Читать книгу Чёрный, как тайна, синий, как смерть - Елена Бриолле - Страница 7

То ли от жары, то ли от городской пыли, но голова у Габриэля сегодня разрывалась от боли. После смерти Элизы родители тоже решили не проводить вскрытие. Действительно, если дочь упала с крыши семиэтажного дома, то причина её смерти всем очевидна, зачем издеваться над телом? Габриэль с её отцом пытались добиться правды, узнать подробности, но полицейские долго разбираться не стали. Сказали, что Элиза покончила с собой. Вероятно, из-за несчастной любви или с подружками поругалась. Да мало ли из-за чего может броситься с крыши семнадцатилетняя дочь антиквара?

А как она оказалась на крыше отеля Lutetia? О её гибели тогда даже в газетах не написали. Будто и не было ничего. Это сейчас Габриэль понимал, что директор отеля любыми способами хотел замять некрасивую историю. А тогда он был ещё молод, служил с дядей в банке, мечтал о том, как они снимут с Элизой квартиру, как будут читать старые книги и играть вместе в шахматы… Это она научила его этой игре. Нет, их любовь точно нельзя было назвать несчастной! Да и подруг у Элизы не было. Днем она помогала отцу в антикварной лавке, а с Габриэлем встречалась по выходным. Сколько раз он поднимался с ней на крышу над их квартирой. Они говорили, говорили, говорили. Им всегда было друг с другом интересно. С ней он не боялся высоты. С ней он вообще ничего не боялся. А потом его Элиза погибла. С тех пор он стал одеваться в чёрное и никогда больше ни с кем не хотел прожить вместе всю жизнь…

Тогда, будучи банковским клерком, он ничего не мог сделать. А сейчас он сам полиция и сидеть сложа руки не собирался. Софию фон Шён опознали, значит, на поиски пропавших часов в распоряжении Габриэля Ленуара оставалось меньше суток. Часы исчезли после смерти Софии, до её передачи в руки буживальского полицейского. В реестре морга с его слов записали, что на девушке никаких предметов, кроме одежды, не обнаружено. Но на ней точно что-то было, и это что-то Ленуар собирался найти сегодня же в пятнадцати километрах от Парижа.

До Буживаля можно было добраться на поезде или пароходе «Турист». Но ни тот, ни другой транспорт сейчас не годились: слишком долго. О лошади и говорить не приходится. Где ему сейчас её выдадут? Только посмеются над «рыцарскими замашками» полицейского в штатском. Оставалось одно: ехать на паровом трамвае с площади Звезды. Если отправиться туда немедленно, то через полчаса Ленуар уже будет стоять на остановке. Сказано – сделано. Предупредив Пизона о своей поездке, сыщик поспешил в сторону Елисейских Полей и Триумфальной арки.

Трамвай громко пыхтел, волоча за собой три вагона. Заплатив за билет во второй класс семьдесят казённых сантимов, Ленуар уселся у окна и со скоростью двадцать километров в час поехал в Буживаль. Дорога пролегала через Курбевуа, Нантер и Рюэй, и по пути Габриэль начал припоминать, что ему было известно про пункт назначения.

В своё время там жили и Сислей, и Моне, и Берта Моризо. А старик Вламинк до сих пор пишет местные пейзажи. В общем, город художников. Штрих первый. В Буживале когда-то сочинил свою «Кармен» Бизе. А ещё тут жила Полина Виардо со своим русским любовником, то ли Турбеневым, то ли Тургеневым… С этими русскими фамилиями одно мучение. Другое дело Эмиль Габорио! В его первом романе детектив Лекок расследует историю именно в Буживале. Конечно, Габорио нагородил много несуразицы, но Ленуар его уважал и втайне мечтал, чтобы о его приключениях тоже когда-нибудь написали книжку. В общем, Буживаль – город музыкантов и писателей. Штрих второй. А ещё это излюбленное место отдыха парижан, где иногда их находят мертвыми… Штрих третий.

Сложившаяся картина напомнила Ленуару, что София фон Шён тоже крутилась в среде художников. Может, один из них и привез её покататься на лодке при лунном свете?

Тем временем трамвай прибыл на остановку Мост Буживаля, и Ленуар вышел. Эмиля и его «Дьяволицу» найти было легко. Продавщица станционного киоска сразу махнула рукой в нужную сторону.

