Читать книгу Шаман. Возвращение. Часть третья - Елена Дымченко - Страница 11

Когда совсем уже поздно вечером Иван зашёл в дом, Нина Петровна, включив плиту, чтобы подогреть давно остывший ужин, участливо его спросила:

– Что-то ты сегодня припозднился, Ванюша.

– Машина сломалась, Нина Петровна. Пришлось тащить её в ремонт. Пока дождался мастера, пока починили… – устало ответил он, вытирая руки полотенцем.

– Ясненько… Ты садись поешь, голодный поди, – поставила перед ним сковородку Нина Петровна. – Степанида-то, поди, рвёт и мечет?

– Да уж, – усмехнулся он, – налетела на меня сначала, как коршун. Но я бумаги-то ей показал, чеки за ремонт отдал, так она и успокоилась. Всё сокрушалась, как же Валерка машину запустил.

– Ну да, ну да… – согласно кивнула Нина Петровна, присев рядом с ним к столу.

Иван, оторвал взгляд от сковородки и поднял на неё глаза:

– Случилось что? – перестав жевать, спросил он.

Нина Петровна вскочила с табуретки и отошла к буфету за спиной Ивана. Открыв дверцу, она начала переставлять чашки и тарелки с места на место.

– Нина Петровна, что случилось? – взволнованно спросил Иван, обернувшись к ней.

– Да ничего, Ванечка, ничего, – стоя спиной, ответила она.

– Не темните, Нина Петровна, – положил вилку на стол Иван и, встав, подошёл к ней и обнял за плечи. – Я же вижу, что вы расстроены.

Нина Петровна повернулась к нему лицом:

– Ничего не случилось, Ваня, но думаю я всё об энтой собаке, – вздохнула она и, вернувшись к столу, села на табуретку.

– О какой собаке? – не понял Иван.

– Да Светкиной, ищейке этой, о которой Николай говорил, – вскинула она на него грустные и даже испуганные глаза.

– А… – протянул Иван. – Я тоже, честно говоря, не понимаю, чего ей эта куртка-то так не понравилась. Ну, может, на кровь у неё такая реакция. Если она учёная, так их, наверное, так дрессируют. Может, она раньше в полиции работала?

– Может, и работала, – вздохнула Нина Петровна, – но чует моё сердце, что неспроста это.

– Ну, что вы так переживаете? – удивился чувствительности Нины Петровны Иван. – Нам-то что?

– Не-е-т, Ванюша, не прав ты, – горячо возразила она. – У меня сердце-вещун, всегда беду чует. Так что проверить надо.

– Что проверить? – ещё больше удивился Иван.

– Ты же завтра выходной? – оживилась Нина Петровна.

– Ну да, завтра же суббота.

– Давай-ка к Светке в гости съездим? – предложила она. – Сами всё и увидим.

– Ну, хорошо, давайте съездим, если вам так будет спокойней, – согласился Иван.

Нина Петровна решительно поднялась:

– Да, надо съездить. Знаешь, мне даже сейчас уже легче стало, так что завтра и навестим сестрёнку.

Взяв пустую сковородку со стола, она сразу же приступила к её помывке.

– И знаешь, – обернулась она к Ивану, яростно сдув с лица, выпавшую из-под платка прядь волос. – Хочу ещё спросить у сестрёнки, чего это она в ментовку на нас настучала. Я с ней как с человеком, а она…

Иван не смог сдержать улыбки, такая боевая Нина Петровна была ему по душе.

На следующее утро Иван с Ниной Петровной сели на полуденный автобус до Боброво. Погода была чудесная, автобус в связи с выходным днём – полупустой, и Иван, сидя у запылённого окна, с удовольствием любовался сельскими видами.

Нина Петровна, встретив знакомую, сидела с нею сзади и оживлённо обсуждала последние, деревенские новости.

– Валерку-то, ворюгу, вместе с друганом его в область отвезли, – с заговорщицким видом вещала, горя глазами, знакомая. – Так ему и надо, прощелыге этому. Говорят, посадят лет на пять.

– Родионыча жалко, – вздыхала сердобольная Нина Петровна. – Мужик-то хороший, работящий да сердце у него доброе. Вон Ванюшку-то моего к делу пристроил, а то ведь как парень маялся. А сын-то его с детства хулиганом да бездельником был. Бился с ним отец, бился, а всё зря. Знать, судьба у него такая.

