Читать книгу Встретимся выше - Елена Чистякова - Страница 7

Я крутилась перед зеркалом в новом легком платье из малинового шелка. Оно красиво подчеркивало мою грудь, а потом стекало до самого пола струящимися складками, создавая плавный женственный силуэт, а заодно, скрывая недостатки моей фигуры. Я себя никогда еще не чувствовала такой сногсшибательной, даже в свадебном платье.

– Слушай, – подошел ко мне Артём. – Ты вот у нас социофобушка, да и я тоже… А ещё я в этом костюме выгляжу как дурак. Давай, как приедем, заберемся в самый дальний угол и не будем высовываться? А па пусть общается, сколько хочет.

– Хорошая идея, – согласилась я.

Мне и в самом деле не хотелось ехать. Всё-таки там нас ждут совершенно незнакомые мне люди. И даже Никиты не будет.

– Дети, – позвал папа с коридора. – Такси ждет. Мама уже в машине!

– Идем, – недовольно протянул Тёма и, то и дело оглядываясь на меня, потопал к выходу.

Ресторан, где проходило торжество, находился в центре города, и нам пришлось довольно долго постоять в пробке, прежде чем мы добрались до него. Людей там оказалось настолько много, что мы сразу затерялись в толпе. Оказалось, что все они были приглашены на банкет. Мы с Артёмом выбрали для себя столик в дальнем углу, почти утонувший в зелени, и стали наблюдать за происходящим. Папа с Риммой сразу нашли с кем поговорить.

– Как свободно они себя здесь чувствуют, – удивилась я.

Артём начал объяснять.

– Я тебе больше скажу: свадьба Антона проходила в этом же ресторане, и с этой же компанией. Они друг друга знают давно. Видишь, с кем они общаются?

Он кивнул в их сторону, но эта пара стояла к нам спиной, и я не смогла их разглядеть.

– Это родители Ники и твоего мужа, теперь они и твои родственники. Они здесь часто собираются и куролесят всю ночь. Им только дай повод потусить.

– А почему тогда Никита не нравится папе? Раз они так дружат семьями, почему же он категорически против? – я уже совсем ничего не понимала.

– Я же тебе говорил, Никита не общается с семьей. Он их игнорирует, и поэтому па считает, что Никита слишком большую корону на голове вырастил.

– Как они там сказали?.. На все есть свои причины. Так, может, и на это тоже? – предположила я. Артём пожал плечами.

Нам с Артёмом принесли тарелки с чем-то красивым и вкусным, и мы с удовольствием принялись за еду.

– Ты его защищаешь, потому что он твой муж? – поинтересовался Артём с набитым ртом.

– Нет, он реально адекватный человек. Ну, бывает, находит на него, но это не часто.

– Он тебе нравится, – сделал умозаключение Артём, заулыбавшись.

– Немножко, – призналась я.

– Почему, кстати, он еще не приехал? – спросил он.

– Да он и не собирался.

– Я вот приехал. Хотя бы ради тебя.

– Это потому, что ты мой брат, ты обязан был приехать! Родственные связи и все такое! И вообще, кажется, ты поесть больше приехал!

– Ну, если тут вкусно… Джонни объявился? – вспомнил вдруг Артём.

– Нет, – я поморщилась. – Он же, наверное, меня теперь ненавидит.

– А почему ты вообще вышла замуж за Никиту? Ты же так и не рассказала. Из-за денег?

– Не поэтому.

– Из-за статуса? – не унимался брат.

– И снова – нет!

– А из-за чего тогда? Давай уже, признавайся!

– Обещаешь, что никому не расскажешь?

– Обещаю!!!

– Это не я замуж вышла, это он на мне женился, – и я вкратце пересказала произошедшее в ЗАГСе.

– Чего-чего? Это как? – удивленно уставился на меня Артём.

– Ну, я думала, что подписываю документы, которые нужны для покупки обратного билета. А оказалось, что я вышла замуж.

– Ты… Ты это серьезно?! – и чуть не макнув лоб в тарелку, брат захрюкал от с трудом сдерживаемого смеха.

– Чего ты смеешься? – проворчала я. – Я же раньше никогда не читала, что подписываю… И вот!

– Сестренка, ну ты жжешь! Ну ты и…

– Это не смешно! – строго сказала я.

