Читать книгу Смерть из компьютера - Елена Артамонова - Страница 3

Звонок будильника дребезжал долго и нудно. Я разлепила склеенные сном веки, с трудом возвращаясь из небытия. Так, значит, это был всего лишь ночной кошмар, в конце которого меня убили? А говорят, будто умерший во сне человек расстается с жизнью на самом деле. Глупости. На всякий случай я засучила рукав свитера, взглянула на пораненную во время ночного кошмара руку и не обнаружила на ней никаких повреждений. Благополучное пробуждение, конечно, радовало, однако в остальном все было хуже некуда. Впервые в жизни я заснула сидя за компьютером, хорошо еще не уткнувшись носом в клавиатуру. С играми и ночными бдениями следовало срочно заканчивать. Однако вместо того, чтобы разом выкинуть все виртуальные игрушки и с чистой совестью отправиться в школу, я все же прошлась по играм, собирая накопившиеся за ночь подарки, и заглянула во все свои почтовые ящики.

За завтраком разговаривать не хотелось. Я прихлебывала какао из большой кружки, а мысли снова и снова возвращались к событиям минувшей ночи. Признаюсь, порой мне снились незаконченные квесты и прочие проблемы, связанные с играми, но до настоящих кошмаров таким сновидениям было далеко. А сегодняшний жуткий сон здорово смахивал на компьютерную игру. Даже начался он так, как начинались некоторые из них: «Вы очнулись в незнакомом месте…». Дальше, в зависимости от жанра, игроку предстояло бить кровожадных мутантов или искать предметы в многочисленных комнатах, тем самым якобы прокладывая себе путь к свободе или выживая после очередной всемирной катастрофы. Похоже, дела у меня шли хуже некуда. Мало того что ночной кошмар походил на игру, так еще в нем присутствовали рассуждения о собственной персоне в третьем лице, сильно напоминавшие раздвоение личности.

– Таня, о чем ты задумалась? – откуда-то издалека донесся голос мамы.

– Да так… Практически ни о чем. Сны вспоминаю.

– Во сколько ты вчера легла?

– Поздно. Лучше не говорить.

– Ты изводишь себя дурацкими играми. Ладно, играй днем, раз уж тебе удается совмещать уроки с развлечениями, но ночь, пожалуйста, оставь для сна. На тебя смотреть больно – ходишь бледная, как дитя подземелья, круги под глазами появились. Думаешь, в таком виде можно мальчикам понравиться? Тому же Толику, к примеру?

– Он сам все время играет.

– Эти игры хуже наркотиков. Вы жизнь впустую проматываете. Вокруг целый мир, а вы уткнулись носом в ящик, не замечая ничего вокруг.

Так… Началось. Конечно, мама хотела мне добра и, в общем-то, говорила правильные вещи, но лично у меня никакой компьютерной зависимости не было. Я не сомневалась, что в любой момент могу бросить играть, стоит только захотеть. Просто в данный момент не хотелось… Оторвавшись от какао, я подняла глаза и посмотрела маме в лицо, собираясь высказать свое мнение. Мамино лицо было такое родное, привычное, доброе, а в глазах светились любовь и тревога. Внезапно в душе возникло сильное до слез желание обнять маму, расплакаться, поделиться с ней страхами, но вместо этого я неожиданно для самой себя произнесла:

– Ты не волнуйся. Я и сама подумываю с играми завязать. Надоело. Ничего нового. Разве что одну оставлю, буду изредка заходить, подарки друзьям дарить. В общем, со следующего понедельника начну работать в этом направлении. Вот увидишь.

– Танюшка, постарайся.

– Постараюсь.

Дожевав бутерброд с сыром и покончив с какао, я заторопилась в школу. Настроение улучшилось, в душе крепло желание начать со следующего понедельника новую жизнь. Правда, если учесть, что сегодня был вторник, у меня еще оставалось достаточно времени, чтобы отказаться от своих благих намерений.

Неделя пролетела незаметно. Жизнь текла размеренно и однообразно, играть я пока не бросила, а ночами продолжала вести задушевные беседы с Агнет. Кошмары меня не преследовали, но неприятный осадок в душе остался. Всякий раз, входя в Сеть, я невольно вспоминала о рассказанной Маринкой страшилке и порой чувствовала себя так, словно нахожусь на кладбище среди опустевших могил.

