Читать книгу Орхидеи в крови - Елена Гордина - Страница 8

– Это тебе, – Федечка улыбнулся и пожал плечами, словно нашкодивший карапуз. – Извини, я вел себя как идиот!

Мужчина протянул маленький горшочек с еще одним, розово-белым цветком:

– Мир?

Олеся рассеяно оглядела подаренную мужем орхидею и мотнула головой:

– Мир, я тебе еще вчера простила, ты разве не понял?

И все, конфликт был исчерпан. И не надо ей ни каких тропических лесов, ни какой Азии, с ее змеями и малярийными комарами. И вообще, Олеська жуть как боялась редких южных болезней.

– Малахова смотреть будешь? – муж щелкнул кнопкой на телевизионном пульте. – Вроде бы интересно.

Олеся влезла в растоптанные домашние тапки, и, прихватив с кухни тарелку с печеньем, да пакет кефира, зашла в комнату:

– Налить?

– Давай, – Федечка уже лежал на диване, в привычной для него позе и, забросив, нога на ногу, рассуждал вслух. – Нет, мужик – это мужик. Мужик сказал – мужик сделал, не то, что вы – болтушки.

– О чем разговор? – Олеся даже не попыталась прислушаться к теме передачи. Она искала шкатулку с пуговицами, чтобы пришить вместо потерянной, одну розовую, на блузку. – О чем речь?

– «Честное слово», – прокомментировал происходящее Федечка. – Послушай, тебе полезно будет.

Олеся снова кивнула головой и села в кресло, держа в правой руке иголку. Из «ящика» раздался дикий вопль, началась реклама, и Олеся, вздрогнув от неожиданности, уколола палец:

– Блин, – она замахала рукой и резко дернулась. – Больно!

Блузка съехала под ноги, а пуговица, сделав сложный пируэт в воздухе, выскользнула у Олеси между пальцев и упала на пол, и, естественно, по закону подлости, закатилась под кресло.

Олеся, кряхтя и чертыхаясь, опустилась на колени и принялась шарить рукой по пыльному ламинату, но пуговицы нигде не было. Она засунула пальцы в самый угол и, наконец, вытащила беглянку, вместе с каким-то кусочком бумаги, который видимо уже не одним месяц валялся под креслом.

Машинально Олеся развернула находку и скользнула глазами сверху вниз, это была какая-то квитанция. Она уже утратила интерес к ней, когда случайно, выхватила взглядом на квитанции фамилию мужа.

«Фолов Ф.Е.», а рядом «Фолова О.В.», получается, это она? Но, что это? Где? Когда? Ведь на квитанции под ее фамилией стоит чужая подпись. Олеся ошарашено покосилась на Федечку, но муж, поедая печенье с кефиром, не обращал на нее ни какого внимания. Он всецело принадлежал Малахову и очередному ток-шоу.

– Что за ерунда? – Олеся как могла, разгладила смятую квитанцию и принялась изучать ее содержание. Через пару минут она разобрала, что это бумага из местной, городской гостиницы «Москва», где она с мужем провела, пять(!) дней в прошлом месяце. Олеся смахнула волосы с глаз и прочитала еще раз. Так и есть. С 12 по 17 апреля. Но, Федечка был тогда в командировке, в Сургуте, а она ждала его дома.

– Ничего не понимаю, – Олеся подошла к мужу. – Что это такое?

Муж недовольно оторвался от экрана:

– Да мусор какой-то! Чего ты ко мне пристаешь со всякой ерундой? – Федечка мельком глянул на ее руку. – Выбрось!

Олеся потом много раз вспоминала этот самый момент. Вот так, «ДО» одна жизнь и «ПОСЛЕ» другая. А что было бы, не реши она в тот вечер пришить пуговицу? Или если бы телевизор не орал так громко во время рекламы? И если бы она не укола палец? Если бы, если бы, если бы, но история, как известно, не терпит сослагательных наклонений!

– Что это? – медленно повторила Олеся, еще никак не отреагировав на находку. Мозг погрузился в странный полусон-полудрему, словно давал своей хозяйке время на принятия решения. Или на иллюзию, которую так удобно порой принимать за правду.

Федор взял из рук квитанцию и не отреагируй он так на простую смятую бумажку, Олеся, может быть, и поверила бы любой его истории. Но, Федор страшно побледнел, потом его лицо стало бордовым, затем оно словно посинело. И только тогда Олеся все поняла.

– Кто она? – ей в тот момент казалось, что она ведет себя как воспитанная, интеллигентная женщина, которая не устраивает истерику из адюльтера мужа.

И тогда Федечка, как девять из десяти мужчин, застигнутых на месте преступления начал отпираться:

– Не знаю! Я не понимаю о чем ты?

Олеся пожала плечами и бросила квитанцию под ноги:

– Будем разводиться?

Федечка выкатил глаза:

– Ты с ума сошла? Я же тебя люблю!

Олеська еще раз пожала плечами и ушла в спальню. К аквариуму. К иконе. В одиночество.

Она сначала даже как-то не сильно и расстроилась, ну, подумаешь, с кем не бывает? Главное, что Федечка ее любит и все такое. А потом, уже ночью, она встала за водой и, щуря сонные глаза, налетела на кухонную дверь. Дверь оказалась закрыта.

– Она все знает, – Федечка говорил тихо-тихо. – Нет, ну ты же ее знаешь, закатила мне концерт, слезы, повешусь, отравлюсь! Куда я ее дену? Ни рыба, ни мясо. Да кому она еще кроме меня нужна? Я все понимаю, успокойся, еще чуть-чуть и мы будем вместе.

Олеся моментально проснулась и застыла на месте. «Ни рыба, ни мясо». Она и Павлика потеряла из-за своей нерасторопности и вот теперь муж. Почему?

Олеся почти бегом кинулась в спальню и закрыла за собой дверь. Пришло время принимать решение.