Читать книгу Как избавиться от жениха - Елена Э. Крылова - Страница 5

Выйдя из Эрмитажа, Саша и Марина перебежали дорогу на желтый свет и, не сговариваясь, пошли по набережной в сторону Троицкого моста.

Как ни странно, ветер у самой воды был не столь уж сильный, хотя, возможно, он немного стих, пока они бродили по музею. Тем не менее медно-рыжие пряди Марининых волос плясали на ветру подобно языкам пламени, постоянно попадая в лицо, но убрать их оказалось не так-то просто. И Саша, конечно же, пришел ей на помощь. Его руки касались ее затылка, висков, лба. А ее сердце в который раз уже сегодня замирало от этих легких прикосновений. Застегивая заколку, он глухо пробормотал:

– Вообще-то считается, что мужчинам доставляет удовольствие не закалывать, а распускать женщинам волосы.

– А это не так? – почти прошептала Марина и покраснела. Слова сорвались с языка прежде, чем она успела подумать о том, что говорит.

Не отрывая от ее лица потемневших глаз, Саша нежно заправил ей за ухо опять выбившуюся из заколки прядь.

– Так. Но, оказывается, наоборот тоже может быть весьма… волнующим процессом, – добавил он с чуть растерянной улыбкой.

Еще какое-то мгновение они стояли, глядя друг другу в глаза, одна Сашина рука лежала на Маринином плече, другая все еще ласкала ее волосы. Господи! Только этого ей не хватало! Не успела разобраться с одним, а уже буквально околдована другим. Именно околдована, и слова-то иного не подобрать. Никогда в жизни ничего подобного с ней не происходило. За все ее двадцать шесть лет. Возраст, конечно, отнюдь не критический, к тому же она всегда отдавала себе отчет в том, что обладает весьма скромным опытом в этой области, но ее уже начинало беспокоить собственное легкомыслие. Вернее сказать, полное отсутствие здравого смысла, редкие проблески которого она в основном игнорировала. Вероятно, срабатывал инстинкт самосохранения, поскольку гораздо спокойнее не замечать, что делаешь глупости. А может, это и впрямь были происки звезд?

Марина судорожно сглотнула и отстранилась. Чтобы скрыть смущение, она достала из сумки темные очки, тем более что солнце в самом деле ярко сияло на безоблачном голубом небе. Усмехнувшись, Саша тоже вытащил из нагрудного кармана очки и нацепил их. Теперь, отгородившись от Марины темными стеклами, он мог беззастенчиво рассматривать ее. Она вспыхнула под его взглядом, однако глаз не отвела. В конце концов, чем она хуже? Или лучше? Тут ведь как посмотреть, самокритично подумала Марина.

Итак… высокий, красивый, у него замечательная улыбка и необыкновенные глаза, сейчас их не видно за очками, но когда он улыбается… Короче, совершенно неотразим. Уверен в себе, но не занимается самолюбованием. В его уме, эрудиции, находчивости, а также отзывчивости она уже успела убедиться. И чувство юмора у него есть. Нет, это никуда не годится! В характере любого человека всегда имеются какие-нибудь не слишком приятные черты, в поведении – раздражающие привычки. Вот! Его поведение граничит с наглостью! Хотя почему граничит? Скорее эта граница регулярно нарушается. И все-таки он ее не раздражал, ничто в нем не вызывало неприязни… Марина нахмурилась и, не отдавая себе отчета в том, что говорит вслух, с отчаянием в голосе выпалила:

– Неужели у тебя совсем нет недостатков?

От неожиданности Саша опешил, его бровь поползла вверх над оправой очков, которые он, впрочем, тут же снял, но затем в его глазах зажглось понимание.

– Есть. Их отсутствие. Даже противно, правда? Вообще-то, – сжалился он над Мариной, – как известно, нет в мире совершенства, и я…

– Хочешь сказать, что ты не совершенство или, что мне не суждено найти в твоем лице совершенство, обладающее хоть каким-нибудь недостатком, что и сделает тебя несовершенством в моих глазах?

По мере того, как Марина формулировала свой вопрос, Сашины брови, теперь уже обе, неуклонно ползли вверх, а рот слегка приоткрылся.