Наступила пятница. Последний день рабочей недели, после которого можно было вдоволь выспаться и отдохнуть. Мысли о предстоящих выходных поднимали настроение, я быстро шагала по покрытым корочкой льда лужам, направляясь к окруженной громадным яблоневым садом школе. Если судить по погоде, весну в этом году окончательно отменили, но, честно говоря, меня это не сильно тревожило. Был бы теплый дом да Интернет, а остальное особого значения не имело.

Впереди по грязным осевшим сугробам вышагивали двое, о чем-то оживленно болтая между собой. Щуплую фигурку с вытянутой вперед шеей невозможно было не узнать – она принадлежала очкарику и отличнику Яше Абрамову, а вторым, рослым, спортивным парнем, оказался Толик Стоцкий. Странная все же была у нас компания! Казалось бы, что общего могло быть между невзрачным тихоней Абрамовым и первой красавицей школы Региной Мироновой? Что могло объединять большую любительницу вышивать крестиком, похожую на фарфоровую куклу Милу Китайгородцеву и дерзкого насмешника Стоцкого? Но мы сдружились еще в начальной школе и все эти годы оставались неразлучной компанией. Вот только в последнее время виделись все реже, занятые собственными интересами.

Я смотрела в спину Толику, испытывая в душе странное чувство, которому не могла дать подходящего названия. Встречаясь с ним, я неожиданно начинала смущаться, бормотала какую-то чушь, а потом, оставшись одна, вспоминала каждый его жест, каждое слово. Может быть, именно из-за моего глупого смущения я превратилась для Стоцкого в подобие невидимки, он почти не замечал меня, предпочитая болтать на переменах с веселой, раскованной Региной. Прибавив шаг, я нагнала беззаботно болтавших приятелей.

– Привет, ребята!

Мальчишки поздоровались в ответ, и Толик немедленно сообщил мне последнюю новость:

– Представляешь, Андреева, я Абрамову сейчас рассказывал, как на днях набрел на новую игру. Мне такого раньше никогда не встречалось! Обычно или мутантов мочишь, или предметы разыскиваешь, но чтобы это в одной игре сочеталось – такое впервые. Там надо участвовать в боях, чтобы получать энергию, необходимую для поиска предметов.

– Необычная логика, – кивнул головой Яша.

– Но больше всего меня графика зацепила. Вроде бы простенькая флеш-игра, а такие персонажи классные! Фантазии разработчикам не занимать, а уж как детали прорисованы…

– Я бы поиграл, но надо к ЕГЭ готовиться.

– Ну ты зануда, Яша!

Наверное, это была действительно интересная игра, но я принципиально не хотела знать ее название, ведь с понедельника меня ждала новая жизнь, без игр и прочих глупостей. За разговорами мы незаметно подошли к школе. Надо было поторопиться, до начала уроков оставалось меньше пяти минут. Наскоро раздевшись, мы стремглав побежали на четвертый этаж…

Надсадно зазвенел звонок, и в класс вкатилась круглая, словно колобок, Зинаида Матвеевна, учительница физики, последние полгода считавшаяся нашей классной руководительницей. Физичку в классе недолюбливали и боялись, нрав у нее был крутой, а решения скорыми и далеко не всегда справедливыми. Окинув учеников недобрым взглядом, она неожиданно обратилась ко мне:

– Андреева!

Я вздрогнула и поднялась со своего места. Никакой вины за мной не числилось, уроки были подготовлены, но ощущения были не из приятных.

– Да, Зинаида Матвеевна.

– Ты ведь по соседству с Игнатьевой живешь? Она четвертый день отсутствует, не знаешь, в чем дело?

– Нет, Зинаида Матвеевна. Мы не встречались.

Честно говоря, я не подозревала об отсутствии в классе Маринки. Она сидела за последней партой, у нее была своя компания, и мы практически не общались на переменах.

– Зайди к ней после занятий, узнай, в чем дело.

– Хорошо, Зинаида Матвеевна.

Я села на свое место, задумалась о том, что могло случиться с Маринкой. Но размышления продлились недолго – внезапно нагрянувший письменный опрос по физике вытеснил посторонние мысли.

Пребывание в школе подходило к концу. Мысли об отсутствующей Игнатьевой с незавидным упорством лезли в голову, внушая страх и тревогу, а тут еще произошло неприятное событие, окончательно выбившее меня из колеи. Закончился последний урок, я торопливо засунула в сумку учебники и тетради, начала протискиваться сквозь толпу одноклассников, намереваясь поговорить с Толиком Стоцким. О чем? Я и сама точно не знала, просто хотелось немного пообщаться с этим парнем.

