Читать книгу Принцесса для врага - Елена Ха - Страница 3

– Позвольте, я сам провожу свою дочь! – опять вступился за меня отец. Я выдохнула с облегчением. Сегодня мне уже пришлось защищать свою честь, и я едва не погибла. Да, Харн скоро станет моим мужем… уже завтра станет моим мужем, но у меня есть целая ночь, чтобы с этим смириться! Мне нужна была эта ночь для смирения…

– Не позволю, – последовал жесткий отказ, – Сир, вам есть чем заняться! А нам с невестой нужно привыкать друг к другу!

И он молча потащил меня в коридор. Только покинув тронный зал, горенец выпустил мой локоть и коротко скомандовал:

– Веди.

Я и повела… Сердце стучало где-то в районе горла, ладони вспотели, каждый шаг давался с трудом, ноги налились свинцом.

– Кто был с тобой в тайном ходе? Когда ты так удачно свалилась мне в руки, там мелькнула тень. Чья? – спросил Харн, и в его голосе было столько скрытой агрессии, что я сразу поняла, лучше ответить как есть.

– Моя служанка Нати.

Я старалась не смотреть на жениха, он слишком меня пугал, но кожей чувствовала, как его взгляд скользит по мне, будто насквозь просвечивая мою голову.

– Хорошо.

«Поверил», – с облегчением подумала я.

Дальше мы шли без лишних разговоров. Харна явно не напрягало наше молчание, а вот мне оно казалось зловещим. Когда мы подошли к моей спальне, я хотела одного: поскорее спрятаться от этого странного жестокого человека. Но прекрасно понимала, что за это придется побороться!

– Пришли, – сообщила я, останавливаясь у родных дверей.

Харн распахнул их и в приглашающем жесте позволил мне войти, я развернулась на пороге, чтобы попрощаться и не дать ему проникнуть в мою комнату, но он уже сделал шаг и врезался в меня. Я отскочила от его торса, твердого, будто каменного, как кошка от собаки. Он обхватил меня за талию, и только это спасло меня от позорного падения.

– Принцесса, ты слишком часто падаешь ко мне в объятия. Даже для невесты это чересчур, тебе не кажется? – ехидно спросил Харн. Его лицо было так близко, что я смогла рассмотреть, что ран у него нет, а пятна на щеках – чужая кровь. Еще я поняла, что у него стального цвета глаза, холодные и пронизывающие до костей, как осенний дождь.

– Я бы хотела эту ночь провести в своей спальне… одна, – выдавила я, смущаясь его близости.

Харн усмехнулся, но ответил мне жестко:

– Завтра утром мы поженимся. И нам нужно будет консумировать брак. Я тороплюсь вернуться в Горению, не люблю надолго оставлять свой народ без защиты, поэтому мы весь день будем в пути. Так не лучше ли нам перенести первую брачную ночь на сегодня? В своей постели вам будет комфортнее, чем в полевом лагере. У вас же это будет в первый раз, принцесса?

Последний вопрос он снова задал с издевкой. При этом он даже не думал выпускать меня из своих объятий. Его рука все также покоилась на моей спине. От нее по всему телу растекался жар. Еще от него пахло железом, кожей и мужским потом, остро, пьяняще. Мне понравился его действительно мужской аромат. Я тряхнула головой, пытаясь сбросить с себя оцепенение, его серые глаза меня будто околдовали, а ведь Харн только что оскорбил меня. Я сердито отпихнула его. Он отступил. Я не тешила себя надеждой, что это он от неожиданности. Нет, горенец позволил мне отойти в сторону. И тут же примирительно проговорил:

– Прости, если оскорбил. И прости, но я буду настаивать, чтобы мы провели эту ночь вместе.

Я сжала кулаки, глубоко вдохнула и медленно выдохнула, стараясь делать это незаметно, и решительно отказала:

– Я согласна стать вашей только после свадьбы.

– Значит, все-таки предпочитаешь дорожную романтику, – усмехнулся Харн. Его ехидство начало меня раздражать.

– Я бы предпочла провести первую брачную ночь в вашем замке, – с затаенной надеждой парировала я. Все-таки за время пути я, может быть, смогу к нему привыкнуть.

– Это исключено. До Фирла идти три дня. Один из которых по территории Горении. Ты должна стать моей до пересечения границы.

Говорил он резко, с напором.

– Почему? – не смогла сдержать любопытство я.

– Много будешь знать, быстро состаришься, а мне нужна молодая и красивая жена! – усмехнулся Харн. И мне нестерпимо захотелось стереть эту ухмылку с его лица.