– О боже! Ну ты и завернула! – Он перевел дух и помотал головой. В глазах было веселое восхищение. Надо сказать, справился с собой он довольно быстро. – Типичный образец женской логики! Полагаю, сама ты поняла, что сказала.

– Разумеется, поняла, – отмахнулась Марина. – Мне почему-то кажется, что и ты понял. Вот только интересно, что может знать мужчина о женской логике? Кроме анекдотов, естественно.

– Многое. Разумеется, смотря какой мужчина. И смотря какая женщина, в смысле ее логика. У меня же в общении с тобой, без сомнения, появляются неисчерпаемые возможности узнать еще больше.

Так, пикируясь, они дошли до Троицкого моста и свернули к Марсову полю. В связи с реконструкцией оно потеряло привычный облик, и во многих местах великолепные заросли сирени сменились куцыми молодыми кустиками. В такой солнцепек это было особенно обидно.

Заметив впереди свободную и даже более или менее затененную скамейку, а также направлявшуюся к ней парочку, явно ищущую уединения, Саша схватил Марину за руку и быстро потащил ее к заветной цели в надежде опередить конкурентов. Им действительно повезло, и они устроились под кустом благоухающей сирени.

Марина проводила взглядом разочарованных, но не пожелавших соседствовать с ними на скамейке подростков и, растягивая слова, сказала:

– Наверное, это нехорошо, но мне совсем не стыдно. Похоже, что остатки сил я истратила на последний марш-бросок.

Она сняла очки и, прикрыв глаза, подставила лицо лучам пробивающегося сквозь листву солнца. Вскоре Марина почувствовала на себе Сашин взгляд и посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц.

– Мариночка, я думаю, нам нужно обсудить самый насущный на данный момент вопрос, – лениво произнес Саша. – А именно: где бы нам перекусить? Не то чтобы я умирал с голоду, но…

– Сочувствую, – перебила его Марина, – но боюсь, что для меня самой насущной на данный момент потребностью является возможность хоть немного передохнуть. Честное слово, – добавила она жалобно и озадаченно одновременно, – минут десять назад мне бы в голову не пришло, что я не смогу обойти пешком весь центр города, но сейчас я не в силах не то что куда-то идти, а просто встать.

– Я мог бы тебя понести, – с готовностью предложил Саша и взглянул на часы. – Вот уже четыре минуты я обдумываю идею носить тебя на руках всю жизнь.

Марина уставилась на него совершенно ошалело, а Саша, улыбнувшись, нежно провел пальцем по ее щеке, подбородку, задержался на ключице, наконец его рука скользнула ей на затылок. Она затаила дыхание, а он… все с той же улыбкой медленно склонился к ней и поцеловал в кончик носа. Пожалуй, Марина была разочарована.

– Предлагаю компромисс, – совершенно безмятежным голосом проговорил Саша. – Посидим здесь минут десять – пятнадцать, потом проедем пару остановок на трамвае. Таким образом, во-первых, нам не придется идти пешком, а во-вторых, на Невском мы уж точно без особых проблем найдем место, где можно что-нибудь съесть.

– Договорились, – нехотя кивнула Марина. Действительно, нельзя же сидеть здесь вечно в ожидании… следующего поцелуя?

– Вот и славно, – жизнерадостно подхватил Саша. – Расслабься пока, Мариночка, день у тебя сегодня в самом деле начался слишком бурно, а продолжение потребовало слишком много физических усилий. Даже интересно, сколько километров ты прошла с утра.

– Много. Чуть-чуть потренироваться, и можно будет принять участие в каком-нибудь марафонском забеге, – хмуро изрекла Марина.

– Я буду болеть за тебя – пообещал Саша. – А сейчас, пока мы ждем, когда к тебе придет второе дыхание…

– Ты имеешь в виду второе пришествие?

– Что-то ты, Мариночка, впадаешь в слишком мрачный тон, похоже, ты все-таки голодна, – озабочено сказал Саша, но тут же с оптимизмом пообещал: – Не волнуйся, второе дыхание точно придет. Ну а пока, чтобы с пользой провести время, я вот о чем хотел тебя спросить. Замуж ты, конечно, выйдешь за меня… – Саша вынужден был остановиться, увидев расширившиеся глаза Марины, однако, удостоверившись, что она не задохнется от возмущения, продолжил, – но все-таки объясни, почему ты собиралась выйти за Рому?