Взгляд Стоцкого скользнул поверх моей головы, а потом неожиданно потеплел, засиял счастьем. Я замерла от неожиданности, хотела шагнуть навстречу, но тут из-за моей спины выплыла Регина Миронова. Проследовав к Толику походкой супермодели, она вручила ему свою сумку с учебниками, тот покорно принял нелегкую ношу, после чего оба удалились, болтая о чем-то забавном и не замечая никого вокруг. Слезы на глаза навернулись против воли, но я сумела сдержаться, гордо проследовав своей дорогой.

Интересно, что на самом деле случилось с Маринкой Игнатьевой? Скорее всего, она подцепила грипп и валялась дома с температурой, а может быть, просто прогуливала школу, найдя какой-нибудь убедительный предлог, чтобы закосить от занятий. Лифт, как всегда, не работал, и, поднимаясь по лестнице, я находила все новые возможные причины отсутствия Маринки. Искала, а сама представляла тоскливый взгляд соседки в тот момент, когда она рассказывала о мертвых друзьях и смертельной игре.

Квартира Игнатьевых находилась напротив нашей. Я остановилась посреди лестничной клетки, не зная, куда идти. Мое слишком богатое воображение рисовало устрашающую картину дальнейших событий. Вот я упорно и долго звоню Игнатьевым, никто не откликается. Тогда, сама не знаю зачем, легонько толкаю дверь, она внезапно распахивается, словно приглашая войти. Несколько мгновений замешательства, и я все же захожу в квартиру, окликаю Маринку по имени. Ни звука в ответ, только слышно, как в дальней комнате тихо жужжит компьютер. В помещении темно, все окна завешены плотными шторами. Превозмогая страх, я захожу в спальню Игнатьевой. Маринка сидит спиной к двери, она неподвижна, однако ее пальцы быстро-быстро стучат по клавиатуре, набирая какой-то текст. Внезапно она оборачивается, мой взгляд упирается в мутные глаза трупа – незрячие, но в то же время следящие за каждым моим движением. Посиневшие губы складываются в жуткую гримасу, а искаженный, не принадлежащий живому человеку голос отчетливо произносит:

– Дерись или умри…

Я тряхнула головой, пытаясь избавиться от пришедшей на ум страшилки. Надо же было до такого додуматься! Игры «Ухмылка мертвеца» не существовало в принципе, а я, вопреки здравому смыслу, продолжала искать связь между исчезновением Маринки и рассказанной ею жуткой историей. Заходить к Игнатьевой не хотелось, но поручение Зинаиды Матвеевны следовало выполнить в обязательном порядке. Палец уперся в коричневую кнопку. Один звонок, второй, третий. Ответа не было. Если толкнуть дверь, она откроется, приглашая войти внутрь, и тогда… Разозлившись на собственное воображение, я решительно дернула за ручку. Естественно, дверь не поддалась, поскольку была заперта. Кошмар не состоялся.

Впрочем, радоваться было преждевременно. Маринка отсутствовала. Наверное, с ней случилось что-то серьезное. Жаль, что у меня не сохранился номер ее мобильника. Решив заглянуть к соседям попозже, я направилась к себе в квартиру. Аппетита не было. Хотелось немного посидеть за компьютером и расслабиться, погрузившись в виртуальный мир. Настроение опустилось ниже среднего. Проблемы с Маринкой и равнодушие Толика вгоняли меня в состояние глубокой меланхолии. Жизнь проходила впустую, в то время как Стоцкий с Мироновой наверняка отлично проводили время.

Оказавшись на «Одноклассниках», я сразу, не открывая игр, написала сообщение Агнет, благо она находилась в Сети. Агнет была единственным человеком, кто мог выслушать и понять меня.

Я: Привет! Как жизнь? А у меня весь день вкривь и вкось. Маринка куда-то пропала. Четыре дня в школе не появлялась, и дома ее нет. А Толик меня игнорирует. Кроме Регины, никого не замечает, она же первая красавица в школе.

Агнет: Привет! Живу потихонечку. Увы, для парней главное – внешность. Кинь ссылку на ее страницу. Хочу глянуть на эту принцессу.

Я: Сейчас.

