Читать книгу Ты здесь чужой - Елена Долгова - Страница 18

Голограмма на стене изображала пустынный пейзаж, очень похожий на настоящий. Макото Акэти молча ждал, это свою паузу он выдерживал естественно и и спокойно.

– Я буду называть вас «гость», – предложил он, наконец, с легкой ноткой иронии.

– Почему?

– Вымышленное имя не интересно, а ваша истинная природа мне понятна. Знаете, почему?

– Я об этом не задумывался.

– А зря. Люди – довольно неправильные существа, если их не улучшать искусственно. Но в вас нет искусственности, только легкая чужеродность, едва заметная – именно то самое совершенство, превосходящее норму.

Макото Акэти без церемоний разглядывал меня в упор.

– На вид вы антропоморфны, но не заблуждайтесь, гость. Вы были таким не всегда.

– Разве?

Я не хотел впутываться в ненужный спор, потому что мои воспоминания уже поплыли, неустойчивые, будто марево воздуха над раскаленной равниной. Акэти заметил мое состояние и использовал его, перехватив инициативу:

– Я уверен, ваша память искажена. То, что было вашим прошлым, неописуемо в наших терминах. Мне кажется, чтобы выжить, вы забыли правду. Вы не человек. Вы ксенон.

Он не пытается продолжать, потому что сомнение уже посеял. Я попытался вспомнить лицо матери, голоса друзей, тонкий профиль Рене, такой прекрасный и человечный, но насколько эти воспоминания относились к потерянной реальности?

– Простите, что отвлекся, – продолжил Акэти. – Философия – тяжелая вещь. Давайте, перейдем к делу – для начала объясните, как вы меня нашли.

– Искал по имени. Уже здесь, в Эламе, я изучил вашу личность и биографию, пользуясь данными, полученными из сети.

– В них много лжи.

– Возможно.

– У вас имелся серьезный риск наткнуться на однофамильца.

– Таких интересных людей с таким именем и вашего масштаба, больше нет.

– Вы не обнаружили других?

– Ни одного.

– Сколько вы потратили времени?

– Полтора года.

– Поздравляю, если учесть, что вам пришлось приспосабливаться к чуждой среде, это очень хороший результат. Что касается меня, то ваше появление – фамильный рок. Или судьба, то есть, карма. Моего отца тоже звали Макото, в каждом поколении семьи Акэти один сын носит это имя. Вас отправили не ко мне, а к абстрактному Макото Акэти, поскольку хотя бы один всегда существует. Так чего вы хотите?

– Помощи. Помогите мне вернуться в мой мир.

Акэти улыбнулся, ирония была хорошо заметна и показывала, что он не считает меня человеком.

– В вашей логике изъяны, гость. Вы явились сюда всего полтора года назад, не зная языка, не имея иммунитета к земным болезням, без необходимых знаний и опыта существования. Вы могли умереть десятки раз, однако, проявили завидное упрямство и способность к выживанию… Вы преодолели трудности и нашли меня только для того, чтобы вернуться обратно?!

– Я вернусь с опытом, которого в Кэйто не имеет никто.

– Великолепно. Но сейчас, насколько я понял, это путешествие без возврата. Так? Вы молчите? Не хотите отвечать?

– Да.

– Да, не хотите отвечать? Или да, путешествие без возврата?

– Путешествие без возврата.

– Для изменения ситуации вам нужна техническая помощь, мощный источник энергии, возможность безопасно работать и средства сохранить результат в тайне, за этим вы и явились ко мне.

– Это правда.

– Занятно…

Он замолчал, и я замолчал, мы оба испытывали смутную неловкость, слишком просто и быстро приступив к сути вопроса.

– Как только такое перемещение, как ваше, станет обратимым, оно может сделаться массовым.

– Да.

– У вас есть гарантии, что это не представляет опасности для нашей цивилизации?

– Только мое слово. Я сам в роли заложника.

– Этого не достаточно.

– Вы мне не верите.

– Не просто не верю, я не заинтересован. Что даст нам этот ваш переход?

– Постоянный контакт с другим миром – разве такого мало?

Макото Акэти задумался, при этом он смотрел словно бы сквозь меня и сохранял полную неподвижность, не шевелились даже его пальцы, но эта имитация покоя меня не обманывала.

– Смотря что этот мир нам принесет, – отозвался он, и в его корректной манере говорить впервые появился явный оттенок цинизма. – Кстати, почему вы не обращаетесь в официальные структуры?

– Официальные структуры Элама?

– Элама или любой другой страны.

– Я искал именно вас.

– Это глупо.

– Почему?

– Я всего лишь бизнесмен, пусть даже очень успешный. Фигура не того масштаба.

– Ситуация слишком деликатна.

– Да, деликатна. Вы мечтаете о «дверях» между мирами, которые открываются с обеих сторон, но ключ собираетесь оставить себе.

Он терпеливо ждал, мне же не хотелось сводить общение с этим неординарным человеком к банальному торгу. Акэти вдруг утратил свою неподвижность и сменил позу в кресле, в его движении (пусть на миг) мне почудилась агрессия.