– Я желаю провести эту ночь одна в своей комнате, – повторила для не очень сообразительных второй раз.

Он оценивающе посмотрел на меня, подошел опять вплотную, погладил мой висок, на котором остался едва заметный шрам после прогулки с подлым Люсьеном. Харн был противоположностью моего «друга». Тот был изнеженным и смазливым шатеном. Правитель Горении – напористым с грубыми чертами лица брюнетом. Но именно этот суровый воин отступил на шаг и тихо сказал:

– Хорошо. Это твой выбор. Но если ты надеешься, что я оставлю тебя здесь одну – даже не мечтай. Я уже догадываюсь о твоей любви к тайным ходам…

И опять эта его фирменная усмешка. Он не просто намекал, он практически открыто объявил, что это я привела его во дворец. Я испытала удушливый приступ стыда и горячи, ведь я стала причиной смерти караульных, захотелось разрыдаться. Неожиданно Харн взял меня за руку, погладил и тихо сказал:

– Даже не думай винить себя. Если кто-то и виноват в том, что мы здесь – так это твой отец, развязавший войну.

Он будто мысли мои прочитал. Это пугало, но я тут же вспомнила свои предположения, и у меня вырвалось:

– Возможно, бремя вины отец должен разделить с еще одним человеком. Возможно, он и сам стал жертвой…

Тут я смутилась. Кто я такая, чтобы обвинять премьер-министра, который служил моему отцу сколько я себя помню?

– Говори! – потребовал горенец. И мне показалось, что в этом требовании не было злобы, только желание узнать правду.

– Я думаю, что моего отца на войну с вами мог подбить премьер-министр…

– Зачем ему это надо?

– Он хотел убрать армию, преданную отцу, моего брата и захватить трон, женив своего отпрыска на мне. Но это лишь догадки.

– Это из-за его сына ты оказалась ночью за городской стеной?

Я кивнула.

Харн принялся нетерпеливо ходить по комнате с задумчивым видом, потом резко остановился и потребовал:

– Поклянись, что ты не выйдешь отсюда до утра.

– Клянусь! – горячо выпалила я. Если он свершит справедливый суд над предателями, я буду готова простить ему жизни наших воинов. А о семидесяти затребованных им девушках позабочусь сама, ведь я буду среди них.

Харн кивнул и вышел, бросив перед уходом:

– В любом случае я тебя найду, но тогда последует наказание…

Он мягко закрыл за собой дверь, а я без сил упала на кровать.

Не успела я и глаза прикрыть, как в мою комнату проскользнула тень. Я испуганно села и облегченно выдохнула. На пороге стояла Нати с покрасневшим носом и заплаканными глазами.

– Ваше Высочество, как же вы отправитесь с этими извергами? Что с вами будет? Неужто ваш батюшка ничего не придумает, чтобы спасти вас от этой страшной участи? – причитала она, прижав руки к груди.

– Нати, успокойся. Ничего страшного не произойдет, – улыбнулась я. И с грустью осознала, что улыбка получилась вымученной, служанка продолжала с тревогой смотреть на меня. Тогда я принялась убеждать ее с еще большим жаром, надеясь и самой поверить в собственные слова, – Какая разница за кого выходить: за горенца или зиморца? Харн хотя бы не такой гигант, как его генералы. Да к тому же он выслушал меня. Я уверена, мы сможем найти общий язык. В конце концов, это Цветиния развязали войну.

– Вот именно! А вдруг он будет мстить Цветинии через вас! – широко распахнув глаза, вскричала Нати, – Я поеду с вами!

– Милая, лучше не надо. Я не уверена, что смогу тебя защитить. Со мной поедут еще семьдесят женщин, уж одну служанку среди них я смогу найти.

– Нет! – решительно заявила Нати, – Я вас не брошу! И даже не возражайте.

Я усмехнулась. И кто тут принцесса? Но спорить не стала. Пошла собираться в дорогу. Остаток вечера прошел в хлопотах, и это было спасением от гнетущих мыслей. Казалось, только вчера днем я отправилась на прогулку с другом Люсьеном, а оказалась ночью за городом. Вернувшись, даже не успела прилечь, как случилась катастрофа с этим внезапным нападениям. И вот у меня остался день и ночь, чтобы привыкнуть к мысли, что завтра утром я стану женой и уеду с мужем в другую страну. Возможно, больше я никогда не увижу родные края.

Плотно набив три сундука теплыми платьями и плащами, я поужинала, приняла ванну и легла. Но стоило мне задремать, как в мою комнату опять кто-то проник. Я недовольно села, осмотрелась… Никого.