– Эмиль сегодня лес отбуксировал, только недавно вот вернулся. Вы его там, на барже, найдёте. Он у нас отшельник, особняком держится, на берег почти не выходит.

Хм, если так, это хорошо, значит, и краденое сбыть не успел.

Габриэль Ленуар таких, как Эмиль, сравнивал с собаками, охраняющими хозяйский дом. Нормальные будут лаять, как научили. Самые опасные лаять не будут, только рыкнут и сразу укусят. А тщедушные будут вилять хвостом и вымаливать кусочек мяса. Оставалось узнать, к какой породе принадлежал Эмиль-отшельник.

Ленуар позвал шкипера по имени. Тишина. Тогда сыщик прошёл по трапу и поднялся на баржу. Не успел он сделать и нескольких шагов, как из каюты выглянуло небритое, сильно загорелое лицо. Глубокие морщины между бровями, седые сальные патлы, усталость в глазах. Этому человеку явно тяжело давался кусок хлеба.

– Эй, куда лезешь?

– Эмиль Трико по прозвищу Отшельник, правильно я понимаю? – спросил Ленуар.

Шкипер нахмурился и сплюнул.

– На «Дьяволице» других не водится.

Кажется, пёс явно из тех, кто кусает. Ленуар решил не церемониться: таких надо кусать первым.

– Эмиль, перед тобой агент парижского префекта полиции Габриэль Ленуар. Запомни, потому что повторять я не буду.

– Я уже всё нашему полицейскому рассказал, – прервал Габриэля Эмиль-отшельник. – Он на берегу, иди к нему.

На этом дверь каюты захлопнулась. Ленуар опешил. Он потел в трамвае не для того, чтобы какой-то нахал указывал, куда ему идти. Сыщик сам знал по крайней мере, дюжину адресов, куда мог послать это заросшее патлами чудо-юдо. И как теперь вытаскивать Отшельника из пещеры?

Сыщик вернулся к трапу и задумался. На дне баржи до сих пор валялись ошмётки древесной коры и куски бечёвки. Н-да. Недолго думая, Ленуар собрал из них кучку хвороста и сел покурить.

Что может быть для шкипера дороже его баржи? На ней он рождается, растет, работает, воспитывает детей и умирает. Судя по «Дьяволице», она стоит не менее четырнадцати тысяч франков. На такой обычно живет вся семья: мужчины стоят у руля, женщины готовят, стирают, а иногда даже разводят кур, а босые дети играют на палубе. Большинство из них даже в школу не ходят – жизнь изучают на воде, а не по учебнику. По воскресеньям шкиперы собираются между собой, дуются в карты, играют на аккордеоне… Странно, что у Эмиля нет семьи.

Ленуар сделал самокрутку, затянулся и, громко топая, прошёлся по палубе.

Выглянув из каюты, шкипер увидел, что непрошеный гость курит над кучей хвороста, и бросился к нему.

– Ах ты кот ободранный! Ты чего тут творишь, в гроб твою душу?

– Стоять! – резко скомандовал агент Безопасности, зажигая и занося спичку над сухой кучей древесной коры. – Не то я сожгу к чертовой матери твою «Дьяволицу».

Шкипер остановился и процедил сквозь зубы:

– Что тебе от меня нужно, начальник?

– Пары минут твоего внимания будет достаточно, – ответил Ленуар и уселся по-турецки на палубу.

– Что-что?

– Садись, Эмиль. Покалякаем.

Эмиль не двигался и молча смотрел на Ленуара.

– Во сколько ты сегодня нашёл барышню? – начал допрос сыщик, продолжая курить.

– В восемь склянок.

– Ты что, на флоте служил?

– Служил…

– Хорошо, значит, примерно в четыре утра. Лодка, в которой ты её нашёл, ещё у тебя?

По мрачному молчанию Эмиля Ленуар понял, что у него.

– В ней что-то было, кроме тела девушки?

– Нет, – честно ответил Эмиль.

– А на ней самой что-нибудь было, кроме платья? Украшения, брошки, записки?..

– Нет, – слегка смутившись, солгал лодочник.

Ленуар зажёг вторую спичку. Лодочник явно нервничал.

– С какой скоростью здесь течёт Сена?

– До трех километров в час, – с облегчением от того, что его спрашивают про родное, сказал Эмиль.