– Конечно, смешно! – от смеха брат еле мог говорить. – Расскажи Джонни… как это получилось… Пусть и он повеселится!

– Не хочу. Пусть лучше я буду милой глупышкой, которая замуж вышла безрассудно, чем безнадежной дурой, которая не читает, что подписывает. Из этого и так раздули целую эпопею. Обещай, что ты тоже никому не расскажешь. Пожалуйста!

– Я же сказал, что не расскажу!

– Ладно, пойду я носик подпудрю.

– Да говори прямо, что идешь в туалет. Здесь же все свои. – улыбнулся Артём, украдкой смахивая слезы

– Хорошо, иду в туалет! Не скучай. – и я выбралась из-за столика, взяв с собой свой клатч.

Моя прическа сильно растрепалась, а помады на губах почти не осталось.

Но привести себя в порядок в туалете не получилось. Вроде приличное место, но запах!

Зато на обратном пути мне попалось огромное зеркало, и я немедленно полезла в клатч за помадой. Следом за мной к зеркалу подошли две женщины.

– Уже сколько сидим, а Никита со своей шкурой так и не появился, – посетовала одна из женщин. – Галя только зря народ собрала. Совсем он никого из семьи не уважает.

– Слушай… А ведь про нее такое говорят! – округлила глаза вторая женщина, дотронувшись до ее руки.

Интересно! Может, и мне нужно это знать?

Я замерла, незаметно рассматривая в зеркале их отражения.

– Прикинь, она в Англии в эскорт-услугах работала.

Это еще что за услуги? Убрав обратно помаду, я достала телефон, и набрала в поисковике определение этого слова. Прочитав подсказки поисковика, я ошеломленно уставилась на отражения сплетниц в зеркале. Как можно так говорить про человека, которого даже не знаешь? Это было не совсем то, что я хотела узнать про себя.

– Говорят, Саша привез эту шлюшку для себя, – продолжала первая тетка. – Выдает за родственницу, да что-то не похоже!

– И Римма так спокойно на это смотрит…

– Скорей всего, она и свела нашего лопушка с этой шлюшкой, чтобы устранить ненужный соблазн. Света сказала, что она еще и стрёмная, с головой явно не дружит, может, вообще на наркоте сидит!

– А ему-то на что такая сдалась? Ему что, других девок мало, виснут со всех сторон и на любой вкус. Что ему еще не хватает?!

– Наверняка, в эскорт-услугах такому научилась… что нашим девчонкам и в самом разнузданном сне не привидится.

– Да-да-да… Или из-за своего тупого упрямства захотелось семье подгадить. Это вполне в его духе.

Я перевела взгляд на свое отражение. Как они могут так говорить про человека, которого даже никогда не видели? Стало противно; запах в туалете, и то был чище, чем та грязь, которой они меня поливали.

– А как она, кстати? Твоя Светочка?

– Ой, не спрашивай, – отмахнулась первая, делая траурным голос. – Не ест ничего, плачет и плачет. Она ведь всегда была рядом, всегда ждала его, пока тот по бабам таскался. И ведь всегда приходил обратно к ней, сколько бы не проболтался на стороне. Он любит только мою Светочку! Ведь уже столько лет вместе… Не понимаю, как эта наркоманка ее обскакала!

Я удивленно разглядывала этих тёток, уже почти открыто. Зачем они говорят обо мне такие гадости???

– Ох, хорошо, что они не приехали, я все бы высказала этому засранцу, что думаю о нем! Доченька моя не заслужила такой судьбы.

Сплетница махнула от досады рукой, и при этом толкнула меня. Я выпустила из рук свой клатч, и новый телефон с треском завертелся на полу. Что?! Опять?! Только теперь вокруг меня разлетелось все содержимое сумочки. Опустившись на колени, я принялась собирать свои вещи. Слезы резали глаза.

– Аккуратней надо быть, – небрежно бросила мне одна из тёток.

– Девушка, а Вы, вообще-то, здесь с кем? – наконец-то и вторая тоже заметила меня. – Тут закрытое мероприятие!

– Она, вообще-то, со мной здесь, – неожиданно прозвучал угрюмый голос Данилова откуда-то слева и сзади.