«Странно…» – удивилась я, ведь звук открывающейся двери был слышен очень хорошо. Только я хотела вновь откинуться на подушки, как на мою кровать запрыгнул кот! Тот самый, серый с интересным рисунком на лбу. Он фыркнул, медленно прошелся по моей кровати и завалился на одну из моих подушек!

– Ну ты и наглый, малыш! – оторопело прокомментировала я. Кот только ухом повел и заурчал, громко и очень успокаивающе.

Вздохнув, я легла рядом, тут же получила хвостом по носу. Мое недовольное бурчание снова проигнорировали, но больше конечности не распускали. Как это ни странно, но под кошачью шарманку я уснула быстро.

Утро началось внезапно и громко!

– Принцесса! Ваше Высочество! Там повелитель Горении требует вас немедленно! Он очень недоволен! Пойдемте быстрее, пока он кого-нибудь не прибил…

Я с трудом разлепила глаза и первым делом поискала кота. Но тот исчез.

«Жаль!» – подумала я, но повинуясь настойчивым рукам Нати, побрела в ванную комнату, чтобы позволить служанке за пять минут привести меня в порядок. Не знаю, как у нее это получалось. Не иначе она была феей, просто скрывала это от всех.

– А где мои вещи? – удивилась я, проходя по спальне в сторону гардеробной.

– Так я еще утром их отправила вниз. Ихний король больно сердитый, зачем нам лишний раз его гневить проволочками с багажом, – рассудительно пояснила Нати.

Я улыбнулась расторопной служанке.

Она быстро нарядила меня в шерстяное дорожное платье немаркого серого цвета.

«Для свадьбы это, конечно, так себе наряд, но перед кем мне хвостом крутить?» – с грустью подумала я и смело зашагала к Харну, который ждал меня в тронном зале. Стоило мне переступить его порог, как он разразился ехидной речью:

– В жены мне досталась соня. У вас в Цветинии принято спать до обеда? У нас в Горении лежебок не любят. Если спать до обеда, замерзнешь. Зачем мне жена-сосулька?  А у меня, между прочим, для тебя свадебный подарок!

Навострила ушки. Ничего хорошего от этой язвы я не ждала, но любопытно было очень!

– Идемте на балкон! – в пару шагов оказавшись рядом со мной, предложил Харн и взял меня под руку.

– Это очень любезно с вашей стороны, повелитель, приготовить для меня подарок. Я, к сожалению, не рассчитывала, что мне повезет так внезапно заполучить вас в женихи, поэтому без подарка, – сорвалось с моих губ. Виной всему язвительный тон вредного горенца, он настроил меня на этот насмешливый лад.

Я испугалась, не оскорблю ли я его, и посмотрела в стальные глаза Харна, но тот, кажется, веселился от души, хоть и не улыбался, зато склонился к моему уху и прошептал, согревая теплым дыханием кожу на шее:

– Свой подарок ты мне преподнесешь в нашу первую брачную ночь. Он вполне равноценен моему.

Я покраснела, а жених, довольный своим остроумием, вывел меня на просторный балкон. Отсюда мой отец часто обращался к народу, который толпой теснился на площади перед королевской резиденцией.

Сейчас под окнами дворца была возведена странная сцена. Я удивленно бросила взгляд на жениха, но прочитать что-либо по его скульптурному лицу было невозможно. Я поискала глазами отца, он стоял рядом с Харном по правую руку, и вот по его вмиг помрачневшему взгляду  я поняла, что происходит что-то нехорошее.

Неожиданно из дворца вывели двух человек. Одеты они были в белые рубахи и белые подштанники, лица их были в синяках и ссадинах, волосы в беспорядке. Шли они медленно, часто спотыкаясь. Только когда их вывели на сцену, я поняла, что передо мной эшафот.

Недалеко от эшафота стояла целая толпа женщин. Их окружали плотным кольцом горенцы на гнедых лошадях. Пленницы перешептывались и испуганно озирались по сторонам. Тут же в паре метров толпился народ: старушки, старики, дети. Многие всхлипывали, вытирали слезы и молились. И все с надеждой смотрели на короля.

В напряженной тишине слово взял Харн:

– Цветинцы! Вы все знаете, что недавно ваши войска вторглись в Горению и проиграли. Чтобы вы больше никогда не предавали нашу дружбу, мы заберем у вас семьдесят этих женщин. Я хочу успокоить отцов и матерей, братьев и сестер, с пленницами все будет хорошо. Если они захотят, Горения станет для них домом. Также для скрепления нашего союза сегодня принцесса Лавандина станет моей женой.