Агнет: Кстати, Маринка часто школу прогуливает?

Я: Как все. Даже представить не могу, куда она запропастилась. Может, уехала с семьей на свадьбу кого-нибудь из родственников или что-то вроде этого?

Я продолжала болтать с Агнет, одновременно открыв профиль Регины. На фотографиях она выглядела как фотомодель и совершенно взрослая девушка. Эх, Толик, Толик… Скопировав адрес страницы и скинув его Агнет, я решила заодно заглянуть к Маринке и написать ей сообщение. Отыскав Игнатьеву в списке друзей, я собралась пройти по ссылке, но что-то меня остановило.

Тихо жужжал комп. В голову лезли дурацкие мысли. Что, если монитор компьютера представляет собой окно в иной мир? Мы видим только яркую картинку на экране, но даже представить не можем, что происходит там, внутри, в переплетении проводов. Я не верила в компьютерный сверхразум и к «Матрице» относилась скептически, но Сеть соединяла между собой бесчисленное количество человеческих душ, и это пугало по-настоящему. Чувства, мысли, желания миллионов пользователей сплетались воедино, создавая виртуальную вселенную. И кто знает, возможно, в этой вселенной нашли приют неупокоенные души, заблудившиеся среди миров и не нашедшие покоя в смерти? Я смотрела на дисплей. А те, кто скрывался за стеклом, наблюдали за мной.

Жуткую атмосферу ожидания непонятно чего развеяло новое сообщение моей незримой собеседницы:

Агнет: Регина и правда красавица. Стильная девушка. Но мне кажется, что у такой красотки в голове могут задержаться только мысли о косметике и модных тряпках. Но, как известно, по одежке встречают, а по уму провожают. Толик, скорее всего, разочаруется в ней. А если нет – он такой же пустоголовый тип, как эта Регина, и сохнуть по нему не имеет никакого смысла.

Агнет всегда умела утешить. Однако сейчас мне было не до разговоров о Толике. Не знаю, посетило меня озарение, когда внезапно открывается истинная суть происходящего, или во всем следовало винить хроническое недосыпание, но внезапно я почувствовала себя так, словно находилась на спиритическом сеансе. Под пальцами вместо блюдечка находилась мышь, доску заменял экран, а сквозь него стремились просочиться наружу призраки, неуслышанные и забытые. Они взывали ко мне, как Катерина, стремившаяся вырваться из плена Зазеркалья…

Торопливо распрощавшись с Агнет, я выключила компьютер. Жужжание вентиляторов смолкло. Тишина принесла облегчение. Мама просила меня сходить за покупками и оставила длинный список продуктов. Сейчас было самое время им воспользоваться. Признаюсь, бдение за компьютером здорово действовало на нервы, и я поспешила поскорее выбраться из дома, благо нашелся хороший повод для бегства из виртуального мира.

Пакеты с продуктами оттягивали руки, я медленно брела к нашему дому по скользкой, покрытой льдом дорожке. Возле подъезда стояли три соседки с первого, третьего и четвертого этажей, оживленно обсуждавшие что-то между собой. Эти тетки обожали сплетни, ненавидели собак и вообще были крайне неприятными особами. Поздоровавшись, я хотела тихонько проследовать мимо, но случайно услышанная фраза заставила меня споткнуться на ровном месте.

– И похоронили ее в закрытом гробу, неспроста ведь… Что-то они недоговаривают.

Сделав вид, будто вожусь с развязавшимся шнурком ботинка, я остановилась, прислушиваясь к разговору.

– Крайне подозрительная смерть. В таком возрасте не умирают без причины. Остановка сердца – это звучит неубедительно.

– Знают все родители, потому и молчат.

Желание во что бы то ни стало узнать, о ком идет речь, оказалось сильнее неприязни к соседкам. Наверное, было невежливо встревать в чужую беседу, но я все же спросила собравшихся у подъезда женщин:

– Простите, а кто умер?

Три тетки как по команде повернулись ко мне, буравя недобрыми взглядами.

– Будто не знаешь? – Толстая соседка с четвертого этажа удивленно пожала плечами. – Подружка твоя.

Рухнувший с ясного неба метеорит произвел бы на меня меньшее впечатление. Наверное, подсознательно я была готова к этому ответу, но когда он прозвучал, ощущение было таким, словно вся кровь разом вытекла из жил, а ее место занял холодный, лютый ужас.