Стирая слезы, я повернулась, на звук голоса и сразу наткнулась его на взгляд. На доли секунды его взгляд остановился на моей груди. Было бы приятно, если бы не эта парочка рядом…

– Вот он я! Вы, кажется, что-то хотели сказать мне, такому засранцу? Можете начинать. – холодно произнес он, подходя ко мне.

Я никак не могла справиться со слезами, поэтому просто опустила голову и продолжила собирать свою косметику.

– Никитушка, ты все не так понял.

– Да что здесь понимать? Я все слышал, – от презрения в его голосе, казалось, осыпалась хлопьями краска со стен.

Женщины мгновенно испарились, и мы остались наедине.

– Эй, Кнопочка, – произнес он ласково. – Не плачь.

– Почему? Откуда у них столько грязи для меня? – подняла на него взгляд, все еще рыдая. – Что я им сделала?

– Иди ко мне, – он обнял меня.

Уткнувшись ему в грудь, я заплакала еще сильнее, но в его объятиях мне понемногу становилось спокойнее и теплее.

– Просто есть такие люди, которым очень хорошо, когда другим плохо. Пожалуйста, не плачь, не могу видеть твои слезы. Хочешь, они пожалеют, что распускают подобные слухи? Очень и очень.

– Только не убивай их, – всхлипнула я.

– Думаешь, не стоит? – спросил он и снова улыбнулся.

– Ты способен и на это, да?

Я оторвалась от его груди. Белоснежная рубашка была измазана в моей туши.

– Такие дела мне не по статусу. Но проблемы устроить могу.

Никита стер с моих щек остатки слез… и косметики.

– Ты ведь не хотел приезжать сюда? – произнесла я.

– Ты же приехала, – ответил он, не отводя от меня взгляд. – А где ты – там должен быть и я.

Приятно… такая забота. А еще его объятия… И мы так близко друг к другу! Коснувшись пальцами щеки парня, я поцеловала его. Никита обнял меня еще сильнее.

– Лёлька! – услышала я на заднем фоне голос брата. – Тебя па ищет! Сказал, что пора знакомиться с родней!

Перестав целоваться, мы одновременно посмотрели на него.

Он стоял в проходе, скрестив руки на груди, слегка ухмыляясь.

– И не надо на меня так смотреть. Это общественное место, а чтобы вас никто не прерывал, нужно уединяться в более укромных местах, и тогда…

– Ты так похож на свою… – Никита осекся. – Передай своему отцу, что мы уехали.

– Увезите тогда и меня, – попросил брат.

– Увезем? – спросил он меня, подавая клатч.

Я встала с колен и повернулась к зеркалу. К растрепанной прическе добавились заплаканные глаза с потекшей тушью и опухший красный нос. Ну и вид…

– Алёна, пожалуйста, – тянул Тёма. – Хочешь, я буду за тебя посуду до конца жизни мыть. Ну не место тут для ребенка моего возраста. Они сейчас набухаются, им будет весело, а мне? Скучно же…

– Хорошо, – я пыталась вернуть лицу былую красоту.

– Мы только забежим ко всем остальным… На минуту, просто поздороваться. – Никита положил руки мне на плечи.

– Может, все-таки не нужно? Тогда они будут знать меня в лицо.

– Они обязаны знать тебя в лицо. Чтобы знали, за кого им прилетит… возмездие.

– Звучит-то как ужасно. Но, если честно, на тирана ты не слишком похож.

– Ты всегда видела во мне больше хорошего, чем есть на самом деле.

– Не хочу я туда идти.

– Доверься мне, – вздохнул он. – Мы ненадолго.

– Ну, если только ненадолго. – сдалась я.

Он взял меня за руку, и мы вошли в зал; следом шел Артём. В зале уже царила непринужденная и оживленная праздничная атмосфера. Сейчас на сцене пела миловидная девушка, а когда я уходила, музыканты только еще готовили аппаратуру. Я пробежалась взглядом по залу, надеясь найти папу, но так и не нашла. На наше появление никто не обратил внимания. Никита дождался, пока девушка допоет песню и сразу же подошел к ней, что-то ей объясняя. Улыбнувшись, она отошла к гостям.

– Пойдем, – он подошел ко мне, обнял и повел к микрофону.