По толпе прошелся удивленный шепот, многие даже плакать перестали. Я улыбнулась людям, чтобы подбодрить их, и помахала рукой. Народ как будто немного расслабился. А мой жених продолжал вещать своим громким низким голосом. Со стороны казалось, что он не особо напрягается, а слышно его, наверняка, было даже у крепостных стен!

– Кроме того, мной было проведено расследование и выявлен предатель среди вас. Премьер-министр Карл со злым умыслом советовал вашему королю напасть на Горению. Он хотел во время похода армии захватить власть. Его сын Люсьен также был с ним в сговоре. За разжигание войны я, правитель Горении Харн, и король Цветинии Грих приговариваем предателей к смерти через отрубание головы.

– Как вы можете заставлять мою дочь смотреть на казнь ее друга детства?! – очень громким шепотом спросил отец. От сдерживаемого гнева у него появились пятна на лице.

Жених усмехнулся, не человек, ехидна:

– Вы считаете, что желание затащить вашу дочь в постель любым путем заслуживает помилования?

Харн цедил слова, словно яд, и с каждой секундой мой отец бледнел все больше, но горенцу было мало:

– Вы же сами видели и слышали, это жалкий молокосос сломался на второй минуте допроса. Мои люди еще не успели даже силу применить, а он уже сдал своего отца с потрохами. Этот жалкий червяк не заслуживает жизни, он не принесет пользу вашему королевству. А его отец еще и опасен, потому что умен и обладает железной волей. И за смерть моих людей он будет страдать, наблюдая казнь сына!

– Вы жестоки… – вырвалось у меня. Он пронзил меня своим взглядом, будто стальным кинжалом.

– Только дисциплина и страх способны обеспечить смирение подданных, а значит, и безопасность королевства.

– А как же любовь и преданность? – снова не удержалась от возражений. Удивительно, но он не сердился на меня, разговаривал как с равной. Далеко не все цветинцы могли похвастаться таким отношением к женщинам. Только его язвительность меня раздражала!

– Любить нужно мужа, а слово «преданность» произошло от слова «предатель»!

Тут на эшафоте раздался крик, и все наше внимание переключилось на казнь. Огромный палач в черном колпаке, скрывающем его лицо, уложил моего несостоявшегося любовника на плаху. Тот визжал как поросенок. Мне стало его жаль. Но тут я вспомнила, как он обманом затащил меня в таверну, спаивал, пытался взять силой. Если бы я не ударилась об угол, он бы продолжил попытки уложить меня в постель. И ему бы это удалось, я слабее его, да к тому же была пьяна. Меня бы ждал позор и ненависть, потому что простить такое я бы не смогла!

Осознав, что Люсьен получит по заслугам, я уверенно уставилась вдаль. Но на действия палача не смогла. Следила за премьер-министром. Он тоже не смотрел на сына. Спина его была прямой, взгляд в никуда, гордо задранный подбородок. В отличие от отпрыска он молчал, плотно сжав губы, а вот толпа вокруг гудела. То тут, то там слышались выкрики:

– Мерзавцы! Из-за вас наши дочери попали в полон!

– Властолюбец!

– Гады!

Неожиданно в сосредоточенное лицо премьер-министра прилетел комок грязи. Осенью этого добра было полно на всех улицах города. Осужденный на смерть побледнел еще больше. А вот Харн сделал едва уловимый жест, и толпу оттеснили от эшафота.

– Если дать им волю, они растерзают его сами. Так что казнь для него – это спокойный выход, – заметил горенец, обращаясь ко мне.

– Они имеют право на ярость. Из-за него многие потеряли сыновей, теперь дочек. И все потому, что этот надутый индюк решил примерить корону, – откликнулась я. Премьер-министр мне никогда не нравился. Он смотрел на меня с презрением. Да и к отцу особого уважения или почтения не выказывал. Заносчивый индюк!

– Милая, но как ты можешь? Люсьен ведь твой друг детства, – с ужасом в глазах спросил меня папа. Я всегда чувствовала, что он слишком мягок. Поэтому кое-кто и решил, что сможет отобрать трон. Если власть в слабых руках, всегда найдется желающий вырвать ее силой. Я решила рассказать отцу о своих злоключениях, чтобы он осознал свои заблуждения:

– Люсьен хотел изнасиловать меня и чуть не убил. И не думаю, что это была его идея. Папа, когда вернется брат, прислушивайся к нему. Он станет для тебя надежной опорой!

