Читать книгу Закадычная соперница - Елена Гордина - Страница 15

– Еще коньяк, – Лариса повернулась к кухонному гарнитуру, а потом сразу же взглянула на Елену. – Да?

Голубева с грустной улыбкой кивнула. На кухне у Ларисы они сидели уже два с половиной часа, и между ними на столе лежал полностью исписанный тетрадный лист.

– Я, когда тебя увидела, – Лариса шумно выдохнула воздух, – чуть не померла. Мы ж все уверены были, что ты… – она кашлянула. – Господи, как я рада, что ты живая!

Елена снова грустно улыбнулась. Она взяла листочек и коряво написала:

«Он хоть переживал?» – и пододвинула лист Ларисе.

Женщина подняла на нее глаза:

– Очень, он так плакал!

Голубева сделала удивленный вид и усмехнулась.

– Серьезно, – Лариса сжала пальцы, – он, когда вернулся из Турции, сразу же в офис поехал. Мы, конечно, кинулись к нему, по телевизору «Новости» смотрели, там про теракт показывали. Мы надеялись, что вы далеко где-то. А когда Виктор Сергеевич приехал, мы к нему бегом. Что? Да как? Где ты? А Виктор Сергеевич как заревет, в голос! Мне до сих пор плохо.

Голубева с интересом разглядывала вилку.

«Давно он с ней встречается?» – она снова придвинула листок к себе, а потом передала его Ларисе.

– Да у него много всяких женщин, – Лариса спохватилась. – Это же все от горя!

«Странно. – Елена продолжала рассматривать вилку с таким неподдельным интересом, словно она была древним сокровищем инков. – Как быстро забывается любовь всей жизни», – размышляла Голубева, вспоминая слова Жданова.

– Он же мужчина, ну, попереживал месяц и снова в бой, кругом полно незамужних и красивых, готовых скрасить быт на практически любых условиях, – Лариса терпеливо объясняла Елене народные истины.

Елена все это понимала, но все равно обидно было до слез.

– Что ты решила? – Лариса подняла пузатый бокал. – Давай выпьем за тебя…

Они, не чокаясь, пригубили.

– Ты решила сообщить ему о том, что ты жива? – Лариса аккуратно отрезала кусочек домашнего пирога.

Голубева отрицательно помотала головой.

– Нет? Но это же жестоко, по меньшей мере! – Лариса возмущенно всплеснула руками. – А вдруг он до сих пор убивается по тебе?

Елена так громко хмыкнула, что обернулся даже кот, сидящий рядом на холодильнике.

– А кто знает? – Лариса тяжело вздохнула.

Голубева вспомнила гламурный бюстгальтер и криво ухмыльнулась: «Ну-ну».

– Я могу девчонкам сказать, что ты жива? – Лариса заметила, что Елена ее не слушает, и сменила тему.

Елена кивнула и снова пододвинула лист к себе.

«Только Марианне не говори», – написала она.

– Конечно, – Лариса раскраснелась. – Тогда лучше вообще никому не говорить, иначе весь офис узнает. Ты решила никогда ему не сообщать о своем воскрешении? – Лариса никак не могла в это поверить.

«Потом», – Голубева махнула рукой, так как писать уже было негде.

– Что? – не поняла подруга. – Напиши, – и она пододвинула ей новый листок бумаги.

«Потом», – написала Елена.

– Понятно, – грустно произнесла Лариса. – Ты знаешь, когда он показал нам официальное извещение о твоей гибели, мы с девчонками чуть с ума не сошли. А оказалось, что твоя сумочка с документами просто была в руках у другой женщины. Татьяна, да? Она, бедняжка, погибла, прижимая твою сумочку к груди, вот все и решили, что Таня Вертинская – это Елена Голубева. И ведь надо же, ты даже не догадалась посмотреть «женские» списки погибших, иначе бы сразу обнаружила себя там. И не пришлось бы всем нам столько времени считать тебя… – она замешкалась, уж очень не хотелось еще раз произносить это страшное слово вслух. – А муж Тани, он тоже погиб?

Лариса пыталась восстановить хронологию произошедшего, всего того, о чем Голубева ей написала еще два часа назад в общей тетради, заполнив почти половину страниц.

«Да, его я увидела в списках первым! – ответила Елена. – Можно я у тебя останусь, уже поздно, а завтра решу, что мне делать дальше? Мне завтра нужно уехать в санаторий, голосовые связки долечить и подумать обо всем. Когда вернусь, сниму квартиру».

– На что ты собираешься ехать? – Лариса проигнорировала вопрос о ночлеге.

«У меня есть сбережения», – написала Елена и громко шмыгнула носом. Предательские слезы стояли в горле, она из последних сил старалась не разреветься прямо сейчас. Елена знала, что лучший способ остановить истерику – это выпить стакан воды. Воды не было, был сок. Не чувствуя вкуса, Голубева пригубила его и попыталась взять себя в руки. После ее возвращения домой вся жизнь пошла кувырком. И предательство Виктора, и в офис теперь, получается, вернуться уже нельзя, потому что Жданова она больше видеть не могла. Выходит, она потеряла не только любимого человека, но и любимую работу, а это уже был удар ниже пояса. Голубева вспомнила, что в последние дни у нее было так тяжело на душе, что и словами не передать. Находясь в госпитале со сломанной челюстью и перебитыми руками, она думала, что все самое страшное уже позади. А оказалось, что все только начинается: ни работы, ни квартиры, даже вещей нет…

«Кстати, – Голубева пододвинула лист и написала, – а где мои вещи, ты не знаешь?»

Лариса прочитала и понимающе кивнула головой:

– Не переживай, все нормально. Виктор все твои вещи держит в офисе, на складе. Там, если я не ошибаюсь, пять твоих сумок и узлов. Он не знал, куда их деть, родни-то у тебя в этом городе нет. Ну и решил пока оставить на складе.

«Что ж они ему так дома-то мешали? – написала Лена и горько хмыкнула. – Пугали новых подружек?»

Лариса отвела глаза:

– Ты извини, но переночевать у меня не получится. У меня муж не любит чужих людей, понимаешь? Дать тебе денег на гостиницу?

«У меня есть», – Голубева встала из-за стола.

– А я тогда перевезу твои вещи к себе, – Лариса запнулась. – Виктору скажу, что объявилась твоя родня, да?

Лена кивнула.

– Ленка! – Лариса подошла к Голубевой и крепко ее обняла. – Мы тебя очень любим, ты не переживай. Ты умница и красавица, и все у тебя будет хорошо.

Голубева снова кивнула и поскорее вырвалась из объятий подруги. Все-таки слезам удалось прорваться наружу, но Елена была уже в подъезде.