Читать книгу Тайна деревянного башмачка - Елена Глебова - Страница 1

Осенний дождь нежными серебряными мелодичными ледяными струйками барабанил по оконному стеклу и фигурной крыше из листового металла. Мелкая барабанная дробь, как таинственное дополнение в ночи, умиротворяла. На столике горел детский фантазийный ночник, от которого ползли чёрные долговязые бархатные тени. Они, как живые загадочные существа, вздрагивали, когда по ним передвигалась огромная туша домашнего кота. Яша вот уже целых полчаса был на посту: домашний красавец, роскошный персидский серебристый кот с акварельными апельсиновыми пятнами, караулил детский сон и убаюкивал маленькую Настёнку. «Опять в няньки сослали», – ворчал про себя котяра, но по-прежнему ходил кругами возле детской кроватки.

На дачу приехали гости – много гостей. Довольно просторный деревянный дом тут же превратился в сказочный переполох, где внизу на кухне слышалось такое привычное клацанье тяжёлых длинных похожих на шпаги шампуров, звон бокалов, шутки, аромат жареной картошки с луком и мяса, пропитанного дымом, мерный стук ножика о деревянные кухонные доски, шуршание фантиков и такой нелюбимый котом Яшей резкий запах маринованных огурчиков. От гостей Яшенька видел только один прок – когда мама начинала мариновать шашлык, коту Яше накладывали столько мяса, сколько он был способен съесть. Яшка упирался из последних сил, приходил на кухню в несколько заходов, потом долго бурно икал, пластом лежал неподвижно и мучительно переваривал съеденное. Но все эти радости омрачались наличием гостей. Все норовили пожамкать, потискать плотную упитанную Яшину тушку, всем надо было подержать на руках, покачать, почесать за ухом, прижать к себе, подёргать за хвост, погладить против шерсти, потрепать за усы, словно мягкую игрушку, огромного ленивого ни на что не реагирующего кота – люди не понимают, каково это объесться мясом и ещё пытаться дышать после этого. А тут ещё ночное дежурство. Яша лениво, степенно, с чувством собственного достоинства, как большой флагманский крейсер, курсировал из одного конца детской спальни в другой. Мясо проваливалось всё глубже и дальше, становилось легче дышать, да и ночь как-то сама по себе настраивала на небольшую прогулку пусть даже по дому. Спускаться вниз не было никакого желания – внизу раздавались приглушённый смех и говор – гудели гости. Вот, попробуй, спустись вниз к блюдцу воды попить – сразу поймают и начнут приставать. Ох, уж, эти люди! Что большие-взрослые, что маленькие в коротких штанишках – никакого понятия, что домашнему коту нужен, прежде всего, покой. Да, и пост покидать не удобно – всё же нянька, как-никак.

Яша долго бродил по уютной детской комнатке. Стены были обшиты вагонкой. Прошло несчитанное количество лет, а вагонка всё равно сохранила свой непередаваемый аромат с любовью обработанного Настёнкиным дедушкой дерева. Кот наслаждался – тихо, тепло, уютно, никто не тискает, дождь барабанит за окном, снизу от печки поднимается наверх прогретый воздух, вот только Настя всё ворочается и упорно не хочет засыпать. Сначала её убаюкивала мама, качала на ручках, такую большую, пела колыбельные, как в детстве. Затем Настёнке выдали огромного белого зайца с предлинными ушами, что мама с Катюшкой привезли с Кавказа. Яша смотрел на Карачаевские игрушки Багнычёва и поражался, с какой душой все они сделаны. И вот такого Багнычёвского зайца чуть ли не с себя ростом Настёнка прижимала к себе и так и не хотела засыпать, а пора бы… Яша недовольно фыркнул: «Мало того, что вырастил её с пелёнок, сколько бессонных ночей провёл у колыбельки, сколько рёва выслушал, сколько шерсти выдрали из меня крохотные сильные цепкие ручки, так теперь уже подросла, а всё ещё приходится нянчиться, спать укладывать…», – кот тряхнул пушистым, как у белки, роскошным хвостом, больше напоминающим невероятных размеров густую пёструю щётку, и плавно спрыгнул на детскую подушечку. «Спи, моя хорошая, поздно уже. Ты уснёшь, и я у тебя в ногах тоже прикорну… Видишь, гости у нас. Людей мно-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-ого. Они ещё долго развесёлые не уснут, а нам с тобой баиньки пора. Пусть они там кутят, болтают, смеются, пусть гремят у них шампура и звенят бокалы, пусть выносят огромный высокий торт – поверь, моя хорошая, он не вкусный, совсем не похож на мясо – а мы-то с тобой уснём, и приснится нам сказочная страна! И не пытайся вслушиваться в их пустую болтовню: люди, особенно женщины, – что сороки, трындычат и трындычат, умолку не знают, и мамин смех говорит о том, что сидеть они будут ещё долго, мама ещё не скоро сама ляжет спать. Вот, слышишь, они открыли стреляющую бутылку! Хорошо, моя милая, что нас с тобой там не было – эти люди пьют шипучее вино и адский горячий напиток, от которого всё внутри сводит. Да, моя маленькая, тебе – сок, мне – молоко, а у самих окромя гадости ничего на столе и не увидишь. Поверь, моя хорошая, сок и молоко – это лучшее, что у них там есть на их первом этаже», – мурлыкал кот, примостясь на детской рельефной ортопедической подушке. «Даже подушку не могут ребёнку правильную послать», – Яша недовольно ворчал целый вечер, его возмущало всё: такая роскошная осенняя дождливая ночь, и столько раздражающих факторов. Ласково уткнувшись сопливым кожаным носом в кучерявую головушку, Яша задремал, как вдруг Настёнка отложила в сторону Багнычёвского зайца и спустила на пол голые ножки. «Горшок! – пронеслось в голове у кота, – точно! Горшок надобен. Опять вставать!» Кот лениво поднялся, как тут же был схвачен маленькими сильными ручками. «О, Боже! Это она спать не хочет, пытается со мной играть!» – кот грациозно ловко перескочил с детской кроватки на стол, со стола – на полку. Непомерно отъевшийся Яша с величайшим трудом балансировал на торце навесной полочки. Настёнка даже не думала спать. В лёгкой ночной сорочке босоногая и весёлая она стояла посереди спаленки и в голос смеялась над усилиями кота спастись от её притязаний на его меховую тушу. Яша шагнул на зингеровскую швейную машинку. Упругое стальное колесо завертелось под когтистыми лапами, лязгнуло, и кот, оттолкнувшись от изобретения полутора минувших столетий, выскочил на книжную полку. Сколько справочников по высшей математике и маркшейдерии, финансовому анализу и химии высоких температур, обработке металлов давлением и металловедению, сколько задачников с распахнутыми корочками, словно крылатые птицы, соскользнули вниз и широким веером рассыпались подле босых детских ножек. Да, такого книгопада давненько не видывали старые занавески! Дождь всё ускорял, всё усиливал свою мерную барабанную дробь. Сейчас поднимется мама и даст коту на орехи, но он же не виноват! Но хозяйка знает только одну истину: в любой ситуации виноват весь белый свет, только не её маленькая Настя, и кот насупился, шагнул дальше по полке и, в дополнении ко всему, столкнул какой-то деревянный башмачок, заполненный старыми пуговицами и бусинами. Башмачок подпрыгнул в воздухе, перевернулся, пуговицы-бусины разлетелись, словно праздничное конфетти, по всей детской. Радостная Настёнка кинулась тут же их собирать, а сам башмачок закатился глубоко под детскую кроватку. Кот зажмурился. Всё, конец! Если гости ещё не выдрали из него всю шерсть, это сделает мама! Ох, и влетит же ему, мохнатому! Ну, вот как тут быть – как объяснить, что пока на первом этаже разносятся счастливые возгласы, и вечеринка в самом разгаре, кот этажом выше несёт непосильную вахту – ходит в няньках с неслухом в ситцевой сорочке до пола. Вот кудрявому неслуху точно ничего от мамы не будет, а вот ему, коту усатому… Ой, мамочки-свет!!!