– Сколько верёвочка ни вейся, а край-то всегда найдётся, – наставительно пробурчала баба Настя.

– Да, что говорить-то… – вздохнула Нина Петровна. – Ой, Ванюша, к Боброво подъезжаем. Чуть не проехали, заболталась я. До свиданьица, Настя.

– Прощевайте, – ответила та.

Иван помог Нине Петровне выйти из автобуса и, взяв сумку с гостинцами, пошел следом за ней. На самой окраине улицы стоял старый уже небольшой дом за зелёным забором.

– Ну, вот и пришли, – остановилась Нина Петровна и, взявшись за ручку, приоткрыла калитку.

Услышав стук, баба Света выскочила из летней кухни:

– Нинка, Иван! Какими судьбами? Заходите, заходите, – поспешила она к гостям.

Нина Петровна, поджала губы. Она была обижена на сестру. Иван же широко улыбнулся и поздоровался с хозяйкой:

– Здравствуйте, баба Света!

Та приобняла его за плечи:

– Проходи, проходи, я как раз вареники с вишней леплю. Любишь вареники-то?

– А кто ж их не любит? – с улыбкой спросил тот.

– Ну и славненько…

Обернувшись на всё ещё стоящую у калитки сестру, она всплеснула руками и насмешливо спросила:

– Ну а ты, Нинка, чего сфинксом стоишь у порога? Проходи давай, раз приехала.

– Да вот боюсь, что арестуют… – негодующе сверкая глазами, ответила та.

– За что? – искренне удивилась баба Света.

– Был бы человек, а повод найдётся, – многозначительно ответила Нина Петровна.

– Ну, ладно, хватит тебе дурить-то, заходи, – и, сверкнув глазами на воспарившую уже по привычке над забором Стешкину голову, баба Света добавила: – А то у нас тут ушей-то, глаз чужих… Тебе чего? – обратилась она напрямую к соседке.

– Да вот деда Степана ищу! – не растерялась Стешка. – А то же к вам во двор теперича не зайти, вмиг без ноги останешься…

– Это почему это? – ткнула руки в боки баба Света.

– Сами знаете… – ответила Стешка. – Пёс-то ваш кого угодно без ноги оставит.

– Дружок-то? – усмехнулась баба Света. – Да уж, тем, кто без приглашения во двор лезет, не поздоровится. Так ты Стёпку мово ищещь?

– Ага, – с интересом поглядывая на Ивана, ответила Стешка.

– А ты разве свою Варьку ему сегодня не отгоняла? – подозрительно сощурила глаза баба Света.

– Ой, точно, забыла совсем, – немного смутилась Стешка. – Ну, извините, что помешала.

И её голова исчезла, но звука удаляющихся шагов баба Света не услышала.

– Вот проныра… – покачала она головой и, показав сестре на свои уши, а потом на забор, громко сказала: – Пойдём, сестрёнка, на кухню, вареничиками угощу.

Оглянувшись на забор, Нина Петровна сдвинулась всё же с места и прошествовала вслед за сестрой на кухню.

– Пастушат сегодня Стёпка-то с Дружком, а эта и забыла, что сама свою козу поутру ему передавала. Всё вынюхивает, высматривает, спасу от неё нет, – объяснила ситуацию баба Света сестре и Ивану.

Нина Петровна, поджавши губы, присела всё-таки к столу.

– Ну, чего надулась? – спросила баба Света. – Давай, Нинка, как на духу.

Та подняла на неё глаза:

– Да вот дожили до чего, к нам теперича участковый, как к себе домой ходит. Спасибо тебе, сестричка.

Баба Света недоумённо на неё посмотрела:

– Не поняла…

– Приходил к нам участковый, – не выдержала Нина Петровна. – Иваном интересовался, дескать, твоя собака что-то там унюхала.

Баба Света округлила глаза:

– Участковый? Николаич наш, что ли?

– Да нет, наш, Василич, – сверлила сестру взглядом Нина Петровна. – Ваш Николаич попросил его «сигнальчик» проверить от местных жителей. Скажи ещё, что не бегала к вашему, не жаловалась.

– Да не бегала я, вот ещё мне по участковым бегать. Тем более наш-то аж в райцентре. А что за сигнальчик?