– Ох, что сейчас будет!.. – с восторгом пробормотал Артём у меня за спиной.

Никита постучал пальцами по микрофону, привлекая внимание гостей. Я хотела отойти от него подальше, но у мужа на этот счет были другие планы. Обняв, он притянул меня обратно и уже больше не отпускал.

– Приветствую всех собравшихся! – сказал он в микрофон, и гости оживились.

– Спасибо всем, кто пришел на этот вечер. Спасибо маме, которая собрала нас здесь. Ты превзошла все наши ожидания! И теперь я наконец-то могу представить вам мою дорогую жену. Знакомьтесь, Данилова Алёна Александровна! – и он легонько поцеловал меня в щеку.

Теперь все смотрели на меня, и в этот момент я готова была провалиться сквозь землю, лишь бы не стоять здесь.

– Ещё раз всем спасибо, и благодарю за внимание.

Он повернулся и уже хотел отойти от микрофона, но вдруг остановился и вернулся обратно.

– Ах, да, и вот ещё что…

На его лице еще играла легкая улыбка, но при этом оно уже становилось серьезным и непроницаемым. Словно маску надел. Вот как можно совмещать такие разные настроения? Даже его голос казался мягким и жестким одновременно.

– Я чуть не забыл напомнить, что у нас тут медовый месяц намечается и все такое… Мне кажется, я действительно заслужил, наконец-то, немного спокойствия. Так же хочу напомнить, что моя личная жизнь никого из присутствующих не должна волновать. Занимайтесь своими делами и знайте свое место, а не пытайтесь понять мотивы моих поступков. До ваших убогих умов это все равно не дойдет. А еще… Рекомендовал бы большей части присутствующих не забывать, как сильно они зависят от моего расположения. Прежде чем переходить мне дорогу, хорошенько подумайте, как это скажется на вашем благополучии. Ведь мир вокруг вас может быть таким хрупким! Очень хрупким… И все, что кажется незыблемым, может в одно мгновенье рассыпаться в пыль. И никто из вас понять толком ничего не успеет, не говоря уж о том, чтобы изменить или исправить. А восстать из пепла мало у кого из вас хватит сил и знаний. На этом все, спасибо за внимание. – он отошел от микрофона и потянул меня к выходу. Это была эффектная речь, но обсуждать ее я не решилась. Наверное, она была грубоватой, но в рамках приличия. Но тон, которым он ее произнес…

Мы быстро добрались до выхода и сели в машину. Он повернулся ко мне лишь после того, как завел двигатель.

– Куда поедем? – как ни в чём не бывало поинтересовался он.

Я пожала плечами. Мне хотелось побыть с ним подольше, но как об этом сказать, сохранив гордость?

– Только не домой, – смущенно улыбнулась я.

– Тогда поедем играть, – загадочно улыбнулся он. – Тут как раз недалеко. Артём, ты как?

– Домой что-то и в самом деле не хочется. Да я всегда за любую движуху!

– Ну, тогда поехали, – начал выруливать с парковки Никита.

И в самом деле, ехали мы недолго. Припарковавшись у неприметного с виду кафе, мы зашли внутрь и увидели множество молодых людей и девушек, играющих в настольные игры.

Почти сразу к нам подошел парень и предложил сыграть в монополию, им как раз не хватало еще двух человек. Почему бы и нет? Артёма посадили в банк, он не особо возражал насчёт такого расклада. Игра затянулась на несколько часов. Нам было весело, несмотря даже на то, что в этой компании мы никого не знали.

Время летело незаметно. К окончанию игры у меня болели щеки от смеха, и я даже не помнила, что пару часов назад чуть не затопила ресторан слезами. Я вылетела уже через полчаса игры, и дальше просто с интересом наблюдала, как играет Никита. Последний час оказался весьма напряженным, особенно когда осталось только два игрока. Выиграла девушка по имени Оля, но мне показалось, что Никита ей просто поддался.

Из кафе мы вышли за полночь. В неформальной обстановке Никита опять изменился – оказалось, что при желании, он вполне может превращаться в веселого компанейского человека. Интересно, это его настоящее лицо или еще одно обличье?