Но на удивление Яши никто так и не поднялся с первого этажа, зато под кроватью раздался изумительный шорох. Яша вздрогнул и напрягся всем телом. Одним прыжком кот легко и грациозно оказался внизу, а, увидев происходящее под кроватью, в ужасе отшатнулся… На него из-под кровати смотрело маленькое существо, обутое в этот самый деревянный башмачок. Существо имело на голове длинный высокий остроносый колпак с широкими полями. Незатейливую шляпу украшала старинная алмазная брошь, в которой отражалось тусклое мерцание детского комнатного ночника. Нечто в колпаке выбежало из-под детской кроватки и стремительно направилось в угол, где стоял старинный немецкий сундук. Яша успел рассмотреть только длиннополые чёрные бархатные одежды. Существо напоминало человечка, разве что очень маленького. «Гном, что ли?» – мелькнуло в голове у Яши-кота, – хозяйка что-то читала на ночь маленькой Настёнке, но неужели они и впрямь существуют?» Тут беглеца заметила и сама хозяйка детской спаленки. Настёна бросилась к сундуку, но гном опередил ребёнка, быстрым движением открыл петлицу без замка. Дверца старинного сундука раскрылась, и гном провалился внутрь – провалился внутрь сундука и исчез в ночи среди старой одежды и ненужных предметов.

– Стой же ты, игрушечный человечек! – Настёнка как была, босая, в одной ситцевой пёстрой ночной рубашке, опрометью бросилась к сундуку, забралась в него с головой и тут же пропала. Крышка сундука качнулась и стала крениться к низу. «Сейчас захлопнется!» – сердце у кота ёкнуло. Яша опрометью кинулся к сундуку. Едва его большая мохнатая туша взгромоздилась на деревянную стенку сундука, как крышка со скрипом подалась вниз, и кота, буквально, прихлопнуло тяжёлой бархатной обивкой крышки. Кот очутился в сундуке вместе с Настёнкой и непонятным существом в остроконечном колпаке с алмазной брошью. Непролазная ночь, темень, хоть глаз выколи, царила в старинном сундуке. Яша не ощущал под собой дна. Словно, паря в воздухе, кот несколько мгновений вообще не мог понять, где же он, и где его маленькая подопечная, где гном, где ненужная рухлядь, которой доверху был забит изначально чудо-сундук – куда всё это подевалось. Но самое главное – где ребёнок? «Я же нянька! Где моя девочка? Ладно, рассыпанные по полу пуговицы и бусины, разбросанные по всей детской книги, но ребёнок-то где?» – Яша в ужасе озирался в темноте, но глаза не могли поймать ни одного отблеска света – вокруг зияла чёрная пропасть, и от такого погружения во мрак коту становилось боязно и жутко. Путешествие в темноту и неизвестность – что может быть страшнее?