Король, услышав страшную правду, вздрогнул и побледнел. А Харн посмотрел на меня с интересом. В это время толпа хором ахнула, и я поняла, что палач выполняет свою работу. Смотреть на это мне не хотелось. Поэтому я спросила жениха:

– Может быть, нам пора в церковь?

Мужчина довольно усмехнулся и предложил мне свою руку для опоры.

Через час я была замужней женщиной и стояла во дворе королевской резиденции. Позади меня блистал роскошью дворец, по левую руку тянулась в небо остроконечным шпилем церковь, а я смотрела на ворота, в которых должен был вот-вот появиться мой муж с каретой. И я отправлюсь в дальний путь, в неизвестность. Отец попрощался со мной и ушел. Рядом осталась только Нати.

Застучали копыта лошадей по мощеной каменными плитами мостовой, и появился Харн. Так же как и его воины, он был на гнедом коне. От наших лошадей они отличались более крепкими и короткими ногами. Зато гривы их были куда гуще и пышнее, любая не то, что лошадь, цветинка позавидует!

Мой муж держался в седле удивительно легко, да что уж, грациозно! Оказавшись рядом, он протянул мне руку. Я с недоумением посмотрела на него и спросила:

– А где карета?

Прозвучало глупо, я знаю, но вот смеяться надо мной было низко. В конце концов, я только что вышла замуж практически за незнакомца. Имею право нервничать.

– Что смешного? – с раздражением спросила я.

– Какая карета, принцесса?! В горах на карете далеко не уедешь! Мы едем верхом, женщины идут пешком, – продолжая посмеиваться, разжевал мне очевидное муж, наклонился и, схватив меня под мышки, усадил перед собой на лошадь. По телу тут же пробежала дрожь. Впервые мужчина оказался так близко от меня. Я чувствовала жар, исходящий от его ног, крепкого торса и сильных рук, которые окутали меня будто теплый плед. Я попробовала отстраниться, восстановить дистанцию между нами, но тут же была грубо прижата обратно.

– Не дергайся, Лави! Ты же не хочешь свалиться? Так безопаснее. Да и привыкать тебе надо ко мне. Ночью нам предстоит консумировать брак…

Я сглотнула. Хорошо, что он не видел моих перепуганных глаз, от насмешек было бы не отбиться. Зато панику на моем лице заметила Нати и подала голос:

– Повелитель Харн, возьмите меня с собой. Я верная служанка вашей жены…

– Нет! – отрезал горенец. Нати от такой резкости даже растерялась.

– Но почему?! – возмутилась я и попыталась развернуться, чтобы заглянуть в насмешливые глаза.

– Она слишком молода, а дорога тяжелая, не выдержит, – после секундной заминки пояснил Харн.

– Выдержу! Я только кажусь хрупкой. На самом деле я очень сильная! – горячо заверила Нати правителя.

– Она будет единственным напоминанием мне о Родине. Я знаю ее с детства, мы всегда были очень близки, – взмолилась я.

– Она всего лишь служанка. Выберешь себе новую из тех, что пойдут с нами, – проворчал Харн, но уже не так уверенно.

– Она для меня как подруга. У принцесс не может быть друзей, но она ею стала. Прошу тебя, супруг мой, – прошептала я. Никогда не любила упрашивать. Мне проще было смириться с отказом, унижаться гордость не позволяла. Но ради Нати я готова была целовать руки этому насмешнику. Подумав про руки, я решилась на смелый для себя шаг, погладила его кулаки, крепко сжимающие поводья. Он не ожидал от меня этой почти ласки. Напрягся.

«Неужели все равно откажет», – испугалась я, по-своему истолковав язык его тела.

Рядом неожиданно появился светловолосый генерал, которого я уже видела в тронном зале. Кажется, его звали Шерл.

– Повелитель, все готово. Пора выдвигаться! Я позабочусь о ней, – громко и четко сказал мужчина и одним движением закинул маленькую хрупкую Нати к себе на лошадь. Девушка выглядела ошеломленной.

Неужели этот суровый воин не остался равнодушным к зеленым глазам и рыжим кудряшкам моей подруги?

Я обернулась к мужу. Харн бросил суровый взгляд на своего генерала, между ними будто немой разговор состоялся. Нати тем временем попыталась повторить мой маневр, заерзала и отстранилась от мужчины, но и ей не позволили. Блондинистый генерал прижал ее к себе, крикнул «Но» и умчался вперед.

 Повелитель пришпорил лошадь, и мы понеслись следом. Так и началось мое путешествие, после гляделок Харна и генерала, у меня возникло ощущение, что от нас с Нати что-то скрывают, и это только добавляло мне тревог, которых и так было слишком много…