Читать книгу Дитя зла. Ведьмин пёс. Часть вторая - Елена Дымченко - Страница 15

Находиться под проницательным, ловящим малейшие изменения в мимике взглядом психиатра, было очень некомфортно, казалось, что от него невозможно ничего скрыть. Но Егорша не планировал в ближайшее время занять соседний бокс с Энджи, поэтому решил, что делиться с доктором остальными её «странностями» явно не стоит.

– Нет, не замечал, – решительно ответил он, стараясь изо всех выдержать испытывающий взгляд и не отвести глаза.

– Хм, – Андрей Сергеевич снова начал что-то писать в карточке и, не отрывая глаз от бумаги, задал следующий вопрос:

– Насколько сильно за последнее время у вашей жены изменилось пищевое поведение?

Егорше оставалось только раловаться тому, что тот на него не смотрит, потому что скрыть реакцию на подобный вопрос ему вряд ли бы удалось.

– А что не так с её пищевым поведением? – осторожно спросил он.

– Она отказывается принимать пищу, – включил свой сканер доктор, – с учётом того, что она беременна, это довольно странно. Если она не начнёт сегодня-завтра есть, нам придётся перевести её на принудительное кормление, а это, знаете ли, не очень приятная процедура.

Егорша оставалось только подавленно молчать.

– Есть и ещё тревожащие меня факторы, – не переставая следить за реакцией «мужа» продолжил тот, – помимо эпилептических припадков она временами ведёт себя довольно буйно.

– Что вы хотите сказать?

– При поступление, она накинулась на сестру, когда та брала у неё кровь на анализ. Оттащить Свиридову от несчастной девушки смогли только два санитара, да и то с большим трудом, а они у нас… как бы это сказать, тренированные. Мы её обездвижили и, учитывая беременность, дали лёгкое успокоительное, но…

Заведующий тяжело вздохнул.

– И что же теперь?

– Давайте не будем забегать вперёд, – сжалился над посетителем Андрей Сергеевич, – без данных обследования нельзя делать окончательных выводов. Пока мы делаем что можем, чтобы не причинить вреда ребёнку, а как всё будет развиваться в дальнейшем, трудно сказать.

– Я могу её увидеть? – не надеясь на положительный ответ, всё же спросил Егорша.

– Исключено, – ни секунды не сомневаясь, ответил доктор и встал, давая понять, что аудиенция закончена. – Извините, но меня ждут больные.

Егорша был вынужден покинуть кресло:

– А когда появится хоть какая-либо ясность?

– Приходите через неделю, – ответил тот, выходя из-за стола и открывая перед посетителем дверь: – Со своей стороны обещаю, что мы сделаем всё возможное, чтобы не навредить ни матери, ни ребёнку. Да, и оставьте свои контакты. Петров, – обратился он к санитару, всё это время подпиравшему стенку у кабинета, – внеси в журнал номер телефона мужа Свиридовой.

– До свидания, спасибо, – попрощался посетитель и отправился на выход вслед за санитаром.

«И что теперь? Как она могла решиться на такое? Бедная моя девочка!»

Эмоции захлёстывали его. Ему то хотелось броситься на поиски и, сражаясь со всем светом, унести, спасти, уберечь любимую, то забиться в какую-нибудь нору и позволить отчаянию захлестнуть себя полностью, ведь спасти её он не мог.

Мужественно встретив подозрительный взгляд санитара, удивлённого тем, что остались ещё молодые люди, обходящиеся в наше время без мобильного телефона, Егорша клятвенно пообещал, что сейчас же приобретёт в ближайшем салоне связи эту необходимую вещь и предоставит номер для связи.

Положив приобретённое за неимоверные, по мнению провинциала, деньги чудо прогресса в карман, он вернулся и продиктовал санитару свой номер. Закончив с формальностями, отправился домой.

Без Энджи огромный дом казался пустым и даже не отходящий от него ни шаг Ярый не мог заполнить эту пустоту.

– Что же нам с тобой теперь делать, друг? – спросил он у преданно смотрящего ему в глаза пса.

Тот, чувствуя его подавленное настроение, лишь сочувственно заскулил и, забравшись на диван, лёг рядом и положил голову на колени.

За время дороги домой накал эмоций немного спал, и Егорша уже более менее мог поразмышлять о сложившейся ситуации. Как он не злился на своеволие Энджи, но не мог не признать, что понимает её мотивы. Конечно, это был жест отчаяния, акт самопожертвования. Заперев себя в психушке, она тем самым обезопасила других и прежде всего его, ведь контролировать «чудовище» она не могла. И конечно, она надеялась, а точнее, поставила себе задачу, вынудить врачей избавить себя и весь мир от того зла, что носила в животе. Но ведь для прерывания беременности на таком большом сроке нужны медицинские показания. Что было бы достаточным? Эпилепсия, шизофрения, психоз? Что именно решила симулировать Энджи? Но как она сможет обмануть врачей? Ведь для постановки такого серьёзного диагноза недостаточно одноразовой женской истерики. Но врач говорил о припадке, значит, она смогла как-то это сделать. Неужели она каким-то образом использовала магию дочери? Егорша вздрогнул, вспомнив стаю воронов, кружащих над больницей. Но как это возможно?

Но даже если Энджи добьётся своего, и врачи будут вынуждены прервать беременность, то какую цену она за это заплатит? Какими будут последствия от приема серьёзных препаратов? А заточение в психушке на неопределённый и, скорее всего длительный срок… Как скоро она сможет покинуть это зловещее медицинское заведение? Туда-то ей, может быть, было и легко попасть, но как оттуда выйти?