. Кроме Юльки плакать было некому.

– Юль? – Игорь пошел на звук.

Юлька нашлась на кухне сидящей на полу, среди валяющихся там же ложек, вилок, ножей и кухонного ящика, в котором они лежали. Этот ящик открывался через раз с применением физической силы и пары заклинаний на великом могучем. В конце концов Игорю это надоело, он его вытащил и обнаружил, что там элементарно разболтался шуруп, держащий механизм выдвижного ящика. Шуруп он вкрутил, и ящик с тех пор открывался легко и свободно. Вот уже несколько дней, как легко и свободно. Юлька уже это знала. Знала, потому что и открывала его, и даже ведь поблагодарила уже Игоря за то, что починил. Что же сейчас еще могло случиться с этим многострадальным ящиком?

– Что случилось, Юль? Порезалась? Где? Покажи.

Юлька подняла на него глаза, полные слез:

– Я дернула его, а он… А он… – Юлька, не договорив, судорожно вздохнула. Так плачут маленькие дети, всхлипывая и вздыхая, силясь что-то сказать и не выговорив ничего членораздельного. Юлька плакала так же.

Игорь, бросив свою сумку на пол, не разуваясь, подлетел к девушке. Юлька сидела, прижав руки к своей груди, и силилась что-то сказать:

– Почему он так… со мной… Я же ведь… не сама… к нему… первая…

Игорь присел перед Юлей на корточки, пытаясь рассмотреть ее руки. Крови не было видно, и Игорь, попытался аккуратно разжать руки девушки, взяв ее тонкую кисть, начал аккуратно отводить в сторону.

– Юль, покажи ручки. Где больно? – заворковал, как с маленьким ребенком.

Так с ним ворковала тетка, когда он, будучи еще совсем пацаном, упал с соседской яблони на свой же забор. Свои яблоки у них, конечно же, тоже были, но кто ж не рвал соседских и непременно зеленых? Игорь тоже не был исключением: полез, нарвал полные карманы, за что и получил заряд соли в мягкое место от хозяина той яблони.

Упал Игорь тогда на удивление удачно, хоть и на забор. Отделался лишь содранной кожей на боках да ссадинами на локтях. Сильнее потом болело то самое мягкое место.

Игорь лежал под забором в крови от содранных боков, поскуливая как щенок и боясь идти домой. Сосед бушевал за тонким забором, потрясая винтовкой и призывая кары небесные на подкидыша, как он называл Игоря. Так, в скрюченной позе, его и нашла тетка. Бока залечила, соль из мягкого места отмочила и пошла ругаться с соседом и за винтовку, и за подкидыша.

– Никакой ты не подкидыш! Не слушай Степаныча, Гаюша, он просто завидует, что у него из родных нет никого. У меня вот ты есть! – приговаривала она, наглаживая племянника по голове своей теплой ладошкой. Своих детей у тетки Шуры не было. – А мамка твоя не виновата, что такая непутевая уродилась. Ты ж у меня самый родной и любимый.

Юля послушно разжала руки, позволив Игорю их осмотреть. Обе ее руки были сейчас разведены Игорем чуть в стороны, и обе, ледяные на ощупь и худенькие как веточки, были без видимых повреждений…