– Ладно, речной волк, не переживай: сегодня лодку я твою не сожгу, – проговорил Ленуар, пряча коробок спичек в карман. Эмиль выдохнул. – Но мне нужна твоя помощь. Во-первых, как, по-твоему, могло течение принести сюда девушку из самого Парижа?

– Нет, оттуда на пароходе четыре часа ходу. Шлюпка бы встала раньше. Ну, это… Прибилась бы к берегу сразу за Парижем.

– Хорошо. Вопрос второй. Из какого города сюда могло принести лодку с девушкой? Были в ней вёсла?

– Не было, – прохрипел Эмиль, потирая небритую щеку. – А лодка, наверное, из «Лягушатни» или из «Дома Фурнез» в Шату. Вы же сами берёте такие напрокат, чтобы поплавать с дамочками. Вам виднее.

– То есть из городов выше Шату она спуститься сюда уже бы не смогла? – пропустил укол лодочника Ленуар.

– Сюда бы не смогла. Пошла бы легонько вдоль правого берега острова, – махнул своей лапищей Эмиль на длинный остров, растянувшийся от самого Нантера до Буживаля.

– А мы, значит, смотрим на его левый берег… Понятно. Покажи лодку, в которой нашёл девушку.

Эмиль с неохотой двинулся к борту своей «Дьяволицы» и показал Ленуару на подвешенную на канатах лодку. Она была из красного дерева, с чёрным лакированным ободком и раздвижным табуретом для упора ног. Такие редко сдавались в аренду неопытным в навигационном деле парижанам. Догадка Ленуара подтверждалась тем, что на борту не было никакого регистрационного номера. Обычно при покупке лодки для развлечения праздной публики её надо было зарегистрировать в префектуре полиции. Значит, либо номер сбился, либо его сняли, либо лодка частная…

– Ладно. Если мне понадобится что-то ещё, я знаю, где тебя искать. – Ленуар сделал пару шагов в сторону трапа, похлопал себя по карманам и сказал: – Ах, кажется, часы забыл дома. Не подскажешь, который час? Боюсь на трамвай опоздать.

Эмиль сначала растерялся, но, желая побыстрее спровадить столичную ищейку, нащупал в кармане своей холщовой куртки часы, вытащил их, открыл и сказал:

– Почти семь. Вам нужно поторапливаться…

Не успел Эмиль договорить, как Ленуар схватил его за руку. Хватка у парижанина оказалась знатной – от такой не отмахнёшься. От неожиданности Эмиль замер.

– А цепочка-то на часах порвана. Значит, ты их всё-таки сдёрнул сегодня утром с девушки, да, Эмиль?

Лодочник рванул на себя, но тут же получил удар в живот и осел, выпуская из рук часы.

– Говори! – заревел ему в ухо разъярённый Ленуар.

– Я… Я хотел продать… Она же мёртвая, зачем ей часы? А у меня мечта. Буксир хотел купить. Уже пятнадцать лет деньги коплю, – сломленным голосом признался Эмиль.

– Так, часы я конфискую для расследования. А ты… – Габриэль посмотрел на шкипера. Теперь тот походил скорее на побитого жизнью бродячего пса, чем на злую собаку. – А ты забирай себе лодку девушки. Доносить не буду. Договоришься с вашим полицейским – лодка твоя. Может, и на буксир хватит.

На этом Габриэль Ленуар молча повернулся к трапу, лёгкой походкой спустился на берег и быстро пошёл обратно к трамвайной остановке.

Уже начинало темнеть. Сыщик достал из кармана свою находку и внимательно её осмотрел. Судя по ажурной отделке циферблата, серебряные часы явно стоили не одну тысячу франков. На откидной крышке была выгравирована изящная корона. Под ней в центре большими буквами было написано: «SOÑA», а справа проступали царапины, словно часть гравировки стерлась от удара. Ленуар немного знал по-испански, поэтому решил, что изначально там был написан глагол «SOÑAR», то есть «мечтать».

Опустив часы обратно в карман, агент Безопасности взглянул на мирно текущие воды Сены и вздохнул. В голове снова возник образ рыжеволосой Софии фон Шён. Когда они с Люсьеном рисовали девушку, она сказала, что мечтала танцевать в Опера Гарнье. Ложь это или правда, но в любом случае теперь этой мечте настал конец. Как и смутной мечте Габриэля Ленуара встретить Софию-Анаис ещё раз.