Дороги были почти пустые, и Никита быстро домчал нас домой. Расставаться с ним не хотелось, но и благовидного предлога, чтобы подольше остаться с ним, в голову не пришло. Да и брат уже клевал носом – хоть он и привык не спать ночами, веселье в кафе утомило и его. Попрощавшись, мы с Артёмом медленно поплелись домой. Брату не хотелось домой в принципе, а мне хотелось остаться с мужем.

На кухне сидел папа. Увидев его, брат сразу скрылся в своей комнате.

– Чего не спишь? – спросила я.

– Только домой приехал, – ответил он, лицо его было бледным и осунувшимся. – Артём с вами уехал?

– Да.

Когда я не понимаю, что происходит, то всегда стараюсь говорить короче.

– Молодцы, это вы правильно поступили… – рассеяно отозвался папа.

Вздохнув с облегчением, я направилась к своему дивану.

– Что-то случилось?

– Да, я вот… Римму в роддом отвез, – объяснил он.

Я застыла на месте, отложив пижаму, подошла и обняла его.

– Поздравляю!

– Переживаю. Совсем, как тогда… Когда в первый раз ее отвозил, – начал было рассказывать он, но тут зазвонил телефон.

Я отошла к дивану.

– Да?! – он внимательно слушал, и его лицо понемногу светлело. – Ну, тогда отдыхай, моя дорогая!

– Сын родился. Четыре двести, рост пятьдесят четыре сантиметра, – радостно объявил он.

– Еще раз поздравляю, – Я устало потерла глаза. – Как назовете?

– Илюхой! – воодушевленно ответил папа, и, помолчав, взглянул на меня. – Ты не рада? У тебя-то как? Все нормально?

– Я рада! И что за странные вопросы?! Просто устала, с ног валюсь.

– Лёлька, – папа с нежностью смотрел на меня. – Ты моя единственная доченька. Я тебя очень сильно люблю.

– Папуля, – я подошла к нему со спины и обняла его за шею. – И я тебя!

– Как у вас с Никитой? – поинтересовался он. – Он так странно объявил о вашем браке.

– Нормально, – пожав плечами, я отошла к полкам, уже в который раз рассматривая их семейные фотографии. – На то были свои причины!

– Помни, что бы ни случилось, я всегда приду к тебе на помощь. И если этот засранец тебя хоть немного обидит, я придушу его собственными руками. И на статус его не посмотрю! – он говорил вполне серьезно.

– Не переживай, все хорошо. Пап, а почему здесь нет наших совместных фоток?

Я показала на полки с фотографиями.

– Здесь столько всего интересного, а меня почему-то нигде нет.

– Милая… – папа снова занервничал, не зная, что сказать.

– Да и ладно, все это ерунда… Нам спать давно пора, поздно уже! И тебе завтра, то есть уже сегодня, рано вставать.

– Да. Пора! Спокойной ночи, Лёля! – чмокнув меня в щеку, он буквально вылетел из комнаты.

Я так и осталась стоять перед полками.

– Спокойной ночи, папуля, – пожелала я ему вслед, медленно и тихо, все еще внимательно рассматривая фотографии.

А ведь и в самом деле – ни одной моей фотографии. Я не вписываюсь в эту семью. Да уж… осознание одиночества – не самое лучшее чувство. Джонни у меня больше нет, нет стабильности и надежного плеча. Никогда бы не могла подумать, насколько хрупка моя жизнь. Наверное, потому и разрушилась она так легко. Я в полном одиночестве и безнадежности. Как бы мне ни хотелось тут остаться, но пора уходить. А уходить некуда…

Опять разболелась голова. Запустив руку в волосы, я немного распушила их. Нужно что-то решать. Через несколько дней привезут малыша, и мое присутствие станет ощутимо лишним. Я не смогу больше спокойно жить и питаться, понимая, как тяжело папе дается наше содержание. А деньги он от меня не берет. Снимать квартиру не потяну. Я уже думала об этом и рассчитывала весь свой бюджет, который с каждым днем становился всё меньше. А доходов у меня никаких нет.

Что же мне делать? Я никогда не была сильной и независимой, и совершенно не понимаю, как устроен мир вокруг меня. То с чем начала сталкиваться, уехав сюда, совершенно не вписывалось в мое мировоззрение. Джонни сделал все, чтобы мне жилось комфортно, а я этого не оценила.