Марина, стараясь делать это медленно, мысленно считала до десяти. Она никогда не верила в эффективность подобных способов восстановить равновесие, но произнести вслух что-нибудь членораздельное все равно была не в силах. Шутки шутками, однако в отношении подобных тем ее чувство юмора сегодня пробуксовывало. На счет семь Марина поняла, что уже может говорить. Энергично тряхнув головой, отчего заколка расстегнулась, и волосы огненным веером рассыпались по плечам, она, не обращая на них внимания, начала:

– Во-первых, это не твое дело. – Она заметила, что Саша с пониманием кивнул. – Во-вторых, это он собирался на мне жениться, хотя я ему сразу сказала, что пока не собираюсь выходить замуж. – Саша снова кивнул. – В-третьих, я не собираюсь замуж и за тебя. – Саша еще раз кивнул, а правый уголок его рта приподнялся в скептической ухмылке, похоже, он остался при своем мнении. – И в-четвертых, что-то я не помню, чтобы ты делал мне предложение. – Саша кивнул в четвертый раз.

После секундного раздумья он удовлетворенно улыбнулся.

– И все-таки типично женская логика…

– Уж какая есть, – огрызнулась Марина.

– Хоть это и не мое дело, ты все же перечисляешь всех, за кого не собираешься замуж, а потом еще упрекаешь меня в том, что я не сделал тебе предложения…

– Господи! Ты просто наглец! – простонала Марина, глядя на смеющегося Сашу. – Надо же так передергивать.

– Между прочим, хоть я и не успел еще сделать предложение, но постарался морально подготовить тебя к этому. – С совершенно невинным видом он укоризненно посмотрел на Марину, но она-то видела, что он еле сдерживается, чтобы не засмеяться. – Понимаю, ты не можешь всерьез отнестись к предложению выйти замуж за первого встречного-поперечного…

– Намекаешь, что первым попался мне сегодня поперек дороги? – Она никак не могла успокоиться.

Саша встал и, взяв Марину за руки, поднял ее со скамейки. Его серые лучистые глаза, не мигая, смотрели прямо в ее изумрудно-зеленые.

– Нет, дорогая, просто хочу представиться и, разумеется, предложить тебе руку и сердце.

В ее глазах застыло изумление, казалось, что все это происходит во сне. Тем временем Саша, глубоко вздохнув, продолжил:

– Марина! Я, Никитин Александр Сергеевич, двадцати семи лет от роду, находясь в здравом уме и твердой памяти, – тут Марина не выдержала и истерически всхлипнула, – прошу тебя выйти за меня замуж. Я влюбился в тебя с первого взгляда еще утром, когда ты влетела в мои объятия. Заметь, ты сама меня сразу же обнадежила, сообщив, что расстаешься с женихом. Я обещаю любить тебя всю жизнь и, как уже говорил, всю жизнь готов носить на руках. Ты можешь чуть-чуть подумать и не отвечать сразу, только прошу учесть, что я говорю абсолютно серьезно.

Он притянул к себе свою предполагаемую невесту, его пальцы погрузились в ее каштановые локоны, а губы нежно коснулись ее губ. Поцелуй был легким и мимолетным, в следующее мгновение Саша уже отпустил Марину, отчего она опять испытала разочарование, не поддающееся нормальной логике.

Она не сводила с него расширившихся глаз. Наконец в ее бедной голове возникла догадка.

– Ты все-таки сумасшедший, – с сожалением констатировала Марина.

Саша медленно покачал головой.

– Я ведь уже говорил, что нахожусь в здравом уме, – укоризненно напомнил он.

Нет, видимо, она сама сумасшедшая, поскольку ей вдруг отчаянно захотелось, чтобы все это было правдой. Но ведь в жизни так не бывает! С другой стороны, именно в жизни чего только не бывает…

Заметив показавшийся на Троицком мосту трамвай, Саша все еще державший Марину за руку, потащил ее к остановке. Она не сопротивлялась. От недавно пережитых потрясений к ней, похоже, и в самом деле пришло обещанное Сашей второе, или какое там по счету, дыхание. Они едва успели заскочить в трамвай, как двери закрылись, а Марина, с трудом переводя дух, порадовалась, что хоть не зря бежала.