– Да бросьте вы уклоняться, – продолжил он. Такие предложения не делаются наивными людьми. Допустим, я позволю убедить себя в целесообразности совместной работы, надо сказать, очень сомнительной с прагматической стороны. А что вы способны предложить взамен?

– Технологию перехода между реальностями. Вы станете монополистом.

– Внутри одной реальности это работает?

– Думаю, нет.

– Значит, с полетами в космосе не конкурирует.

– Я же сказал, что вы станете монополистом.

– Допустим, но что мы можем получить извне? Ресурсы?

– Знания – тот же ресурс.

– Только если они приносят практическую пользу. Вы, полагаю, понимаете – как только я впутаюсь в вашу авантюру, мои личные риски возрастут. Придется поставить на кон репутацию, финансы, возможно, жизнь. Ради какой выгоды?

…Акэти был насквозь прагматик, здоровый человек в расцвете сил, с личным состоянием, которое (если оставить в стороне несовместимость ценностей) вполне сравнимо с казной Кэйтианской короны. Он был очень умен и не подвержен патологическим формам тщеславия.

– Можно мне подержать это фото? – осторожно спросил я.

– Которое?

– Вон то, в рамке, у вас на столе.

– Просьба наглая, впрочем, ладно, подержите.

…Это был портрет молодой женщины в альпинистской куртке, но с непокрытой головой. Волосы платинового оттенка. Тонкое, сильно загоревшее лицо, изумительный прозрачный взгляд, в котором заметное только мне мерцающее предчувствие боли.

– Это ваша жена?

– Моя невеста, Стэйси. Погибла два года назад. Тело искали долго и то, что нашли потом, оказалось мало похожим на этот портрет.

– Очень жаль. Как это случилось?

– Профессия спасателя. Я хотел и настаивал, чтобы Стэйси бросила эту работу. Помешала ложно понятая гордость. Теперь уже поздно. Исправить можно все, кроме смерти.

– Если вы мне поможете, я вернусь в Кэйто, о повторю переход между мирами и приду к вам не сегодня, а два года назад. Вы успеете вмешаться и спасти свою невесту.

Акэти замолчал, рассматривая пространство за окном, его зрачки сфокусировались на мерцающем фонаре, на оцепеневших скулах плясали отблески света. Потом он покачал головой, уже без иронии и цинизма, но и без отчаяния.

– Нет.

– Почему?

– Не хочу.

– Говорят, в душе вы холодны как лед.

– Возможно. Кстати, мне интересно, о чем торговались ваши предшественники?

– А они были?

– Вполне возможно, что и были. История рода Акэти сохранила предания… о личных демонах. Теперь природа этих демонов стала для меня более понятна. Не спорю, то, что вы предлагаете, заманчиво, но… я вам не верю.

– Правдивость проверяема и я не стану возражать…

– Мое неверие – более общего характера и не сводится к подозрениям в примитивном вранье. Хорошо, вы исполните обещанное – что изменится для ныне существующего меня? Откроется дверь и войдет женщина, тело которой я похоронил два года назад? Два года – большой срок, и все, что произошло за это время, уже не изменить.

Мысли Акэти оставались для меня непроницаемы, а в его словах я чувствовал нечто гипнотическое.

– Вы не читали древнюю повесть «Пионовый фонарь»? – внезапно спросил он

– Нет.

– Прочитайте на досуге. Это сказка о влюбленном привидении, и довольно отвратительная. Я не хочу ее воплощения, даже будь такое возможно. Кроме того, не считаю возможным ставить под удар свое дело, свою компанию и свой устоявшийся мир. Слово «лояльность» не пустой звук, а угроза, которую вы представляете, может иметь любые размеры.

…Я все не мог отделаться от странного ощущения незавершенной игры. Все, что говорил Акэти, взятое по отдельности, оставалось правдивым. Текст под названием «Пионовый фонарь» наверняка существовал, так же, как и предрассудки, касавшиеся жизни и смерти. Цинизм вкупе с верностью принципам выглядел странно, но такое иногда бывает, и не только в Эламе. Более прочего мне не нравилась невероятная осведомленность Акэти. Он ждал меня? Но почему?

– Это отказ?

– Да, отказ, и, прошу вас, обойдитесь без эмоций. Мой охранник уже вернулся и вполне способен вам навредить, это лишенный воображения, но прекрасно подготовленный человек.

– Вы ставите меня в отчаянное положение.

– Отчего? Я, как могу, мешаю враждебной стороне, которая, в свою очередь, управляет вами. Вам же, как мыслящему существу, оставлен превосходный выход – бегите, скройтесь и молчите. Я не буду на вас доносить. Смешайтесь с людьми, возможно, вы приспособились к этому миру и сумеете в нем выжить.

– Мое невозвращение будет истолковано крайне негативно, город станет точкой приложения ответного удара. В Эламе миллионы жителей – их судьба вас не волнует?

– Блеф. Пока портал не совершенен, вы бессильны нам навредить. Впрочем, я не собираюсь задерживаться в городе, когда приходится выбирать между двух зол, я выбираю меньшее. Всего хорошего и удачи.

В общем, он дал понять, что мне пора убираться, и я ушел в предрассветную ночь – мимо ошарашенного охранника («эй, стой, я кому говорю!»), мимо все еще расслабленного в полузабытьи портье.