Глубоко вздохнув, я встала с дивана. Нужно принять ванну, может, в процессе что-нибудь придумаю. Я пошла в ванную, смыла макияж с лица, приняла душ. Но здравые мысли так и не посетили мою голову. Расчесывая волосы, я тихонько ходила по квартире, не зная, куда себя деть. Интересно… Как изменилась бы моя жизнь, если бы я родила ребенка? Может, хоть тогда бы я не чувствовала эту постоянную внутреннюю опустошенность, словно проживаю не свою жизнь?

От размышлений меня оторвала вибрация телефона. Звонил муж. От сегодняшнего падения в ресторане дисплей телефона покрылся трещинами.

– Как дела? Звонишь, чтобы пожелать спокойной ночи? Или уже соскучился? – я засыпала трубку вопросами, но ответа не последовало. – Эй, муж… ты еще здесь?

– Я просто задумался. Ну, наверное, да, уже соскучился. Не хочешь домой?

– У меня нет дома.

– Если смотреть с точки зрения законодательства…

– Ой, ну не надо опять, не начинай, я все равно не пойму все это! Тем более сейчас… Если смотреть с точки зрения времени суток – ты хоть знаешь, сколько сейчас…

– У нас есть дом, и не вредничай, когда-нибудь тебе все равно придется переехать ко мне. Римма родила, и скоро она вернется домой, а ты, судя по всему, совсем не в восторге от этого.

– С чего бы? – возмутилась я. – Родился еще один брат, это же здорово!

– Я помню твое лицо, когда ты увидела ее беременной.

– Я рада за них. Просто…

– Просто – что?

– Я не могу иметь детей, и, возможно, никогда не смогу. Поэтому они и не говорили мне про ребенка – чтобы не расстраивать!

Слова вылетали как пули, на одном дыхании.

– Почему ты решила, что не можешь иметь детей?

– Потому что…

– Это не ответ! Давай, колись.

– Мы последних пару лет пытались зачать ребенка, у нас не получалось, и мы обратились в клинику. Потом было обследование и лечение. Но ничего не изменилось.

– И тогда ты пришла к выводу, что не можешь иметь детей?

В его голосе ирония? Я уже пожалела, что начала этот разговор.

– Или это врачи поставили такой диагноз?

– Я это просто знаю. Из-за аварии что-то сбилось, и нам посоветовали делать ЭКО. Но и ЭКО не срабатывает. Недавно нас записали на какой-то экспериментальный способ, но я начала принимать таблетки, и теперь все снова откладывается на неопределенный срок. Так что… Видишь, я все-таки не гожусь для семейной жизни! Надо было сразу тебе об этом рассказать, но…

– Ты серьезно? А ты не думала, что, может, это с Джонни что-то не так?

– Что с ним может быть не так?

– Ну, это надо спрашивать у него самого… надо было. Ладно, Джонни в прошлом… А я скоро приеду за тобой. Собирайся.

– Но мы же договорились…

– Я помню твой план. Теперь слушай мой! У тебя будет своя отдельная комната. Приставать к тебе не буду. Но нам все равно нужно узнавать друг друга, а под одной крышей это будет проще и лучше. Можешь сама установить границы дозволенного. Я не перейду их, поверь.

– Но… – хотела возразить, но он меня перебил.

– Никаких «но», «если» и «почему»! Иначе я заберу тебя насильно и потребую со мной жить, как подобает жене!

– Ладно! Уговорил.

– Вот давно бы так! Жди, Кнопка!

Я встала с дивана, нужно было собирать вещи… и мысли. Теперь они появились, но их стало так много… Слишком много – целый ураган.

Вещи уместились в один небольшой пакет, а вот собраться с мыслями так и не удалось. Я решила подождать Никиту возле подъезда, на лавочке, чтобы его звонок в дверь никого не разбудил.

Но машина уже стояла у подъезда, а он что-то рассматривал в планшете.

– Ты вообще уезжал? – улыбнулась я, устраиваясь на пассажирском месте.

– Это и все твои вещи? – он кивнул на мой пакет, убирая планшет.

– Ну… В общем, да. Остальные дома… – я осеклась и тут же поправилась.– В Англии.

– Не густо. – усмехнулся он, выруливая со двора.