– Маринка? – только и удалось вымолвить мне.

– Она самая. Ее сегодня утром похоронили.

– Но почему?!

– Это, девочка, не ко мне вопрос, – лаконично отрезала толстуха, а соседка с первого этажа добавила своим визгливым базарным голосом:

– Это все ваш Интернет распроклятый! Игры идиотские. Не доведут они до добра. Сидят лоботрясы в Интернете, а потом кто родного отца ножом пырнет, кто собственную бабушку топором зарубит.

Позабыв обо мне, тетки принялись обсуждать криминальные истории, о которых много говорили по телевизору. Речь шла о чокнутых ребятах-игроманах, которые шли на преступления, убивая своих близких, лишь бы им не мешали играть.

– Но при чем здесь Маринка? Ведь она никого не убила!

– Не успела… Но могла бы. Ведь ее мертвой нашли у компьютера. Тоже, небось, играла круглые сутки. Интернет ее угробил и собственная глупость.

Я едва сдерживала гнев, но, стараясь говорить вежливо, продолжала расспрашивать соседок.

– А почему ее похоронили в закрытом гробу?

– Нам этого не объясняли. Значит, было что скрывать. – Тетка поджала губы, демонстрируя своим видом неприязнь ко всему белому свету.

Я побрела прочь. Мертвые друзья ждали меня, звали в свой круг, и от них не было спасения. Несомненно, Маринку похоронили в закрытом гробу, потому что ее лицо исказила гримаса запредельного ужаса, и никто из живых не должен был видеть ее такой. Нас всех ждала эта доля. Смерть подкралась очень близко, кружила рядом, выбирая новую жертву, и эта смерть пришла за нами из Интернета…

Тысяча пятьсот тридцать семь друзей в «Одноклассниках», четыреста одиннадцать «ВКонтакте», восемьдесят в «Фейсбуке»… Я абсолютно ничего не знала об этих людях, а они каждый день были со мной, терпеливо ожидая, когда я совершу роковой шаг. Сколько из них уже погибло? Сколько балансировало на грани жизни и смерти? Мертвые друзья… Они ждали моей гибели, хотели утянуть в виртуальный мир кошмаров и вечного страха. Прошлый раз мне не удалось найти «Ухмылку мертвеца» в социальных сетях, но в том, что именно проклятая игра сгубила Маринку, сомнений не было. Игра существовала и ждала новых жертв.

Раньше я много раз собиралась выкинуть все игры, однако дальше благих намерений дело не шло. Теперь время сомнений осталось в прошлом. В один момент я распрощалась со своей фермой зомбиков-работяг, избавилась от двух стрелялок с кровожадными мутантами, в боях с которыми проходили целые вечера, удалила таинственное поместье, где постоянно требовалось находить все новые и новые пропавшие предметы. С «друзьями» оказалось сложнее. Их было слишком много, а удалять каждого приходилось поодиночке. Сначала я хотела просто убрать все свои странички в социальных сетях, но потом вспомнила об Агнет и передумала. Мы общались только в Интернете, даже не знали номера телефонов друг друга. Оборвать эту связь я не могла.

Оставалось терпеливо зачищать список, удаляя незнакомых людей, что по нелепой сетевой традиции именовались моими друзьями. Находиться за компьютером было страшно, словно я пыталась обезвредить бомбу и каждый перерезанный проводок мог оказаться последним в моей жизни. Что увидела Маринка в момент своей гибели? Что напугало ее до смерти? Скорее всего, кошмар пришел из игры, но, возможно, он был как-то связан с друзьями. Экран смотрел прямо на меня, и я не знала, что задумали те, кто находился по другую его сторону.

Маринка Игнатьева – очередное имя в списке друзей. Здравый смысл подсказывал, ее я должна удалить в первую очередь, но рука не поднималась сделать это. Мы не были подругами, мало общались, но вот так выкинуть человека из друзей только потому, что он умер, казалось мне подлостью. Я зашла на Маринкину страницу, прекрасно понимая, что не должна так поступать, начала просматривать фотографии. Там было множество снимков, сделанных где-то на курорте, и почти на каждом из них присутствовала веселая, наслаждавшаяся каждым мгновением жизни девчонка. Казалось, Маринка не умерла, с ней не случилось никакой беды, жизнь идет по-прежнему, а известие о ее гибели – выдумка глупых злобных соседок.