– Дык про куртку Ванину, что я тебе отдала. Унюхала, сказал, ваша собака что-то там, чуть с ума не сошла…

– Так и было… – протянула баба Света. – Только мы это со Стёпкой обсуждали, больше ни с кем. Откуда же участковый узнал?

И тут бабу Свету осенило:

– Неужто наша Стешка настучала? Вечно она подглядывает да подслушивает. Та ещё зараза…

– Это которая над забором висела? – заинтересовался Иван.

– Она, проклятущая… Неймётся ей, такое тут недавно устроила, что аж мужик ейный её бросил, у нас сейчас живёт, а ей всё мало.

Нина Петровна немного расслабилась и губки-то подраспустила:

– Так это не ты, что ли, настучала?

Баба Света с досады хлопнула себя руками по бёдрам:

– Да нет, не я. Я как раз хотела вас с Ваней позвать, чтобы разобраться, а вы и сами пришли.

– Ну, давай разберёмся, – уселась поудобнее Нина Петровна.

– А как мы без Дружка-то разберёмся? – пожала плечами баба Света. – А они же со Степаном только к вечеру вернутся.

– Ну вы хоть расскажите, что случилось-то, – попросил Иван.

– Дык, как зашла я во двор с сумкой-то, – начала баба Света, – так он как с ума сошёл. Прохода мне не давал, всё обнюхивал её, да поскуливал. Никогда я его таким не видела. Мы-то вначале со Стёпкой не поняли, в чём тут дело, а потом стало ясно, что из-за куртки это твоей.

– Интересно… – протянул Иван.

– Так потом он как оглашенный кинулся к остановке, где я с автобуса-то слезла. Стёпка аж запыхался, когда бежал за ним. Хорошо, Вадим Сергеевич, он-то помоложе будет, до остановки-то с Дружком дошёл. Так тот там покружил, покружил и ни с чем вернулся. А с тех пор грустный такой стал и не ест почти, совсем пёс затосковал, – сокрушённо покачала головой баба Света.

– Наверное, это на кровь, – вставила Нина Петровна. – Сильно уж грязная была эта куртка. Ведь Ванюшу в ней нашли, избили его сильно и бросили у дороги. Если бы не люди добрые, что мимо проезжали, то помер бы.

Баба Света жалостливо покачала головой:

– Ох ты боженьки, ну что за люди! Ведь ни один зверь такого не сотворит.

Нина Петровна благодарно взглянула на сестру:

– Да уж, люди хуже зверей. Ну вот, постирала я куртку-то, дочиста всё отмыла, а собака-то, видно, чует, что была здесь кровь, было злодейство.

– Не знаю, не знаю насчёт крови, – покачала головой баба Света. – Вон Степка порезался как-то до кровищи, Дружок-то ноль эмоций, а тут… А вот злодейство может и чует. Дружок-то у нас шибко умный, всё без слов понимает, прямо как в душу смотрит.

Она улыбнулась:

– Знаете, как его раньше-то звали, у прежнего хозяина? – и тут же трижды перекрестилась. – Царствие небесное рабу твому Виктору.

Нина Петровна к ней присоединилась, тоже осенив себя трижды крестом.

– Так вот, – продолжила баба Света, – Шаманом его звали, колдуном значит. А ведь так и есть, он как будто всю подноготную человека чует. Ой, про вареники-то я совсем забыла, вода-то совсем выкипит, – вскочила она на ноги.

Кинув щедрой рукой вареников в кастрюлю, она метнулась к холодильнику, достала свежую сметану и сливочное масло в затейливой маслёнке, из буфета сахарку добыла и тарелки красивые, те, что для гостей берегла.

Расставив всё на столе, положила гостям приготовленное угощение.

– Ух, красота! – выразил искреннее восхищение Иван. – А запах-то какой!

– Да, Светка у нас мастерица по вареникам-то, – поддержала его баба Нина, любуясь аккуратными, абсолютно одинаковыми по размеру и форме, с красивыми завитушками по краям, варениками.

– Кушайте, кушайте, на здоровьице! – заулыбалась довольная хозяйка. – Вот сметанку не забудьте, вот маслице.

– Светлана Николаевна, вы дома? – послышался со двора мужской голос.

Баба Света, отодвинув голубую в синих жар-птицах занавеску, выглянула в окно:

– Ой, Вадим Сергеевич вернулся. Щас я, вы кушайте, кушайте, пока не остыло.

Вытирая руки о фартук, она вышла из кухни, прикрыв за собой дверь.